Я родилась в хрущевке улучшенной версии в самом центре Барнаула. Как это принято говорить, родилась в обычной советской семье. Оставлю эту формулу, чтобы не закопаться в подобностях.
ДедЫ, как называли мы в семье родителей матери, жили недалеко от нас в небольшом домике за жд мостом . Помню, что ходили к ним часто и помню, что посуда всегда звенела в буфете, когда проезжал по улице икарус, а мы обедали.
Никто в семье особеннно не рассказывал истории, не принято было доставать фотографии, они хранились под замком в шкафу с бельем и посудой. Я знала немного. Помню, название деревень Шадрино и Кашино, и еще то, что бабушка плакала по двум поводам исправно: раскулачиваение с высылкой в Нарым и война. Нас, детей, это не трогало, но прерывать не смели. Быт дедов был крестьянский, суровый, со всякими смешными присказками и поговорками, с простой кухней, минимумом вещей, всякая тряпочка бережно постирана и заштопана.
Бабушка была маленького роста, крепко сложена, ладная крестьянка. Мне же, подростку, хотелось иметь в роду исключительно дворян, хотелось длинные тонкие пальцы, но в кого?)) руки были рабочими) хотелось высокий рост и длинные ноги. Но откуда ?)) По началу я сильно расстраивалась, потом забылось. Гордость за свое происхождение пришла позже.
В 2012 г. в Барнауле появился памятник переселенцам на Алтай, тем самым, что приехали на Юг Западной Сибири в столыпинские реформы из Центральной России. Это было для меня первым этапом осознания связи своей семьи и земли, роли и значимости крестьянства, ценности культуры и ее силы. Конечно, повлиял не сам монумент, к слову сказать, мне он никогда не нравился, повлияли слова мамы: "Вот посмотри, памятник поставили Сеятелю. Мужчина идет по полю вольному, в руке лукошко с зерном, а рядом маленькая девочка. Это наша баба Катя с отцом вот так приехали на Алтай, на новые земли". Я бы без этих слов так и ездила мимо памятника на машине, ничего бы во мне не отзывалось, если бы тогда мать не связала образ этой девочки с бабой Катей. Тогда мне было 34 года, деды уже умерли.
Через 4 года я встретила мастера на городской ярмарке с росписью, которая меня так зацепла своей гармонией и простотой, что я не могла больше ни о чем думать. Мы познакомились, так родился проект Алтай Традиция. Роспись оказалась крестьянской. Уже поже от Елены Юрьевны я узнала философию росписи, как говорит мастер: "она же совсем не про цветочки". Но вот удивительно, как живет в нас генетическая память. Кстати сказать, в нашей семье не было ни одного предмета с росписью. Это и понятно. Когда ссылали крестьян в Нарым, они точно не брали с собой двери, полати, или прялки. Бросали все, успевали взять только узлы одежды и документы. У бабушки остался домотканный рушник, видимо его забрали из дома вместе с иконой.
На портале Мастера сегодня прочитала интервью с Кириллом Маркесом. Понравилось определение модного в последнее время термина "локальная идентичность". Термин книжный, определение впервые мне встретилось человеческое.
"Локальная идентичность - это часть личной истории каждого, возможность взглянуть внутрь самих себя. Она важна как минимум для того, чтобы мы могли себя понять и придти к своей аутентичности"
Очень хорошо сказано. Такой вот путь к себе, через вопросы: кто я? откуда я? Со временем они дают ответ на еще один вопрос: зачем я?
Ответ найдется обязательно. Для меня этот ответ в бренде "Алтай Традиция", а еще в том, что вот уже 4 года одним делом со мной занимается и моя старшая дочь. В этом году Полина защищает диплом на материалах нащей 4 летней совместной работы.