Видовое разнообразие и эволюция фашизма

Это сокращенный вариант главы 1.14 «Видовое разнообразие и эволюция фашизма» из книги о фашизме «Гидра», написанной мной в 1998 году.

25 февраля 2022 года я принял решение сделать книгу бесплатной для скачивания в книжных интернет-магазинах.

Для удобства чтения я опубликовал значительно сокращенный вариант книги, а также разместил в различных сетевых библиотеках отдельные главы книги, для более удобного чтения на мобильных устройствах.

Разрешаю свободное распространение текста книги и цитирование без каких-либо ограничений, при условии указания источника и автора.

========================================================

Все либеральные демократические режимы сильно похожи друг на друга. Это обусловлено общим ходом мирового научно-технического, социального и политического прогресса.

Демократии не просто копируют друг друга, а выявляют наиболее прогрессивные формы политических, социальных и экономических отношений. Прогресс этот эволюционный и идёт в общемировом масштабе, постепенно и глобально.

Культурные, религиозные и любые другие различия народов и стран становятся всё менее значимыми, уступая приоритет общечеловеческим ценностям и общемировой культуре, впитывающей всё самое лучшее из культурных традиций народов мира.

Наука, экономика, культура становятся глобальными. Современное поступательное движение мировой цивилизации по пути прогресса имеет полезный побочный эффект – национальные различия обогащают глобальную мировую культуру, а не разобщают нации.

Фашизм – это всегда особый путь развития, противопоставленный остальному миру.

Пока демократические страны идут прямо по пути прогресса, фашистские двигаются в совершенно другом направлении – направо, налево и даже назад.

Все фашистские режимы отличаются друг от друга в гораздо большей степени, чем страны демократические, несмотря на то что политические режимы имеют общие черты, определяющие их как фашистские и даже в том случае, если прямо копируют друг друга в чем-то.

В условиях фашизма всегда огромное значение имеют исторический контекст, традиции, внешнеполитическая ситуация вокруг страны, экономические и социальные проблемы и прочее.

Политическая программа, методы и тактические цели (стратегические цели у любого фашизма одни – захват и последующее удержание власти) всегда отражают особенности идеологии конкретного вида фашизма. Когда меняются тактические цели, меняется идеология.

Фашизм эволюционирует, мимикрирует, меняет идеологию, методы воздействия на массы, но в том, что составляет непосредственно саму суть фашизма как универсального явления, он остаётся неизменен — в стремлении к тоталитаризму, экстремальному этатизму и насаждению массового культового сознания.

Различные виды фашизма могут отличаться друг от друга настолько сильно, что иногда кажется, что они вообще не имеют ничего общего. Но это только первое впечатление. Любой фашизм имеет свои особенности, напрямую связанные с существующими в стране политическими реалиями, политическим и экономическим положением численно доминирующей социальной, национальной или религиозной группы, защиту интересов которой фашизм декларирует (см. главу 1.1. «Фашизм как термин и как явление»). Эти отличительные признаки также связаны с национальным характером или религиозностью этой привилегированной группы, культурными традициями и историей народа, набором страхов и предубеждений, доминирующих в обществе.

В фашистских политических программах и идеологиях всегда присутствует амбивалентность. Это служит ещё одним из признаков, по которому идеологию можно отнести к категории фашистской. Признаком необязательным, но часто встречающимся.

Фашистская идеология может содержать одновременно антисоциалистические и социалистические элементы, антикапиталистические и капиталистические, модернистские и антимодернистские и так далее. Эти элементы могут присутствовать в фашистской идеологии в равноправной форме, что вроде бы удивительно, на первый взгляд.

Цели, сформулированные во многих фашистских политических программах и идеологиях настолько расплывчаты, что это позволяет легко манипулировать массами с учётом сложившейся в конкретный исторический момент политической конъюнктуры.

Популистские антикапиталистические лозунги итальянских фашистов и немецких национал-социалистов не помешали им наладить сотрудничество с крупным капиталом и после прихода к власти совсем забыть о своих обещаниях. Даже у более непримиримых с капитализмом румынской организации «Железная гвардия» и венгерской «Скрещённые стрелы», не получилось реализовать изначально публично объявленные цели.

Первоначально декларируемый антиклерикальный характер итальянской фашистской партии не только не мешал им сотрудничать с католической церковью, но и заключать с ней соглашения, пропагандировать среди итальянцев церковные взгляды на общество, внешний мир и политику. Антимодернистские лозунги «Железной гвардии» легко сочетались с «национальным обновлением» и «движением в потоке прогресса».

Наиболее явные отличия одного фашизма от другого обусловлены особенностями социальной базы, на которую опирается конкретный фашизм. Именно от этого, прежде всего, зависит фашистская идеология и соответствующие методы пропаганды.

Социальная база и бенефициары фашизма не всегда совпадают, а если сформулировать этот тезис точнее, то они крайне редко совпадают.

Социальной базой нацизма в Германии являлся рабочий класс, безработные и городские обыватели, основной боевой силой — ветераны войны, отставные военные и люмпен-пролетариат, а бенефициаром был крупный финансовый и промышленный капитал.

Итальянский фашизм опирался на крестьянство и мелких землевладельцев, городской средний класс, боевиками были бывшие коммунисты и социалисты, ветераны войны и отставные военные, а бенефициарами — крупные землевладельцы и сельскохозяйственные производители, городская буржуазия и аристократия.

Испанский фашизм, так же, как и итальянский, использовал в качестве своей социальной базы крестьянство и «средний класс», но включал также городскую буржуазию. Боевой силой были действующие испанские военные. Бенефициаром была аристократия, католическая церковь и крупные землевладельцы.

Чили пережила в XX веке последовательно две фашистские диктатуры – левую и правую. Социалисты выступали от имени рабочего класса и крестьянства, людей труда вообще. При Пиночете численно доминирующая группа – это всё население страны, за исключением социалистов, коммунистов и вообще левых. Сторонники Пиночета — это был всё тот же чилийский народ, но уже разочаровавшийся в социалистах и марксистском варианте социализма. Боевой силой социалистов были вооружённые рабочие отряды, а у Пиночета чилийские военные. Бенефициары левого фашистского режима – партийная номенклатура, у военной хунты – монополисты, включая иностранные компании, владеющие предприятиями добывающей промышленности страны, крупные землевладельцы.

Вражда фашизмов в разных странах, является правилом, а не исключением. Вызвана она не только экономической, внешнеполитической или иной конкуренцией, но также различиями в идеологии, в своём понимании правильной интерпретации фашизма, тоталитаризма и социального государства, а также различиями в оценке прошлого, во взгляде на будущее страны и всего мира.

Муссолини противился желанию нацистов присоединить Австрию, он одно время даже открыто говорил о необходимости защиты этой страны от «прусского варварства». Итальянские фашисты снабжали оружием австрийское правительство Энгельберта Дольфуса, чтобы в Австрии было создано независимое от влияния Германии национальное фашистское государство по итальянскому образцу.

