Океан – это общая граница со всем миром и иное экономическое мышление
Когда-то классик сказал, что именно «бытие определяет сознание». И бытие это в приморских и континентальных территориях действительно имеет свои особенности. Дальний Восток – не столько сухопутная граница с сопредельным государством, сколько выход к океану. А это уже не только Япония и Корея в соседях, а Австралия и Индонезия, Канада и Аргентина. Такое соседство вкупе с отдаленностью от Москвы и других российских мегаполисов способствует особому мышлению жителей дальневосточных регионов, экономическому в том числе. Об этом дальневосточном феномене авторская статья эксперта ИА Vostok.Today, преподавателя ДВФУ и финансового консультанта Максима Кривелевича.
Да, у меня тоже при прочтении заголовка всплывают в памяти строки из «Письма римскому другу» (подражание Марциалу) Иосифа Бродского. Я помню большую часть этого не короткого стихотворения наизусть, как, наверное, и должно быть с настоящей классикой, которая каждым своим словом откликается и в жизни людей 21 века. Но услышал я эту фразу вчера не от пожилой учительницы литературы или гламурного искусствоведа, а от молодого и вполне современного студента нашей (ШЭМ ДВФУ) магистратуры экономики из КНР, готовящегося к защите диссертации по теме, которую с «научного» языка на обычный можно перевести как «Развитие финансовой грамотности в КНР с использованием современных технологий».
Финансовая грамотность
Исследования, проведенные моим молодым коллегой, показали, в частности, что уровень финансовой грамотности населения приморских провинций выше, чем у их континентальных соотечественников. В докладе было много других интересных моментов, но зацепила меня именно эта информация, потому что за два десятилетия финансового консультирования, за полтора десятилетия проведения тренингов и семинаров во многих регионах нашей бескрайней страны, я много раз ловил себя на мысли, что и экономика и экономическое мышление жителей приморских или приграничных территорий действительно отличаются от экономического уклада и экономического мышления жителей центра страны.
На полноценное научное исследование этого феномена у меня сейчас нет времени, да и результаты научных исследований сложны для восприятия непосвященными в специальную терминологию, а вот порассуждать с позиций жизненного опыта и общих закономерностей любимой мной «behavioral economics» можно к ожидаемому удовольствию и автора, и читателей. Те, кто хорошо знаком с английским, мгновенно переведут «behavioral economics» как «поведенческую экономику», те же кто хорошо знаком с экономикой, возможно, выберут в качестве перевода что-то вроде «экономический образ мышления» или «психология принятия значимых для индивида решений». Но дело не в терминах, а в том, что, как сказал классик, «бытие определяет сознание» и бытие это в приморских и континентальных территориях действительно имеет свои особенности.
Сразу хочу предупредить, что в моем представлении о мире нормально, что люди разные и отличаются друг от друга не только внешне, но и, например, склонностью к риску или стремлению его избежать, изобретательностью или консервативностью, коллективизмом или индивидуализмом, в конце концов трудолюбием или больше склонностью сочетать работу с досугом, это не делает кого-то лучше или хуже других. Также прошу не искать в моих заметках политики, я совершенно точно никого не призываю ни к какому политическому действию, равно как и к бездействию.
Экономическое мышление
Прежде всего, скажу, что Дальний Восток представляется мне идеальным экспериментальным образцом. Что такое выход к океану? Это общая граница со всем миром. Вот есть у какого-то региона сухопутная граница с сопредельным государством – это один сосед, а выход в океан – это соседство не только с близлежащими Токио или Сеулом, но и с Австралией, Канадой, Аргентиной или Индонезией. Такое соседство обогащает не только экономически, но и в области того самого экономического мышления. Плюс отдаленность от столицы и других крупных российских городов она ведь не только в тысячах километров рельсов или часовых поясах измеряется. Многие жители Дальнего Востока по-другому смотрят на глобус. В советское время действительно было распространено представление типа «мы живем в Х тысячах километров от Москвы», но за последние 30 лет, с начала 1990-х и до самого «парада карантинов» Covid-19 сложилась парадигма «мы конечно в 1,5 часах лета и до Сеула, и до Токио, но в эти выходные лучше съездить в Китай отдохнуть».
