Интервью Антона Долина нынешнего “после февральского розлива” мне интересны, скорее не гостями, а самим Антоном Долиным. Как он из кино критика, рассказывающего обо всех и всяческих фильмах страстно, но без излишней патетики, имея как бы взгляд “с высоты птичьего полета”, переходящий местами в неприкрытый снобизм, превратился в заштатного журналиста-пропагандиста, которого некий главный редактор ежедневно вызывает на ковер и требует: “Больше крови!”
А он не очень умеет про кровь, он про кино больше. Он там - “с высоты птичьего полета” без патетики и пафоса, но, вовлеченно. А “война… ну что, война? Так заведено…” Но, деньги ему теперь платят явно не за кино. Кино его на ххх никому не нужно. Нужны кровь и руки российских солдат, измазанные в этой крови. И у бывшего кинокритика прямо на экране возникает когнитивный диссонанс.
Он разговаривает с деятелями культуры, которым интереснее про театр и кино, а ему приходится спрашивать их про войну и вообще не свободную Россию. Они ему, “да погоди ты со своей войной, я вот фильм…” Но, он, краснея извиняется и как бы показывая, как ему самому все это неприятно, упорно и настойчиво продолжает спрашивать про “после 24 февраля”. Ибо деньги нынче платят не за “про фильмы”.
Но, зато, как он возбуждается и эрегирует, когда исполнив свой долг перед главным редактором может все-таки поговорить за кинематограф. О… Как меняется словарь и риторика! Какие чувства проступают на лице. Правда, поскольку он помнит, что сейчас настанет час превращения кареты в тыкву и снова придется про кровь, Долин уже не тот, что когда-то в “Вечернем Урганте”. Где теперь этот “Ургант”?.. Где теперь тот Долин?..
А интервью с Серебрянниковым получилось синонимичное. Сели два россиянина эмигранта на ступенечки какого-то полуроскошного каннского здания, да и поговорили про российского же гомосексуалиста, у которого жена с ума сошла (это кроме крови, театрального дела и отъезда из России)… Перефразируя советскую песню из телепередачи “Контрольная для взрослых: “Хотите ли, не хотите ли, но дело, товарищи в том, что прежде всего вы для запада интересны своими гендерными аномалиями и аддикциями пополам с девиантностью, а весь ваш вклад в мировую культуру… потом”. Вот такая вот “Жена Чайковского” в Каннах.Приза за гомосека мы вам не дать не можем, но интервью… на ступенечки, пожалуйста.
