МЯУ вам, дорогие мои!
Это я, Обожайчик, эксперт и исследователь. Между прочим, эксперт и исследователь в истинно научном смысле, то есть с критическим отношением ко всем и ко всему, даже к самому себе, во как! Это я к тому, что экспертность моя очевидна и неоспорима, а вот исследовательскость... немного хромает. И особенно хромает она на даче, где объектов и пространств для исследований ну просто океан безбрежный.
Как вы, наверное, отлично понимаете, дело тут не во мне, а в моих людях, которые всячески ограничивают мои свободы, и в первую очередь — свободу передвижения...
Ой, опять меня понесло! Простите и извините, на самом-то деле я хочу рассказать о своём новом друге по имени ЭЙНШТЕЙН!
Эйнштейн — чистопородный аристократ с роскошной родословной, а корни его генеалогического древа уходят далеко-далеко, в почву Курильских островов. В общем, бобтейл он, абсолютный бобтейл! Да... У Эйнштейна величественный облик, под стать местам, где он проживает вместе со своими подконтрольными человеками, Папаней и Маманей.
А тамошние места настолько хороши, что Эйнштейновские люди считают предосудительным изолировать моего друга от природных красот. За что по справедливости получили плюс в карму. Хотя... не была бы предоставлена Эйнштейну свобода в исследовании природы, не было бы и этой истории!
Так вот... друг мой молод, а на момент событий и вовсе был юным, очень весёлым «балбесом безбашенным» (так его обозвали по окончании событий).
А началось всё так: навострили лыжи Эйнштейновы люди. И основательно так навострили, с долгими сборами и единодушным «первый улов — коту». Мой друг не знал, что будет, но ориентировался на интонации. И был очень рад, что специально для него организовали развлечение с охотнически-гастрономическим уклоном! Да и кто не был бы рад?..
Я умышленно не описываю дорогу, так как ничего особенного в пути не случилось, да и к событиям она отношения не имеет. Дорога как дорога, тряска и мельтешение за окошками... По прибытии на место Папаня и Маманя занялись делом, то есть добычей пропитания из воды (это называется РЫБАЛКОЙ). Чем же занялся мой друг, спросите вы?
В первую очередь, Эйнштейн одобрил человеческое поведение. А потом... «проснулись дикие гены», как впоследствии выразился Папаня. Да...
Шоб вы знали, рыбалка — это НЕ быстро. Почему? Скорее всего, потому что пища водного происхождения (люди называют её рыбой) очень скользкая, и часто вырывается из человеческих лап. Но всё когда-то заканчивается: наконец-то рыбы пойманы, кормёжка из рыб сварганена, и Маманя позвала обедать.
Папаня-то мигом нарисовался у своей миски, потирая руки и облизываясь, а вот мой друг... не явился. Вот представьте себе, хотя такое трудно представить!
Когда вся история благополучно закончилась, люди строго отчитали его: типа, «этот хулиганистый комок шерсти лучше оставлять дома». Но, повторюсь, это было ПОТОМ. А сразу по обнаружении исчезновения, люди начисто позабыли о кормёжке, принялись бегать по берегу, в леске у берега, и звали моего друга на все лады: от официального Эйнштейна до (простите, но я придерживаюсь фактов) лохматого говнюка.
Неужели мой друг, который первый раз в жизни увидел такое количество воды, растительности и прочих природных восхитительностей, мог уйти далеко настолько, что ничего не услышал? Или с ним случилась беда? Ни то, и — к счастью, ни другое. Устав до пределов возможностей, он прилёг отдохнуть (клянётся, что на минуточку), и — крепко уснул...
И вроде как недалеко прилёг, но... Эйнштейн не услышал ни голосов, ни суеты по поводу его, Эйнштейна, пропажи...
Впрочем, его обнаружили быстро, во время мониторинга кустов за поваленным деревом. Со сна мой друг совершенно не понял ни неправдоподобно бурного восторга, ни, тем более, трёпки ушей.
А потом Маманя предложила включить в рыболовный комплект шлейку с поводком, который она «в следующий раз привяжет накрепко к дереву». Но Папаня (плюс ему в карму) воспротивился. Кот, сказал, создание свободолюбивое, на привязи зачахнет, как пить дать, зачахнет...
Короче, моего друга частенько возят «на природу», причём совершенно не ограничивая его свободы, несмотря на... Но урок усвоен, и усвоен до кончиков усов: если Эйнштейн и позволяет себе выпасть из поля зрения своих людей, то спит вполуха и вполглаза. Так-то, дорогие мои!