В Троицко-Печорском районе республики Коми на правом берегу реки Малая Печора находится Канинская пещера. Археологически подтверждено, что она стала обитаемой примерно с середины 2 тыс. до н.э. и функционировала до исчезновения представителей сейминско-турбинской группировки с исторической арены. Второй зафиксированный слой обитания людей появляется только в период средневековья. Среди находок к эпохе бронзы относятся 43 повреждённых бронзовых предмета, а также каменное тесло, вкладыши, скребки и большое количество наконечников стрел, разных типов. Все бронзовые изделия связываются с металлургией пришельцев, именно этот факт и позволяет соотнести эти находки с ними, а святилище их культовым местом. Интересно отметить, что наибольшую близость металл Канинской пещеры имеет с Ростовкой, а наименьшую с Турбино и Решным. Такая степень близости металла с Ростовкой, даёт основание предположить, что пещера как жертвенное место стала использоваться только после закрепления Сейминско-турбинской группировки на восточноевропейском пространстве.
В пещере также обнаружено более ста костяных изделий, причём наконечники стрел и составные рыболовные крючки имеют явные аналогии в Восточной Сибири, в культурах глазковского типа.
Что составляло основу мировоззрения этих воинственных пришельцев? Достоверно можно утверждать одно: их мировоззренческие представления непременно связывались с северными районами Евразии. Об этом говорит характер их передвижения: постоянное, поступательное движение на северо-запад. Возможно, такой характер движения связан с географическими признаками, ландшафтом и направлением течения рек, особенно в Западной Сибири. Однако объяснить переселение кочевников-скотоводов в северные широты, где занятие скотоводством, затруднено климатическими условиями, географической средой невозможно. Трудно представить, что народ обладавший лучшим на то время вооружением, имевший мобильные и подвижные отряды всадников, вдруг оказался вынужден переселиться. Ответ может быть один, напор угорских и андроновских племён задал толчок их завоевательным походам.
На всём пространстве, где встречаются находки, связанные с этим народом, отмечается уникальность их некрополей, в которых в основном отсутствуют человеческие останки. Могильники не имеют курганных насыпей и других надмогильных сооружений. Такие признаки не характерны для индоевропейских народов. Условные захоронения, как правило, ориентированы параллельно реке. Что свидетельствует о поклонении водной стихии и всему что связано с ней. Жизнь - как река: течёт то бурно, то плавно и, достигнув большого водного пространства, пропадает в нём. Сам обряд погребения являлся, скорее всего, культурным наследием представителей культуры глазковского типа. Изначальная синкретичность культуры Сейминско-турбинцев отразилась и на переплетении традиций и обычаев, которые в новой культуре ещё не успели сложиться.
Элементы сакральности наблюдаются и в отношении к бронзовому оружию. Вогнанный в землю клинок в захоронениях, священный признак, символизирующий неразрывную связь покойного воина со своим оружием даже после смерти. В жизни они составляли единое целое, и после смерти воина клинок должен был защищать своего хозяина и в потустороннем мире. Такая интерпретация наличия клинков в могильниках может свидетельствовать о наличии в рядах пришельцев права воина иметь своё собственное оружие, но в более ранних статьях отмечалось, что оружие имело общественный характер, и владеть им имели право только представители высшей касты воинов-всадников. Бронзовое оружие встречается только в богатых захоронениях. Это ещё один признак кастово-кланового общества «народа икс». Сам ритуал погребения сопровождался трапезой одноплеменников у ещё раскрытого захоронения, символизирующий представление о задабривании богов. В трапезе «принимал участие» и сам покойный, которого после завершения трапезы изгоняли из мира живых, с помощью определённых слов и жестов, в мир мёртвых. Где их с добротой принимали умилостивленные боги. Наличие такого обряда подтверждают находки, хотя и немногочисленные, разбросанной в могильниках без определённого осмысления остатков керамики в захоронениях.
Отсутствие костяка в погребениях связано с ещё одним мировоззренческим взглядом на потусторонний мир. В верованиях людей Сейминско-турбинских групп большое значение имела вода - как источник жизни. Устраивая в могильниках кенотафы, самих умерших отправляли в последний путь на лодках по течению рек. Поджигалась при этом лодка или плот неизвестно, но сам такой обычай ещё один характерный признак прототунгусов. Для них вода имела первостепенное значение. Многодневные ливни были препятствием для охоты на диких зверей. Весенние разливы рек изгоняли людей с насиженных мест. В то же время без воды человек сам не мог обойтись долго. Вода помогала охотникам бить дичь во время их переправы. Отсутствие дождей приносило летом большие засухи, дичь уходила в другие места, да и сам человек уже не мог собирать употребляемые в пищу лесные дары, жара сжигала их. Если стихия воды, её первостепенное значение для человека, а, следовательно, почитание как источника жизни, отмечается чуть ли не у всех народов. То мировоззренческие взгляды, связанные с потусторонним миром и в несколько пренебрежительном отношении к миру мёртвых, замечено в основном только у народов, для которых смыслом существования была война. Индоевропейский элемент этого синкретического народа, как раз из этой немногочисленной группы народов.
К большому сожалению неизвестны до сих пор поселения, принадлежащие к Сейминско-турбинской группировке. Хотя открытый Аркаим и другие поселения из «страны городов» вполне могут претендовать на место обитания Сейминско-турбинских каст-кланов.
