Космический корабль с экипажем из трех человек в результате столкновения с космическими аномалиями неожиданно оказывается заброшен в будущее на триста лет. Космонавтам повезло — они встречают своих далеких потомков, которые спасают их. Космонавтам не терпится побольше узнать о цивилизации будущего, и они узнают… О том, что это странная цивилизация. ОЧЕНЬ странная цивилизация.
Повесть Джеймса Типтри-младшего была впервые опубликована в 1976 году и получила сразу обе самые престижные премии в фантастике: «Небьюлу» за 1976 год и «Хьюго» за 1977-й. Заодно она получила и очень витиевато сформулированные отзывы, самый причудливый из которых звучит так (я не поленился перевести с английского):
Сепаратистская феминистская утопия.
Честно признаюсь, всю статью, где упоминался этот загадочный термин, я читать не стал, хотя бы потому, что не согласен с его смыслом. Очевидно, тут сыграло свою роль то, что «Джеймс Типтри-младший» - это на самом деле псевдоним писательницы Алисы Шелдон и ее удивительная и трагическая судьба.
Несколько лет она ухитрялась «водить за нос» читателей, критиков и даже издателей, не только публикуясь, но и ведя обширную переписку от имени несуществующего Типтри. Мистификация была разоблачена лишь через несколько лет, и многие известные писатели (например, Роберт Силверберг и Харлан Эллисон) поначалу отказывались верить этому разоблачению. Еще через десять лет в жизни Алисы Шелдон была поставлена трагическая точка: она застрелила смертельно больного мужа и застрелилась сама…
Но вернемся к повести. На поверхности это действительно феминистическая утопия — все население Земли вымерло из-за «стерилизующей пандемии», в живых остались немногие женщины, которые теперь размножаются клонированием — всего лишь два с половиной миллиона человек и около двухсот генетических линий. И ни одного мужчины.
Правда, в моем представлении, с трудом выжившее человечество, сократившееся в три тысячи раз по численности как-то не совсем соответствует представлениям об утопии, скорее наоборот. Но дело даже не в этом. Просто повесть гораздо глубже и затрагивает куда больше проблем и вопросов, чем банальное «да можно и без мужиков обойтись».
Прежде всего, это старая, но до сих пор не утратившая своей актуальности тема «возвращения со звезд». Не так уж важно, на что похоже общество, с которым сталкиваются герои после столетия отсутствия, важно, что оно радикально отличается от того, в котором они выросли. Это только кажется, что человек может приспособиться ко всему, а кто не верит, посмотрите статистику депрессий у эмигрантов.
В «сцепке» с этой идеей идет и другая — о том, как наши стереотипы и поведенческие программы замыкают нас в ловушку, в замкнутую самоподдерживающуюся спираль, своего рода извращенный психологический гомеостаз. Что делать, если весь мир изменился, а я остался прежним? Как минимум для двоих из персонажей ответ очевиден: не может же быть, что ненормален я, значит ненормален весь остальной мир, а моя священная задача — привести его в норму в соответствии с моими представлениями о том, «как все должно быть устроено».
Есть и еще одна, раскрывающаяся в самом конце рассказа, когда последний оставшийся в более-менее здравом рассудке космонавт заявляет, что жительницы новой Земли что-то ему должны, поскольку он — мужчина, а значит, представитель цивилизации, из которой они выросли. Древняя, как мир, идея, когда родители шантажируют своих детей сакраментальным «Мы на вас всю жизнь угробили, поэтому немедленно приступайте к оправдыванию наших ожиданий и надежд». Таким родителям невдомек, что долг этот оплачивается иначе: воспитанием следующего поколения, и следующего, и так до тех пор, пока не пресечется существование нашего вида.
Конечно, нашему выстроенному вокруг тестостеронового доминирования миру сложно представить себе общество, где никто никем не командует. Может быть, поэтому утопии и остаются утопиями?