В кругу заговорщиков
Бунт аристократов
«Декабристы - историческая случайность, обросшая литературой», - писал Василий Ключевский, самый, пожалуй, талантливый русский историк. Но в данном случае он все же ошибался.
Декабристы не были случайностью. Как не были они ни первыми революционерами, ни основателями какого-либо этапа освободительного движения.
Аристократия в России издавна вела борьбу за ограничение самодержавной власти. Как вели ее бароны в Англии или Фронда принцев во Франции. Еще правительство Семибоярщины заключило договор с польским королевичем Владиславом, в котором говорилось об ограничении власти монарха и даже о правах человека. Под «человеками», правда, подразумевались только бояре. Что из этого вышло — хорошо известно. Для ликвидации этой «конституции» потребовались героические усилия ополчения Минина и Пожарского.
Призрак Конституции
А в 1730 году Россия вплотную приблизилась к конституционной монархии. Гораздо ближе, чем в 1825-м. Тогда члены Верховного тайного совета пригласили на престол курляндскую герцогиню Анну Иоанновну. Но при одном условии — она должна была подписать Кондиции, то есть документ, ограничивающий ее власть. Кстати, программа первой декабристской организации - Ордена русских рыцарей — почти дословно повторяла текст Кондиций.
В это время дворяне со всей страны съехались в Москву. Ехали они, собственно, на свадьбу Петра II, но тот внезапно умер, так что пришлось решать вопрос с новым императором. Дворяне составили аж семь проектов конституции - побольше, чем у декабристов. Тут и парламент по английскому или шведскому образцу, и выборность монарха по польскому варианту. Однако подавляющее большинство дворян решило, что все эти заграничные штучки России ни к чему. Лучше пусть будет самодержавие - так спокойнее. Анна Иоанновна надорвала уже подписанные Кондиции, а «верховники» отправились кто в ссылку, а кто и на плаху. Вот вам «мирный вариант» восстания декабристов, только почти на 100 лет раньше.
При Екатерине II конституционные проекты выдвигал канцлер и воспитатель наследника Павла Петровича граф Никита Панин. Он брал за образец Швецию, где много лет прослужил послом. Несмотря на настойчивость графа, ни Екатерина, ни Павел на графские проекты не прельстились.
В общем, нет ничего удивительного, а тем более революционного в том, что аристократия, собравшаяся в декабристских обществах, в очередной раз решила ограничить царскую власть. Правда, декабристы впервые соединили идеи конституции с идеями отмены крепостного права. Хотя сама по себе идея освобождения крестьян так же была не нова. Начиная с Екатерины II все российские монархи были ее принципиальными сторонниками.
И именно в крестьянском вопросе проявилась вся аристократически-помещичья сущность декабристов. Автор декабристской Конституции Никита Муравьев с барского плеча «отстегнул» крестьянам при освобождении по две десятины земли. При тогдашнем уровне развития сельского хозяйства требовалось четыре десятины, чтобы элементарно не умереть с голоду. Даже Павел I, планируя освободить крестьян, намечал 15 десятин. Но есть и другой момент. Практически все декабристы были помещиками и владели крестьянами. И имели полную возможность, прежде чем приступить к всеобщей ликвидации «рабства», отпустить на волю хотя бы своих собственных крестьян. Для этого с 1803 года существовал закон о вольных хлебопашцах. Но решился на это лишь один декабрист - Якушкин. Все остальные грезили о свободе лишь в теории.
Конечно же, никакой вразумительной программы у декабристов не было. То ли монархия, то ли республика. То ли федерация, то ли жесткая централизация. Одни общие фразы. Полный сумбур в головах. Это, между прочим, отмечал тот же Ключевский, настроенный в общем-то достаточно либерально. Да по-другому и быть не могло. Хотя бы в силу возраста. По делу декабристов проходил 121 человек. Только 12 достигли 34-летнего возраста. Это полностью опровергает еще один миф — будто бы декабристы сплошь и рядом были героями Отечественной войны 1812 года. Рылеев, скажем, только в 1814-м окончил кадетский корпус, Каховский поступил на службу в 1816-м, Бестужев-Рюмин - в 1818-м.
