Эх, если бы можно было бы повернуть время вспять и все исправить, Надежда Ивановна поступила бы совсем по-другому. Она бы не позволила Кириллу встречаться с этой проходимкой, которая решила обвести вокруг пальца её любимого сына и стать его женой, а еще обладательницей отдельной квартиры в Кирове.
Надежда Ивановна насквозь видела эту негодяйку. Вообще пожилая женщина считала, что она отлично разбирается в людях, что у неё буквально развито чутье на всех плохих личностей, что кружились вокруг их семьи. В свое время она подозревала о том, что её лучшая подруга врет ей и только притворяется лучшей, и что вышло? Эта мерзавка буквально столкнула Надежду Ивановну с хорошей должности и заняла её место, хотя до этого делала вид, что поддерживает свою подругу.
А что было с другом её мужа, который занял денег и не вернул не то, что в срок, а вообще не вернул ни копейки: сбежал в другой город, а оттуда ни ответа, ни привета. А ведь Надежда Ивановна предупреждала своего супруга о том, что его приятель – проходимец, который обязательно обманет, а деньги увезет в далекие края, откуда вернуть их будет уже невозможно. Так и вышло.
Теперь эта Лена. С виду милая, сущий ангелочек. Вся такая воздушная, карамельно-сладенькая, податливая, словно глина. Вот Кирилл и клюнул на её податливость и гибкость, а сам по себе парень был наивным и глупым, поэтому мать считала своим долгом сына от этой девчонки предостеречь.
- Вот что делать, Гриша? – спрашивала Надежда Ивановна мужа, – Я ведь просто нутром чувствую, что эта Лена обманет Кирилла, кинет его, а он будет страдать. А чем мы потом ему поможем? Ничем!
Григорий Николаевич в диалог с женой по этому вопросу не вступал. Он вообще считал, что их сын, которому было уже двадцать пять лет, может сам принимать свои собственные решения и не обращать внимания на мнение своих родителей. Но нет же, Надя словно с цепи сорвалась. Носится с идеей того, что её сына хотят обмануть, а на самом деле, похоже, просто ревнует Кирилла и выпускать из-под крыла не желает ни при каких обстоятельствах.
- Чего ты молчишь, Гриша? – возмущенно обращалась Надежда Ивановна к мужу, – Это ведь и твой сын тоже! Посмотри, как она им крутит! Как собачьим хвостом, не иначе. Мне лично противно на все это смотреть. Я нервничать начинаю, прямо давление подскакивает.
- Меньше нервничай, - отзывался Григорий Николаевич, - с твоей гипертонией вообще надо как можно меньше о плохом думать, а ты только и делаешь, что накручиваешь себя по пустякам. Эта Лена – хорошая девушка.
Стоило мужу произнести эти слова, как на него тут же обрушивался поток новых недовольств от жены. Надежда Ивановна словно в фурию превращалась. Орала на мужа, да так, что в серванте хрустальные бокалы позвякивали.
Кирилл был единственным ребенком Надежды Ивановны и Григория Николаевича. Когда-то женщина хотела родить ещё, но так и не смогла. Случались выкидыши, замершие беременности, а потом беременность и вовсе не наступала. Оставался один Кирилл, будто свет в окошке для матери и отца. Кирилл хорошо учился в институте, потом устроился на отличную работу, неплохо зарабатывал. На окончание института родители сделали ему шикарный подарок: купили отдельную однокомнатную квартиру в центре Кирова, хорошо её обставили и ремонтом не обделили.
- Спасибо вам, родные мои, - говорил родителям Кирилл, а сердце Надежды Ивановны при этом таяло от умиления, - если бы не вы, одному богу известно, сколько бы я на эту квартиру сам зарабатывал.
Кириллу тогда было двадцать два года, у него, конечно, случались романы, да и девушек в ту квартиру он водил регулярно, но Надежда Ивановна, любящая наведываться в дом сына порой и без предупреждения, всегда с удовлетворением отмечала, что временные девушки так и остаются временными: в ванной не было ни намека на женские финтифлюшки, одежды женской в квартире сына Надежда Ивановна никогда не находила, а готовила на кухне сына сама лично.
- Рано тебе еще о женитьбе думать, - говорила она Кириллу.
- Странная ты, мам, - смеялся сын, - другие тетки хотят, чтобы у них уже внуки были, типа, первый ребенок – последняя игрушка, а первый внук – первый настоящий ребенок. Что-то вроде того я слышал.
- Ты просто не разменивайся по мелочам, - поправляла сына Надежда Ивановна, - внуков и я хочу, и папа твой не будет против, только от девочки приличной. Из хорошей семьи, с образованием, чтобы хозяйственной была, и чтобы ты любил ее достаточно для того, чтобы вытерпеть всю оставшуюся жизнь.
- То есть вы с отцом друг друга терпите? – с усмешкой спрашивал Кирилл, а Надежда Ивановна снова ласково улыбалась сыну и его поправляла:
- Долгие отношения – это работа. Тут не только терпение важно, но еще и уважение, и понимание, и принятие недостатков. Не зря мы с твоим отцом почти тридцать лет вместе, всякое было, но все равно, сохранили и любовь, и уважение. А терпение не лишним при этом было.
