Чашечка кофе сменилась прогулкой. Затем бокальчиком красного вина в уютном заведении с приглушённым теплым светом. Затем завтраком на Ее кухне. Она сидела в лиловом шелковом халате напротив него и разливала по необъятным кружкам зелёный чай.
Константин не мог поверить своему счастью. Она была обворожительна, импульсивна и смешлива. Она была идеальной музой. И даже ее имя - Агнесса - было необыкновенным и очень ей подходило. А ещё: он ей действительно нравился. Она смеялась над его шутками так, что из ее глаз ручьями текли слёзы, и макияж размазывался по всему лицу. Ее это ни чуточки не смущало. И правильно: Она была прекрасна в любом виде.
Когда Константин переехал в Ее квартиру, Она встречала его крепкими долгими объятиями и нежными словами. Она чудесно готовила. Никогда не ревновала его к другим музам. Когда он признался, что влюбляется в каждую свою модель, Она с улыбкой подтвердила, что без настоящей любви он не мог бы писать такие удивительно точные портреты. И он так чувствует природу женщин именно потому, что он пылает любовью к каждой.
— Тебе это не противно? — удивился он.
— Напротив, я чувствую себя особенной. Ведь именно мне удалось заграбастать большую часть твоего сердца, — Агнесса самодовольно улыбнулась и мечтательно убрала волосы за ухо. — К ним я испытываю жалость. У них останется только их портрет, а у меня - ты сам. Согласись, мне повезло больше.
Константин хмыкнул и отвернулся к окну.
— Милый, тебя что-то расстроило?
— А ты как думаешь? Ты вздумала издеваться?
— О, нет. Конечно же, нет, дорогой. С чего такие мысли?
— С того, что никто никогда не смотрел на меня так же, как на мои творения. Мной никогда не восхищались, восхищались моим талантом. А теперь ты говоришь…
— Глупости какие, — ответила Агнесса и быстро поцеловала Константина в щеку. — Настоящая чушь. Готова поспорить, что каждая из этих девиц в тайне мечтает выйти за тебя замуж!
Агнесса захихикала и удалилась в ванную. Константин же крепко сжал кулаки: впервые ему пришла в голову мысль, что Агнесса не идеальна. Она его не поняла.
На следующий день он не мог собраться с мыслями. Перед ним сидела высокая худенькая леди в норковой шубе и без умолку тараторила о своей семье. Ее лицо напоминало лицо невинного ребёнка, а тонкие пальцы с идеальными ногтевыми пластинами, не испорченными химией, казались пальцами самого божества.
Но Константин не мог писать. Впервые он понял, что это хрупкое создание ему не нравится. Ее громкий смех его раздражал. Ее движения казались ему резкими и наигранными. Он смотрел на пустое полотно, и его сердце сжималось от боли. В конце концов, он отбросил кисти и выбежал вон.
Дома он упал на диван и закрыл лицо руками. Агнесса бросилась к нему с вопросами.
— Пожалуйста, — взмолился он. — Пожалуйста, дай мне время.
Девушка покорно отступила, с тревогой глядя на него. Он вдруг резко вскочил.
— Ты сказала, что украла большую часть моего сердца, но ты не права! Ты забрала его полностью! Я не могу больше любить других. Ты забрала у меня всё!
— О, милый, тише-тише. Что с тобой приключилось?
— Ты забрала мой талант, — всхлипнул Константин и упал обратно на диван. — Я не могу больше писать.
Агнесса мигом примостилась рядом и принялась гладить Константина по голове.
— Это не так, дорогой. У тебя просто небольшой кризис. Со всеми такое бывает.
— Только не со мной!
— Все пройдёт. Все снова получится. Просто подожди…
Константин серьезно посмотрел на Агнессу.
— Ты правда думаешь, что все Они меня любят тоже?
Агнесса улыбнулась.
— Конечно.
— Так же, как их люблю я?
— Бесспорно.
Неделю спустя Константин написал свой лучший портрет. Это была женщина с маленькой пушистой собачкой. От восхищения Она чуть было не упала в обморок. Константин успел Ее подхватить. И тогда он понял, что в словах Агнессы есть смысл. Эта красивая женщина с жаром взяла его за руки, а в Ее глазах блеснул лукавый огонёк.
Когда Она ушла, Константин закрыл кабинет и отправился в парикмахерскую. Затем купил себе новый костюм. И тогда все изменилось. Музы приходили и уходили. Но в лице каждой из них теперь он видел желание и преклонение. Он стал самим Богом. А Бог не имеет права отдавать всего себя лишь одному человеку.
Это он и поведал Агнессе, пока резво собирал чемоданы. Она грустно опустила глаза и обхватила себя руками.
— Я люблю тебя, — сказала она. — У каждого творца должен быть свой дом и своя семья. Место, где бы он отдыхал душой и заряжался любовью. Разве это не так?
Он пропустил ее слова мимо ушей. Поцеловал ее на прощание и выбежал на улицу, окрылённый собственным тщеславием.
Через два дня он принял решение поделиться своей пламенной любовью. Объектом этой любви стала маленькая девушка в коротком зелёном платье с вьющимися каштановыми волосами. Она хитро поглядывала на него, пока он писал ее портрет. Сомнений быть не могло, он сделает доброе дело, наградив ее своей особенной, божественной любовью. И когда он, улыбнувшись, позволил себе излить на неё свои чувства, она удивленно захлопала ресницами и довольно резко сказала:
— Простите, но у меня… У меня уже есть молодой человек.
Она отвернулась и быстро вышла вон. Но Константин навсегда запомнил выражение ее лица в том самом проклятом зеркале.
Конец