Муссолини в 1933 году даже обещал Дольфусу, что в случае разгрома в Австрии нацистов и социалистов, австрийское правительство сможет рассчитывать на прямую военную поддержку фашистской Италии в борьбе против нацистской Германии.

В качестве предупреждения присоединении Австрии к Германии, Муссолини действительно выдвинул свои войска на Альто Адидже. Италия и Германия оказались на грани настоящей, а не дипломатической войны. Весь мир затаил дыхание в ожидании вооружённого конфликта между двумя фашистскими государствами.

В последствии этот конфликт, который мог стать причиной новой большой европейской войны, был обыгран в фильме Чаплина «Великий диктатор», где диктатор Хинкель (пародия на Гитлера) вступил в конфликт с диггатиче (диктатором) соседней страны Бактерия по имени Бензино Напалони (пародия на Муссолини), придвинувшим свои войска к границе государства Остерлих (намёк на Австрию), ставшую предметом раздора между двумя фашистскими диктаторами.

Муссолини в 1933 году проявлял личную инициативу в переговорах по заключению договора о дружбе с Советским Союзом, для уменьшения влияния Третьего Рейха в Европе. Дуче утверждал, что СССР и Италия очень похожие страны, в особенности своей внутренней и внешней политикой, государственной экономикой. Единственное, что, по мнению Муссолини, следовало бы сделать Советскому Союзу, это немного изменить свою идеологию в направлении корпоративизма итальянского типа и расширения возможностей для государственного капитализма.

Итальянский фашистский вождь мечтал о дружбе со Сталиным и превращении СССР в классическое фашистское государство, он часто говорил о том, что в советской стране фашизм уже практически создан, осталось лишь немного изменить идеологию большевиков.

Галеаццо Чиано говорил о том, что итальянский фашистский тоталитаризм уже на десять лет ушёл вперёд по пути, которым должны последовать и обязательно последуют все остальные страны. По его мнению, весь мир должен безоговорочно принять доктрину Муссолини, усердно учиться пропаганде у фашистов, внимательно изучать и перенимать успешный опыт итальянцев по созданию государства совершенно нового типа.

Были сделаны первые реальные шаги к сближению Советского Союза и фашистской Италии: участились взаимные визиты дипломатических, культурных, а главное военных и военно-морских советских и итальянских делегаций, в октябре 1933 года с дружественным визитом Неаполь посетила советская морская эскадра.

В союзе с СССР Муссолини видел реальный инструмент сдерживания влияния нацистской Германии в Европе. Дуче приходил в неистовство, когда читал в европейских газетах про то, что Третий Рейх, продолжая традиции Италии, стал самым передовым фашистским государством, центром наступающего нового фашистского мира. Муссолини в беседах с приближёнными, называл Гитлера бездарным клоуном, а нацистов пустоголовыми дикарями.

В своих речах, обличающих германское варварство, Муссолини в конце 1934 года называл немецкий национал-социализм продуктом язычества и пережитком первобытного строя, «расизмом из психиатрической лечебницы», который только примитивно подражает итальянскому фашизму.

Часто в рамках даже одного государства существовал целый набор различных фашизмов, враждебных друг другу.

Фашисты всегда стараются полностью «зачистить» политическое поле внутри страны от «неправильных» фашистов, полностью истребить сторонников другого фашизма, по причине того, что самую лютую ненависть фашисты испытывают не к своим реальным политическим врагам, а к «предателям» — идеологически близким фашистским движениям другого вида. Причина такой ненависти очевидна — внутривидовая борьба среди различных фашизмов происходит из банальной конкуренции на одном и том же политическом поле, из-за борьбы за одних и тех избирателей, составляющих общую социальную базу идеологически похожих фашистских политических движений.

Ненависть к идеологически похожим — характерная черта не только фашистских, но вообще любых тоталитарных сообществ, главной объединяющей силой в которых является культовое сознание его членов и универсальный набор догм. Доказательством тому служат различные религиозные войны и массовый террор по отношению к еретикам. Ненависть такого рода всегда взаимна. Например, адепты двух разных религиозных течений, в рамках одной конфессии, всегда обвиняют друг друга в ереси.

В Австрии сначала к власти в феврале 1934 года пришли сторонники «классического» корпоративистского фашизма — австрофашисты (хеймверовцы). Но уже через пять месяцев австрийские национал-социалисты, при поддержке гитлеровской NSDAP свергли хеймверовцев и убили австрийского канцлера Энгельберта Дольфуса. Нацисты устроили настоящую охоту на австрофашистов, которая закончилась полным истреблением последних уже после аншлюса Австрии.

В Венгрии сторонники корпоративистского фашизма итальянского образца (хунгаристы) в 1944 году были свергнуты своими противниками, венгерскими нацистами (нилашистами), во главе с Ференцом Салаши.

В Румынии противоборство между «классическими» фашистами и национал-социалистами привело к взаимному истреблению и кровопролитной гражданской войне.

Первые фашистские партии в Европе, созданные в 1919-1925 годах, родились в странах, переживших либо коммунистические революции, закончившиеся возникновением советских правительств, либо реальные попытки захвата власти коммунистами, хоть и не увенчавшиеся успехом, но напугавшие своей жестокостью. Данное обстоятельство подтверждает то, что они были созданы в противовес росту популярности социалистических движений, в условиях страха от возможного прихода к власти коммунистов.

Как не трудно заметить из приведённых примеров, большое количество европейских стран в 1919 – 1945 годах проходила следующие стадии:

1. Среди людских масс резко увеличивается популярность коммунистических организаций и политических партий, с последующими попытками захвата власти коммунистами, иногда увенчавшимися успехом (Баварская Советская Республика, Финская Советская Республика, Бременская Советская Республика, Венгерская Советская Республика, Эльзасская Советская Республика и прочие).

2. После подавления коммунистического мятежа или после падения коммунистического режима – непродолжительный демократический период и возникновения новой угрозы захвата власти коммунистами (часто при активной финансовой и организационной поддержке местных коммунистов со стороны Коминтерна и СССР)

3. Увеличение популярности и, возможно, даже приход к власти «классических» фашистов.

4. Последующее смещение с политической арены «классических» фашистов националистами или сразу приход националистов.

В некоторых европейских странах, успех различных видов национал-социалистических партий в их борьбе с «классическими» местными разновидностями фашизма, монархо-фашизмами, крестьянскими, военными видами фашизма и прочими, был обусловлен тем, что у националистического социального фашизма всегда более обширная социальная база и более действенные методы пропаганды.

Народные массы наиболее восприимчивые именно к националистическим и левым идеям. Идеи социальной справедливости и национального единства всегда находят отклик в душах большинства людей. Конкуренты национал-социалистов в этих странах попросту не смогли мобилизовать массы и если приходили к власти, то исключительно на волне популярности итальянского фашизма, а также благодаря усилиям старых политических элит, напуганных опасностью коммунистических революций.

