Эпоха раннего интернета была полна оптимизма в отношении будущего технологического общества. Техноутописты наивно надеялись, что общество, движущееся по так называемой "информационной супермагистрали", будет вооружено фактами, а гражданская жизнь будет развиваться, минуя надоевшую диалектику партийной политики.
То, что они предсказывали, и то, что произошло в итоге, - две совершенно разные вещи. Далекие от достижения просвещения, мы столкнулись с миром теорий заговора и альтернативных фактов, созданных в эхо-камерах и широко распространяемых через социальные сети.
В то время как так называемые активисты по борьбе с дезинформацией, такие как Нина Янкович из администрации Байдена, играют активную роль в обелении украинских националистических добровольцев, совершивших военные преступления на Донбассе, другие в СМИ пытаются обвинить консервативных ораторов, таких как Такер Карлсон, в преступлениях, совершенных доморощенными массовыми стрелками.
Прежде чем мы сможем понять, почему все происходит именно так, как происходит, необходимо вспомнить, что произошло в первые два десятилетия 21 века. При всем утопизме и надеждах, определивших конец 20-го века, мы до сих пор не покончили с голодом и неравенством, не достигли мира во всем мире и не основали колонию на Марсе. Вместо этого мы имеем культурную войну и огромное количество тривиальных проблем, которые угрожают усыпить бдительность человечества в таких малозначительных вопросах, как предпочитаемые местоимения и микроагрессия.
Мы можем сетовать на то, что новый век просвещения, движимый технологическим процессом, оказался неуловимым. Неудача этой утопии в значительной степени является результатом монокультурной гегемонии Big Tech. Большие технологии, создавшие нынешнее состояние политического дискурса, были поглощены левыми убеждениями - как изнутри, так и извне.
Большие технологии хотят большого самовыражения - но только для небольшого меньшинства
Под сенью Big Tech идет культурная война, которая, при всем своем потворстве "разнообразию", отказывается принимать чью-либо сторону, пока это не сказывается на ее итоговом результате. И, учитывая, что акционеры и инвесторы Big Tech происходят из тех же прибрежных районов, что и инженеры, которые разрабатывают эти платформы, неудивительно, что они принимают сторону против ценностей, противоречащих устоям.
Мы должны помнить о том, как Большие технологии, которые готовы распространить свои щупальца на все аспекты нашей жизни, управляют нашим взаимодействием с другими людьми в социальных сетях. Осуждая все формы фанатизма и хвастаясь своей способностью дать людям возможность высказать свое мнение, они скрытно сосредотачивают управление тем, где и как это высказывание происходит, в руках элиты. И им это нравится - они делают на этом деньги. Такие платформы, как Facebook, TikTok, Instagram и Twitter, используют наше человеческое желание выразить свое мнение, делая небольшие жесты, чтобы люди почувствовали личную силу, и процветая за счет вирусного потенциала культуры отмены и злобных "дебатов". Но в конечном итоге эти жесты - всего лишь иллюзия, чтобы отвлечь нас от ярости по отношению к нашим политическим и идеологическим противникам.
При всей своей добродетельности, Big Tech по-прежнему получает инвестиции и сигналы от тоталитарных интересов, политических лоббистов, групп особых интересов и продает данные пользователей не очень демократическим правительствам по всему миру, включая правительство США.
Мы спим, наивны и не знаем о ползучей деятельности Больших Технологий. СМИ хотят, чтобы мы направили свой гнев на бесправных белых мужчин или представителей контркультуры - тем временем нас душат многочисленные щупальца Силиконовой долины, мы рабы технологического общества, которое возникло вместо технологической утопии, на которую мы надеялись.
Либерализм Силиконовой долины и контр-истеблишмент
Помните Usenet? Скорее всего, нет. В 90-х годах Usenet представлял собой серию досок объявлений, которые существовали в альтернативной сети до появления "Всемирной паутины". Usenet и другие разрозненные сети существовали наряду с Интернетом - и продолжают существовать. Usenet была тем, к чему мог получить доступ любой человек с клиентской программой, точно так же, как сегодня вы можете получить доступ к Всемирной паутине через такие браузеры, как Google Chrome, Safari или Firefox. Эта децентрализованная сеть досок объявлений - "новостных групп" - служила для людей доской для разговоров. Они управлялись так же, как форумы в наши дни, и были посвящены отдельным темам или областям интересов.
