Добил книгу «Лето в пионерском галстуке». Чувствую себя победителем, прошедшим двести чемпионатов, сто Олимпиад – я смог, я сделал это, угробив несколько часов жизни, которые можно мне возместить рублем (при желании): 💳 5599 0050 9767 2948.
Последнюю ночь в лагере «Ласточка» пионер Юра (два года, как не пионер) и вожатый Володя проведут под ивой, там же зароют капсулу времени, уложив в нее свои пионерские галстуки и пафосные напутствия.
«Он заключил Володю в объятия, вцепился в него, вжался, приклеился, врос. Володя обнял в ответ.
- До свидания, Юрочка, до свидания, - прошептал он теплыми губами.»
Видел, что Виталий Милонов принялся за раскрутку книги - решил ее запретить, напрасно, я все прочел, книга плохая, ее просто не нужно покупать и читать, пустая трата времени. Любители извращений точно потребует обратно потраченные деньги (в среднем книга стоит 650 рублей).
Следующие восемьдесят страниц авторы скороговоркой рассказывают, как сложилась судьба Юры. Напрочь позабыв, что мальчик должен ходить в школу, пропустили армию, Юра до девяносто первого года, пять лет, усердно учил немецкий язык и готовился к поступлению в консерваторию в Харькове, страна менялась на глазах.
«Юрка по-настоящему понял и ощутил на себе перестройку, а с ней и «гласность» и «новое мышление» именно в восемьдесят седьмом году. Это понятия звучали везде: на улицах, по телевизору и в домах. Прогрессивное большинство стремилось «перестроиться», хотя многие советские граждане не верили, а некоторые боялись. Но во всеуслышание настояли на изменениях не взрослые, а дети. Их требование словно набатом прогремело и разнеслось по стране.»
«Помимо «формального» объединения молодежи, комсомола, появились и неформальные: рокеры, гоняющие по ночному городу, металлисты и панки – самые агрессивные, а также новое поколение тихих, одетых в тертых джинсы, увешанные фенечками хиппарей.»
Настоящая истерика с Володей, который продолжал считать себя ненормальным, произошла в 1988 году, об этом бывший вожатый сразу же написал Юре: «Юра, ты знаешь про СПИД? Есть такая болезнь на Западе, она смертельная, ей болеют проститутки, бомжи и «эти». Природа изобрела неизлечимую болезнь, чтобы истреблять таких, как я!»
«Юрка смотрел на Ельцина по телевизору, ходил в кино на «Маленькую Веру», где впервые увидел постельную сцену на экране. Володе этот фильм не понравился, он всей душой полюбил другой фильм, «Асса», и смотрел его очень много. На дискотеках крутили «Ласковый май», но Володя проникся «Кино», «Аквариумом» и Бутусовым.»
«Дефицит продуктов питания усиливался. Углы кухни Коневых были заставлены коробками рыбных консервов, закупленных впрок. <..> Мама каждый день смотрела по телевизору «Рабыню Изауру» и варила то варенье, то джинсы-варенки. На телевидении появилась реклама, выходили все новые и новые телевизионные программы. Юрка смотрел краем глаза любимые папины «Шестьсот секунд» и «Пятое колесо». А однажды вечером даже повернулся всем телом, прислушался и скептически поднял бровь – не показалось ли? – когда в эфире «Пятого колеса» композитор Курехин сообщил, что Ленин – гриб.»
В самом финале читатель узнает, что Володе пришлось бросить МГИМО, отслужить два года в армии, он стал помогать отцу в строительном бизнесе. Принципиальный батя отказался платить бандитам, переехал в Белгород, затем в Харьков, где получил гражданство Украины.
Юра перебрался в Германию, стал жить с гей-активистом, но не переставал думать о Володе. Закончил местную консерваторию и однажды, оказавшись на Украине с концертом, вернулся в «Ласточку», как обещал Володе в 1986 году, и узнал правду: бывший вожатый разбогател и купил их лагерь.
Мужчины встретились у той самой ивы.
«Володя взял его плечи и немного отодвинул от себя. Вгляделся в лицо, будто все еще сомневаясь, Юра ли это. Затем посмотрел на ноты, до сих пор стиснутые в его руке, и улыбнулся, взглянув в его глаза:
- Ты сыграешь мне «Колыбельную»?»
The End.