"Шуры-муры на Калининском" - так называется юбилейная, десятая книга Екатерины Рождественской, старшей дочери великого поэта Роберта Рождественского. Примечательно, что презентация состоялась в Московском Доме книги на Новом Арбате, который когда-то назывался Калининском проспекте.
Должна была с детства соответствовать
Екатерина Робертовна Рождественская с детства должна была соответствовать своей фамилии. Она ходила в литфондовский детский садик. С семи лет изучала английский. После школы поступила в МГИМО, который окончила по специальности «международные отношения».
В институте выучила еще и французский язык. Работала на Гостелерадио СССР, переводила многих популярных зарубежных авторов, в том числе Джона Стейнбека, Сиднея Шелдона, Сомерсета Моэма и других.
В какой-то момент увлекалась фотографией. Сегодня за ее плечами более 75 выставок как в стране, так и за ее пределами. "Шуры-муры на Калининском" написала к своему 65-летию, которое отметит 17 июля.
Влюбчивая бабушка
«Когда выяснилось, что бабушка Лида снова влюбилась, на этот раз в молодого и талантливого фотокорреспондента "Известий" - ни родные, ни ее подруги даже не удивились. Не в первый раз! А уж о том, что Лидкины чувства окажутся взаимными, и говорить нечего, когда это у неё было иначе?..» С этого интригующего события и начинаются "Шуры-муры на Калининском".
Новый Арбат (прежний проспект Калинина) знаменит своими высотками, которыми в народе прозвали «книжками», поскольку они действительно напоминают раскрытые тома. В одном из них жила семья Роберта Рождественского.
- Наш дом стоит как раз рядом с Московским Домом книги. Он прославился тем, что внизу было знаменитое кафе «Ивушка». Я до сих пор говорю по-старообрядчески «Калининский проспект», а никакой не Новый Арбат.
Все действия происходят в 70-х годах. Мы жили на 7-м этаже. Заехали в конце 69-го года. На Калининском во мне произошел некий слом понятий.
Раньше мы жили в одной среде (Евтушенко и другие), а тут попали совсем в другую обстановку. Дело в том, что отец начал писать песни. Причем очень активно.
Именитые гости
- И что произошло?
- Наш дом заполнился друзьями какого-то другого порядка. Отец сразу зазнакомился со звездными артистами и композиторами. В гости зачастили Кобзон, Магомаев, Гуляев, Майя Кристалинская. А Эдита Пьеха приезжала прямиком с Ленинградского вокзала.
Естественно, мне все это было безумно интересно. Потому что люди были прямиком из телевизора: вот ты видишь их на экране, а тут они — раз! — и уже перед тобой.
По этому поводу в нашем 24-этажном доме началась настоящая охота. Иначе это и не назовешь! В отличие от обычных зданий у нас были лифтеры.
Эту службу ввели после того, как со всей Москвы на Калининский стали приезжать мальчишки и девчонки, чтобы покататься на лифтах. Тогда это считалось бесплатным аттракционом.
Поскольку этажи все были открытые, то на этажных балконах можно было заметить целые гроздья ребят. С ними велась безуспешная борьба. К сожалению, лифтов было всего два — один грузовой, а второй пассажирский, так что они постоянно были заняты.
Частенько приходилось спускаться и подниматься по черной лестнице. Хорошо, что мы жили на 7-м этаже, а не на 24-м.
Поскольку лампочки на этажах зачастую отсутствовали, то порой передвигались наощупь. Некоторые жильцы заранее выходили из квартир, чтобы было время на преодоление черной лестницы. Народ то и дело натыкался друг на друга.
Дотронуться до звезды
- Вы упомянули засады...
- Да, когда внизу появились лифтеры, то все, к счастью, наладилось. Правда, засады не прекратились. В фойе стояли различные растения с раскидистыми ветвями.
За этой зеленью прятались поклонники знаменитостей. Они мечтали хотя бы дотронуться до Муслима Магомаева или даже оторвать пуговицу у Иосифа Кобзона.
У меня пытались узнать, кто к нам придет. Раз бабушка тащила увесистые сумки с продуктами, значит, наверняка придут гости. Я старалась тайн не выдавать. Но допрашивали меня с пристрастием.
Да и само здание представляло большой интерес. Комплекс довольно долго строили. Это была не просто новостройка, а настоящий архитектурный прорыв.
Дома на Калининском сильно выделялись на фоне привычной, старой Москвы. Проспект стал символом современного города. Он шел как прямая стрела от самого Кремля.
Напомню, что его строили в 60-е годы, это была эра космонавтики. Все старались делать с большим размахом. Папа написал о Калининском проспекте несколько стихов. Он стал символом дороги, идущей в коммунистическое завтра.
- Как вам удалось попасть в столь престижное место?
- Поскольку отец стал известным советским поэтом, к нам приезжали иностранные гости. Как-то некрасиво было, чтобы они посещали хрущевку, где раньше жила наша семья. Наверху настояли, чтобы мы переехали.
Любовь в СССР
- Почему шуры-муры?
- Открою секрет: название не мое. Отмечу, что это моя уже десятая книга. Три из них автобиографические. «Двор на Поварской» описывает место, куда в 20-х годах прошлого века прибыли мои предки.
Там родилась мама, потом пришел папа и родилась уже я. Книга охватывает большой период — как раз с 20-х и вплоть до 60-х годов. На Поварской мы жили в подвале.
Там сейчас не то кафе, не то ресторан. А раньше в этом доме был Союз писателей. Потом я написала «Балкон на Кутузовском». Речь идет о бабушкиной квартире в самом конце улицы.
Там стояла табличка, на которой слово «Москва» было перечеркнуто. Дальше начиналась деревня. Кричали петухи, мычали коровы, цвели яблоневые сады.
Бабушка очень противилась переезду. Ей не хотелось из самого центра отправляться в «тьму-таракань». Хотя сейчас это уже, конечно, самая обычная Москва.
В новой книге для меня принципиально важно было оставить слово «Калининский», чтобы была привязка к местности. В начале я говорю о том, что моя «бабушка Лида снова влюбилась».
Хотя тут нет ничего особенного. В том смысле, что все мои книжки в том числе и о любви. Кстати, когда бабушка влюбилась, ей было столько, сколько сейчас мне.
Хотя тогда для меня, маленькой девочки, ее влюбленность казалась чем-то нереальным. Но сейчас я, конечно, понимаю, что тут нет ничего особенно. В моем возрасте люди влюбляются тоже. Как говорится, еще не вечер.
Поначалу был другой вариант: «Любовь на Калининском». Но мне он не нравился. Рассказала о проблеме своему другу Жене Маргулису (ведущий телепередачи «Квартирник Маргулиса» - Прим. Д.М.).
А он такой придумщик, у него отличное чувство юмора. Сразу сказал, что в 70-х годах ни о какой любви и речь не было, а были шуры-муры. Так и говорили. Я сразу поняла, что это стопроцентное попадание! - улыбнулась Екатерина Рождественская.
Читайте другие материалы автора:
"Я родился с золотой ложкой во рту", - признался Вячеслав Манучаров
"Книга - это не конвейер!" - уверяет Александра Маринина
Алёна Свиридова призналась, что пишет "левой ногой"
Вкусный сырный суп от Греты Сабуровой
«Я чуть не стал рижанином!»— сказал известный актёр Андрей Лебедев