Команда WarGonzo снова в Мариуполе. Читайте атмосферный очерк нашего автора Дмитрия Селезнёва (Старый Шахтёр)
Да… дела… Никак не могу привыкнуть к послевоенным видам Мариуполя. Сколько бы ты раз не заезжал в город с той или другой стороны, ты всё равно в оцепенении и в изумлении смотришь по сторонам. Охренеть… Как такое возможно?
Подымаешься со стороны Виноградного вверх к церкви Архистратига Михаила (которая своими башенками и воротами чем-то напоминает замок Диснея) и тебя вверху встречает чёрная, обожжённая в печи войны продолговатая панелька.
Заезжаешь с этой же, левобережной стороны, только выше от берега, и двигаясь по направлению к промзоне, ты видишь по левую руку серию невысоких новостроек, безжалостно смятых кулаками танковых атак.
Если ехать из Донецка прямо по Мариупольской трассе, никуда не сворачивая, то проедешь по касательной к металлургическому комбинату Ильича.
Слева от тебя потянется бетонный забор, местами в брешах и проломах. За ними частично разрушенные короба административных зданий и цехов. Амбразуры окон черны, оттуда веет опасностью и тревогой. На дороге же – никого, всё как в фильме про зомби. Повалены несколько столбов, безжизненно свесились и волочатся по асфальту провода. Вся дорога в военной крошке: смешались кусочки асфальта, бетона и железные осколки.
Если въезжаешь в город с другой стороны, по Запорожскому шоссе, через посёлок Никольское, который снова и навсегда стал Володарским, то ты попадаешь на круг перед бульваром Шевченко. Именно по этому пути в Мариуполь я и въехал недавно впервые, причём, впервые в жизни.
И с тех пор я немного не в себе. Виды разрушенного Мариуполя навсегда врезались в мою память.
Слева, впереди и справа – чёрные, чёрные, чёрные сожжённые дома. Позади по правую руку – сожжённый торговый центр. Дальше – больше. Двигаясь к центру не увидишь ни одного неповреждённого дома. Ни одного. Какие-то дома чуть-чуть задел ураган войны, какие-то пострадали в большей степени. А во многих и жить больше нельзя – они разрушены или полностью сгорели.
Да… Изумляешься – а разве такое возможно? В этом изумлении есть и доля безумного чёрного восторга, который охватывает тебя, когда ты видишь последствия разрушительной силы, которую разумом, данным тебе, смертному человеку, не понять. Ты испытываешь катарсис. Твоя душа начинает трепетать как листик на ветру, листик на дереве жизни. Это ангел пролетел... Ангел-разрушитель.
СОМАЛИУПОЛЬ
Вернёмся к трассе Н-20, которая ведёт к территории комбината Ильича. На въезде в город стоят огромные буквы, выкрашенные в цвета украинского флага. МАРiУПОЛЬ. Точнее стояли – последний раз, когда выезжал из города, на этом месте работал кран и спецтехника. Очевидно, заменяли букву i на кириллицу, а само название города перекрашивали в соответствующие цвета– цвета победителей. Но сделанное мной фото хранит ещё военный вариант написания. На прострелянных буквах написано поверх белым «СОМАЛИ». Сомалиуполь, значит.
«Сомали» – это название штурмового батальона Донецкой Народной Республики. Это справка для тех, кто по каким-то непонятным причинам этого ещё не знает. Первым командиром «сомалийцев» был Михаил Толстых «Гиви» – он герой ДНР. Легенда гласит, что «сомалийцами» прозвал его подчинённых другой герой Донецкой Народной Республики – командир «спартанцев» Арсений Павлов, позывной «Моторола». Бойцов «Гиви» он так прозвал из-за внешнего вида. Те чуть ли не в шлёпках шлепанцах воевали, когда обороняли от украинских националистов Иловайск в 2014 году.
«Командир батальона «Спарта» Моторола придумал название батальону «Сомали»» – это торжество русского постмодернизма должно повергнуть в шок и напугать цивилизованного человека. Но факт зафиксирован – африканское название батальона фигурируют во всех официальных документах республики.
Потом и «Моторолу», и «Гиви» подло убили. Командиром «сомалийцев» стал подполковник Тимур Курилкин, позывной «Байкот». Байкоту тоже дали Героя ДНР. Ему присвоили это звание за операцию по взятию Мариуполя.
Это была его инициатива – тренировать танковые экипажи для боя в городских условиях. Ко взятию города он готовил своих танкистов заранее.
Вообще, исторически так сложилось, что Город всегда побеждал Танки. Танки в Городе вязли, колонны застревали и сжигались манёвренными группами противника. Вспомним, например, Грозный 1994-го. Считалось, что для неповоротливых танков жилая застройка неудобна, чтобы вести там бой.
Но в Мариуполе «сомалийцы» из этого правила сделали исключение.
