Шли дни, складывались в недели. Мужчины работали. Я бездельничала. Гуляла в парке. Вязала. Испытывала мужчин на прочность, выдвигая разнообразные требования. Короче, всё было прекрасно. Я не скучала ни вообще, ни о прошлой жизни. О работе и речи не заходило. Я даже как-то забыла о своём статусе в этом мире, наслаждаясь жизнью. Не знаю, сколько бы ещё длилась эта идиллия, если бы не один визит, который в корне изменил всю мою жизнь.
Всё началось с того, что Валевски отправился проверять ход расчистки железной дороги. После трёх дней отсутствия Норберт вернулся во дворец, но не один, а в компании женщины, вогнавшей меня в глубокую депрессию.
Во время обеда, когда все сидели за столом, в комнату вошёл слуга, открыл рот, чтобы доложить, но его бесцеремонно отодвинули в сторону, в комнате появился Валевски и торжественно произнёс:
— Мадам Ингрид.
Сньёл вскочил, пошёл к дверям. Интересно, что это за мадам такая, что наш викинг так психанул? Впрочем, остальные тоже встрепенулись, как глухари на току.
Ну, и что ж за чудо к нам прикатило? О, холера!.. В столовую вошла такая дама!.. Ну, откуда тут берутся такие красавицы? Ведь глаз не оторвать. Я такую красоту видела в каком-то старом итальянском кино. Классический овал лица, высокие скулы, большие миндалевидные глаза, тонкий нос и пухлые розовые губы. И ко всему этому фигура, как у секс-бомбы — те самые пресловутые 90-60-90. А тётке, на минуточку, около сорока.
Войдя в столовую, и увидев Сньёла, дама удивлённо покачала головой, сказала, что мальчик всё растёт и растёт. Кто тут мальчик? Викинг? Увидев, как эти двое смотрят друг на друга и как разговаривают, испытала чувство потери. Да нет, мне тут ничего не светит и даже Маргарите Кински ничего не обломится, а о серой мыши Коро и говорить не стоит. Чёртов Берт! Где ты выкопал эту секс-бомбу?
Ингрид села за стол по правую руку от Сньёла (Мартин быстренько место освободил) и взяла в свои руки бразды правления. Мужчины во главе с викингом сдались без единого выстрела. Меня, кстати, мадам не сразу заметила, а увидев, приподняла бровь, требовательно посмотрела на Сньёла. К моему великому удивлению, викинг смутился и тихо сказал, что всё позже объяснит. Фига се! А он и так может? Я-то думала, его ничем не проймёшь. Но я и сама была готова под землю провалиться, поскольку по сравнению с этой мадам выглядела нищей крестьянкой.
После обеда я сразу ушла к себе. Со всей дури хлопнула дверью. Нильс, развалившийся на каминной полке, испугался, хотел подскочить, но потерял равновесие и шлёпнулся на пол. Встав и потирая пятую точку, эльф поинтересовался, что произошло. Ничего не произошло.
— Заметно! — съязвил Нильс и от греха подальше перебрался на диван.
Я создала коробку с мороженым, ложку. Сев к столу, начала есть, выговаривая обиды:
— Представь, наш аристократ притащил в дом какую-то красотку, так все сразу лапки кверху, и слушают её, как оракула.
Нильс перебрался поближе, требовательно протянул руку. Что?
— И мне ложку, большую такую.
На тебе ложку. Создала эльфу ложку, подвинула коробку с мороженым. А, нет, кое-чего не хватает. Щёлкнула пальцами. Сверху посыпалась шоколадная крошка. Вот, и побольше, побольше. Загребла порцию мороженого, начала есть, рассказывая Нильсу о том, что знаю. Эльф кивал, не забывая орудовать ложкой. Вдвоём мы мороженое быстро прикончили. Пришлось создавать вторую порцию.
Кило мороженого подсластило пилюлю, но залечить душевную рану ему было не под силу. Нет, надо что-то делать. А что?
Новый удар настиг меня вечером. Проходя мимо малой гостиной, увидела в приоткрытую дверь, как викинг, преклонив колено, стоял у дивана, на котором сидела мадам, а та, гладя Сньёла по волосам, что-то тихо говорила ему на ухо. Холера!.. Желание идти в столовую пропало, и я потащилась назад.
Придя к себе, заперлась на все замки, пришедшему чуть позже слуге заявила, что у меня голова болит, а сама пошла в башню.
