С малых лет Варенька недотрогой слыла. Полтора годика только ей исполнилось, мама её с папой к родителям в гости приехали, стариков навестить, да внучку показать. Та характер проявила сразу! Только кто - то из взрослых, кроме мамы или папы пытался её приголубить или на руки взять, она серьёзно глядела на подошедшего, ручку маленькую поднимала:
- Неть!
Первое слово Варенькино было. Этим словом она несогласие своё выражала, да желающих приласкать останавливала. Бабушка уже и обижалась:
- Что за ребёнок! Ни взять, ни обнять не позволяет!
Дед лишь в усы посмеивался:
- Правильная девка растёт! Вам, бабам только волю дай, с рук не выпустите, будете сюсюкать, да козу из пальцев строить. А внучка сразу вам сказала: "неть" и точка. Недотрога!
- Ну ты, дед, скажешь тоже! Что ж я, внучку не могу приласкать?
- А не хочет она если. Вон, сидит, с игрушками играет, а тут вы всем коллективом прибежите, некогда ей с вами лясы точить.
Бабушка головой качала, уходила из хаты. Потом Варенька попривыкла, но как начиналось "а кто это у нас такой сладенький", сразу отворачивалась и своими малышовскими делами занималась. Прозвали её с дедовой лёгкой руки "недотрогой". Росла, вольностей не позволяла, но с бабушкой поладила, а уж деда любила всей душой, тот с ней, как со взрослой разговаривал, по лесу часами бродили, на рыбалку ни свет, ни заря за ним бежала. Жаль только, что виделись не часто.
Но, судьба распорядилась так, что пришлось Вареньке у стариков поселиться, родители в аварию попали. Не спасли их, осталась Варенька сиротой. Дорога ей в казённое учреждение была обеспечена, но дед не зря всю жизнь в начальниках проработал, нужные связи поднял, добился, чтобы внучку им отдали. Как ему это удалось, не рассказывал, но видно, что непросто было. Возраст помехой считали, но дед не сдался, все инстанции обошёл, все знакомства подключил, не позволил внучке единственной при живых родных в детдоме оказаться.
Так и стали жить! Росла Варенька строгой, но доброй девочкой, бабушке первая помощница, учёба ей легко давалась, в школе её любили. Годы бежали быстро, не успели оглянуться, а Варенька школу закончила. Поступила в медицинское училище, благо рядом оно, в соседнем городке, на учёбу из деревни ездила, так и решила - отучится и в деревне работать станет.
Дед с бабкой уже и не представляли жизни без своей Вареньки, старели, здоровье не радовало, но ещё бодрились, надеялись правнуков увидеть. Варенька с каждым годом всё краше становилась, у местных парней у многих сердце при виде её ёкало, да и матери их рады были такую невестку в дом принять. Красавица, хозяйственная, на руку спорая, к тому же медработник в семье не последнее дело.
Приезжие тоже не пропускали девушку, сразу внимание ей, как на танцы с подружками прибежит. Видя красоту такую, сразу плечи расправляли, соловьём разливались, с объятиями лезли. Одного взгляда хватало, чтобы наглец сник под синими глазами, руки убирал, только шептал вслед:
- Недотрога!
Молчит сердце девушки, не познало любви. Гордо по деревне шагает, красивая, но такая недоступная. Недотрога! Вот и учёба закончилась, стала в сельском медпункте работать.
О Пелагеиной Варваре в деревне не судачил только ленивый, уж больно разборчива девушка, да строга. Свекровей несостоявшихся задевало, что девушке их сыновья не глянутся. Каждый из кумушек деревенских своего сына завидным женихом считал. Дед ворчал иногда:
- Не доживе́м, похоже бабка до внучкиной свадьбы, никто ей не мил, не по нраву.
- Не ворчи! Радуйся, что такую внучку вырастили, на ноги подняли
- А я что, я ничего - радуюсь! Вырастили красавицу, недотрогу!
- Тьфу ты, всё у него одно!
Пелагея раздасадованная, уходила, а Тимофей задумывался. Не по злобе он к жене цеплялся, хотел внучку не одну в этом мире оставить, а чтобы человек надёжный рядом был, муж. А вот ить! Недотрога!