В понедельник, 6 июня, депутаты Государственной Думы России намерены обсудить вопрос о выходе нашей страны из Болонской образовательной системы.
«Эта тема требует скорейшего рассмотрения… обсудим, не откладывая», – заявил 25 мая спикер нижней палаты парламента Вячеслав Володин, подчеркнув, что все фракции Госдумы единодушно высказались за отказ от целей и задач Болонской декларации, подписанной Российской Федерацией в сентябре 2003 года.
По словам Володина, на обсуждение планируют пригласят министра науки и высшего образования РФ Валерия Фалькова, который 24 мая официально подтвердил курс на построение новой «уникальной» системы высшего образования, «ориентированной на интересы национальной экономики и максимального пространства возможностей». В чем именно будет состоять сия «уникальность», глава Минобрнауки не уточнил, заметив лишь, что «в одночасье отменить все, с чем мы жили последние 20 лет» не получится и планируемые перемены не подразумевают ухода от формы обучения через четырехлетний бакалавриат и двухлетнюю магистратуру.
Отказаться нельзя оставить
«МЕДИА-МИГ» поинтересовался у директора Центра экономики непрерывного образования Института прикладных экономических исследований РАНХиГС Татьяны Клячко, где в этом выражении лучше поставить запятую, и предложил, прокомментировав слова Фалькова, дать свой прогноз на развитие ситуации.
«Я думаю, что сейчас никто не сможет сказать вам что-то внятное, – полагает Татьяна Львовна – До сих пор все входили в Болонскую систему, но я не знаю ни одного случая выхода из нее. Поэтому, как это будет осуществляться – достаточно нетривиальный вопрос».
По мнению Клячко, сегодня уже объективно нет условий для копирования советской модели высшего образования или внедрения части ее без учета требований Болонской системы. «В 80-е годы из ста детей, приходивших в первый класс, – поясняет она, – сразу после школы до университета в среднем доходили восемь-девять человек, в Москве и крупных городах – десять, в отдаленных регионах и небольших поселках не больше двух. Сейчас этот показатель составляет 43 человека».
Принятая в 2003 году система, по словам Татьяны Львовны, придала гибкость образовательному процессу, благодаря которой молодой человек мог за четыре года получить диплом бакалавра, к примеру, экономики, а потом, проучившись еще два, стать обладателем диплома магистра управления. Или экономистом со знанием психологии. Или психологом со знанием юриспруденции. Или инженером со знанием экономики.
«Это жизненная и востребованная модель очень важна для российской молодежи, она придает ей устойчивость на рынке труда, – констатирует Клячко. – Думаю, мы поговорим-поговорим, что-то изменим в той системе высшего образования, которая сейчас есть, и постараемся совместить все положительные черты Болонской и специалитета, который в рамках нее действует».
Устроит ли всех такой компромиссный вариант? Результаты интерактивного опроса, проведенного на днях Телеграмм-каналом РОССТРАТ, говорят, что только треть респондентов согласна оставить бакалавриат и магистратуру вместе с классическим высшим образованием и аспирантурой. Две трети, опрошенных высказались за полный отказ от бакалавриата. За сохранение «болонщины» в неизменном виде проголосовало только три процента.
Такой же опрос, на аналогичную тему провел еще в апреле среди 168 302 подписчиков своего Телеграм-канала известный политолог и экономист Евгений Сатановский. Результат идентичный. «За проверенное временем образование, позволившее создать экономику сверхдержавы, за счёт которой нынешняя Россия до сих пор пока ещё держится на плаву, выступают две трети респондентов, – подытожил Евгения Янович, – в том числе три четверти людей с высшим образованием и 93% родителей старшеклассников. За двухступенчатую – треть».
Не могу не процитировать слова Сатановского о самом переформатировании отечественного образования под европейские стандарты. «Болонскую систему в России вводили через «не могу». Сопротивлялись ей все. Ректоры, преподаватели, студенты, родители… – вспоминает он. – Но её у нас, конечно же, ввели, наплевав на здравый смысл и национальные интересы просто потому, что профильные чиновники были за, в том числе близкие к трону. Нравилась она им, и до сих пор нравится, в том числе тем, что идеально под них, нынешних, заточена».
Сделать специалитет основной формой получения высшего образования предлагает и заместитель руководителя комитета Госдумы по науке и высшему образованию Олег Смолин. Уточняя при этом, что нельзя полностью отказываться и от двухуровневой системы, особенно в тех областях, где «не требуется высокой квалификации». Для этого, считает Смолин, необходимо вернуть вузам отнятое у них в 2007 году право самостоятельно определять, по какой системе строить учебные программы.