«Сомалийцы» применяли тактику танковых каруселей. Выдвинется танк на улицу, сделает пару выстрелов по выявленной огневой точке и сразу отъедет. Подъезжает следующий. «Бах!», «Бах!». Отъехал. Вернулся первый. Потом снова другой. И так поочерёдно.
При всём при этом, как бы это не звучало цинично, надо сказать, что «сомалийцы» по отношению к жителям домов, по которым и из которых вёлся обстрел, поступали гуманно. Мариупольцы рассказывали мне, что первый выстрел танк делал сначала в угол дома. Дом от попадания трясло, и те жители, кто по каким-то причинам не были в бомбоубежище, сразу же сбегали вниз в подвал. А дальше танк уже работал по огневым позициям неонацистов. Они располагались на верхних этажах, в жилых квартирах.
В Мариуполе Танки отомстили Городам за все проигранные в прошлом сражения. Результаты этой победы налицо.
ПАМЯТНИК МЕТАЛЛУРГУ
Здесь же в сотне метров стоит памятник Металлургу. Огромного роста рабочий с длинным копьём-кочергой встречает всех на въезде в город. В Советском Союзе почитали людей труда, ставили им такие вот громадные памятники.
Почему считается, что советский строй проповедовал атеизм? Да в этом монументе столько магической религиозности! Вот каким титанам поклонялись советское люди! Они молились духам плавильной печи и чугунным богам. «Даёшь стране металл», – шептали они им, и сталь текла огненной рекой. Этот сталевар – советское воплощение древнегреческого бога Гефеста. Или, правильней, Вулкана – согласно традиции древнеримской империи. СССР, Россия – это же и есть третий Рим. И всяким четвёртым рейхам здесь не бывать. Мариуполь очистили от неонацистов.
Когда СССР распался, заводы частично встали, многие печи остыли. Человека Труда невзлюбили трутни-бандиты из 90-х. Ради развлечения они обстреливали этот памятник – об этом я вычитал в интернете. Чего он только не натерпелся! При украинизации придурки, заражённые сельской украинской идиотией, одевали на него вышиванку. Но бандитов смыло рекой времени, а остатки украинских националистов сдались недавно в плен на «Азовстали». И мы с товарищем остановились на въезде в город и любуемся Металлургом. Когда снова прозвучит для него заводской гудок?
Благодаря людям труда, Мариуполь разросся и жил. Жил мирно. Пока в него не пришли люди войны. И это не «сомалийцев» из ДНР я имею ввиду. Напоминаю, в 2014 году в город зашли неонацисты из батальона «Азов». Вот с этого момента Мариуполь был обречён.
ДРАМТЕАТР
Довоенные очертания исторического центра Мариуполя только угадываются. Старые советские, довоенные и дореволюционные постройки, двух-трёх-четырёх-этажные здания в стиле модерна и классицизма, разрушены или полуразрушены. Каменные дома стоят чумазыми от пожарищ, черепичные крыши проломлены или сорваны взрывами. На улицах уже прибрали, но я помню, как весь центр был завален камнями, осколками, остатками стекла и прочим мусором войны.
Каким-то чудом уцелела старая водонапорная башня– достопримечательность Мариуполя. Торчит в самом центре города кирпичный палец, видимых разрушений на башне не видно. Хотя стёкол, естественно, нет.
Но вот печально известному Драмтеатру, расположенному неподалёку, была уготовлена другая участь.
Здание с колоннами, когда-то белоснежное, выполненное в стиле сталинского ампира, изрешечено выбоинами. Вверху на уцелевшем треугольном фронтоне стоят обугленные статуи сталеваров, воспеваемые по бокам людьми искусства. Крыша обвалилась. 16 марта в Мариупольском Драмтеатре произошла нетеатральная драма. Хотя и признаки постановки здесь присутствовали.
Украинская сторона обвиняет нашу армию в бомбардировке здания, когда там укрывалось мирное население. Минобороны РФ, в свою очередь, заявило, что это неонацисты из «Азова» устроили теракт. России, понятное дело, не верят. Но ещё 12 марта российской стороной было заявлено о готовящейся провокации. О том, что в Драмтеатр азовцы сгоняют мирных граждан, чтобы их подорвать.
Любая война рождает множество мифов. Воющие стороны обвиняют друг друга в таких преступлениях, от которых волосы становятся дыбом. Поверить в них трудно. Неужели люди на это способны?
Я, конечно, сторона предвзятая, но меня в том, что неонацисты использовали мариупольцев в качестве живого щита, а их дома и квартиры в качестве огневых точек, убеждать не надо. Я слышал свидетельства сам. И видел: когда стали освобождаться первые кварталы, из них хлынул поток беженцев – выходит, до этого азовцы намеренно не выпускали горожан.
Накануне трагедии украинские военные принесли в здание Драмтеатра два чемодана и сказали не трогать – я слышал такую версию от самих мариупольцев. Да, можно утверждать, что это всё слухи, рождённые войной, но сказать, что мариупольцы транслируют российскую пропаганду нельзя – связи с внешнем миром у горожан, когда я с ними беседовал, тогда ещё не было. Это было в 20-х числа апреля.