В одной только Франции, ещё до оккупации её Третьим Рейхом, существовало сразу двенадцать больших и малых фашистских организаций, конкурирующих между собой за внимание французов. Наиболее многочисленными и широко известными были четыре основных направления: французский вариант итальянского корпоративистского, так называемого «классического» фашизма, который назывался «франсизм», французская версия национал-социализма, представленного многочисленной Parti Populaire Français (Французской народной партией), французский вариант испанского франкизма, именуемый «кагуляры» – Organisation secrète d’action révolutionnaire (Секретный комитет революционного действия) а также аристократический монархо-фашизм — «Action française» (Французское действие). Были ещё «Les Croix de Feu» (Огненные кресты), «Camelots du Roi» (Королевские молодчики) и ещё шесть мелких фашистских движений. Все эти движения враждовали между собой. Сейчас сложно даже представить, какой винегрет из фашистских движений и политических партий был представлен избирателю в политическом меню Третьей Французской Республики.

Лишь во второй половине двадцатого века сменился тренд — к власти в странах «третьего мира» стали приходит военные фашистские режимы, которые сначала получали власть путём военного переворота, а затем начинали постепенную фашизацию страны, разрабатывали под свои нужды идеологии, создавали массовые политические фашистские организации, органы государственной пропаганды, реформировали государственный аппарат.

Фашизм не конструируется из абстракций и не создаётся на пустом месте, он лепится из уже существующих конкретных страхов и настроений в обществе, обид и унижений, исторических мифов и религиозных предрассудков. Муссолини утверждал, что он не изобретал фашизм, а вытащил его из умов итальянцев.

После Второй мировой войны дискредитировавший себя беспримерной жестокостью национал-социализм перестал быть идеалом, к которому стоило бы стремиться политикам.

Нацизм с его концлагерями и воинственным национализмом, приведшим Европу к очередной мировой войне, бросил зловещую тень на правый, а в особенности на праворадикальный националистический фашизм как возможный вариант «третьего пути» (движения «третьего пути» – политические течения не связанные ни с либерализмом, ни с коммунизмом).

Возрождение нацизма стало невозможно, по крайней мере, в Европе, на многие десятилетия после приговоров Нюрнбергского трибунала и целого ряда других, менее масштабных судебных процессов над нацистами.

Политики-популисты стали искать другие идеи, которые могли бы мобилизовать массы не хуже классического итальянского фашизма или немецкого национал-социализма, но не связываемые в массовом сознании напрямую с фашистскими европейскими политическими режимами первой половины XX века.

Вакантные места на мировой политической сцене, которые освободили поверженные немецкий нацизм, итальянский фашизм и другие разновидности раннего европейского фашизма, постепенно стали занимать новые фашистские политические движения, идеологически отмежевавшиеся от своих предшественников. Тем не менее и эти послевоенные разновидности не смогли скрыть свои основные родовые фашистские черты.

Левый фашизм

Как социалисты вышли в 19 веке из профсоюзной среды, так и европейские фашисты вышли из среды социалистов.

В марте 1919 года в Милане, а затем и по всей Италии стали создаваться первые фашистские организации, которые называли себя боевыми союзами. Политическая программа нового движения была социалистической: ликвидация монархии, отмена титулов, введение налога на крупный капитал, установление 8-ми часового рабочего дня, гарантированные государством социальные льготы для рабочих и служащих, упразднение обязательной воинской повинности, аграрная реформа по принципу «Земля тем, кто её обрабатывает», то есть конфискация земли у крупных землевладельцев и передача её итальянским крестьянам.

Все первые фашистские организации в Германии, которые возникли в 1919 – 1922 году были левые. Созданный в марте 1918 года слесарем Антоном Дрекслером политический рабочий кружок, ставший в 1920 году национал-социалистической рабочей партией Германии, был не только националистическим, но и левым.

Когда Адольф Гитлер присоединился к сторонникам Дрекслера, нацистская партия насчитывала всего 6 человек, а будущий фюрер стал седьмым её членом, в программе новой партии в качестве политических целей присутствовали: социализм, сильное государство, возрождение армии и возвращение Германии территорий, потерянных в результате поражения в Первой мировой войне.

После окончания Второй мировой войны на политическую сцену первым вышел штрассеризм. Штрассеризм, называемый по имени своего главного теоретика Грегора Штрассера, представляет собой разновидность левого национал-социализма.

Грегор Штрассер был фактическим руководителем социалистического крыла нацистской партии и длительное время возглавлял пропагандистский отдел NSDAP. Гитлеровская партия получила огромную популярность в стране именно благодаря левым нацистам, руководимым Грегором, их исключительно эффективной пропаганде среди немецких рабочих и городского среднего класса, ориентированной больше на идеи социализма, чем на национальную исключительность и расовую нетерпимость.

Численность национал-социалистической партии Германии выросла более чем в 50 раз всего за девять лет, с 1924 года по 1933 год. Грегор Штрассер, не уступая Гитлеру в ораторском мастерстве и организаторских способностях, занял положение второго человека в партии, практически сразу после провала «пивного путча» 8–9 ноября 1923 года.

Штрассер был категорически против расизма и настаивал на левом, пролетарском пути нацистской партии. Он яростно критиковал соглашательскую политику Гитлера по отношению к крупному финансовому и промышленному капиталу, потомственной немецкой аристократии.

После союза Гитлера с немецкими банкирами и промышленниками, Грегор открыто называл Гитлера предателем интересов рабочего класса Германии и говорил о том, что партия, оставаясь национальной и рабочей, перестаёт быть социалистической. На этой почве между Штрассером и Гитлером возник длительный незатухающий конфликт.

Грегор Штрассер был арестован сторонниками Гитлера в «ночь длинных ножей» и был убит в тюремной камере 30 июня 1934 года.

Младший брат Грегора Отто, будучи ранее убеждённым социал-демократом и даже активным членом немецкой социал-демократической партии, в 1925 году вступил в нацистскую партию и сразу стал заметной фигурой в NSDAP, выполняя сначала роль секретаря своего старшего брата, а впоследствии исполняя обязанности редактора газеты «Berliner Arbeiterzeitung» (Берлинская рабочая газета), созданной годом ранее братом Грегором.

Газета, руководимая Штрассером, в своих публикациях призывала к национализации промышленности и банков. Отто Штрассер часто подчёркивал идеологическую близость национал-социализма и российского большевизма. Преклонение Отто перед СССР вызывало сильнейшее раздражение у части нацистов, так называемого «гитлеровского крыла» NSDAP.

Выйдя из NSDAP, Отто Штрассер начинает объединять вокруг себя бывших нацистов, покинувших партию по причине политических разногласий с Гитлером, Гиммлером и их сторонниками, а также немцев, не решившихся вступить в нацистскую партию, по то же причине. Отто вместе со своими сторонниками создаёт, в противовес Гитлеру национал-социалистическую организацию «Schwarze Front» (Чёрный Фронт — Боевой союз революционных национал-социалистов), постоянно критикует Гитлера и Гиммлера, называет себя подлинным немецким национал-социалистом.

После разгрома сторонниками Гитлера левого крыла нацистской партии, большая часть внутрипартийной оппозиции, избежавшей физического уничтожения, вынуждена была покинуть Германию.