Что мы видим в итоге? В стране междуцарствие. Два брата — Николай и Константин — никак не могут разобраться, кто из них будет императором. Между Петербургом и Варшавой (резиденцией Константина) без конца носятся курьеры. В это время гвардейская молодежь, обуреваемая честолюбивыми мечтами о власти, которые свойственны любой аристократии, устраивает заговор. Точнее — попытку дворцового переворота. С катастрофическими последствиями. Вступивший на престол Николай I всю жизнь будет помнить, к чему привели либеральные начинания его старшего брата — Александра I. Реформы затормозятся на целых 30 лет.
Победа была близко
Могли ли декабристы победить? Теоретически — вполне. Достаточно было, чтобы Николай I оказался таким же слабовольным, как его тезка с «инвентарным номером» II.
В этом случае перед ними сразу же встала бы неразрешимая дилемма. Либо конституция и парламент, либо отмена крепостного права. Или — или. Парламент в ту пору мог быть только дворянским, остальные слои населения — крепостных крестьян и зачаточное третье сословие — можно не учитывать. В этом-то и было главное отличие России от Франции, которой восторженно и наивно восхищались декабристы. Во Франции революцию делало третье сословие против аристократии. Декабристская революция оказалась бы мятежом аристократии против... аристократии.
Дворяне никогда не допустили бы освобождения крестьян. Даже через 30 лет они были резко, категорически против крестьянской реформы, и только Александр II, пользуясь неограниченной властью, смог буквально протащить ее. Значит, в декабристском парламенте сами декабристы (по крайней мере, те из них, кто искренне пекся о крестьянах) оказались бы в ничтожном меньшинстве в окружении оголтелых крепостников. Так же как в конце 1850-х годов сторонники реформы оказались в меньшинстве в избранных по указу Александра II Редакционных комиссиях. Парадокс, но «демократия» отодвинула бы освобождение крестьян на неопределенно долгий срок.
Во втором случае декабристы, не дожидаясь никакого парламента, вводят указ об отмене крепостного права. Дворянство, то есть их же коллеги-офицеры, приходит в ужас, посылает своих не в меру ретивых товарищей к черту, но назад не поворотить. Обратно в крепостную неволю крестьян не загонишь. А воля с уже упомянутыми двумя десятинами тоже вряд ли приходится по вкусу крестьянам. Начинается крестьянская война, в сравнении с которой Пугачевщина кажется детским лепетом. Самих декабристов уже нет — ни как явления, ни даже как людей. С ними безжалостно расправились либо крестьяне, либо — скорее всего - другие офицеры- помещики. Конец крова вой смуте могла бы поло жить только иностранная интервенция, после чего само существование Рос сии как самостоятельно го государства было бы весьма проблематичным.
Возможен и третий вариант. Декабристы не собирают парламент и не освобождают крестьян, а попросту реализуют свои честолюбивые мечты о власти. То есть вводят военную диктатуру. Предположим, во главе с жестоким и воинственным Пестелем. Которого через месяц мог бы свергнуть не менее воинственный Каховский. Или наоборот. Персоналии в данном случае значения не имеют. Важно, что эта диктатура не имеет ни малейшей опоры — ни в национальной традиции, ни в какой-либо социальной группе. Она, что называется, повисает в воздухе. Выход: чтобы удержаться у власти, нужна победоносная война. Но воевать в Европе 1825 года никто в общем-то не хочет. Российская агрессия встречает единодушный отпор. Россия оказывается одна перед лицом мощнейшей коалиции. А русский народ, как известно, встает грудью на защиту Отечества только тогда, когда враг уже топчется по родным городам и селам. Наступательные войны такого энтузиазма никогда не вызывают. Так что результат можно предположить, исходя из опыта Крымской войны. Она в итоге и привела к отмене крепостного права. Правда, через национальное унижение.
Хунта или диктатура?
Участники мятежа на Сенатской площади еще при жизни обрели мученический венок и изображались страдальцами за народ. Но были ли они такими в действительности? Попробуем разобраться, кто же стоял за спинами тех, кто привел обманутых солдат к памятнику Петру I 14 декабря 1825 года?