Можно верить, можно не верить слухам, но нет дыма без огня. Во всяком случае, лично я не могу заподозрить в человеколюбии и гуманизме людей, которые носят шевроны СС, накалывают себе свастику или Гитлера на грудь. Идеолог украинского национализма Дмитрий Донцов считал, что можно пожертвовать украинским народом во славу Украины. Вот, мариупольцев и принесли в жертву. Не только их, но и всю Украину украинские неонацисты готовы принести в жертву самой себе.
Когда я был последний раз у здания Драмтеатра, там уже работали спасатели. Сколько ещё погребено людей под завалами не было известно. У входа в Драмтеатр расставлены мягкие игрушки – в здании погибли и дети.
На одной из колонн наклеено объявление:
«ВНИМАНИЕ!!! Следственный комитет Российской Федерации просит граждан, пострадавших в ДРАМТЕАТРЕ, обратиться по нижеуказанным телефонам»
Там, надеюсь, разберутся. «Там» – это не только в следственном комитете. Есть и другие следователи, и другие суды. Неземных инстанций.
ТЕСЛА
Сейчас улицы и дороги Мариуполя зачищают от послевоенного мусора, и наверно его уже убрали. Но после окончания военных действий ещё можно было увидеть электромобиль Тесла, «припаркованный» на пересечении бульвара Шевченко и проспекта Строителей. Модный электрокар стал предметом многих репортажей, в том числе и моего.
ёТесла села задом на бордюр. Бока помяты, стёкла разбиты. Капот и крышка багажника вскрыты, как у консервной банки. Очевидно, что машина не на ходу и была повреждена в ходе штурма. Внутренности автомобиля выпотрошены, колёса уже скрутили мародёры.
Кто хозяин машины, при каких обстоятельствах Тесла встала на свою вечную стоянку – история пока умалчивает. Такой автомобиль – это штучный продукт, таких в Мариуполе или немного, или нет больше вообще. В любом случае, любые электромобили в Мариуполе сейчас бесполезны, так как городское электроснабжение не налажено.
Вообще, эта война нарушила коварные планы адептов экологичной энергии. Подъезжая к Мариуполю видишь, как бесполезно вертятся ветряки и впустую впитывают солнце чёрные пиксели солнечных батарей, расставленные во дворах сбежавших хозяев.
Нет, все эти прогрессивные штучки-дрючки на войне не пройдут. Электромобили нынче не в моде. Война пахнет смрадом дизеля, адские военные машины болотного цвета наполняют воздух выхлопными газами.
Так как создатель электрокара, американский предприниматель Илон Маск, в военном конфликте занял сторону Украины, то кто-то из мариупольцев или бойцов Народной Милиции ДНР уже написал на стекле ёмкое и однозначное послание предпринимателю.
А ведь Илон Маск и реально помогал неонацистам, которых заблокировали на «Азовстали». С помощью его спутниковой системы Starlink боевики из Азова регулярно выходили в эфир и получали информацию из внешнего мира.
Ну и что же это за, блядь, такое, Илон Маск?! Ты за Гитлера, что ли?!
ЗООПАРК
– Вам выдать георгиевскую ленточку?
– Нет, спасибо, у меня уже есть.
– А то мне тут принесли, раздать надо.
Это было перед Днём Победы, когда я зашёл в Мариупольский зоопарк и встретился с его директором Савелием Вашурой. В зоопарке, конечно, уже до меня потоптался табун журналистов, на эксклюзив я и не рассчитывал. Я заехал сюда, так, для галочки. Да и просто посмотреть на животных, которые от военных действий страдали не меньше чем люди. А во многих случаях человек вел себя, хуже чем они.
Но с зоопарком и его директором я уже был знаком заочно – мастерство не пропьёшь: во время штурма Мариуполя, будучи в Донецке, я написал жёлтую новость про одного из обитателей зоопарка. Звучала она так:
«⚡️По Мариуполю бегает лев⚡️
Во время военных действий бойцы НМ ДНР несколько дней слышали львиный рёв со стороны Мариупольского зоопарка, который находится возле проспекта Металлургов. Потом зоопарк был разрушен, и лев убежал. И сейчас он где-то бегает по Мариуполю»
Новость стала вирусной и набрала около миллиона просмотров. Да, каюсь, – это я запустил эту утку.
Более того, как последний навальнист и конченый либерал, я провёл журналистское «расследование» и, не выходя из интернета, вычислил, что это был лев Самсон, который уже ранее нападал на пьяного уборщика.
Я попал пальцем в небо.
Я и не предполагал, что львов в зоопарке у Савелия Вашуры оказалось не один, и не два. И никто из них никуда не сбегал. Просто они ревут так, что слышно их на весь город.
Хозяин зоопарка оказался грузным мужчиной в спортивном костюме и с большим крестом на шее. Мы сразу перешли на «ты». Про «сбежавшего» льва я сразу ему покаялся.