Кирилл слушал мать, и Надежда Ивановна надеялась на то, что слышит он её хорошо. Не нужна была ей такая невестка, которая повиснет на шее её сына мертвым грузом. И будет тогда Кирилл жилы рвать, а она ножки свесит и будет только плоды получать повкуснее. Надежда Ивановна хотела, чтобы невеста её сына была из порядочной семьи, а ещё из богатой. Чтобы Кирилл её горя не знал с деньгами, а девчонка эта чтобы так влюбилась в их сына, что была бы готова осыпать его и любовью, и финансовыми плюшками.
Лена была простой. Она приехала из какого-то соседнего городка, про родителей почти ничего не говорила. Надежда Ивановна смотрела на девушку и переживать начинала от одной мысли о том, что у Кирилла с ней все серьезно может сложиться. Уж больно хорошей хотела казаться эта Лена, чтобы влезть в квартиру и в семью Кирилла, а дальше уже забеременеть и навеки вечные его к себе привязать.
- А почему она про родителей молчит? – спросила Надежда Ивановна у сына как бы между прочим.
Кирилл пожал плечами:
- Не хочет распространяться, я так думаю.
- Пьют, поди? – спрашивала Надежда Ивановна, но видела осуждающий взгляд сына и замолкала. Она была уверена в том, что попала в точку, и по фамилии этой Лены отыскала в том самом городе семейку, в которой отец давно сгорел от пьянки, а мать едва могла на пенсию по инвалидности себя прокормить. Эту информацию Надежде Ивановне ее приятельница предоставила, доверять ей можно было, и после её получения, мать Кирилла как с ума сошла.
- Не допущу свадьбы! – повторяла она слова, словно заклинание, – Чтобы мои внуки в третьем поколении алкашами были, да от водки сгорели – ни за что!
Она решила схитрить. Пошла к врачу, попросила справку, показала сыну.
- Мам, что это? – испуганно спросил Кирилл.
- Рак у меня, сынок, недолго мне осталось. Уход за мной теперь требуется, забота. Хочу, чтобы ты к нам переехал, чтобы рядом был.
Говорила это Надежда Ивановна так реалистично, что даже Григорий Николаевич заволновался. Он и знать не знал о хитром ходе жены, а она его в детали посвящать не стала. Ей лишние уши ни к чему, а языки и подавно.
Кирилл был парнем заботливым, он мать любил очень сильно, поэтому, разумеется, отказать ей не мог. Таскал какие-то дорогие лекарства, пытался мать отвести к другим врачам, но Надежда Ивановна, хитрая и продуманная, делала так, чтобы этого не случилось. Она большую часть времени лежала, на работу носила больничные листы, купленные у знакомого врача, а сама все ждала, когда же Лене надоест Кирилла ждать.
- Что там у вас со свадьбой? – слабым голосом, почти безжизненным, спросила Надежда Ивановна у сына.
- Мам, ну какая свадьба, когда тут такие дела? – задал он встречный вопрос, – Лена живет у меня, свадьбу отложили.
- Как у тебя с ней? – поинтересовалась мать.
- Хорошо все, - коротко ответил Кирилл, а Надежда Ивановна радостно подумала о том, что, если бы и вправду все было хорошо, сын бы совсем не так ей ответил.
Наступила осень, и тогда из разговоров сына совсем исчезла Лена. Надежда Ивановна, уже уставшая притворяться больной, да еще и демонстрировавшая развитие болезни, однажды у Кирилла все же спросила про Лену.
- Лена уехала к себе в Улановск. Я с ней не смог так встречаться, много времени работа отнимает, ну и твое здоровье. Она все поняла, решили отменить свадьбу, пока пожить так.
- Так у нее в Улановске и появиться кто-то может, - предположила Надежда Ивановна, - и почему она в Улановск поехала?
- Она родом оттуда, - ответил Кирилл, - у нее отец – мэр города. Поэтому она ничего про родителей и не говорила.
Услышав это, Надежда Ивановна в постели словно ошпаренная подпрыгнула.
- Как мэр? Как из Улановска? Я думала, что она из Романовска, ты же говорил!
- Она там родилась, это правда. Мам, ты лежи, не прыгай, тебе вредно.
Всю ночь Надежда Ивановна на постели крутилась, подушку грызла, да слезы горькие лила. Как же так она просчиталась, обманула всех, лишила сына невесты хорошей, да еще и любимой, а сама себе хуже сделала. Почти пять месяцев в постели провалялась, устала до чертиков бока отлеживать, а оказалось, что все впустую было.
Пришлось идти и признаваться. Кирилл слушал молча, хмурился, даже сигарету закуrил. Григорий Николаевич вообще не разговаривал со своей женой после этого. Зато Лена снова появилась в жизни Кирилла, и теперь была встречена будущей свекровью радостно и счастливо.
- Мама, - строго сказал Кирилл, - ты извини меня, но к нам не приходи домой.
Женщина опешила:
- Почему же?
- Ты пойми, что своим обманом ты мне чуть жизнь не испортила.
- Но я же все исправила! Я же как лучше хотела, сынок!
- Запомни раз и навсегда: я сам знаю, как мне будет лучше. Поэтому я принял решение о том, что ты к нам домой приходить не будешь. Только мы к тебе, когда сочтем нужным. К отцу это не относится.
Надежда Ивановна кусала губы, плакалась и молила сына о прощении. Только вот Кирилл был непреклонен:
- Ты хорошо притворяешься, мама. Извини, твоим слезам я больше не верю, а простить тебя уже давно простил.
Надежда Ивановна тяжело вздохнула. Увидит ли она теперь внуков – одному богу известно. Сама виновата, сама будет расхлебывать.
Автор: Светлана М.