Миллионы азиатских туристов обогащали малый бизнес дальневосточных территорий от Камчатки до юга Приморья не только долларами, но и своим представлением о сервисе, о культуре, о красоте и о том, что привлекает, что вызывает интерес. И в отличие от американских или европейских туристов, посещающих отсталые, как им кажется, страны, гости из Азии, как правило, не смотрели на россиян свысока, не пытались в чем-то убедить, а плавно, как морской прилив камни, обтачивали местный бизнес до соответствия своим вкусам и представлениям.
Обратный поток – посещение дальневосточной молодежью азиатских стран тоже не прошел бесследно. Действительно, когда на протяжении нескольких лет съездить в Сеул с проживанием питанием и экскурсией было дешевле, чем просто добраться до музеев Санкт-Петербурга, люди приспосабливались к ситуации и погружались в удивительный для нас мир не выставочной, а обычной жизни соседних стран, той самой с маленькими и недорогими гостиницами, рынками, барами и ночными клубами. Говорят, что человек живет столько жизней, сколько знает языков. Мне нравится эта идея, но даже если вы знаете язык на «туристическом» уровне, само погружение в другую среду уже расширяет горизонты мышления.
Глобус конкурентов
Интереснее всего наблюдать за молодыми предпринимателями. Беседую с мебельщиком, приехавшим на выставку из одного из центральных российских регионов, спрашиваю кто твои конкуренты? Он говорит, «в 10 километрах от меня такой же завод стоит, а другой завод в 60 километрах запустят к концу года – станет тяжелее с ними конкурировать». Говоришь с местным – дальневосточным – мебельщиком, задаешь тот же вопрос. И в ответ слышишь: «Индонезия конечно», я с таким трудом элитные столы из массива продаю за $30 тысяч, а они ухитряются этим же китайцам продать стол за $200 тысяч, так у них еще и очередь на год.
Интересная это жизнь, когда у тебя полный глобус конкурентов, но с другой стороны и полный глобус потенциальных инвесторов и миллионы потенциальных покупателей из мест, про которые ты даже телепередач не видел. Вот и выковывается такая особая порода бизнесменов, которые постоянно в движении как акула – остановился значит задохнулся. Добавьте к этому суровый климат. Каждому региону Дальнего Востока есть чем похвастаться в плане климата. Где-то холод такой, что белые медведи мерзнут, в других местах тепло, но такие ветра в феврале, что овчарку ветром унесет, если поводок отпустить, а где-то и снег такой, что пока свою машину найдешь три соседских откопал.
Смешанная конкуренция
Суровый климат удачно дополняется низкой плотностью населения и фактическим отсутствием инфраструктуры, которое начинается, как только отъедешь от городов и поселков в сторону тайги или моря. С одной стороны, это учит не расслабляться, надеяться только на себя и машину выбирать такую, чтобы могла из любой лужи выбраться и по ледяной горке подняться, с другой стороны и психологической свободы больше. Например, мелкое браконьерство – морских гребешков или трепангов насобирать в обыденной жизни чем-то общественно предосудительным не считается, а часто даже воспринимается как признак ловкости, умения жить. Нет вокруг человека «соседской общины», круга людей, кто и его деда и прадеда помнит, и внукам не забудет рассказать, как он в 19 лет чего-то выкинул по пьяной лавочке. Все здесь потомки переселенцев, такой «плавильный котел», где сотни традиций и культур сосуществуют не конкурируя, а постепенно смешиваясь.