Руководители Северного и Южного тайных обществ на самом деле для простого народа практически ничего хорошего делать не собирались. Крестьян, правда, действительно хотели освободить (однако когда один из заговорщиков, Николай Тургенев, предложил членам тайного общества освободить для начала своих крепостных, его инициатива не встретила понимания). Но освободить без земли, превратив их в батраков. То есть дав им единственное право — за гроши вкалывать на того же барина, который уже не должен будет хоть как-то заботиться о них.
Что касается государственного устройства, то среди декабристов на этот счет существовало два мнения. В первом случае монархия вообще отменялась, и страной должна была лет десять, до принятия конституции, управлять военная хунта. К тому же большинство сторонников военной диктатуры считали, что десять лет — это минимальный срок их правления.
Другие (сторонником этого течения был Павел Пестель) полагали, что стране нужен диктатор. При этом вспоминали Наполеона, который сумел из генералов прыгнуть в императоры.
Впрочем, непосредственные участники мятежа могли мечтать о чем угодно. Многих из них в тайное общество привели долги. Мятежники рассчитывали, что в случае успеха их долги спишет правительство, которое будет полностью под их контролем.
На самом же деле декабристы, вышедшие на Сенатскую площадь, были всего лишь «расходным» материалом. Власть должна была перейти к совершенно другим людям.
Следствие окончено, забудьте...
В ходе следствия по делу декабристов выяснилось много пикантных моментов. Но Николай I, лично курировавший работу комиссии, увидев, что причастными к мятежу оказались весьма уважаемые люди, велел свернуть следствие и казнить лишь непосредственных участников «стояния на Сенатской площади».
Многих удивило весьма странное поведение генерал-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Милорадовича. Он был смертельно ранен Петром Каховским. Но в то же время Милорадович еще 12 декабря 1825 года, получив от будущего царя Николая I полный список заговорщиков, не предпринял ничего, чтобы обезвредить преступников. И уговаривать солдат прекратить бунтовать (именно в этот момент Каховский и выстрелил в него из пистолета) он начал лишь тогда, когда стало очевидно, что попытка мятежа провалилась.
Командующий гвардейскими пехотными полками генерал Бистром тоже подозрительно долго выжидал, задерживая в казармах полки, которые готовы были отправиться для подавления мятежа. Кстати, адъютантом Бистрома служил декабрист Оболенский, живший в квартире генерала. К нему часто захаживали другие члены тайного общества, вели подозрительные разговоры, которые не мог не слышать Бистром.
Причастными в той или иной степени к заговору оказались и другие высокопоставленные чиновники и военачальники: бывший статс-секретарь Александра I и будущий воспитатель наследника Николая I Михаил Сперанский, адмиралы Сенявин и Мордвинов.
Представители высшей аристократии давно мечтали ограничить власть императора. Создать что-то типа палаты лордов, которая бы и руководила страной. Государственный совет мог лишь рекомендовать императору принять какое-либо решение. Но молодой Николай I не пошел на переговоры с мятежниками. А наоборот, окружил декабристов верными войсками. Вот и пришлось Милорадовичу и остальным, пожелавшим ограничить власть самодержца, приступить к выполнению своих служебных обязанностей по наведению порядка.
Следы ведут в Новый Свет
Очень интересна версия, выдвинутая историком Сафоновым. По его мнению, при дворе Александра I существовала влиятельная партия, возглавляемая вдовствующей императрицей Марией Федоровной, матерью Александра и Николая. Она была связана с финансовыми кругами, в той или иной степени имеющими отношение к Российско-американской компании. Эти круги мечтали об экспансии русского влияния в Новый Свет и страны Юго-Восточной Азии.
О правдоподобности этой версии можно судить и по тому, что Кондратий Рылеев, один из руководителей Северного общества, был... начальником канцелярии Российско-американской компании. Он подкармливал за счет компании будущих декабристов.
Вполне возможно, что пришедшее к власти правительство, состоящее и из представителей торгово-промышленных кругов, смогло бы сделать Россию доминирующей державой на Североамериканском континенте и в бассейне Тихого океана. Тогда мировая история развивалась бы по совершенно другому сценарию. Но этого не случилось.