Отто Штрассер бежал сначала в Австрию, затем в Чехословакию, а в 1941 году в Швейцарию. В эмиграции в разные годы он учреждает ряд новых организаций: «Комитет действий германской революции», «Германское народно-социалистическое движение», «Германский фронт против гитлеровского фашизма», «Движение за свободу Германии» и «Немецкий национальный совет». Он пишет программные статьи, заложившие основы современного левого национал-социализма.

В своих работах Отто призывал к тотальной мировой войне с капитализмом и масонством, при тесном сотрудничестве с СССР. Он утверждал, что основой национального социализма может быть лишь уважение других «национальных социализмов», у других народов, в других странах. Штрассер поддерживал создание еврейского государства и признавал за евреями право на собственный национал-социализм.

По мнению Отто Штрассера, классический марксистский классовый подход к пониманию общества, экономических и общественных отношений слишком упрощён. Поэтому он считал, что ни социал-демократы, ни коммунисты никогда не смогут создать подлинное социалистическое государство без учёта такого важного объединяющего людей фактора, как национальное самосознание народных масс, без важного объединяющего людей принципа – национальной самоидентификации.

Отто Штрассер считал, что ощущаемая каждым человеком принадлежность к определённой нации является главной составляющей идентичности человека, не тождественна чисто биологическим критериям, а также юридическим категориям – подданству или гражданству. Человек может быть рождён француженкой и австрийцем, но чувствовать себя немцем или жить в далёкой Бразилии и точно также считать себя немцем. Штрассер полагал, что в том, и в другом случае такого человека следует безоговорочно относить к немецкой нации, вопреки расовой теории Ханца Гюнтера, положенной в основу государственной идеологии Третьего Рейха.

Отто утверждал, что единственный путь к созданию государства социальной справедливости— национал-социализм. В своих статьях он писал о необходимости создать такую государственную идеологию, которая точно бы воспроизводила традиционное представления народа о социальной справедливости.

Штрассер настаивал на том, что нужно создать такое социально ориентированное государство, которое бы не только соответствовало бы национальным особенностям, менталитету народа, его пониманию собственной истории, но и полностью соответствовала его традициям в сфере политических и экономических отношений, экономики и культуры. Именно по наличию таких особенностей социального государства Штрассер определял «не просто социализм, а настоящий национальный социализм».

В экономике и политике он предлагал существенно увеличить роль самоуправления в профессиональных организациях и профессиональное представительство в органах власти (корпоративизм).

С окончания Второй мировой войны и до настоящего времени штрассеризм популярен по всему миру.

Во Франции штрассеровцы объединились в «Groupe Union Defense» (Группа совместной обороны) и «Renouveau Francais» (Французское Возрождение). В Великобритании с начала 1970-х левые национал-социалисты оформились как самая заметная часть партий движения «National Front» (Национальный Фронт) и в отдельную партию «National Party» (Национальная Партия). Аналогичные партии и движения существовали в Дании, Швеции, Бельгии, Нидерландах и многих других европейских странах. Особенно популярен штрассеризм был в Италии в 1970-1990 годы.

Даже в Германии, прошедшей через денацификацию, последние пятьдесят лет периодически возникают подобные штрассеровские организации.

Члены VSBD (Народно-социалистическое Движение Германии) после запрета в 1982 году, влились в «Nationalistische Front» (Националистический Фронт). Параллельно возникла «Freiheitliche Deutsche Arbeiterpartei» (Свободная Германская Рабочая Партия).

В настоящее время мы наблюдаем рост национал-социалистических движений штрассеровского толка в Америке, Австралии и Новой Зеландии.

Одним из популярных видов левого фашизма, кроме штрассеровского национал-социализма, являются также национал-большевизм и национал-синдикализм.

Современные национал-большевики, считая своими предшественниками синдикалиста Жоржа Сореля и национал-социалиста Отто Штрассера, тем не менее дистанцируются от них, рекламируя своё движение в качестве абсолютно нового, лишённого недостатков предыдущих традиционных социальных националистов (национал-социалистов и национал-синдикалистов).

Создатель этого направления Эрнст Никиш и его соратники включали в понятие «национал-большевизм» марксистские идеи, заменив в них диктатуру одного класса, на диктатуру всего народа, составляющего по их определению «единое целое». Они умудрились совместить национал-социалистические принципы и большевистскую идеологию.

Национал-большевики считают, что освобождение рабочего класса от гнёта эксплуататоров возможно лишь в том случае, если социалистическая революция соединится с национальной, а следовательно, лишь объединение классовой борьбы с национальным освобождением народа может иметь успех.

В 1930 году Никиш написал программу национал-большевистского движения, в которой определил основные направления борьбы против либерализма, капитализма, и против «варварского азиатского большевизма».

Никиш призывал вернуться к природе, к естественному состоянию человека. Для этого он считал необходимым максимально сократить промышленное производство и осуществить принудительное переселение городских жителей в деревню. Он считал, что нужно силой заставить горожан учиться простому крестьянскому труду.

Также, по мнению Никиша и его последователей, необходимо было отменить деньги и частную собственность, заставить людей жить в общинах, воспитывать в гражданах чувство коллективизма и необходимости отдать свою жизнь делу служения народу и государству.

Идеи Никиша получили своё развитие в последующих программах коммунистических и национал-социалистических движениях по всему миру. Особенно бурно развитие национал-большевизм получил в Азии в период с 1943 по 1979 год.

Я был сильно удивлён, когда узнал о том, что в России несколько лет назад была создана национал-большевистская партия. Один мой знакомый привёз из Москвы газету «Лимонка», которую издают доморощенные русские национал-большевики. Если честно, я ничего не понял из написанного. Очень много пафоса и эмоций. Наверное, чтобы почувствовать написанное (а понять это невозможно), необходимо находиться на одной эмоциональной волне с авторами. Полагаю, что из этой идеи в России вообще ничего выйти не может. Ни хорошего, ни плохого. По моему скромному мнению, идеи национал-большевизма крайне далеки от русского народа.

Молодой Мао Цзэдун положительно высказывался об идее совмещения национальной и социалистической революций. На основе этой идеи, а также присущего китайцам национализма и китаецентризма, было создано новое марксистское учение, которые мы сейчас называем «маоизм».

Маоизм был не первой попыткой скрестить «ежа и ужа», совместить национальную революцию с социалистической, но, как я полагаю, наиболее удачной.

В основу маоизма вначале была положена теория «новой демократии», объединяющая основные принципы как буржуазной демократии, так и социализма. В доктрине Мао нашлось место многим принципам, ранее предложенным теоретиками фашизма, например, аграрный социализм, корпоративизм.

После 1949 года произошли поворот в политике КПК и серьёзная ревизия теоретической платформы партии. В стране была провозглашена пролетарская диктатура, целью которой назывались обычные для коммунистической партии цели – социалистическая индустриализация и построение в кратчайший срок социализма. Но главным отличием от аналогичных программ других азиатских коммунистических партий того времени, было то, что достижение объявленных целей должно происходить непременно с учётом китайской национальной специфики, истории и традиций китайского народа, особенностей его менталитета.

