Почему я решил написать о себе
Уважаемые коллеги! В этой статье я решил написать о себе. Будет лучше, если вы будете знать, что всё, о чём я пишу, получено мной путём нелёгкого жизненного опыта работы в ЛПК. Всё проверено жизнью.
Сейчас, надеюсь временно, многое утрачено, но утраченное следует снова вернуть к жизни, если мы хотим навести порядок в избранной нами профессии.
Мою душу греет мысль, что творящийся беспредел в ЛПК закончится и настанет время наводить порядок. Вот тогда мои материалы могут пригодиться.
Всё, о чём я пишу, это опыт, наработанный поколениями специалистов в Советский период. Я, участник этих дел, по сути, «последний из могикан». Большинство моих великих учителей и коллег ушли в мир иной. А вместе с ними и их опыт. Я пытаюсь передать вам этот опыт. В противном случае вы потратите на возрождение утраченного многие годы.
Свою первую статью в Дзен я опубликовал 1 февраля 2021 года. В Дзен я пришёл от безысходности. Сомневаюсь, что среди авторов Дзен есть кто-либо старше меня. Через 15 лет после выхода на пенсию мне пришлось уйти с научной работы – Минпромторг окончательно перестал финансировать науку ЛПК. Наука погибла.
К сожалению, жизнь в Подмосковье и в деревенской усадьбе в живописной местности – сад, огород, лес, грибы, озеро, рыбалка - не удовлетворяли меня в полной мере. Мозг требовал пищи.
Я пытался писать. Но мои критические статьи Московский и Питерский журналы публиковать не захотели. Им нужны победные реляции. Вот и пришлось обратиться к внуку, чтобы он помог мне зарегистрироваться в Дзен.
К большому сожалению, мой канал развивается черепашьими темпами. Даже слово «развивается» здесь неуместно. Я опубликовал 50 статей. Но у меня сегодня всего 111 подписчиков. В день мои статьи читает в среднем всего 55 человек.
Судя по редким комментариям, профессионалов ЛПК среди моих читателей мало. То есть пользы от моей работы, практически нет никакой. Я уже много раз принимал решение завершить публикации, но продолжал писать. Почему?
Причина проста. Сравнивая то, что было, с тем, что происходит сегодня, я вижу, что в ЛПК налицо полнейшая деградация. Варварское разграбление лесов. Особенно в Сибири. Распалась на кусочки лесозаготовительная промышленность. Исчезла лесохимическая промышленность. Погублена наука ЛПК и лесное машиностроение.
Казалось бы, какое мне дело до этого буржуйского лесопромышленного комплекса? Судя по всему, буржуев ЛПК, да и нашу власть существующее положение дел вполне устраивает.
Изменить положение дел в ЛПК может только власть. Именно для неё, в надежде на перемены, я, в основном, и писал. Думал, наивный, меня поддержите вы, коллеги. Но этого не случилось. И поддержка слабовата, и власть, которая из каждого "утюга" кричит о цифровизации, глуха и в интернет, похоже, не заглядывает.
Видимо мною движет то, что называется «за державу обидно».
Кратко опишу, каким путём я получил опыт, который пытаюсь передать вам.
Мне просто повезло в жизни
Я окончил лесоинженерный факультет Уральского лесотехнического института. То есть я – инженер-технолог лесозаготовок. На факультете нас было 200 человек. Распределение на работу по окончании института шло в соответствии с баллами, которые студент заработал в процессе учёбы. Помимо оценок за учёбу в зачёт баллов шли надбавки за общественную работу: студсовет, профком, комитет комсомола, староста группы и пр.
На распределение я шёл семнадцатым. Впервые в истории института в списке предприятий были пять мест в Европу на опытные предприятия ЦНИИМЭ – 3 места в Оленинский ЛПХ и 2 – в Крестецкий ЛПХ.
Первыми ушли места в Свердловске и его ближайших окрестностях, потом места в леспромхозы ЦНИИМЭ.
Я вытянул счастливый билет, который и определил всю мою дальнейшую судьбу: мне досталось последнее место в Крестецкий ЛПХ.
