Шёл путник мимо большого камня-валуна, и присел отдохнуть. Камень был с одной стороны прохладный, в тени молодого развесистого дерева, - а с другой стороны теплый, нагретый лучами летнего солнца.
Прилёг путник в тени, да и задремал.
И приснился ему удивительный сон, будто это вовсе не камень лежащий возле дороги, а седой старец, что присел отдохнуть в тени дерева, да ладони на солнце греет.
Не успел путник и подивиться, как старик сам заговорил с ним.
- Здравствуй добрый человек, куда путь держишь?
Хотел было ответить путник, да старик опередил его:
- Вижу, что идёшь ты в град стольный, за знаниями, науки разные постигать спешишь...
И опять подивился путник прозорливости старца и хотел было слово молвить, да старец и на сей раз опередил его:
- Вижу я, молод ты, да стремишься умом мир постичь.
Старик умолк в ожидании ответа.
- Это правда, - ответил путник, - говорили всегда мне родители:
- Самое главное в жизни - это знания.
- Тогда послушай одну историю.
Жили-были камень и дерево. Лежал у дороги большой валун, а подле него выросло дерево.
Было древо младое, зелёное, к солнцу ветви тянуло да листки распускало, корнем в землю врастало, да накрепко.
Говорил ему камень, уймись, не трудись ты расти понапрасну-то, знаю я что у древа век короток, чем быстрее растёт зелень всякая, тем скорее она и состарится.
И немало я всякого видывал за последнее тысячелетие: то что быстро росло, быстро сгинуло, так зачем же расти ты торопишься, посмотри на меня, мне сто тысяч лет и за них я не вырос нисколечко! Много знаю и многое ведаю, год могу без умолку рассказывать, это будет лишь толика малая, от всего что за время то пережил.
Но не слушало древо речь мудрую, разрасталось оно пуще прежнего.
Зацветало оно весной раннею и плоды приносило по осени, каждый год оно шибко старалося, собирали плоды люди добрые, восхищались их вкусом и свежестью.
Так летели года вереницею, каждый год древо то плодоносило, но однажды оно весной раннею не покрылось цветами душистыми.
И под осень зачахло то дерево, почернело оно, покривилося, ствол засох, ветви поизломалися.
Вот тогда вскоре древу припомнил я, что всё вышло как я и предсказывал: у обильно цветущих век короток.
Но спокойно то древо ответило, что оно не жалеет нисколечко, что прошла жизнь его вспышкой яркою!
Так стояло оно осень длинную, а зимой пришли люди с возочками и срубили его прям под корешек, попилили на чурочки равные.
Вскоре в доме заладилась печечка, стали чурочки в топку подбрасывать, люди грелись и дерево славили, что жилище зимою согрело их.
И тогда я сказал, прощай дерево, ничего от тебя не останется, но ответило древо пылавшее, что теперь оно есть пламень огненный, в месте с дымом я в высь подымаюся прямо к солнцу, во небе сияющем.
А на следующий день да на зорюшке, ощутил я тепло, лучик солнечный и услышал: теперь я на солнышке, буду всем я светить своим лучиком.
А весной, где стояло то дерево появился росточек молоденький, что теперича стал вишней стройною…
Был поздний вечер и пылающее солнце разлилось над горизонтом желто-огненной рекой. Очнулся путник от наваждения, да понял, что человек вовсе не сосуд, который нужно до краёв заполнить знаниями, а факел, который нужно поджечь.