Позднее многие азиатские левые партии будут копировать китайский опыт и заимствовать некоторые элементы маоистской идеологии. Несмотря на отказ Китая от «новой демократии», сейчас в мире существует несколько «классических» маоистских политических движений и партий. Такие, например, как «Sendero Luminoso» (Сияющий путь) в Перу, коммунистическая партия Филиппин и маоистская партия Непала.

Камбоджиец Салот Сар, более известный в мире под именем Пол Пот, в 1949 году, ещё будучи студентом, познакомился с идеями национал-большевизма. Во время учёбы в Парижском университете он посещал студенческий кружок национал-социалистов. Его друг Иенг Сари познакомил Пол Пота с национал-социалистом Кенг Ваннсаком, оказавшим на будущего камбоджийского диктатора огромное влияние. Позднее Пол Пот вместе с Иенг Сари, Рат Самоён и Кенг Ваннсаком организовали в 1950 году свой собственный марксистский кружок.

Придя к власти в 1975 году это бывшее студенческое братство молодых камбоджийцев на практике реализовала свои идеи построения национального аграрного социализма. Они показали наглядно, чем заканчиваются мечты о справедливом социальном тоталитарном государстве, построенном на фашистском принципе «принуждение во благо».

Сразу после захвата власти в Камбодже 17 апреля 1975 года они начали серьезные преобразования в стране – полностью отменили частную собственность и деньги, переселили всё городское население в деревенские сельскохозяйственные коммуны, принудив горожан к рабскому труду на рисовых и картофельных полях.

Горожан вывозили в сельскую местность в связи с «угрозой американского военного вторжения». Позднее ещё во многих государствах третьего мира людей будут унижать, подвергать пыткам и физически уничтожать, в целях их защиты от мифического вторжения агрессивных колониалистов-капиталистов (основным пугалом в таких страшилках всегда были и будут в ближайшие десятилетия США).

Потом стали отбирать детей у родителей для воспитания в лагерях, где им садистскими истязаниями прививали «любовь к собственному народу».

Были уничтожены университеты, школы, больницы, библиотеки. Под страхом смерти запрещалось говорить на иностранных языках, тем более их преподавать. Запрещено было читать любые книги, кроме правительственных распоряжений.

В Камбодже (страна была переименована красными кхмерами в Демократическую Кампучию) за годы правления Пол Пота погибла треть населения – около 3 млн. Человек. А казалось бы, такая милая идея счастливого крестьянского мира, без денег, лжи либерализма и эгоизма индивидуализма, без непосильного гнёта капиталистов.

Сторонники марксистского определения фашизма относят любое политическое движение, в основе которого лежат марксистские идеи, в категорию антиподов фашизма. Полагая, что фашизм – это прежде всего антикоммунизм и национализм, а бенефициаром любого фашизма всегда является крупный финансовый и промышленный капитал.

Марксистов не смущает тот факт, что в основе считающегося «классическим» итальянского фашизма был вовсе не расизм или национализм, а корпоративизм. А некоторые фашистские идеологии и вовсе включали в себя интернационализм. Они также игнорируют тот факт, что на национализме основаны политические направления весьма далёкие от фашизма, например, национал-анархизм, предполагающий уничтожение государства путём национальной революции.

Мне совершенно непонятно, чем руководствуются коммунистические идеологи, когда относят национал-анархизм к разновидности фашизма. Это пример использования термина «фашизм» в качестве политического ярлыка или ругательства. Цель национал-анархистов полностью противоположна основной цели любого фашизма. Фашисты стремятся создать идеальное тоталитарное социальное государство, а анархисты – полностью уничтожить государство, заменив его на конфедерацию добровольных самоуправляемых объединений (профессиональных, территориальных, творческих, религиозных и прочих).

Пример с Камбоджей очень хорошо иллюстрирует одно важное обстоятельство – примитивное марксистское определение фашизма принципиально неверно.

В идеологии красных кхмеров можно увидеть, что они выступают от имени численно доминирующей привилегированной группы, составленной из жителей камбоджийской сельской глубинки, именуемой «основной народ».

«Основной народ» камбоджийской глубинки провозглашался исключительным, носителем особой морали, единственно годным строительным материалом для создания «Нового человека».

В этой идеологии «аграрного национального социализма» присутствуют: антилиберализм, социальный дарвинизм, культы ненависти, исключительности, традиционализма, государства, силы, войны, героизма и смерти, Нового человека и вождизм.

Углубляясь в сравнительный анализ двух идеологий, можно легко найти идентичные элементы в идеологии нацистов и красных кхмеров. Иногда эти элементы почти тождественны, достаточно произвести простую замену слов. Например, заменить слово «евреи» на «китайцы», «национал-предатели» — на «предатели народа» и тому подобное. Останутся неизменными пропагандистские клише: «гнилая западная демократия», «лживые либералы», «мировая закулиса», «империализм» и прочие.

И также, как и в Третьем Рейхе, население Камбоджи делилось на три категории.

В нацистской Германии это были: чистокровные немцы, народы, подлежащие онемечиванию и народы, подлежащие выселению или уничтожению (евреи, цыгане и другие).

В Камбодже, захваченной красными кхмерами, привилегированной группой населения был провозглашён «основной народ» — жители глубинки, занимающиеся сельским хозяйством. Второй группой, подлежащей «перековке» был «новый народ» — жители городов и жителей некоторых областей страны. Третьей группой, которые подлежали тотальному истреблению были «враги народа» — интеллигенция, военнослужащие предыдущего режима, священнослужители, врачи, инженеры и прочие категории. Следует сделать поправку: на самом деле для 96 процентов «новых людей» их перековка также закончилась уничтожением.

Баасизм является уникальным для арабского мира левым националистическим нерелигиозным политическим движением, призванным создать единое национальное арабское социальное государство.

В основе идеологии баасизма лежит идея «арабского национального социализма», включающая в себя арабский национализм и панарабизм, принципы полного отделения исламской религии от государства, однопартийной системы, отказа от политического плюрализма, экстремальный этатизм, антилиберализм и антикапитализм, полный контроль над общественной и частной жизнью граждан.

В экономической части идеологии баасизма , основополагающей идеей является полный контроль над экономикой с национализацией основной её части, в социальной части – солидаризм, наделение государства полномочиями по урегулированию социальных конфликтов, передача государству функций основных социальных институтов.

Баас является очень влиятельной силой, в особенности в Ираке, где с 1968 года по настоящее время является правящей партией и Сирии, где партия правит с 1963 года, в меньшей степени она популярна в Йемене, Иордании, Ливане.

Ещё одним ярким примером, подтверждающий тезис о большом разнообразии форм фашизма, является СССР «фашистского периода» (с 1929 по 1956 год).

В Советском Союзе был построен государственный монополистический капитализм и создано совершенно новое классовое общество, с принципиально новым правящим классом — партийной и государственной бюрократией.