Почему я считаю возможным победить сезонный характер лесозаготовок
По пути на работу я впервые увидел Москву и Красную площадь.
Первый человек, с которым я познакомился в Крестцах, был – аспирант ЦНИИМЭ из Тюмени, к которому меня подселили в комнату гостиницы ЛПХ. Как оказалось впоследствии, встречи с учёными ЦНИИМЭ в Крестцах - обыденность повседневной жизни.
Первое место моей работы – мастер леса. Мастерский участок заготавливал 100 тыс. куб. м в год. Он работал совсем не так, как нас учили в институте.
На лесосечных работах использовались лебёдочные трелёвочно-погрузочные установки на базе лебёдок ТЛ-5. Вывозка древесины осуществлялась деревьями (с кроной) тепловозами по УЖД.
На лесопункте было три таких мастерских участка. Общий объём заготовки лебёдочными установками составлял 300 тыс. куб.м в год. Все они были на одной ветке УЖД. Ещё 20 тыс. заготавливал Жаровской лесопункт.
Лебёдочные установки и УЖД обеспечивали абсолютно ритмичную работу предприятия. Всю древесину, которую лесопункт заготавливал за смену, нижний склад разделывал за две смены. Весь «запас» древесины «хранился» на сцепах УЖД.
Ночью железнодорожники доставляли порожние сцепы в лес и расставляли их каждой бригаде в соответствии с заявкой мастера леса.
Леспромхоз работал как часы! Лебёдки и УЖД не «знали» что такое распутица. Грунт лесосек после рубок не имел повреждений, а крона деревьев не загрязнялась и могла использоваться в производстве древесных плит.
При начале машинизации лесосечных работ леспромхоз стали переводить на заготовку древесины валочно пакетирующими и бесчокерными трелёвочными машинами. Перешли также на вывозку древесины деревьями автотранспортом по дороге Москва-Ленинград.
Заготовка древесины лебёдочными установками умирала мучительно. Во время весенней и осенней распутицы снова переходили на лебёдочные установки.
Но леспромхоз должен был показывать дорогу другим. В результате из-за невозможности работать в периоды распутицы он перешёл на сезонный метод лесозаготовок. Зимой пришлось создавать межсезонный запас древесины на период распутицы, объём которой достигал 70 тыс. куб. м.
С тех пор я имею твёрдое убеждение, что разработка лесосек с переувлажнёнными грунтами машинами на базе гусеничных и колёсных тракторов – это абсолютная глупость. Уродуется природа и гробятся машины.
Вот почему я много времени потратил на то, чтобы попытаться найти альтернативу тракторам. Если мы раньше умели работать на лесосеке абсолютно ритмично, значит должны научиться снова. Результаты работы приведены в опубликованных статьях.
Коллеги, дерзайте! Претворите это в жизнь! Санкции - самое время для развития отечественного машиностроения. Его следует развивать на новых принципах в соответствии с нашими природными условиями.
Роль науки в развитии производства
Развитие Крестецкого леспромхоза происходило на моих глазах. Конструкторскую документацию на модернизацию нижнего склала разрабатывал ЦНИИМЭ. Подготовленная институтом документация обсуждалась инженерно-техническим персоналом леспромхоза. Команду сотрудников института, приезжавшую леспромхоз, возглавлял лично директор института. Расскажу, как это происходило.
Обсуждение проекта происходило в кабинете директора леспромхоза, где развешивались чертежи. Разработчики докладывали суть проекта. В обсуждении проекта принимали участие ИТР леспромхоза. Даже я, инженер с трёхлетним стажем работы, принимал участие в совещании и выступал с критическими замечаниями и предложениями. Вот какое внимание уделялось развитию леспромхоза, который должен был стать примером для тиражирования!
Подобное в современных условиях просто невозможно из-за отсутствия науки. Поэтому я столь настойчиво выступаю за возрождение Крестецкого леспромхоза. Он сегодня нужен не менее, чем в то время. Лесопромышленников словами не убедить. Им нужен наглядный пример.