– Выпьешь? – предложил мне Савелий.
Я не стал отказываться. Одним из преимуществ военной жизни является то, что ты можешь позволить себе рюмку-другую водки за рулём и ездить на автомобиле с определённым количеством промилле в крови. Перебарщивать, конечно, не стоит. Война пьяных не жалует.
Савелий достал бутылку, разлил. Выпили за знакомство. Закусили. Побеседовали.
Началось всё с хобби, со зверинца в Сартане – посёлке-спутнике Мариуполя. Савелий Вашура, бизнесмен, владелец ресторана, стал собирать животных. Когда их собралось достаточное количество, он открыл частный зоопарк, который впоследствии переехал в Мариуполь.
– Львов сколько? – переспрашивает Вашура, – так… львы… раз…пять…девять… Тринадцать львов. А тигров – три и два – пять и тут два – семь, два ещё – девять тигров у меня. Пара бенгальских, уссурийские…
Савелий морщит лоб, вспоминая и перечисляя ещё пассажиров своего «ноева ковчега»:
– Белый тигр, белый лев у нас есть. Уже скрестился с простой львицей. Тигры, медведи, леопарды – две пары леопардов у нас было, но девочку, которая давала мне детей, просто разорвало на куски. Сервалы, коракалы, белые волки, чёрные волки… попугаев куча, олени. Верблюдов вот нема.
Разговор постепенно перешёл на потери. Зоопарк не избежал участи остального города, он побывал несколько раз под обстрелом. Здания в зоопарке горели, на входе стоит несколько сгоревших машин и сгоревшая декоративная карета.
– Пять верблюдов погибло. Четыре погибло сразу. Сын-верблюжонок упал на верблюдицу… Она тоже была изранена и плакала человеческими слезами…
Савелий замолчал, вспоминая трагедию с верблюдами.
– Я такого никогда не видел чтоб животное плакало…
Эх… В прессе писали, что мясо погибших от обстрелов верблюдов отдали львам и тиграм. А потом кормили им и людей. Я не стал уточнять эту информацию и бередить душевные раны.
– Три ламы погибло, четыре страуса, шесть обезьян осколками поубивало. Но животные продолжают плодиться. Сейчас вот чернобурки, потом енотики. Да ещё до чёрта всего – шотландский скот посмотри, куча разных зверей. Вот, собираюсь скрестить уссурийского тигра со львицей, и льва с уссурийской тигрицей.
– Ого! А получится?
– Ну они живут вместе, спят вместе, вместе милуются. Лигр – порода называется.
Академики Лысенко с Мичуриным одобрительно бы похлопали хозяина зоопарка по плечу. А вот защитникам расово чистой крови, которых бомбили на «Азовстали», такие бы эксперименты не понравились.
– Никаких льгот для участников АТО у меня не было! Никого я бесплатно не пускал! Билет стоил 70-100 гривен, и все, все платили! – стал рассказывать Савелий про жизнь под «Азовом».
Вашура был депутатом Мариупольского горсовета. Эта должность давала ему определенный иммунитет и возможность решать некоторые вопросы. В общей сложности Савелий Вашура пробыл депутатом 12 лет. Он избирался два срока подряд, но на третий уже не пошёл.
– Трудно уже стало. Я ни разу не надел вышиванку, будучи депутатом, хотя многих заставляли.
После разговора я осмотрел территорию – наверное, это лучший зоопарк, который я видел. Площадь немногим меньше, например, Ленинградского –целых 5 Га. Зато животные не замученные, живые. Медведь так бодро карабкался по решёткам, что я было засомневался не обезьяна ли передо мной. Львица смотрела на меня надменно и невозмутимо, а лев недовольно рычал. Тигры, и уссурийские, и бенгальские не обращали никакого внимания на гостей, а отдыхали в тени. Страусы изгибали шеи и тянули головы. Ослы ревели на звуки взрывов, доносящиеся с «Азовстали».
Между клеток установлены веранды. В отличие от государственных зоопарков у Вашуры можно посидеть в окружении животных,и на лоне природы, так сказать, выпить и закусить. Можно. Было.
– Пусть кончится война. Мы откроемся быстро, у нас проблем не будет, – заверял Вашура, провожая меня.
Напоследок останавливаемся ещё у одной клетки с медведями.
– Потап, иди сюда! – Савелий без опасения протягивает руку в клетку и начинает гладить огромного бурого медведя. Потом хозяин зоопарка обнимается и лобзается с ним.
– Он со мной ещё с двух лет в Сартоне плавал. Он меня любит. А она – Вашура указывает на самку Потапа, которая заинтересовавшись, ктоэто обнимается с её мужем, вылезла из берлоги и подошла к решётке, – а она дурочка. Может и лапой ударить. Её из Винницы привезли.
ПОКРОВСКИЙ ХРАМ
Первый раз я приехал к Покровскому храму, чтобы снять сюжет про Пасху. Что за храм, не знал, выбирал его из предложенного мне списка, и рассматривая карту, выбрал тот, который оказался в самом центре Мариуполя.