Номенклатурный класс в СССР не основывал своё право на власть родовой принадлежностью, как аристократия, монопольной собственностью на средства производства, как буржуазия, не случайным выбором при демархической системе, как, например, в Древних Афинах или Венецианской республике VIII века, не положением в воинской или полицейской иерархии, как при милитократии. Право на власть у советского правящего класса возникало на типично фашистских основаниях – определённых отношениях с фашистской партией, с учётом прошлых реальных или мнимых заслуг перед этой партией.

Детально разбирая идеологию, государственное устройство и экономику СССР, сравнивая их с нацистской Германией, фашистской Италией, франкистской Испанией и другими фашистскими странами, можно в очередной раз убедиться в универсальности фашизма как явления.

В Советском союзе также существовали культы ненависти, исключительности, государства, силы, войны, героизма и смерти, Нового человека и вождизм.

Маркс и Энгельс, искусственно объединив несовместимые по своему внутреннему содержанию коммунистическую и социалистическую идею, породили жуткого монстра.

Утверждая, что для построения коммунистического общества сначала необходимо пройти стадию социализма, марксисты в XIX веке имели ввиду постепенный глобальный процесс становления обществ нового типа, возникших на руинах капитализма, в которых главную роль будет играть общественное сотрудничество и новая социальная модель, в основе которой будет положено справедливое (в первую очередь некапиталистическое, по формулировке марксистов) распределение материальных благ.

Большевики пошли ещё дальше, сделав вывод о возможности победы социализма в одной отдельно взятой стране, даже недостаточно развитой экономически, где пролетариат составляет незначительную часть населения. Необходимым и достаточным условием построения социализма в такой экономически неразвитой стране большевики определили наличие профессиональных революционеров и дисциплинированной пролетарской революционной «элиты», организованных в иерархическую и жёстко централизованную партийную организацию.

На пути к бесклассовому обществу предполагалось пройти обязательный этап «диктатуры пролетариата». В своей работе «Государство и революция», вышедшей в сентябре 1917 года, Владимир Ленин дал своё определение такой диктатуры, как не ограниченное никаким законом и опирающееся на насилие господство единственного социального класса – пролетариата. Открыто провозглашался принцип исключительности пролетариата и на этом основании его право на власть.

В период с 1917 до 1929 года в СССР ещё не было фашистского режима, но некоторые его признаки уже присутствовали с самых первых дней советского государства. Например, в раннем периоде советской истории не существовало понятия «многонациональный советский народ» и культовое сознание ещё не приобрело массовый характер. Построение фашистского государства началось лишь в 1929 году, и происходило постепенно, одновременно с индустриализацией, коллективизацией, созданием соответствующих культов.

Если подходить с академической точностью в определении двух тоталитарных режимов, то СССР мог бы с бо́льшим основанием считаться фашистской страной, чем гитлеровская Германия, в которой были сохранены свобода совести и несмотря на сильную монополизацию немецкой промышленности, существовала независимая от государства «малая» экономика.

Централизм в СССР был действительно абсолютным, в том числе в экономике. Советская экономика представляла тотальный государственный капитализм, при котором не только не уничтожается система наёмного труда и пролетариат не получает права самостоятельного использования продуктов своего труда (как этого требует марксистская теория), но и многократно усиливается эксплуатация пролетариата.

В Советском Союзе, после сворачивания к началу 1930-х годов экономических реформ, начавшихся с провозглашения в 1921 году новой экономической политики советского государства (НЭП), был полностью восстановлен классовый капиталистический характер социального строя.

Советская власть большую часть времени существования СССР на самом деле являлась диктатурой партийной и государственной номенклатуры. Эта государственная и партийная бюрократия сформировалась в особый социальный класс угнетателей людей труда, если определять эту категорию в терминах марксизма.

Между Третьим Рейхом и СССР действительно существовали определённые идеологические различия, но идеология вторична. Идеологии могут меняться со временем, что подтверждает исторический опыт других фашистских государств.

Изменения в идеологии фашистских политических режимов не меняют основных принципов существования тоталитарного государства, характера, функций партийного руководства и государственного аппарата.

При всех различиях нацистской и советской идеологий, в их основе был один и тот же тоталитаризм и схожие социалистические идеи.

Либералы считают, что государство существует для граждан, анархисты полагают, что государство вообще не нужно свободным и ответственным людям, достаточно самоуправления. Нацисты и большевики заявляли о том, что смысл жизни человека состоит в том, чтобы быть полезным государству. «Всё ради государства, ничего вне государства, ничего против государства!» — так этот фашистский принцип точно отразил в своей знаменитой фразе Муссолини.

Советские политики и историки семьдесят два года, начиная с событий 1919 года в Италии, называли любой антикоммунистический вооружённый мятеж фашистским путчем, а любые левые мятежи – народной революцией, что в корне неправильно.

Фашистский переворот (путч, мятеж, называйте, как хотите) – это насильственная смена власти, с целью установления нового политического режима, создания унитарного тоталитарного фашистского государства.

Народная революция может быть политической, социальной, религиозной, национально-освободительной и какой-либо иной. Такая революция (в отличие от революции «сверху» или революций, совершаемых в интересах небольшого ограниченного круга лиц), представляет собой насильственные действия народных масс в интересах этих самых масс (именно поэтому революция и называется народной), для смены власти с целью получения ранее отсутствующих у большинства граждан прав и свобод.

Если перевести два предыдущих абзаца на язык простого обывателя, то фашистский путч – это когда армия, политическая организация или политическое движение, при поддержке народных масс или без неё, свергают правительство, после этого распускается парламент, запрещается оппозиция, а любое инакомыслие провозглашается вне закона, закрываются газеты и вводится цензура.

Народная революция – это когда народные массы приходят в движение и свергают правительство, после чего открывается парламент, легализуется оппозиция, провозглашается политический плюрализм, открываются газеты и отменяется цензура.

Вот так образно, примитивно можно объяснить разницу между фашистским переворотом и народной революцией. Как видно из этого простого объяснения, большинство коммунистических переворотов по всему миру не являются народными революциями, по определению.

Фашизмы, в основе которых какой-либо из вариантов тоталитарной марксистской идеологии, имеют гораздо большее распространение в мире, чем правый фашизм. Причина в том, что фашизм левого типа наиболее прост для понимания.

Идеи о справедливом распределении богатств всегда и везде находят широкий отклик в народных массах. Часто именно примитивное алчное желание «взять и всё поделить» движет массами на первоначальном этапе, когда непосредственно идёт захват власти фашистами. Это примитивное желание используется пропагандой максимально возможным образом, наравне с нагнетанием ненависти в обществе.

Крестьянский фашизм, пролетарский фашизм, а также любой другой вид фашизма, в основе которого лежит «забота» об якобы угнетаемом кем-то социальном большинстве, имеет, как правило, огромную социальную базу.

Второй категорией по распространённости идут фашизмы, в основе которых лежит религиозная идеология и социально-религиозная доктрина тоталитарного государства.

Фашизмы, основанные на правой идеологии, включая националистические разновидности занимают скромное третье место по распространённости.