Не следует катать кругляк по просторам нашей страны
Через полтора года работы мастером леса, а затем техноруком лесопункта, я был переведён в производственный отдел ЛПХ. Но здесь мне показалось слишком скучно и при первой же возможности – оказалась вакантной должность технорука в цехе деревообработки, я сам напросился на эту должность, хотя она была совсем не по моей специальности. Позднее я стал начальником этого цеха.
Цех был очень важен для предприятия. Он перерабатывал весь хвойный пиловочник в объёме 100 тыс. куб.м в год на 60 тыс.куб.м пиломатериалов; 40 тыс. куб.м лиственной древесины перерабатывалось на 8 тыс.куб.м комплектной тары и 4 тыс. куб. м заливной клёпки (осиновые дощечки для бочек); цех производил упаковочную стружку из дровяной древесины и столярные изделия для собственных нужд.
В цехе работали чуть более 300 человек, то есть примерно 20 % общей численности работающих на предприятии, но они обеспечивали почти 70 % общей прибыли.
Работа в цехе оказалась очень полезной для меня. Я познал много нового. А главное, я научился творческому подходу к делу. В леспромхозе поощрялась рационализация. Совершенствование технологии производства, оборудования, оформлялись как рационализаторские предложения, которые рассматривались на техсовете ЛПХ и за их внедрение выплачивались небольшие деньги.
Одно из крупных рацпредложений по моей инициативе и под моим руководством было внедрено в тарном цехе, в результате которого цех вышел на проектную мощность. Суть этого предложения изложена в одной из статей и может быть использована в тарном производстве и сегодня.
Низкокачественную древесину и древесные отходы – в доходы
К этому времени для отработки возможности использования щепы из сучьев в производстве древесноволокнистых плит в леспромхозе был построен цех ДВП.
Оборудование цеха было отечественного производства. Всего в стране было выпущено 5 комплектов такого оборудования. Директору ЦНИИМЭ Константину Ивановичу Вороницыну удалось заполучить один из этих комплектов, который к тому времени лет пять пролежал где-то на севере.
На базе этого оборудования в Крестцах и был построен цех ДВП. Для снабжения цеха тепловой энергией была построена паровая котельная на древесном топливе тепловой мощностью 24 МВт.
Эти производства позволяли эффективно использовать всю низкокачественную древесину и древесные отходы, что позволяло повысить эффективность работы всего предприятия.
Через год после сдачи ДВП в эксплуатацию мне предложили должность начальника этого цеха. Я к тому времени заглядывал в цех из любопытства всего несколько раз. Но стремление познать новое победило и я принял предложение.
Я учился у всех – у рабочих, мастеров смен, слесарей и механиков. Научиться можно многому – было бы желание.
Через год в цехе провели капитальный ремонт. За месяц заменили обогревательные плиты и систему теплоснабжения пресса, изготовленные Ижорским заводом. После ремонта цех сразу вышел на проектную мощность.
Стремясь повысить эффективность работы цеха, я вместе с механиками посетил множество других заводов ДВП, работавших на польском и шведском оборудовании. Мы почерпнули у них много полезного и внедрили у себя много рацпредложений.
Работая в цехе я на практике познал все преимущества использования в производстве древесных плит «зелёной» щепы, а так же производство тепловой энергии на древесном топливе.
Я знаю, что профессионалы в области производства древесных плит возразят мне – крупные плитные заводы эффективнее. Это правда.
Но они не знают другой правды – мини цех древесных плит гармонизирует работу леспромхоза, за счёт использования низкокачественной древесины и древесных отходов снижает затраты на древесное сырьё и тем самым повышает эффективность работы как предприятия, так и всего лесопромышленного комплекса. Это окупает все другие минусы.
Наука – следующий этап приобретения опыта
Если учесть, что производство ДВП «мокрым» способом, это, по сути, грубая физическая модель целлюлозно-бумажного производства, а нижний склад ЛПХ – модель биржи сырья ЦБК и завода древесных плит, получается, что я на одном предприятии прошёл в сапогах все основные производства ЛПК.
Я понял, что здесь мне уже всё известно и поэтому стало скучно. Надо было двигаться дальше. Вот только куда? Так возникла мысль о науке. Я поступил в заочную аспирантуру ЦНИИМЭ.