Есть, конечно, в такой индивидуализации и свой минус. Там, где человек – это часть национальной, религиозной или территориальной общности, община за своего члена и поручиться может перед потенциальными бизнес-партнерами и наказать нарушителя при необходимости, как минимум психологически. В условиях же, когда каждый предприниматель уже по десятку бизнесов перепробовал и все «крутятся как могут», успешный бизнес требует «доверяй, но проверяй». Тем более, что для наших азиатских партнеров потребовать скидку после подписания договора, или не совсем тот товар отправить, или еще что-нибудь сделать, чего от респектабельных компаний как правило не ожидают, не такая уж редкая стратегия поведения.
Так и выживают, и растут, и процветают на Дальнем Востоке предприниматели, привыкшие постоянно менять и постоянно меняться. Не прижилась ни в Юго-Восточной, ни в Северо-Восточной Азии европейская идея «купеческого слова», а может быть мне это только кажется. Но из сотен проектов, с участием азиатских контрагентов, которые я наблюдал, стратегия «верить на слово» срабатывала пока только с Сингапурцами, но так и современный Сингапур уже гораздо ближе к Швейцарии, чем к Малайзии.
Проблема как шанс
Нельзя не упомянуть и о том, что регион объективно богат всеми мыслимыми и немыслимыми ресурсами, что в море, что в тайге, что на любом пустыре. Какие же ресурсы на пустыре? Да хотя бы само место. Если вид красивый, можно, например, сауну для корейских туристов построить, а если даже вида на лес или море нет, а такие места еще поискать придётся, то можно авто разборку поставить и битые японские автомобили в небитые переделывать. То есть, каким бы не был экономический кризис, не то, что по образцу 1998-ого, но даже и по образцу 1917-18 годов, на Дальнем Востоке гораздо легче выжить, чем в центральных регионах страны, было бы здоровье.
Действительно, представьте себе два гипотетических российских городка. В первом стоит автозавод и ткацкая фабрика и все население уже три поколения работает на этих предприятиях, а во втором – люди живут от моря и тайги. Случился кризис, рубль упал, на биржах паника. В первом городе половина населения одномоментно осталась без работы и средств к существованию. Что делать? В таксисты идти? Все в таксисты не уйдут, возить некого. Квартиры дешевеют, потому что денег толком ни у кого нет, по этой же причине и кафе с ресторанами стоят пустые. Вся надежда на государство, оно спасет, даст какие-то деньги и жизнь наладится, но когда-нибудь потом. А что в нашем гипотетическом дальневосточном городке? Поставки в центр страны упали, печально, конечно. Зато падение рубля резко оживило экспорт, расходы в рублях и доходы в валюте – это все что требуется для финансового счастья в момент обвала рубля. Сырье из центральных регионов не приходит, и это тоже печально. Зато приехали китайцы со своим оборудованием, которое работает на другом сырье, а вместе с ним еще и новая технология пришла, которая позволяет теперь продукцию поставлять в те страны, куда раньше ее не брали. Нет у россиян денег ездить в Корею на шопинг, зато теперь Корейцам стало выгодно ездить на шопинг в Россию. И так с каждой проблемой, она с одной стороны проблема. а с другой стороны - шанс. И государственная финансовая поддержка не нужна.
Искусство не мешать
Это, кстати, интересный психологический феномен. Когда предприниматели с материковых территорий говорят о государственной поддержке, они часто представляют себе участие в тендерах, получение денег, какие-то субсидии от государственных или квазигосударственных структур. А когда дальневосточные предприниматели просят государство помочь, они обычно имеют в виду «не мешать», то есть снизить налоги, отменить проверки, упразднить ту или иную отчетность. Конечно, в полемическом задоре я упростил картину, какие-то полутона упустил и в реальной жизни все значительно менее контрастно, но жанр путевых заметок и предполагает обращение внимания, на то, что запомнилось. Так что пускай эта колонка станет для вас отправной точкой в собственных размышлениях о том, чем Дальний Восток и его люди отличаются или не отличаются от остальных сограждан.
Читать статью на сайте Vostok.Today
Пожалуйста, не забывайте подписываться на канал Vostok.Today и ставить лайки. Ваши оценки очень важны для нас, именно вы помогаете развитию канала
#экономика #политика #общество #бизнес #история #океан #логистика