Все ночные службы из-за военной обстановки были перенесены на утро, на 07:00, и выехать мне пришлось из Донецка рано.
Оказалось, что Покровский храм, находящийся в центре, закрыт. А служба велась в маленькой, деревянной церкви имени Александра Невского, которая стояла рядом, в его тени – Покровский храм был настолько высок, что никак не хотел целиком влезать в кадр. Я снял сюжет о пасхальной литургии, познакомился с настоятелем церкви, и в следующий раз он устроил мне экскурсию.
Во время экскурсии обнаружилось, что храм не только не открыт, но и недостроен. Внешне он выглядел готовым, но внутри источали прохладу сырые кирпичи стен.
Но всё равно, Покровский храм уже стал достопримечательностью Мариуполя, так как являлся самым большим в Украине.Или «на» – так уже правильно?
Его строительство длится с 2007-го года. После начала стройки у главного спонсора, комбината «Азовсталь» пошли плохо дела, и потребовалось дополнительное финансирование. Шли года, спонсоры и меценаты менялись, храм с их помощью потихоньку рос и достиг своей высоты – вместе с настоятелем я поднялся на обзорную площадкук куполам, откуда открывался вид на весь Мариуполь, Мариуполь разрушенный.
Но по сравнению с общими разрушениями храм, на мой взгляд, не сильно пострадал. Вылетели стёкла, осколки покоцали стены, да одна золотистая купольная луковичка разломалась от попадания снаряда или мины. Правда, моего экскурсовода и эти повреждения огорчали. Он сильно переживал за стройку.
Как выяснилось в разговоре, настоятель является сторонником программы «церковь в шаговой доступности» и предпочитает множество малых храмов одному большому. С высоты собора он любовался раскрывшейся крестообразной «лилией» церкви Александра Невского – небольшого деревянного храма, где мы с ним и познакомились на Пасху.
Вообще, Московская православная церковь могла бы тут помочь в достройке. Она же не бедная, деньги у неё есть. Нам с мариупольцами жить и жить дальше. Может, кто-то из Московской Патриархии прочитает эту статью, и напишет отчёт Патриарху?
Да, кстати. Тот мой пасхальный репортаж был замечен в украинской прессе.
«Рашисти під обстрілами зігнали людей в церкву для святкової картинки» – вот под каким заголовком он вышел на одном из украинских сайтов.
Такая вот примитивная селянская пропаганда. Геббельс, конечно, поизящней был. Но я не в обиде, понимаю, люди только писать научились. Шаровары с вышиванкой надели и ручкой в носу ковыряются.
Никто, конечно, никого не сгонял. Вся паства пришла по доброй воле. Более того, пришли и сторонники украинской власти. Я разговорился с одной женщиной. Она случайно попала в кадр, и попросила её не снимать. «Всё равно правды не напишите!» – зло бросила она.
Ну, почему же, напишу.
Женщина была недовольна, что Мариуполь разрушили. Два года, как город отстроили, такой красивый был, а сейчас мрак, мрак наступил, возмущалась она. «Кому мені сказати щире дякую?» – трясясь от злости, перешла она в беседе со мной на мову.
Я тогда, сославшись на праздник, спорить с ней не стал. Но сейчас, вот, отвечу.
Как кому? Украинской власти своей «спасибо» скажите. Когда город 8 лет пичкаешь нацистами и заваливаешь оружием, он рано или поздно в руины превращается.
Ну ничего. Отстроим и Покровский храм, и весь Мариуполь. Хороший город будет. Без нацистов. Не впервой ему возрождаться после боя с фашистами.
КЛАДБИЩА
… – У меня со смерти мужа 40 днейпрошло. Батюшка, скажите, он в раю? – на той пасхальной службе я стал свидетелем ещё одной сцены: к батюшке подошла прихожанка с сыном.
– Ну откуда мы можем знать? Будем надеяться, – перекрестил отец Гавриил женщину, и у той слёзы брызнули из глаз.
40 дней… Это 14 марта – подсчитал я. Это начало штурма Мариуполя. Муж той женщины погиб в самом его начале.
Когда начались бои в городе и среди мирного населения появились первые погибшие, хоронить их из-за постоянных обстрелов было опасно. Воочию я видел, трупы, накрытые тканью, просто лежали прямо во дворах.
Потом бои переместились к центру, и на окраинах стали появляться могилы. Одним из импровизированных кладбищ стал газон между полосами встречного движения на бульваре Шевченко.
Среди газонных насаждений группами стоят кресты. К ним прислонены венки. На табличках имена и фамилии. Но не на всех – есть кресты и безымянные. Или на них указано просто имя, видимо хоронили знакомые, но не близкие люди. На некоторых крестах указан адрес, последний адрес покойной(го).
Указаны и даты. Даты мартовские, когда в городе шли самые тяжёлые и разрушительные бои с неонацистами.
