Студенческие годы. Часть первая.
Вести в Ленинград будущую студентку доверили папе. Он раздобыл адрес ленинградцев, у которых мы могли бы остановиться. Это была большая и дружная семья Валиахметовых, очень культурная и интеллигентная. В трёхкомнатной квартире жили дядя Миша, глава семьи, с новой женой тетей Розой, сын Рустам, сестры Роза и Рая с сыном Антошкой. У них был ещё один сын Рафаэль, но он жил отдельно, был женатым. Остальные трое были одинокими. Папу поселили в комнату Рустама, меня к Розе, Рае и Антошке. К нам относились так сердечно, как к родным, что мы и тесноты не чувствовали.
Я целыми днями занималась в библиотеке. Папа гулял по Ленинграду, отведя меня в институт и дожидаясь, чтобы отвести обратно. Я была такая перепуганная, что не знаю, где проходили консультации, где я сдавала экзамены? Папа вел меня на экзамен, крепко держа за руку, а я дрожала и ноги мои, в туфлях на каблуках, разъезжались, как у дедушкиной кошки. Но, стоило мне переступить порог аудитории и взять билет, волнение пропадало. Ко мне возвращались и память, и уверенность. Экзамены сдавать я умела и любила. Папа научил меня в начале выдавать "шапку", самые главные мысли сконцентрировать в виде вступления, чтобы экзаменатор понял, что я владею вопросом. Если меня не прервут и не поставят пятерку, я буду развивать свои мысли дальше. Все шло прекрасно, до устного экзамена по русскому языку. Накануне папуля задал мне каверзный вопрос, и я не смогла на него ответить. Он вспылил и заявил мне, что я не знаю русского языка, что завтра я обязательно провалюсь. Всю ночь я просидела, закрывшись в туалете, чтобы никому не мешать. Учила заново фонетику, морфологию и синтаксис. На экзамене от перенесенного стресса я вдруг онемела. Вопросы свои я знала отлично, написала все на листах и подала экзаменаторам, заливаясь слезами. Как ни успокаивали меня, рот не открывался. Его свело судорогой. Мне поставили четыре, напоили водой из графина и проводили за дверь, посоветовав обратиться за медицинской помощью. Выйдя из аудитории и увидев родителя, ко мне вернулся дар речи. Я сказала ему: "Большое спасибо, папочка!"
После сочинения, помню, как мы шли через Невский проспект. Папа держал меня, по обыкновению, за руку, а я пересказывала сочинение со всеми запятыми и кавычками. Он меня похвалил и сказал, что будем надеяться на пятерку. Из двадцати возможных я набрала 19 баллов. После каждого экзамена мы ходили с папой на центральный телеграф и рапортовали маме о моих успехах. А потом шли в шикарную столовую с официантами (почти ресторан) рядом с телеграфом, где очень вкусно готовили.
Папа привез с собой Никольскую "валюту" - большую коробку с вялеными жирными лещами, которых они с дядей Мишей с удовольствием съели, запивая пивком. К институту родителей близко не подпускали. Они ожидали своих чад на лавочках в сквере. Так что "валюта" пригодилась, чтобы угостить хозяина квартиры и угоститься самому.
После каждого экзамена мы с папой предпринимали что-либо выдающееся: ехали в Пушкин или в Петродворец, ходили в Эрмитаж или в Русский музей, на концерты. Я запомнила на всю жизнь концерт в Юбилейном после зачисления в институт. В первом отделении пели Сергей Захаров, Людмила Сенчина, Эдита Пьеха, София Ротару. Кроме Эдиты Пьехи все были молодые и неизвестные. Захаров пел репертуар Магомаева, Ротару была такая худая, что казалось, что у нее отвалится челюсть, обтянутая кожей. Но пела она здорово, до мурашек, кажется, "Враги сожгли родную хату".
А все второе отделение пели "Червоны гитары", польский ансамбль из Гданьска. Такого восторга я ещё не испытывала. Их песню - Не отдохнём / Czerwone gitary - Nie Spoczniemy/ люблю и переслушиваю постоянно. "Бессмертная песня. Какие ребята красавцы, какие талантливые! Без всяких кривляний. Душа замирает от таких слов и музыки. Красивые лица, такие чистые, глубокие глаза" написано в комментариях под их песней в Ютубе. Музыканты были в белоснежных костюмах с темно-синими рубашками и выложенными поверх пиджаков расстегнутыми воротниками. Главный солист Северин Краевский играл на гитаре с двумя грифами и был безумно красивым.
В институт я поступила. Мы отправили маме телеграмму: "Биология пять. Я студентка" Папа оставил меня на Валиахметовых до отправки на картошку, наказал мне беречь себя, быть умной, отлично учиться и улетел в Ульяновск
Я осталась одна без папы и без мамы надолго. Впереди предстояла взрослая самостоятельная жизнь. Беззаботное детство улетело вместе с отцом туда, на берега Волги, куда я буду ездить на каникулы и возвращаться в него.