Сидя перед экраном компьютера и читая последние новости, думала о том, что совсем выпала из этой жизни, а ведь Ройтте — это моя собственность, но я и пальцем о палец не ударила, чтобы вытащить этого бегемота из болота. Нет, хватит бездельничать. Пора приниматься за работу.
***
Ингрид не стала задерживаться. Уехала на следующий день, после полудня. Проводив долгим взглядом карету, Моэр вздохнул, не скрывая зависти в голосе, простонал:
— Ах, какая женщина! Ну, почему тебе так везёт?
И не говори. Сам себе завидую. Моэр усмехнулся:
— Ярл в курсе?
Я как-то не интересовался. Впрочем, Эжен может и сам узнать, если ему так интересно.
— Мне, что, жить надоело? — возмутился Моэр.
Карета выехала со двора, я пошёл во дворец. Дел полно. О, кстати, о делах.
Прошёл в кабинет, вызвал Валера. Спросил, как там мадам Маргарита. Валер ответил, что мадам сказалась больной, но на самом деле он ничего такого особенного не заметил.
— Опять врёт. Она хоть во дворце?
— Да, завтракала с большим аппетитом.
Как-то подозрительно всё это. Попросил пригласить на обед, но не говорить, что я просил. Посмотрим, что будет делать.
***
Моя жизнь в Ройтте была весьма сбалансирована: отсутствие обязанностей уравновешивалось отсутствием прав на самодеятельность, по личному желанию я могла лишь в своих комнатах тусоваться, причём после известных событий туда не входил никто, кроме уборщиц и викинга, и то по предварительной записи. Сознавая, что в своих апартаментах могу на ушах стоять, я решила реализовать право на труд. Вот кто бы мне в Москве сказал, что я буду мечтать о работе, и даже делать её тайком, украдкой!.. Правда, тут была разница. Качество моей жизни никак не зависело от результатов моего труда.
Свою трудовую деятельность я начала с похода в башню. Поскольку Мартин каким-то образом вычислял моё отсутствие, отправилась к компьютеру перед рассветом, полагая, что и колдунам спать надо.
Дожидаясь подходящего времени, я составила план действий, в котором первым пунктом стояло: создать защиту. За основу я взяла прикрытие, используемое магами, и слегка его модифицировала, поскольку скрыть всё королевство от чужих глаз можно, но рано или поздно кто-нибудь обязательно поинтересуется, куда это Ройтте подевалось. Гореть мне тогда синим пламенем, причём, сначала в переносном, а потом и в прямом смысле слова. Потому я создала немного другой вариант и долго конструировала формулу заклинания, в которой нужно было обязательно учесть все обстоятельства и условия.
Под утро, когда, надеюсь, все видели двадцатый сон, ушла в башню и всё устроила в лучшем виде. Ещё и удалила из реестра отчёт о последних действиях, ни к чему посторонним знать, чем я тут занимаюсь. И, даже если защита обнаружится, я всегда смогу хлопнуть глазками и сказать, что я понятия не имею, кто это сделал.
Завалившись спать после бессонной ночи, я так заспалась, что ничего не слышала. Проснувшись на закате и выйдя из комнат, узнала от Нильса, что ко мне приходили, причём дважды: сначала Валер, потом — их светлость. А ему-то что у меня понадобилось? Эльф пожал плечами:
— Я не спрашивал.
— А мог бы! Гадай теперь, что ему от меня надо было.
Гадать не пришлось. Его светлость появился перед ужином, лично пригласил к столу. Что это с ним, переквалифицировался из управляющего в слуги?
Его светлость усмехнулся:
— Осчастливьте наше сугубо мужское общество своим присутствием.
Мама дорогая! Я этот день красным в календаре обведу.
***
Интересно, что Маргарита делала ночью? Мартин сказал, что она не исчезала, а Валер доложил, что весь день спала. Значит, ночью что-то делала? Хоть убейте, но что-то эта малявка замышляет. На ужин пошёл приглашать лично. Маргарита хлопнула глазками, поинтересовалась, надо ли переодеваться к ужину. Обязательно. Конечно, в мужских штанах она очень хорошо выглядит, но всё же пора взрослеть. Маргарита пронзила странным взглядом. Кивнула:
— Я постараюсь. Вы подождёте?
Я подожду. Малявка снова кивнула, ушла. Прошёлся по комнатам, ничего необычного не заметил. Хм. Надо будет попросить Валера, пусть последит. Хочу знать, будет ли она ночью спать или нет.
***
Выспавшись днём, после ужина занялась делами. Первый этап: создание защиты, я успешно прошла, пришла пора приниматься за второй этап. Теперь нужно было придумать, как донести до местной публики ценные сведения, а самой остаться в стороне.