Зловещим совпадением к такому самодеятельному кладбищу выглядит дореволюционный герб Мариуполя от 1811 года. На чёрно-синем фоне над полумесяцем изображён православный крест – кажется, как будто нарисована могила.
Также мариупольцев хоронили и во дворах. Запомнилась одна могилка, прямо возле подъезда. На ней даже креста не было, а просто прибита к палке табличка, на которой был указан адрес, написан телефон и пронзительная, душераздирающая надпись:
«Пожалуйста не выкапывайте без нас!!! Жена!»
В своё время Хемингуэй написал рассказ из четырёх слов. В этой надписи слов немногим более, но какая трагедия одной семьи предстаёт сразу перед глазами!
Март 2022 года стал для мариупольцев чёрным, траурным месяцем.
Царства Небесного всем невинно убиенным.
РЫНОК
Ещё одно захоронение, которое часто мелькало в репортажах, расположено недалеко. На той стороне бульвара Шевченко, где нечётные дома, трёх человек похоронили в воронке на газоне. А на примыкающем к улице тротуаре после окончания военных действий возник стихийный рынок.
Этот рынок ещё одна достопримечательность послевоенного Мариуполя. На коробках, ящиках, столах мариупольцы разложили для продажи вещи и продукты. Чего тут только нет! Нижнее бельё, халаты, яйца, растворимый кофе, печенье, ботинки, консервы, компот в банках. Галоши, прокладки, солёные огурцы, сахар.
– Кожаная женская обувь, недорого! – слышится женский голос.
Пропахшие дымом костров и пожарищ мариупольцы ходят, рассматривают предложенный товар, покупают.
Во множестве торгуют те, кто раньше этого не делал, которых заставила выйти на рынок нужда.
В обороте уже появились рубли, но в основном, в ходу гривны. С началом военных действий в Донецке украинскую валюту тоже заставили принимать, но продавцы делают это нехотя и морщатся, как будто вспоминая о чём-то неприятном.
– Пиво, свежее пиво! – зазывает зычный мужской голос.
Есть и пиво. Но оно не может здесь быть свежим. Всё, чем торгуют на этом рынке, – это либо свои нераспроданные запасы, либо растащенные товары из вскрытых магазинов. Отсюда такой разнообразный ассортимент. Недалеко супермаркет Метро, и когда военные действия переместились к центру города, вереницы людей с тележками потянулись к его хранилищам. Мародёрством мне это трудно назвать – люди выживали, как могли.
«Паляниця» – я остановился перед вывеской хлебного магазина. Это слово обозначает круглый хлеб, выпекаемый в печи. Хлеб в Мариуполе сейчас в цене. Когда мы первый раз заехали в Мариуполь и раздавали хлеб, люди плакали. Зрелищами все уже насытились, теперь народ жаждет хлеба.
Также «паляныца» стало проверочным словом у украинских националистов.
Мы ведь очень похожи, по сути, украинцы и русские – один народ, но у нас другая фонетика, русский «паляныцю» неправильно выговорит.
Как-то ради забавы я тренировался над правильным произношением:
«Паляница…», «пальяныця…»
Как объяснил мне мой кореш-офицер ДНР, «Я» нужно скомкать, «съесть», а «Ы» выпятить, сделать на нём ударение:
«ПаляНЫця!»
Так что ли?
ДОМ ЖДАНОВА
Вот, слушаю пiсню популярной на Украине а так же известной и когда-то в России украинской группы «Океан Эльзы». Песня называется «Мiсто Марии», то есть «Город Марии» в переводе.
Это песня о Мариуполе.
Воет, жалобно воет фронтмен группы Вакарчук о том, как «вечно будет стоять город Марии» и что «гордое солнце встаёт над Азовом», имея ввиду тот самый Азов, нацистский, сотни боевиков которого вышли с «Азовстали» и сдались в плен.
Песня, конечно, превосходная. Мурашки по украинскому телу, сльози на очах. «Океан Эльзы» – качественная рок-группа, дело своё знает. Даже мы, «вороги» – я и мой кореш, офицер ДНР – как любители рока, прослушали её с десяток раз.
Слушаешь Вакарчука и поражаешься его наглой претензии на Мариуполь. Какая ловкость рук – свою вышиванку натянуть на целый город! Да вас там не росло, успокойтесь! Весь город на русском разговаривал и разговаривает, а в 2014 году ваших нацистов никто тут не ждал. Но прошло восемь лет, и сейчас украинский рокер, сын бывшего министра образования Украины и депутат Верховной Рады, такие песни сочиняет, как будто всю жизнь в Мариуполе прожил, не снимая вышиванки.
О том, что Мария – это русская императрица Мария Фёдоровна, мать российских самодержцев Александра I и Николая I, и город назван в её честь Вакарчук умалчивает. Не сомневаюсь, что украинские учёные уже что-нибудь придумали, чтобы скрыть этот неудобный для их безумной украинской истории факт. Через десяток лет никто из украинцев и не узнал бы, почему так город назвали. Яка така императрица? Да це всьо брехня!