Тему своей диссертационной работы я взял прямо с производства - устранение главного препятствия на пути использования «зелёной» щепы в производстве древесных плит - удаление минеральных примесей из ветвей сучьев кроны деревьев, которыми она загрязнялась при трелёвке деревьев трелёвочными машинами.
Такую попытку уже делали кандидаты наук ЦНИИМЭ, создав установку для промывки загрязнённой щепы. Я решил пойти другим путём – промывать загрязнённые сучья в процессе их перемещения от сучкорезного агрегата к рубительной машине.
Однако за год пребывания в заочной аспирантуре я не продвинулся в научной работе ни на шаг. Но надо было решать, либо бросать заочную аспирантуру, либо переходить в очную.
Переход в очную аспирантуру был не простым. Трудно было решиться на то, чтобы снова стать «студентом» и жить в общежитии на аспирантскую стипендию. Но выбор был сделан.
За два года и два месяца очной аспирантуры, которые у меня оставались после года заочной, мне следовало проделать немалую работу. Следовало в Ленинке изучить опыт промывки различных материалов, «придумать» установку для промывки загрязнённых сучьев и изготовить её в цехе подготовки сырья цеха ДВП. В этой работе мне очень помогли мои коллеги по цеху ДВП - механики и слесари цеха. Следовало изучить современные методы исследования и применить их на практике при проведении эксперимента. Провести обработку полученных экспериментальных данных на ЭВМ и написать диссертацию.
Можно себе представить, как мне пришлось «вкалывать», чтобы выполнить такой объём совершенно незнакомой для меня работы в столь короткий срок. Преодолеть всё это мне помогла производственная закалка.
А потом распределение на работу в ЦНИИМЭ младшим научным сотрудником в лабораторию технологической щепы, перевоз семьи из Крестец в Подмосковье и два года бедной жизни в комнате барака.
Зато бесценный опыт, полученный мной почти за 10 лет работы в Крестецком ЛПХ, очень помог мне в дальнейшей работе.
Моя диссертация целый год пролежала в Московском лесотехническом институте в очереди на защиту. Но после её защиты мои дела пошли в гору.
Я получил двухкомнатную квартиру рядом с институтом. Стала более-менее приличной зарплата. В лаборатории технологической щепы был создан новый сектор по производству щепы на лесосеке мобильными системами машин. Это направление в ту пору стремительно развивалось во всём мире.
Меня назначили заведующим этого сектора. Я возглавил работу по разработке технологии и системы машин для производства щепы на лесосеке. Стал руководителем темы по линии Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ), в которой принимали участие 8 стран - членов СЭВ. Принимал участие в международных симпозиумах по линии ФАО/ЕЭК/МОТ по этому направлению .
Моя работа по любимой теме осложнилась в связи с тем, что у руководства института возникла идея предложить мне новую работу – Учёным секретарём института. Несмотря на более высокую зарплату, меня это совсем не обрадовало и я отказался. Но дирекция настаивала.
Пришлось идти на компромисс: я пошёл на новую работу только после того, как директор института согласился оставить за мной прежнюю работу по разработке технологии производства щепы на лесосеке.
Я «выторговал» у него также ежегодную месячную командировку на проведение экспериментальных работ в условиях леспромхоза. Причём научную работу я выполнял совершенно бесплатно. У меня даже мысли не возникло заговорить об оплате работы по совместительству.
Совмещать работу было очень не просто. Работа Учёного секретаря заключалась в контроле за выполнение тематического плана института. Директор утверждал научные отчёты по выполненным НИОКР только после моей визы.
Я должен был готовить и участвовать в проведении Большого Учёного Совета по выполнению важнейших НИОКР. Большой Учёный Совет возглавлял лично директор института. (помимо Большого были ещё 4 секции учёного совета, которые проводили председатели секций).
В обязанности входила также подготовка докладов директора по проведению общих собраний коллектива института и множества материалов к различным совещаниям. Одновременно я являлся Учёным секретарём Координационного совета, который координировал работу всех зональных институтов лесной промышленности.