Как мне было известно, местные использовали лишь тайд — зубы чистили, да бельё стирали вручную. Я же знала, как создать стиральную машину, движимую турбиной на бензине. Знала, как использовать пластин для изготовления банок, бутылок и оконных стёкол. Могла изобрести велосипед, и даже колёсный пароход. А ещё телеграф! Как у Дюма в романе о графе Монте-Кристо!
Когда я рассказала Нильсу, что можно сделать, Нильс начал возмущаться как бабка на стриптизе:
— С ума сошла? Это же золотые россыпи. А ты хочешь отдать всё этому! Просто так!?
Я напомнила Нильсу, что я — королева этого бардака, а «этот» — управляющий моего бардака, вот пусть и занимается развитием моего государства. Эльф помолчал, оценивая мои доводы, видимо, не нашёл, что возразить, и промолчал.
Первым делом я принялась составлять список вещей, которые можно было создать. Я думала закончить за ночь, а провозилась почти три дня: постоянно возникали новые и новые идеи, и я всё никак не могла впихнуть в список из тридцати трёх пунктов всё, что можно было сделать. А потом настало время магии. Рисовать я почти не умела, потому азбуку со всеми своими наработками пришлось создавать с помощью волшебства. В итоге получилась роскошная книга, за которую местная Академия наук должна была выдать мне Нобелевскую премию. Нет, две — по литературе и химии. А что? Создать азбуку из тридцати трёх букв, равномерно распределить по буквам все местные ценности и собственные знания и ни разу не повториться?.. Ювелирная работа. Старательно напихав в переплёт пыли, а кое-где даже паутины, пошла к викингу. Интересно, как он отреагирует?..
Мартин, сидевший в приёмной, настороженно посмотрел на огромную книгу, но спрашивать ничего не стал. Открыл дверь кабинета, громко сказал:
— Ваша светлость, к вам мадам Маргарита с азбукой.
— И кто кого привёл? — В дверях появился Сньёл, смерил меня оценивающим взглядом и спросил: — Что случилось в этом мире? Мадам, вы решили учиться грамоте?
— Не дождётесь! — я прошла в кабинет, бухнула книгу прямо на бумаги, лежащие на столе. Открыв, показала на картинку под буквой «В» и спросила, наивно хлопнув глазками:
— Что это?
Сньёл открыл, было, рот, чтобы ответить, но замер, разглядывая на рисунок. Помолчав, покосился на меня, спросил:
— Где вы это взяли?
— На чердаке, где же ещё? Так что это?
Мартин подошёл, глянул в книгу, сказал небрежным тоном:
— Это — самоходная тележка, мадам, но, думаю, вам это не надо. Это для крестьян. У меня есть более интересная книга.
Да что ты? Секретарь взял меня под руку, повёл в библиотеку, забивая голову болтовнёй. Приведя в книгохранилище, достал с одной из полок увесистый том. И, что там? Посмотрела. Фасоны платьев? О, какая скука.
***
— А вам не интересно, что сказала Маргарита, когда я отдал ей книгу с фасонами платьев? — спросил Мартин, разглядывая старинную азбуку, где-то найденную Маргаритой.
Берт задумчиво протянул, изучая страницу, посвящённую букве «Т»:
— Да-да. Конечно.
Мартин хмыкнул, громко сказал:
— Мадам Маргарита послала меня к чёрту.
— Ты сходил? — спросил Валевски, не отрываясь от своего занятия.
Хорошо, мне интересно, что сказала мадам. Мартин скривился, протянул жеманно:
— Фу! И ушла.
Очень интересно.
***
Что я могу сказать? Мою азбуку я больше не видела, книга осела в лапах Сньёла. Флибустьер, легко разобравшись в том, что видел первый раз в жизни, принялся действовать.
Каждое утро смартфон просто взрывался от обилия новостей об открытии новых производств, и я задумалась: какой местный Ротшильд стоит за викингом? Откуда у него столько денег, что он ими сорит, как дурак фантиками? Но, увы, все попытки выяснить, какой инвестор стоит за флибустьером, окончились неудачей. Всё, что мне было известно: периодически его светлость исчезал из дворца, пропадая где-то или всю ночь, или пару дней. Куда ездил? Кто такой богатый, что смог превратить королевство в ударную комсомольскую стройку? Всё-таки орден? Но какой? Пиратский, воровской или магический? Вопросы были, ответов не было.
Медленно садилось солнце. Большой замок, сложенный из чёрного гранита, нависал над долиной. Горели в лучах закатах окна, бросали блики на лес, уже накрытый сумеречным одеялом.