Мало кто из украинцев вспомнит и сейчас, что в послевоенном СССР город раньше назывался Жданов – в честь ближайшего соратника Сталина Андрея Жданова. Он родился в Мариуполе.
А я, вот, вспомнил. И поинтересовался у друга-историка, где дом, в котором он жил.
Адрес мне сказали такой: г. Мариуполь (раньше г. Жданов), улица Георгиевская д. 55 (раньше улица 1-го мая)
Андрей Жданов – один из сталинских консулов, пожалуй, самый близкий к нему человек в послевоенное время, его вполне возможный приемник. Но он умер раньше своего Цезаря, слабое сердце подвело. После смерти в его честь в СССР были названы вузы, заводы, улицы, районы, сёла, города. По-моему, никто из приближённых к Сталину не удостаивался такой чести.
Разоблачение культа личности в 60-е Жданов пережил, а вот, в годы перестройки его имя было осуждено, и он был оболган фальсификаторами истории. Жданов руководил Ленинградом во время блокады и пережил два инфаркта на ногах, а ему, диабетику приписывали то, что он тогда ел пирожные. Интеллигенция же испытывает к нему особую неприязнь, за кампанию против Ахматовой и Зощенко.
Ну невзлюбил он их и невзлюбил, что тут поделаешь? Зато по его распоряжению стали выпускаться журналы «Вопросы философии» и «Иностранная литература». Мало, что ли, вам, интеллигенты?
Имя Жданова стёрли и в Мариуполе – я стою напротив одноэтажного дома, где он родился. В советское время здесь был посвящённый ему музей, а сейчас там располагается дом украинского быта. Точнее, располагался.
Ну что ж, мы, русские, люди любознательные, зашли.
Украинские селюки сразу перенесли в свой музей плетень, печку, горшки. Развесили рушники, вышиванки и рисунки козаков в шароварах. Шевченко сомьими усами шевелит с портрета, куда же без него.
Меня заинтересовала карта в углу одной из экспозиций. Это была Этнографическая карта Мариупольщины. 30-е годы.
Большую часть территории занимают украинцы – кто бы сомневался. Примерно одну четвёртую – греки, всё-таки исторически они здесь селились, греков обижать нельзя. А вот русских можно – русские оказались на четвёртом месте, ещё и немцев вперёд пропустили. Русских – так себе, несколько пятен на карте. Ещё меньше евреев, молдован, болгар. Также мне незнакомая доселе нация появилась – казаки. Казаки украинские, наверное, настоящие, в синих шароварах, красным поясом перепоясанные, трубки на Мариупольщине курили. И ещё два квадратика цветов – «смешанное население» и «русские и украинцы», это полукровки, кровопреступники, различить невозможно.
Как Мариуполь в итоге стал русскоязычным, спросите? Так как же, в 1932 Голодомор начался! Украинцев персонально стали голодом морить и уморили!
Верно я понимаю пируэты украинской истории?
В одну из комнат прилетел снаряд или мина – крыша проломлена, в прореху небо видать. У стены пианино всё в строительной крошке. Эту комнату немцам «отдали», флажок Германии на стене и табличка прибита «Марiупольське товариство нiмцiв». Не русским же комнату отдавать, русские в Мариуполе на 4-ом месте.
Вот такую пошлую вышиванку вышили на месте дома-музея Жданова.
У, Сталина на вас, украинских националистов, нет! Точнее, не было, сейчас будет.
РАЗРУБЛЕННЫЙ ДОМ
Недалеко от Покровского храма есть «разрубленный» дом. Что его разрубило, ракетный ли удар, танки ли, бомбы – не знаю, но зрелище впечатляющее – одна секция девятиэтажной панельки рухнула, оставив только одно перекрытие наверху.
– Там одна семья сразу погибла, – говорит Елена Георгиевна, очень бодрая старушка. С ней я познакомился, когда стоял возле дома напротив. Дом напротив уцелел, он не выгорел как противоположный. Повреждениятерпимые, жить можно: вместо стёкол в окнах фанерки или целлофан, от попаданий осколков местами обвалилась каменистая штукатурка. Вокруг обстановка первобытного коммунизма, ставшая уже для мариупольцев привычной – во дворе горы мусора, возле подъезда дымит очаг, сложенный из кирпичей. На огне стоит почерневшая кастрюля, в которой бурлит суп.
Это был тёплый апрельский день. Светило солнце, довольно урчали голуби, которым тоже перепало еды – они клевали на асфальте оставленные собакой остатки похлёбки в чашке. В соседнем дворе дети стучали самокатами. Уже появились первые самокаты… Значит, всё страшное уже позади. О страшном лишь напоминали глухие удары бомбардировок, доносящееся с Азовстали.
