Не так давно я разбирал миф о "Можайском десанте", который якобы спас Москву в 41-м году. У меня на этот счет есть достаточно подробная и, что главное, логически обоснованная статья, ссылку на которую я дам ниже, если кому будет интересно. Так вот, суть проблемы в том, что в "Можайский десант" верят многие, какая бы нелепица там ни была придумана, а о реальном десанте, который в критический момент бросился спасать Москву, почти никто не помнит. Вот об этом десанте мы и поговорим сегодня.
Итак, по плану "Тайфун" немцы в достаточно короткий срок создали серьезные ударные группы на 3 направлениях - на Брянском фронте, на Западном и на Резервном. Одним из самых сложных для РККА была оборона 60-ти километрового участка на направлении Рославль-Юхнов. Там против частей 43-й и 50-й армии враг сосредоточил колоссальные силы из 10 пехотных дивизий, 2 моторизованных и 5 танковых - это было во много раз больше, чем имела советская сторона. Кроме, того, наращивание сил на данном участке советская разведка то ли просмотрела, то ли по иным каким-то причинам не сообщила - враг нанес тут удар так внезапно, что всего за 2 дня вся оборона РККА на этом направлении посыпалась. Уже 4 октября 41-го года Вермахт дошел до города Юхнов, от которого вела прямая дорога длиной в 200 километров до самой Москвы. А оборонять ее было просто некем. Перекидывать силы из других обороняемых участков было просто невозможно, потому что они там и так держались лишь на храбрости солдат и офицеров, только чудом удерживавших свои позиции из последних сил. В общем, за все время битвы за Москву не складывалось такой ужасной, критической, удручающей ситуации, как после этого прорыва немцев.
Но, как в каком-нибудь кино, где спасение приходит в последний момент, нашелся защитник и у Москвы. Был этим героем Иван Георгиевич Старчак, в то время носивший звание майор, лучший на то время десантник всего Советского Союза, первый в истории страны человек, совершивший тысячу прыжков. Он тогда командовал 430 бойцами-десантниками, которые базировались неподалеку от аэродрома у Юхнова. Поскольку враг стремительно приближался, то все самолеты оттуда немедленно улетели на другие аэродромы, но десантникам об этом не доложили, о них просто забыли. Когда Старчак отправил разведку на аэродром, то для него было удивительно, что тот опустел. Получалось, что десант просто бросили. Собрав своих офицеров, Старчак посоветовался и принял решение не уходить к Москве, а дать противнику бой. Так и получилось, что под Юхновым 430 советских десантников, не имевших ни бронетехники, ни артиллерии, противостояли 200 танкам и передовым силам немцев из 20 тысяч человек.
Как опытнейший офицер, Иван Старчак грамотно выстроил оборонительный рубеж. Он расположил своих немногочисленных бойцов на восточном берегу Угры, мост заминировал, равно как и некоторые особенно удобные для переправы участки реки. Десантники как могли зарылись в землю, самые опытные стояли впереди, дабы сдержать первый натиск немцев и деморализовать их потерями. Не позабыл Старчук и о тылах - была вырыта и вторая линия окопов, на которые необходимо было отойти, когда станет совсем тяжко. Вся оборона была выстроена таким образом, чтобы враг как можно дольше не мог понять об истинной численности советских сил на данном участке.
Бои людей Старчака с немцами начались 5 октября в 11 часов утра. Естественно, гитлеровцы попытались сперва пройти по мосту с ходу, но мост был уничтожен вместе с ними, и врагу пришлось немного откатиться и после наступать на десант уже более грамотно и осторожно, с артиллерией. Впрочем, и это успеха не принесло, занять восточный берег Угры не получилось. Ну, понятно, что силы были крайне не равны, и оборвавшаяся жизнь каждого десантника серьезно ослабляла оборону. Тем не менее, бойцы Старчака держали врага более суток.
5 октября немцы, понеся тяжелые потери, вновь начали обрабатывать позиции советских бойцов артиллерией, а также подвели и авиацию. Кроме того, они начали выполнять маневры для обхода позиций Старчака с последующим окружением десанта. Чтобы избежать этого, Старчак оставил восточный берег реки и увел оставшихся людей на второй рубеж. Для нормальной перегруппировки сил ему пришлось оставить 35 человек под командованием лейтенанта Наумова в качестве заслона - ценой жизни они дали другим десантникам отойти и укрепиться на второй линии обороны. Так врага удалось сдержать еще сутки.
7 октября в ходе тяжелых боев немцы вытеснили десант Старчака со второй линии обороны в сторону Москвы, но советские бойцы еще не дрогнули. Кроме того, наконец-то пришла весть от командования, и на помощь к Старчаку прибыла рота курсантов.
8 октября десант и курсанты продолжили отступать с боями, в какой-то момент закрепившись на реке Изверь у деревни Крюково. Немногим позже к ним на помощь была отправлена артиллерия из артиллерийского училища, правда почти без боеприпасов. Отстреляв все, что было, Сторчак приказал увезти пушки в тылы - с этих пор еще совсем необученные артиллеристы сражались как простая пехота.
9 октября измотанных боями курсантов и оставшихся в живых десантников сменили танкисты из бригады Троицкого. Оборона Старчака сделала немыслимое - сдержала противника на столько дней и не дала ему пройти к Москве тогда, когда защищать город уже было не кому. Имея колоссальное преимущество, враг смог продавить Старчака всего лишь на 20 километров.
А потом майора Старчака чуть было не приговорили к высшей мере наказания. Из 430 человек тех, кто непосредственно подчинился ему, в живых осталось всего 29 бойцов. Командование посчитало, что столь высокие потери - это вина Старчака, который действовал без какого-либо приказа. Кроме того, полегли и почти все курсанты, что еще более усугубляло ситуацию. Спасли командира самые высшие чины, участники битвы за Москву, они прямо сказали, что если бы не подвиг бойцов Старчака, то в ту же неделю сражение за столицу страны было бы неминуемо проиграно. Они попросили наградить майора званием Герой Советского Союза, однако этого никто делать так и не стал.
Ну, почему не наградили, и почему о подвиге Старчака вообще мало вспоминали, думаю, понятно. Есть хорошая фраза: подвиг - это всегда чья-то некомпетентность или безответственность. Признать подвиг Старчака - это значит признать, что командование едва не проиграло битву за Москву, поставило город под удар, оставило огромный участок полностью без прикрытия. Естественно, сильные мира сего свои провалы признавать не любят, а если уж они и случились, то стараются поскорее придать их забвению. В общем, так майор со званием и "пролетел". Только не надо мне сейчас говорить, что не за звание и награды воевал человек - тогда все так воевали, тем не менее, одних награждали, а других забывали.
Победу Старчак встретил в звании полковника, при этом уже лишившись некоторых частей тела в тяжелых боях. Он учился заново ходить, заново прыгать с парашютом, и все также храбро воевал и умело командовал до самого конца войны. Уже и в мирное время, в 70-х годах, те оставшиеся в живых десантники и курсанты, что были со Старчаком в 41-м году впод Юхновым, просили руководство страны дать ему звание Герой Советского Союза, но на просьбы был вновь получен оказ. Сам же Иван Георгиевич никогда ничего не просил для себя, жил в скромности до 81-го года, когда его и не стало.
Дорогие друзья, со всеми вопросами, предложениями, пожеланиями и т.д обращайтесь к нам на почту: mmmmaaaccs@mail.ru. Буду очень благодарен за лайки, дизлайки, комментарии и подписку.