Многие термины, используемые сегодня сообществами ЛГБТ+ и социальной справедливости, впервые появились или стали известны благодаря этим сообществам Usenet, включая термин "цисгендер" (описывающий человека, чья гендерная идентичность соответствует его или ее биологическому полу - противоположность трансгендеру). Это понятие никогда не было реальностью, пока обитатели этих новостных групп не попали на сайты протосоциальных сетей, такие как Tumblr, и в конечном итоге стали доминировать на платформах социальных сетей. Теперь эти концепции, которые зародились в эхо-камерах, распространились на политический дискурс. Даже политики-демократы объявляют свои местоимения.
Но так же, как радикальные либеральные идеи начали просачиваться из замкнутой интеллигенции Usenet, в конечном итоге закрепившись за центристским либерализмом истеблишмента, так же и контр-истеблишмент появился на имиджбордах - первым из которых был 4chan. Эта контр-истеблишмент выстроилась вокруг консерватизма.
Правда, это такой консерватизм, который, несомненно, отличается от того, с которым отождествляли себя отцы-основатели и классические либералы эпохи Просвещения. "Отвергайте современность. Примите традицию", - так гласит лозунг. Это шибболет, который часто произносят, а затем повторяют до тошноты оторванные от жизни, самопровозглашенные консерваторы, считающие нынешнее состояние консерватизма "прогрессивизмом в замедленной съемке". Недовольные тем, как обстоят дела, бесправные люди обращаются к форме культурного неофундаментализма, отягощенного чувством ностальгии по тому, чего никогда не было.
Маносфера" существует параллельно с активистами социальной справедливости, которые также считают, что мир против них - и это общая история, которую мягкие критики Big Tech в основных СМИ часто игнорируют. Им проще обвинять такие вещи, как MAGA, 4chan, видеоигры и отдельных актеров за выражение их "токсичности" в интернете, чем обвинять интернет в том, что он запечатлел нашу экспрессивную жизнь таким образом.
Геймергейт: мальчик для битья либералов из Кремниевой долины
Либеральная технологическая журналистка Тейлор Лоренц, как и другие представители истеблишмент-медиа, часто обрушивается на Большие технологии за бесправие меньшинств и маргинализированных людей. Но она понимает это бесправие через призму домогательств. Домогательства, по ее словам, являются серьезной проблемой в современных социальных сетях. Если на вас кричит человек, который высмеивает ваш IQ, вашу внешность или тот факт, что вы выпиваете 3 галлона воды в день, а вы не можете дать ему пощечину через монитор, понятно, почему вы будете чувствовать себя активно бесправным.
Истеблишмент-пресса часто ссылается на GamerGate как на маловероятное общественное движение, которое положило начало тенденции озлобленных геймеров-ботаников, в основном белых христианских мужчин, в интернете, чувствующих себя достаточно сильными, чтобы преследовать любого, кто заставляет их чувствовать себя маленькими или отчужденными, как в "Мести ботанов" 21-го века. А такие компании, как Twitter, утверждают они, не воспринимают этих молодых людей достаточно серьезно, чтобы что-то с этим делать.
Для тех, кто не в курсе, GamerGate - это движение против истеблишмента, созданное геймерами в ответ на "джентрификацию" видеоигр в 2014 году. Выросшее из обвинений в адрес феминистки, пишущей об играх и получающей выгоду от кумовства, оно переросло в культурную войну вокруг индустрии. В либеральной игровой прессе этот термин используется как сокращение для обозначения "мужских горластых бородачей, угрожающих изнасиловать и убить женщин в индустрии видеоигр".
В наши дни GamerGate чаще упоминается журналистами, чем теми, кто в свое время принимал в нем участие. Простой поиск в Google показывает не менее десятка упоминаний GamerGate только за последний месяц - все они связаны со стрельбой в Буффало, захватом Twitter Элоном Маском или требованием усиления цензуры и прекращения свободы слова.
Дело в том, что GamerGate был симптомом культурной гегемонии, исходящей из Кремниевой долины. Это была реакция против истеблишмента. И Элон Маск, который недавно сделал шаг к покупке Twitter, стал аватаром всех бесправных, которые теперь борются против истеблишмента.
Это не значит, что нужно оправдывать людей, которые плохо ведут себя в Интернете, или демонизировать их как неадекватно мыслящих. Мы все имеем право на свое мнение, но наше поведение в реальном мире обычно, если не всегда, зависит от того, как другие реагируют на наши действия. В Интернете вы можете быть настолько антисоциальным, насколько хотите, и приглашать других антисоциальных людей сформировать с вами своего рода антисоциальный коллектив, ритуально бросающий меткие выстрелы в остальных членов общества.