Зрелище разрубленного дома сильно впечатляло, я на него залип. «Там одна семья сразу погибла…» В мирной жизни дома кажутся неприступными и монолитными, а тут вот дом смели, разломали, как капризный ребёнок надоевшую игрушку. И там погибла семья…
– Я же в феврале у своего зятя отдыхала в Лос-Анджелесе. Дочь отпускать меня не хотела. Но я вернулась сюда и тут такое началось! – Елена Георгиевна смеётся над усмешкой судьбы.
Теперь можно и посмеяться. Теперь страшное позади.
– У нас как в «Белой гвардии» было. Не знаешь, кто стреляет. Какой-то танк катается: «Бах!» – и побежал. И тут бомбочки «Бах! Ба-Бах!» – самолёты сбрасывают, – рассказывает Елена Георгиевна увиденное и пережитое.
Из калифорнийского рая она приехала сразу в ад. Но харизматичная бабушка никогда не унывает.
Вообще, я заметил, что в Мариуполе полно милых интеллигентных старушек. Через несколько дней я был опять в городе и подвёз одну. Ей было тяжело идти, и она голосовала на проспекте. Пенсионерка долго благодарила меня, потом рассказывала о себе, а в конце внезапно расплакалась:
«Мне так жаль, что случилось с моим городом! Я так его люблю!»
ЧЕЛОВЕК С КНИГОЙ
Его мы повстречали в одном из дворов Мариуполя, когда заехали со стороны Виноградного, на Левобережную сторону. Зрелище, конечно, апокалиптическое. Во дворе ни одного дома целого. Ни одного. Особенно пострадала стоящая торцом к дороге девятиэтажка. Несколько подъездов смяты огневым ударом, один осыпался до второго этажа, другой – до четвёртого. Полдома выгорело, девятиэтажка стояла вся в чёрных, жирных подтёках от пожаров.
А напротив этого разрушенного дома как ни в чём не бывало на бампере одной из сгоревших машин сидел человек в шапочке и очочках и читал книгу. Ветер трепал края прижатых пальцами страниц.
Мы остановились.
Удивительно. Он не позировал, нет. Он никак не мог знать, что здесь появятся журналисты. Он читал книгу не смотря ни на что. Ни на разрушенные дома, ни на размётанные осколками детские площадки во дворе, ни на скелеты машин, стоящих рядом. Он спокойно сидел и перелистывал страницы, хотя в этом месте читать было отнюдь не безопасно – в нескольких кварталах на подступах к «Азовстали» шёл бой.
Не важно о чём была та книга, которую он читал (а это был сборник рассказов Валентина Пикуля). В этих обстоятельствах, в условиях хаоса и безумия войны, книга, как источник знаний, символизировала возможность зацепиться за рациональность, обдумать, разобраться в происходящем и сделать выводы. Человек с Книгой как будто пытался вычитать и объяснить себе безумие и свирепость войны. Объяснить необъяснимое.
Мы сделали с ним короткий сюжет.
На войне с людьми быстро устанавливается какая-то связь. Я рядом с этим человеком стоял за кадром, я на него смотрел, но я, по-моему, не припомню, чтобы перекинулся с ним хоть одним словом. Я даже не знал, как его зовут. Но и этого было достаточно, чтобы слёзы навернулись на глаза, когда я узнал, что его убили.
Человека с Книгой убил снайпер. Две пули, один выстрел контрольный – в голову. Убийство намеренное, жестокое, необъяснимое. Объяснимое только неведомой логикой Зла. Человека с Книгой убили, когда он менял колесо на своей машине. На автомобиле не было никаких букв Z. Человек с Книгой был в гражданской одежде, на нём не было никаких белых повязок, которые могли бы указать на то, что он российский военный. Он выглядел как мирный житель, потому что и был им.
Это злодейство мог сделать только убогий, ограниченный и необразованный недочеловек. Идеология украинских неонацистов и зиждется на необразованности, мифах и лжи. А ненависть к книгам у них потомственная – вспомним Германию 30-х годов прошлого века и костры из неугодной для нацистского режима литературы.
Человека с Книгой звали Демченко Юрий Николаевич – запомните его. Помимо книг он увлекался водным туризмом. Юрий Николаевич был мастером спорта по водному туризму и семикратным чемпионом Украины в этой дисциплине. Его убили, когда ему исполнилось 72 года.
Я написал о нём заметку, и смерть Человека с Книгой нашла большой отклик у людей. Со мной даже связывались правозащитники из ООН, чтобы зафиксировать данное преступление. Более того, Человека с Книгой стали уже рисовать.Вот рисунок питерского художника Антона Телятникова:
Для меня Человек с Книгой останется в памяти, как ещё одна трагическая достопримечательность Мариуполя. В моём воображении он уже оброс фантазиями, и в своей шапочке и очочках на фоне разрушенных домов с книгой в руке, он мне видится Вергилием, проводником по аду войны.
Прощай, Человек с Книгой! Надеюсь, твоя душа перенеслась в самый лучший из миров, который когда-либо попадался тебе на прочтённых страницах.
*наш проект существует на средства подписчиков, карта для помощи
5484 3800 1935 2004