Через два года работы Учёным секретарём меня «по производственной необходимости» перевели на работу заведующим сектором планирования и координации научно-исследовательских работ с существенным повышением зарплаты.
Таким образом, совмещая научную и административную работу, я был в курсе всего спектра научной работы института и одновременно выполнял работу по разработке и исследованию технологии производства «зелёной» щепы.
Помимо всего прочего, это научило меня мыслить в масштабах всей отрасли.
Так и была создана система машин для производства щепы в условиях лесосеки, разработана и внедрена в производство ресурсосберегающая технология лесозаготовок, которая стала темой моей докторской диссертации.
Если бы вы знали, каких людей я считаю своими учителями! Сегодня таких я не знаю. Я признаю правильным всё, что делалось в ЦНИИМЭ под руководством Лауреата Сталинской и Государственной премий Константина Ивановича Вороницына. Свои монографии, о которых речь пойдёт ниже, я посвятил памяти Константина Ивановича к 100-летию со дня его рождения.
Опыт работы чиновником
К сожалению, золотой период развития науки к концу 90-х годов закончился. Финансирование науки стремительно сокращалось. Наступила безработица.
Помогли друзья. Я перешёл на работу в государственную компанию Рослеспром, которая, в какой-то мере, выполняла роль упразднённого Минлеспрома СССР. Я был принят на должность заместителя начальника научно-технического управления.
Мне поручили курировать разработку Федеральной программы развития лесопромышленного комплекса на период до 2005 года, разработкой которой руководил первый заместитель председателя Рослеспрома Владимир Алексеевич Чуйко. Да, тот самый Чуйко, который ранее в ранге министра руководил строительством Братского лесопромышленного комплекса.
Через год программа была разработана, но её утверждение Правительством затянулось на два года. Программа была утверждена постановлением Правительства Российской Федерации № 1123 от 20 ноября 1995 г. только после того, когда из неё был исключён раздел по оказанию ЛПК государственной поддержки.
Это была последняя программа, по которой финансировалась наука ЛПК.
Подготовка доклада Чуйко на коллегии Рослеспрома по реализации утверждённой Программы была поручена мне. В процессе подготовки доклада я понял, что реализовать её в полной мере после удаления раздела государственной поддержки, не удастся.
Тогда у меня и возникла идея концентрации скудных средств государственной поддержки на одной отрасли, оказывающей наибольшее влияние на развитии всех других отраслей. Эту идею я считаю единственно верной и сегодня.
Снова в науке
Утверждение Программы развития лесопромышленного комплекса на период до 2005 года приоткрыло дверь для развития науки и я снова вернулся в неё. Моя дальнейшая работа проходила в Государственном научном центре лесопромышленного комплекса ФГУП «ГНЦ ЛПК» в должности первого заместителя директора по технологиям и энергетике. Центр был учреждён по поручению Рослеспрома. Подготовкой учредительных документов было поручено заниматься мне.
К сожалению, Программа просуществовала недолго. Её закрыли раньше срока. Поэтому в дальнейшем в Центре выполняли ту работу, которую финансировал Минпромторг. Но главное внимание мы уделяли энергетике на древесном топливе и устранению сезонного характера работы ЛПК.
Именно в этот период была выполнена работа по исследованию эффективности прямого сжигания древесного топлива и производства тепловой и электрической энергии на когенерационных тепловых электростанциях. Были разработаны технологии по преодолению сезонного характера лесозаготовок на базе лесосечных машин с канатным приводом.
К сожалению, из-за отсутствия финансирования довести работу до конца не удалось.
Итак, уважаемые коллеги, надеюсь, вы поняли: всё, о чём я вам писал в своих статьях, это не экспромт. Это то, что уже проверено практикой, но исчезло или забыто в суете сегодняшнего безвременья. На восстановлении того, что уже было, у вас, не знающих прошлого, уйдёт уйма времени.
Время, когда эти материалы могут быть востребованы, придёт неизвестно когда. А интернет в наше неспокойное время - не очень надёжная вещь. Поэтому я подготовил к публикации две монографии с подробным изложением материала.