Над сонной долиной пролетел ветерок, донёс стук копыт, скрип колёс. На опушку леса выехала карета, запряжённая четвёркой лошадей, остановилась. Качнулась занавеска; кто-то рассматривал замок, старательно держась в тени, впрочем, предосторожность была тщетной. Обитатели замка с лёгкостью могли выяснить, кто сидит в карете, и для этого им не нужно было смотреть в окно.
Великий магистр сидел в кресле у камина, следил за тем, как слуга тщательно укутывает ему ноги тёплым пледом. Закончив, слуга выпрямился, прошёл к окну и, легко подняв небольшой столик, перенёс его к камину, поставил на стол поднос с графином и бокалом. Взяв графин, налил магистру глинтвейна.
— Иди, — еле слышно прошелестел магистр.
Слуга поклонился, но не ушёл.
— Ваше магичество, придворный маг Кастелро хочет говорить с вами.
Великий Магистр тяжело вздохнул:
— Хорошо, зови.
Слуга снова поклонился, вышел. Из-за двери донеслись тихие голоса, какой-то стук, шорохи и снова стук — на этот раз в дверь. Магистр молчал. Створка медленно приоткрылась. На пороге появился Дитрих Гейнц, поклонившись, он прошёл в комнату, закрыл дверь и, снова поклонившись, заговорил:
— Я весьма благодарен вашему магичеству за то, что вы...
— Зачем пришёл? — перебил Магистр, глядя в огонь.
— Ваше магичество, представители Ройтте жалуются на управляющего...
Великий Магистр снова не дал договорить:
— Ну, и где ты и где Ройтте?
Дитрих опустил глаза, смутился. Великий магистр не стал ждать ответа, продолжил:
— Называй вещи своими именами. Воры жалуются на то, что их поймали за руку. Так?
— Ваше магичество! Это уважаемые люди!
— Не сомневаюсь, — Великий Магистр усмехнулся, — на королевской каторге таких уважаемых людей — каждый второй, и кого ни спроси, все там ни за что.
Глава ордена повернулся, посмотрел на Дитриха. Гейнц поёжился, а Великий Магистр, усмехнувшись, произнёс:
— Хотите справедливости, я решу по справедливости. Всё, что люди управляющего выиграли в честных спорах, остаётся управляющему. Всё, что отобрали — возвращается хозяевам. Все, кто был замечен в мародёрстве — идут на каторгу.
Гейнц кашлянул. Видимо, такое решение его не очень обрадовало. По губам Великого Магистра скользнула тень улыбки:
— Передай представителям Ройтте, что у них есть два варианта: либо всё остаётся, как есть, либо я решу по закону, — Великий Магистр небрежно повёл рукой, — оставь меня.
Дитрих поклонился, вышел. Великий Магистр посмотрел в огонь:
— Ах, люди. Суетитесь, бегаете. Всё заканчивается. Всё.
На лес упала ночная мгла. Замок слился с горой, растворился в темноте. Карета всё так же стояла у опушки, переступали ногами кони, кучер подрёмывал на козлах.
Раздался тихий звон, звук шагов. К карете подошёл Гейнц, пихнул кучера кулаком в бок:
— Хорош спать, кулёма!
Кучер встрепенулся:
— А кто спит? Я не сплю.
— Вижу! — огрызнулся Дитрих, сел в карету, крикнув на ходу, — трогай.
Хлопнув дверцей, Гейнц сел на диван, посмотрел на Росси, развёл руками:
— Ничего не получилось.
— Что сказал?
— Всех на каторгу, сказал, — Дитрих откинул спинку дивана, достал бутылку вина, бокалы.
— И его?
— Нет, — нервно поморщился Гейнц, — вот его-то там как раз и не будет.
Росси почесал подбородок:
— Странно, что это старик так ему благоволит?
Дитрих пожал плечами. Разлил вино по бокалам. Протянул один бокал Росси, свою порцию выпил, жадно глотая вино как воду. Вытирая рот рукой, сказал:
— Есть у меня идея.
— Не пугай.
— Надо зайти не через врагов, а через друзей.
Росси посмотрел на Дитриха оценивающе, хмыкнул:
— А вот это интересно. Только, ты знаешь, я бы внёс поправку — через бывших друзей.
— Согласен, — и Дитрих налил себе ещё вина.
Гейнц и Росси чокнулись, выпили, и Дитрих добавил:
— И ещё, через подруг.
— Бывших или нынешних?
— Через всех.
читать дальше