Подхожу поставить свечу к иконе Иоакима и Анны. Полуденное солнце не проникает в храм: в церкви Святого Николая тускло и прохладно.
⠀
Худая маленькая женщина в платке – и что местная нищая – старательно натирает иконы и чистит подсвечники, выбрасывает огарки. Движения у нее отрывистые, резкие, испеченное солнцем лицо нахмуренное и сконцентрированное на работе. "Добрый день!" – вдруг с улыбкой здороваюсь к ней. Женщина смотрит на меня и бубнит: «Драстуй, драстуй». Вижу, не узнала меня: я в храме последний раз была еще беременна, да и не здоровалась я с ней особенно. Тут ее покрытое преждевременными морщинами лицо разглаживается, а в глазах вспыхнут огоньки. „Как ляля?! Все хорошо?!" – спрашивает меня. Узнала. Я киваю изо всех сил, улыбаемся уже вдвоем. А у нищенки же тоже дочь, лет десять ей. И также – Анастасия.
⠀
После рождения ребенка мне хочется со всеми здороваться и улыбаться ко всем. Хочется объять весь мир.
⠀
А еще я увидела изменения в своем поведении. Три недели я изучала, выбирала и заказывала онлайн вещи для дочери: одежду, крестцы, наряды на крещение, декор для детского уголка... И три недели не находила времени, чтобы зайти на сайт с ювелирными украшениями и выбрать серьги, которые мне хочет подарить мама и колье, которое мне хочет подарить мужчина.
⠀
И я стала часто плакать. От счастья, просто когда смотрю на дочурку. От боли, когда Instagram подбрасывает реальные истории о том, что какая-то мать выбросила новорожденную дочь на помойку, но ребенка нашел дворник, и он жив и здоров, сейчас в детском доме, а волонтеры ищут ему новую семью. Смотрю на фото этого ребенка, где он сладко пьет смесь из бутылочки, и он мне так же прекрасен, как и мой. Горло сдавливают слезы, и хочется только одного: чтобы все, все, все дети мира были нужны, здоровы и счастливы.
⠀
Мне говорили, что материнство меняет, и я не сомневалась.
⠀
Но только сейчас начинаю понимать, как.