Современный синдикализм является, по своей сути, подвергшимся лёгким косметическим изменениям традиционным (или классический, если кому-то больше нравится такое определение) синдикализмом, или же корпоративизмом, составлявшим основу идеологии фашизма Муссолини.

Разница между старыми и новыми синдикалистскими идеологиями лишь в изменении терминов и в отказе от отдельных скомпрометировавших себя элементов.

Политические движения национально-синдикалистского толка традиционно сильны в странах, где ранее существовали фашистские режимы – в Италии, Испании и Португалии. А также во Франции, где фашистского режима не было, но национал-синдикализм был популярен ещё до начала Второй мировой войны.

Традиционный национал-синдикализм — националистический вариант синдикализма, как это видно из его названия. Родиной национал-синдикализма считается Франция, где он возник в результате соединения националистических идей созданной в 1905 году националистической монархической организацией Action française (Французское действие) и революционного синдикализма (теории одного из теоретиков фашизма Жоржа Сореля).

В Италии в 1918 году Муссолини объявил национальный синдикализм идеей, способной объединить классы ради национального роста и развития.

В Португалии национал-синдикализм приобрёл монархическую окраску. В 1934 –1935 годах национал-синдикалистские организации возникли в Греции.

В Испании национал-синдикализм стал частью идеологии фалангистов. Члены «Juntas de Ofensiva Nacional-Sindicalista» (Силы национал-синдикалистского наступления) объединились с «Falange Española» (Испанской фалангой) Хосе де Риверы.

После объединения фалангистская партия стала именоваться «Falange Española Tradicionalista y de las Juntas de Ofensiva Nacionalsindicalista» (Испанская фаланга традиционалистов и комитетов национал-синдикалистского наступления). Фалангисты даже переняли даже часть атрибутики, вроде черно-белого флага национал-синдикалистов.

Политически ангажированные историки, определяя фашизм исключительно как историко-географический термин, отказываются рассматривать не только сильное сходство различных фашистских режимов по идеологии и методам, но и прямую родственную связь. На их убеждения никак не влияют факты прямого происхождения одного фашистского движения из другого, точно такого же фашистского.

В России национал-синдикализм также был популярен в начале XX века. В партии социал-революционеров (эсеров) было целое крыло национал-синдикалистов.

В 1930 году в Белграде был создан Народно-трудовой союз солидаристов (НТС), существующий и в настоящее время. В основе идеологии НТС была классическая фашистская теория «корпоративного государства». Основной целью организации называлось свержение коммунистического строя в СССР.

В 1930 – 1941 годах эмиссары НТС засылались нелегально в СССР для ведения агитации и подрывной работы. Связь НТС с эмигрантским «Российским общевоинским союзом» свела на нет все усилия по ведению агентурной работы в СССР, по причине того, что в РОВС существовала развитая сеть агентов ОГПУ. В результате все пересекавшие советскую границу энтээсовцы сразу же оказывались в руках карательных органов СССР.

С 1942 года НТС тесно сотрудничало с нацистами и «Русской освободительной армией» (РОА), руководимой бывшим советским генералом Власовым, широко известным в военное время по обе стороны фронта. Сотрудники организации преподавали в учебных лагерях немецкой разведки диверсантам, из числа советских военнопленных, для последующей заброски их за линию фронта. С 1943 года сотрудники НТС привлекались гитлеровцами к пропагандистской работе.

Странная извращённая логика энтээсовцев – бороться с одним людоедским режимом служа другому людоедскому режиму, к тому же иноземному. Ещё более странным выглядит «борьба за свободу и счастье порабощённого большевиками русского народа», в виде помощи нацистам в захвате русских территорий для последующего их онемечивания и выселения на неосвоенные земли не подлежащих онемечиванию славян (украинцев, белорусов, русских).

К 1943 году НТС резко переменило своё отношение к немцам, что привело к массовым арестам членов НТС, расстрелам и отправке арестованных в концлагеря.

В послевоенные годы НТС оказался под полным контролем ЦРУ и издавал за рубежом журналы «Грани» и «Посев», которые нелегально доставлялись в СССР. Для советских моряков дальнего плавания НТС издавал газету «Вахта Свободы».

Экологический фашизм

Современное экологическое движение неоднородно. Оно состоит как из серьёзных учёных, так и из махровых популистов, зарабатывающих немалые деньги на превращении заботы об экологии в орудие конкурентной борьбы между крупными транснациональными корпорациями, иногда полностью финансирующих радикальные экологические движения. Среди «зелёных» встречаются также экстремисты разного толка, вроде защитников прав животных.

Большинство фашистских организаций во всём мире и во все времена провозглашали борьбу за благоприятную окружающую среду одной из своих главных задач. Но на деле эти фашистские движения касались экологии поверхностно, чаще всего лишь в части пропаганды здорового и естественного (природного) образа жизни.

Фашисты часто обожествляли природу в поэзии, литературе и музыке, а их вожди публично демонстрировали свою любовь к животным и природе.

Сразу после прихода к власти NSDAP в Германии была запрещена вивисекция. Третий Рейх стал первой страной, запретившей проведение хирургических операций над живыми животными без наркоза. В 1935 году был принят «Закон рейха об охране природы», ограничивающий охоту. Гитлер и Гиммлер считались главными защитниками животных в Третьем Рейхе.

Иное дело экофашизм, который экологические вопросы ставит на первый план, уравнивая их с социальными или даже присваивая им наивысший приоритет.

В основе экологического фашизма лежит идея установления в обществе правил, отвечающих «законам природы», часто входящая в прямое противоречие с научно-техническим прогрессом и естественным стремлением людей к повышению качества жизни, комфорту и росту потребления.

Забота об окружающей среде у экологических фашистов превращается в бессмысленный культ, зачастую наносящий природе даже больший вред, чем экономное и разумное её использование.

Подобно базовым идеологемам других фашизмов, в экологическом фашизме обычное разумное стремление жить если не в полной гармонии с природой, то хотя бы не разрушая её, заменяется на абсурдные требования полного отказа от прогресса, приобретающие экстремальный характер и которые становятся предметом настоящего культа.

Любое действие, противоречащее основным принципам доктрины экологического фашизма, объявляется идеологами враждебным природе и ведущим к нарушению экологического равновесия, а следовательно, к гибели природы и затем человека как биологического вида. Такие действия, по мнению фашистов, продиктованы не насущной необходимостью, а исключительно жаждой наживы, власти и мании величия.

Целые отрасли экофашисты относят к враждебным человеку и природе, существующим, по их мнению, для уничтожения природы в процессе изъятия и промышленной переработки её продуктов в целях последующего человеческого потребления.

Умеренные экологи выступают за восстановление леса за счёт тех компаний, которые непосредственно осуществляют вырубки, за введение квот на вылов рыбы и морепродуктов. Экофашисты же стремятся полностью запретить промышленную вырубку лесов и промышленное рыболовство.

