Скорую свадьбу сыграли. Алевтина до срока хорошенького мальчонку родила.
Люба тогда и сказала Ольге:
-Так вот какого “города” вы испугались. Смотри сама и Альке накажи, чтоб обоим Иванам не пол-слова! Вырастим как своего.
А взрослым мужикам, сродственникам уж теперь, недосуг месяца-сроки высчитывать, строительством нового дома заняты.
Андрея же по осени в армию забрали. Через два года вернулся, да не один, а с женой беременной. Та вскорости внучку Прасковье подарила. Рыженькую, солнышко-солнышком, таких в деревне отродясь не водилось.
Жили теперь всяк своим домом. Алевтина заочно в педагогическом училась, Иван-младший по стопам старшего пошел, трактор-то чуть не с детства освоил, всё с отцом в поля таскался, теперь уж и на комбайн выучился.
Аля с Андреем и не виделись почти. Однажды только случилось: в одном автобусе из города возвращались. Подсел к ней:
-Ну, здравствуй, милая!
Кивнула, всем видом показала, что разговору здесь не получится – ушей-то местных полным-полно. Помнят, небось…
Да из автобуса не в сторону деревни пошли, а в ближний лесок свернули. За первым же деревцем Андрей молодую женщину в охапку сгрёб:
-Алечка, не могу без тебя! Жизни нет. Что же мы наделали?!
-Поздно, Андрей, - отстранилась она.
-Муж у меня, сын…
-Но, Колька… Он же мой? Скажи. Давай заберу я вас и уедем!
-Раньше, Андрюшенька, забирать надо было, чего теперь-то смелым стал.
-А Колька?
-Что Колька? У Кольки отец есть – Иваном зовут. И ушла.
***
Только Алевтина к своему дому подошла, её уж свекровь встречает.
-Успели уж, донесли! – только и подумала.
А как не успеть по меркам-то нашим, деревенским. Помнили все и про скорую свадьбу, и про новорожденного Кольку, считать-то умели. Языками почесами где по задворкам, впрямую не высказывали, гнева Федорова побаивались, да и Ольгу уважали – учительница ведь!
А тут – ба! Снова да сызнова. Бывшие полюбовнички в лес подались.
Скорей-скорей – Любавушку предупредить.
-Ну что, доченька, скажешь?- взглянула ей в глаза Люба.
-Мама, вы о чём? Про автобус уж донесли, - Аля горько вздохнула.
-А что, было что доносить?
-За кого ж вы меня принимаете? Неужели я Ивана обманывать стану? Сами ведь знаете, отец тогда …-слёзы брызнули из невесткиных глаз.
-Ладно, ладно, - Люба ласково потрепала Алькину руку,
-Только молвы-то людской нам не надо. Ты уж не допускай!
А пересудов дальше и не могло быть, уехал Андрей из деревни навсегда. И опять в Прасковьином дому три бабы жили: мать, невестка-дочка да внучка.
***
Время идёт – дети растут.
Алевтина в школе и Николая своего и златокудрую Сашеньку, дочь Адрееву, уму разуму учит. Сама замечать стала и разговоры слышала, что ребята дружить не по-детски начали.
Однажды напрямую у сына и спросила:
-Коль, у вас с Сашей не любовь ли уж?
-Мама, она – самая лучшая!
Испугалась Аля не на шутку, строго так выпалила:
-Слушать ничего не желаю! Выбрось из головы. Чем это она лучшая?!Никаких Сашек чтобы, учиться надо, в институт готовиться, а не по кустам с девками бесстыжими прятаться!
И в школе назавтра с Сашей поговорила, девушка молоденькая в слезах домой вернулась, бабушке в фартук плакала-жаловалась:
-За что Ольга Владимировна со мной так! Мы с Колей ничего дурного и не думали, и не делали…А я его люблю. Бабушка-а-а!
Прасковья как будто невзначай Алевтину у школы встретила-окрикнула:
-Постой, матушка, сказать чего хочу. Знаю я, чего ты боишься. Сашенька с Колей… Не мешай им, не родные они!
Надежда.