В Министерстве просвещения России разделяют такой подход и считают, что специалитет должен стать основой подготовки педагогических кадров. «Педагогическая высшая школа долгие годы опиралась на специалитет как на классический проверенный формат, – говорится в заявлении пресс-службы Минпроса, – который, с одной стороны, давал будущим педагогам полноту предметных знаний, а с другой – позволял наполнить программу теми навыками, которые актуальны и соответствуют вызовам времени».
На каждое «за» всегда найдется «против»
Можно было бы достаточно долго знакомить читателей «МЕДИА-МИГ» с различными мнениями ученых, экспертов, представителей различных ведомств и структур, благо тема весьма злободневная и дискуссия вокруг нее только набирает обороты. Тем более, что ответов на главные вопросы: что мы построим взамен Болонской системы, кто будет заниматься реформированием и где взять кадры для образования, ориентированного на интересы России мы услышим еще не скоро. Зато уже сейчас есть возможность в мельчайших деталях разобраться, почему «так дальше учить нельзя». И поможет нам в этом директор Института русско-славянских исследований имени Н.Я. Данилевского Александр Буренков, который на протяжении долгого времени разбирал все тезисы «болонцев» и искал контраргументы. Работа была проделана серьезная, но, чтобы не утомлять вас, мы вкратце процитируем доводы адептов Болонской системы и возражения Александра Васильевича.
Тезис первый. Болонская система дает возможность интеграции нашей системы образования, а соответственно и общества, в «мировую» (т.е. западную систему).
Буренков: – Эта интеграция неизбежно приведет к навязыванию чуждых нам цивилизационных ценностей. А поскольку эти ценности формируются не спонтанно, а являются производными народных начал, можно добиться только одного – возникнет уродливый и нежизнеспособный гибрид.
Тезис второй. Присоединение России к Болонскому процессу дало некоторый импульс модернизации высшего образования.
Буренков: – Болонская система… представляет собой результат многовекового внутреннего развития европейских стран. В то же время у нас эта система является навязанной сверху, мертворожденной, не учитывающей наши национальные особенности. Более того, «болонская модернизация» усилила нагрузку на профессорско-преподавательский состав. Вместо того, чтобы заниматься наукой и совершенствоваться, он утонул в бесконечном потоке документационной макулатуры, который требуется очередным стандартом образования.
Тезис третий. Болонская система дает возможность нашим студентам получать образование за рубежом
Буренков: – Те, кто учится за рубежом, как правило, там и остаются… Но что в результате получает все общество? Ничего. Главный козырь Болонской системы в том, что диплом выпускников может быть признан за рубежом и, соответственно, поможет найти там работу. Такая мотивация со стороны государства имеет право на существование только в одном случае: в целях импорта научных и технологических знаний через госпрограмму «засылки» своих специалистов за рубеж и возврата их на Родину путем создание адекватных условий труда (то, чем последние десятилетия активно занимается Китай. – Прим. ред.)
Тезис четвертый. Заимствование европейских образовательных форм – это возможность преодоления национальной замкнутости в интеллектуальной сфере.
Буренков: – Даже западные ученые признают, что вполне возможна модернизация без вестернизации – пример того же Китая является показательным. Да и СССР, даже в самые тяжелые времена холодной войны вовсе не был интеллектуально ограничен, а лидерство советской науки во многих сферах признавали и признают самые ярые противники нашей страны. Делиться с нами идеями (на Западе) не хотели и не хотят, потому что, как писал Н.Я. Данилевский, «Европа не считает нас своими», а вовсе не потому, что мы не в состоянии воспринять передовые технические новшества.
Тезис пятый. Падение уровня фундаментальности образования в РФ обусловлено не Болонской, а общим кризисом российской образовательной системы, падением престижа знания и науки, деградацией кадровых ресурсов в сфере высшего образования.
Буренков: – Отмеченный специалистами «кадровый голод» российской системы образования во многом вызван «экономическим эффектом» от внедрения Болонской системы, «оптимизации образования», следствием чего и стали масштабные сокращения профессорско-преподавательского состава в российских вузах… Оставшиеся же преподаватели вынуждены заполнять массу «околопедагогической» макулатуры, писать обязательные статьи в «Scopus» или ВАКовские журналы, за которые из своей скудной зарплаты должны выложить не одну тысячу (а то и не один десяток тысяч) рублей.
Тезис шестой. Стандартизация образования поможет в привлечении иностранных специалистов в Россию.
