Раны открытые.
Небо сочится сквозь раны.
Слышится голос,
Слова моей любящей мамы:
«Что же ты, доченька,
Я так просила беречься!..
Истинно верить,
От веры в сердцах не отречься.
Есть наказание всем
За слова и поступки,
Стоит признать,
Что тела наши тленны и хрупки.
Сколько ещё я смогу
Твои ранки латать?..
Стала седой я,
Но ты научилась летать.
Крылья твои не оценит
Живущий сегодня,
Жить с нараспашку душой
Нынче стыдно, не модно.
Знай, небеса тебе
Судьями будут в итоге,
Все остальные –
Попутчики только в дороге.
Вставит ли кто-нибудь слово
В защиту тебя
В час неизбежный душе
Неземного суда?
Ладно… Вставай!
Не устраивай цирка и драмы,
Раны зашью…
Но появятся новые шрамы.
Может быть, стоит
Остаться, чуть-чуть отдохнуть,
Прежде чем снова
В опасный отправиться путь?..
Вместе, как раньше,
Присядем с тобой у огня…
Так не хватает
Улыбки твоей и тепла.
Богом забытый наш город
Похож на вертеп.
Есть ли в нём люди?
Порою мне кажется, нет.
Лица, как маски,
В глазах пустота и усталость…
Им бы покаяться,
Им бы уверовать малость.
Поздно наверно теперь
О них Бога молить...
Что мне до них?
Мне б тебя от беды заслонить…»
Раны зашитые.
Небо сквозь них не сочится.
Люди в халатах и масках…
И пахнет больницей…
("В списках вернувшихся числюсь!")