Одна из книг имеет название: «Как обустроить леспром». В ней приводится описание передового опыта ЛПК в Советский период и пути его совершенствования, которые были разработаны ООО «ГНЦ ЛПК ТЭ» под моим руководством в постсоветский период.
Вторая называется «Ресурсосберегающая технология лесозаготовок». В ней приводятся результаты исследований автора по удалению минеральных примесей из ветвей и сучьев кроны деревьев с целью её полезного использования, а также безотходной технологии лесозаготовок, позволяющей значительно повысить экономическую эффективность рубок главного пользования и сделать рентабельными рубки ухода за лесом на стадии прореживания и реконструкции низкотоварных древостоев. Эффективность этих технологий также проверена практикой в промышленных условиях.
Монографии я решил передать для организации их публикации члену Комитета Совета Федерации по аграрно-продовольственной политике и природопользованию, председателю Экспертно-консультативного совета по лесному комплексу Татьяне Анатольевне Гигель. Надеюсь, она сможет это сделать.
Заключение
1. Опыт показывает, что одну из главных болезней лесной промышленности – сезонный характер лесозаготовок, победить можно. Для этого следует:
- на базе самого лёгкого варианта трактора Онежского завода создать макет лесозаготовительной машины с канатным приводом. После испытания макета следует создать и организовать серийное производство гаммы лесосечных машин с канатным приводом;
- перейти на строительство лесовозных дорог с твёрдым колейным покрытием первоначально из инвентарных деревянных щитов, а затем, после укрепления экономики предприятий – из специальных железобетонных дорожных плит.
2. Создание предприятиями собственных лесовозных дорог с твёрдым покрытием позволит повсеместно внедрить ресурсосберегающую технологию заготовки и вывозки древесины деревьями, как наиболее эффективную для освоения лесосек, не пройденных рубками ухода.
3. Для реализации ресурсосберегающей технологии необходимо:
- возобновить серийный выпуск мобильной системы машин для производства щепы в условиях лесосеки;
- обеспечить возможность потребления вырабатываемой щепы», включая «зелёную» щепу, за счёт её использования на действующих заводах древесных плит, перевода предприятий ЛПК на собственные источники тепловой и электрической энергии путём строительства котельных и тепловых электростанций на древесном топливе в леспромхозах, на древесноплитных заводах и фанерных комбинатах, в ЖКХ, в теплицах, путём строительства мини заводов древесных плит непосредственно в леспромхозах.
4. Провести реструктуризацию предприятий лесозаготовительной промышленности с целью их укрупнения и их модернизацию. Для этого следует заменить в Лесном кодексе аренду лесов на проверенную практикой систему лесных отношений с бессрочным неистощительным лесопользованием на базе комплексных лесозаготовительных предприятий, выполняющих заготовку древесины, её переработку и весь комплекс лесохозяйственных работ.
5. На ближайшую и среднесрочную перспективу работу лесопромышленного комплекса следует ориентировать на внутренний рынок, на обустройство одноэтажной России. Основным видом продукции ЛПК должно быть деревянное домостроение и всё, что с ним связано, включая производство мебели.
Следует преобразить внешний облик нашей страны, повысить благосостояние её граждан. Тогда капитал перестанет бежать из страны, а народы других стран потянутся к нам сами.
6. Повышение эффективности работы ЛПК потребует государственной поддержки. При этом важно не допустить распыления средств этой поддержки. Её следует сконцентрировать на оказании помощи базовой отрасли ЛПК – лесозаготовительной промышленности, поскольку снижение затрат на древесное сырьё – это наш единственный шанс на повышение эффективности работы лесного комплекса.
7. Всё изложенное возможно только в том случае, если будет создан полноценный орган управления лесным комплексом, возрождена наука ЛПК и лесное машиностроение.
Благодарю всех, кто поддерживает канал. Особенно приятна поддержка земляков - канала Эксперт-Урал.
Спасибо, что дочитали до конца!
С пожеланием здоровья и успехов, В.С. Суханов, д.т.н., Заслуженный работник лесной промышленности РФ