Буренков: – С одной стороны, (уникальные) европейские специалисты к нам массово не поедут: слишком разный уровень зарплат, условий жизни и работы. Если же… есть возможность немцу или англичанину создать прекрасные условия для работы, почему не создать их для отечественных специалистов? С другой стороны, если мы желали привлекать иностранных в Россию, кто нам мешал признавать их дипломы в каждом конкретном случае, либо принять соответствующий федеральный закон?
Тезис седьмой. Присоединение России к Болонскому процессу открыло дополнительные возможности для участия российских вузов в проектах, финансируемых Европейской комиссией.
Буренков: – Финансирование из-за рубежа отдельных российских вузов помогает решить их проблемы, но не решает проблему образования в целом… преследуя цель распространения ценностей западной цивилизации. Кроме того, в нынешней непростой геополитической обстановке финансируемые Западом вузы неизбежно будут использованы в качестве орудия для подрыва российской государственности. Решить данную проблему можно достаточно легко – путем увеличения финансирования российских вузов из бюджета.
Тезис восьмой. Главную роль в образовании играет не сама система, а мотивация, наличие культа знания, устремлённость в сторону созидания.
Буренков: – Мотивация к образованию формируется начиная с начальной школы и предполагает многие составляющие: самомотивация учащегося, влияние семьи, мастерство педагогов и т.д… Отсутствие у обучающихся уверенности, что они будут работать по специальности, что знания пригодятся им в жизни, является одной из главных причин, которые «топят» нашу систему образования. Эта потребность «нужности» решается только общенациональной идеологией, которую России давно уже пора обрести. Советская система образования была для нас лучшей именно потому, что была выражением национальной идеологии и решала проблему «нужности» человека, воспитывая его в полной уверенности в этой нужности и прививая чувство долга перед нацией.
Тезис девятый. Болонский процесс отвечает общему тренду глобализации, вне зависимости от того, насколько нам нравится сам факт глобализации.
Буренков: – Если глобализация действительно неизбежна… наше «научное сообщество» должно разработать и предложить свой вариант, заставить всех играть по своим правилам, а не неумело воспроизводить старые прописные истины из замшелых англо-американских учебников.
Тезис десятый. Болонский процесс зашел в России достаточно далеко и вряд ли может быть свернут – вложено очень много средств и сил.
Буренков: – Действительно сил и особенно средств потрачено много. Но, собственно, почему нельзя свернуть? Только потому, что часть политической и научной элиты возжелали идти в этом направлении. Это единственный серьезный довод. История показывает, что в России и не такие «процессы» успешно сворачивали. Тем более, если мы идем в пропасть, и до нее осталось чуть-чуть, наверное, все же лучше вернуться, пусть даже обратный путь долог и труден.
Тезис одиннадцатый. В своем нынешнем состоянии Россия вряд ли способна самостоятельно преодолеть технологическую отсталость, а потому нуждается в интенсивном интеллектуальном взаимодействии с Западом, Болонская система дает такие возможности.
Буренков: – Помогать нам в этом преодолении никто никогда не собирался и не собирается: с какой стати Западу своими руками плодить себе конкурентов? Именно под лозунгом «Заграница нам поможет» и была в 90-е гг. разрушена и разворована наша технологическая база. Болонская система в существующем у нас виде не только не преодолевает, но еще больше усугубляет отсталость…
Оставляя своим читателям возможность самим решать, чьи аргументы в этом споре весомее и убедительнее, делать выводы и строить прогнозы, мы не можем не коснуться темы, затронутой последним тезисов, которую ранее поднимал «МЕДИА-МИГ», и о чем не преминула упомянуть в нашей беседе Татьяна Клячко. Речь идет о сотнях тысяч иностранных студентах, кто получает в России среднее и высшее образование.
«Мы должны сохранить привлекательность российского высшего и среднего образования не только для своих, но и для иностранных граждан, – убеждена Татьяна Львовна. – Отказ от Болонской системы поставит крест на возможности стажировок, обмена передовыми знаниями в различных областях, обострит нехватку преподавателей, хорошо знакомых с современными технологиями, из-за которой сегодня мы проигрываем западному образованию».
По мнению Клячко нам очень важно упрочивать связи с такими странами, как Китай, Казахстан, Армения и другими – теми, кто остается в Болонской системе, – чтобы иностранная молодежь сохранила интерес к получению российское образование, а отечественные дипломы не потеряли своей привлекательности. В том числе и для тех, кто планирует учиться по западной системе «бакалавриат-магистратура».
Иными словами, принимая решение о будущем Болонской системы в российском образовании, надо сто раз все взвесить и обдумать, чтобы, не дай Бог, «не выплеснуть ребенка вместе с водой».
Больше о трудовой миграции в России и мире читайте на нашем сайте MEDIA-MIG.ru