Но существование контр-истеблишмента демонстрирует то, что Лоренц и ее коллеги быстро игнорируют.
Сегодня левая мысль проникает в мейнстрим, отчасти благодаря огромному количеству культурного капитала, который технологи накопили вместе со своим богатством и смогли экспортировать по всему миру. Многие из этих технолиберальных идей явно антимужские и, в некоторой степени, антибелые.
Например, посмотрите на "Завет контрибьютора" трансгендерной феминистки Коралин Ады Эмке - юридически закрепленный набор "до" и "после" для инклюзивного (читай: "разбуженного") рабочего места, который получил широкое распространение в Кремниевой долине. Автор Пакта также является соавтором "Манифеста пост-меритократии", обещания отменить принципы, которые "в основном выгодны тем, кто имеет привилегии, и исключают недопредставленных людей в технологии".
Борьба с "превосходством белой расы", хотя и была актуальна, возможно, в 1940-х и вплоть до 1990-х годов, является старой, устаревшей парадигмой, которая в настоящее время только наносит ущерб ткани общества. Однако либерализм Кремниевой долины одержим такими неизменными характеристиками, как раса, пол и сексуальная ориентация. И благодаря этой политической ориентации Big Tech предпочитает лишать белых мужчин прав.
Эта риторика - парадоксальным образом поддерживаемая белыми мужчинами в Big Tech, которые хотят доказать свою союзническую позицию - способствует развитию системы, в которой идентичность ценится выше достоинств. Это, в свою очередь, привело к тому, что молодые мужчины объединяются вокруг своей идентичности, пытаясь найти поддержку в совершенно неправильных местах - в субкультуре инцелов или на серверах раздора белых супремацистов, где они находят взаимное утешение в чувстве общей жертвенности. Их почти трудно винить, когда СМИ и Big Tech бомбардируют всех нас сообщениями, которые очерняют определенные неизменные характеристики.
Как бы ни было трудно это проглотить, это не совсем вина этих, возможно, бесправных мужчин, которые стремятся вернуть свое место в обществе (некоторые из них действительно хотят превосходства, а не равенства - хотя бы из мести). Левые или борцы за социальную справедливость также не виноваты в том, что кто-то чувствует себя бесправным. И просто непродуктивно возлагать вину исключительно на них.
Большие технологии хотят большого самовыражения - но только для небольшого меньшинства
Под сенью Big Tech идет культурная война, которая, при всем своем потворстве "разнообразию", отказывается принимать чью-либо сторону, пока это не сказывается на ее итоговом результате. И, учитывая, что акционеры и инвесторы Big Tech происходят из тех же прибрежных районов, что и инженеры, которые разрабатывают эти платформы, неудивительно, что они принимают сторону против ценностей, противоречащих устоям.
Мы должны помнить о том, как Большие технологии, которые готовы распространить свои щупальца на все аспекты нашей жизни, управляют нашим взаимодействием с другими людьми в социальных сетях. Осуждая все формы фанатизма и хвастаясь своей способностью дать людям возможность высказать свое мнение, они скрытно сосредотачивают управление тем, где и как это высказывание происходит, в руках элиты. И им это нравится - они делают на этом деньги. Такие платформы, как Facebook, TikTok, Instagram и Twitter, используют наше человеческое желание выразить свое мнение, делая небольшие жесты, чтобы люди почувствовали личную силу, и процветая за счет вирусного потенциала культуры отмены и злобных "дебатов". Но в конечном итоге эти жесты - всего лишь иллюзия, чтобы отвлечь нас от ярости по отношению к нашим политическим и идеологическим противникам.
При всей своей добродетельности, Big Tech по-прежнему получает инвестиции и сигналы от тоталитарных интересов, политических лоббистов, групп особых интересов и продает данные пользователей не очень демократическим правительствам по всему миру, включая правительство США.
Мы спим, наивны и не знаем о ползучей деятельности Больших Технологий. СМИ хотят, чтобы мы направили свой гнев на бесправных белых мужчин или представителей контркультуры - тем временем нас душат многочисленные щупальца Силиконовой долины, мы рабы технологического общества, которое возникло вместо технологической утопии, на которую мы надеялись.