Требование экологических фашистов перевести весь, без исключения, городской транспорт на электричество, на нынешнем этапе развития технологий в сфере энергетики, ведёт к многократному увеличению выбросов токсичных веществ и парниковых газов. Электричество нужно из чего-то вырабатывать. Вред, который может причинить природе выполнение этого категорического требования экологических фашистов в несколько раз превышает вред экологии от автомобилей с бензиновыми и дизельными двигателями.

На самом деле фашисты, как правило, будучи хорошо информированы своими оппонентами о бо́льшем вреде электрического транспорта, игнорируют это обстоятельство, так как оно мешает им запугивать население и зарабатывать популярность среди не слишком образованных граждан.

Возможно, в будущем полный переход транспорта на электрическую тягу действительно будет иметь смысл. Это станет возможным, только при условии замещения современной энергетики, основанной на сжигании углеводородов, новой энергетикой, в основе которой будут атомная, а в перспективе и термоядерная энергия, технологии получения энергии из возобновляемых источников, то есть только тогда, когда электроэнергия будет вырабатываться экологически чистыми способами. Такой переход невозможен в конце нынешнего XX века и наверняка не будет возможен в первое десятилетие грядущего XXI века.

Пропагандисты значительно преувеличивают реальный или предполагаемый вред здоровью от использования современных технологий, медицины. Отказ от прививок, за которым стоят несколько очень мощных экологических экстремистских организаций, уже привёл к росту заболеваемости в ряде европейских стран и в США.

Эмоциональные призывы экофашистов к переходу на «здоровое хозяйство» направлены на примитивизацию понимания народными массами глобальных демографических, экономических и социальных процессов.

Полный отказ от атомной энергетики приведет к замедлению экономического роста, проблемам в экономике глобального масштаба, к увеличению стоимости товаров и услуг и соответственно к ухудшению качества жизни. Для того, чтобы поддержать на приемлемом для человечества уровне энергопотребление, необходимо увеличивать сжигание углеводородного топлива, приближая необратимые изменения климата (глобальное потепление) и состава атмосферы.

Отказ от применения удобрений приведёт к резкому снижению эффективности сельского хозяйства в несколько раз и накормить 5 миллиардов человек станет просто невозможно. За полным отказом от химических удобрений, гербицидов и пестицидов последует массовый голод, в основном в слаборазвитых странах и многократное увеличение стоимости продовольствия в странах «золотого миллиарда».

Даже в богатейших странах люди не смогут покупать обычные продукты, так как они им будут не по карману и придётся довольствоваться дешёвыми заменителями, в лучшем случае безвредными, а в худшем наносящими вред здоровью.

В мире, отказавшемся от применения достижений современной химии в сельском хозяйстве, вырастет социальная напряжённость, по всей планете с неумолимой регулярностью станут возникать новые войны за ресурсы. От голода может умереть от четверти до половины населения земли.

Я не хочу жить в мире, где мясо, масло и сыр будут доступны лишь состоятельным людям. Не думаю, что кто-то из читателей захотели бы жить в таком мире.

Устроенное экологическими террористами «локальное» радиоактивное загрязнение, при котором подвергшаяся заражению местность будет оставаться непригодной для жизни на многие тысячи лет, по мнению экофашистов, сможет понять человечеству об опасности ядерной энергетики. По мнению экологических террористов, нанеся урон природе в каком-либо ограниченном масштабе, они спасут человечество от более страшной ядерной катастрофы, которая должна непременно разразиться в будущем, так как ядерная энергетика постоянно развивается, с каждым годом наращивая мощности АЭС, а правительства развитых стран пополняют свои ядерные арсеналы всё более мощными боезарядами.

К счастью, до ядерных материалов экологическим террористам добраться очень сложно и в настоящее время всё ограничивается лишь небольшими по своему масштабу публичными акциями. Тем не менее, разведкам и правоохранительным органам различных стран, время от времени становятся известны планы экологических экстремистов по уничтожению опасных объектов и блокировки путей провоза специальных железнодорожных контейнеров с радиоактивными отходами.

Экофашизм можно коротко охарактеризовать как политическое движение, имеющее антииндустриальную и антикапиталистическую идеологию, использующее примитивный экологический популизм в качестве политического оружия против своих противников и в качестве средства для захвата власти.

В отличие от умеренных «зелёных», в идеологии которых главным является сама природа, а основным принципом провозглашается биоцентризм и экоцентризм, в случае экофашизма, речь идёт об антропоцентризме. Забота о природе всегда декларируется лишь как защита человека, который называется экофашистами современным вымирающим от последствий научно-технического прогресса биологическим видом.

Задача экофашиста не защитить природу, а напугать человека, заставив его отказаться от удовлетворения своих насущных потребностей и на этом фоне страха и предрассудков убедить избирателей привести экофашистов к власти.

Как во всех других фашизмах, главным для экофашистов является власть, а остальное не более чем способы её получения и удержания

Обычные умеренные экологисты выступают за научные исследования, за создание новых технологий, которые будут экологичнее предыдущих, за укрупнение производств с целью создания более безопасных промышленных объектов, а также для лёгкого контроля профессиональных экологов за промышленным производством.

Традиционные «зелёные» видят в экофашизме лишь популизм и утопизм, который стремится остановить развитие мировой цивилизации, напугав ту часть населения, которая является электоральной базой экофашистов – малограмотных обывателей.

У экофашистов, в отличие от умеренных экологистов, всегда отсутствует позитивная программа, а все меры направлены лишь на запреты и ограничение научно-технического прогресса.

В экофашизме также есть все признаки, описанные мной в предыдущих главах:

1. Численно доминирующая привилегированная группа – всё население страны, за исключением «врагов».

2. Враги (они же и потенциальные враги) – капиталисты, промышленники, учёные, инженеры и люди некоторых других профессий.

3. Культовое сознание, основанное на ненависти ко всем людям, связанным с научно-техническим прогрессом, строительством, производством и организацией потребления (торговля, реклама и прочее), в особенности к представителям промышленного и финансового капитала.

4. Традиционализм и аграрный социализм, культ государства и силы, культ «Нового человека», живущего в гармонии с природой и им подобные фашистские культы.

5. Социальный дарвинизм, обосновывающий жизненную необходимость полного прекращения научно-технического прогресса, уничтожающего, по мнению экофашистов, человека, как биологический вид.

6. Идея построения тоталитарного общества на принципах если не полного запрещения, то хотя бы тотального контроля за любой экономической деятельностью человека, в особенности за промышленным и сельским производством, коммунальным хозяйством городов, энергетикой.

Цель пропаганды экофашизма – как можно сильнее напугать обывателя и довести обычные требования о сохранении благоприятной окружающей среды до экстремального уровня, до полного абсурда, когда главным мотивом людей для поддержки экофашистов становятся примитивные эмоции, а не разум.

Особенное место занимают немногочисленные экстремистские организации защитников прав животных. В отличие от классического экофашизма, где привилегированной группой являются люди, у экстремистов-зоозащитников эту роль выполняют животные. Все остальные признаки говорят о сходстве с обычным экофашизмом (но не о прямом родстве). Есть те же культы и похожие цели. Пропаганда направлена на те же слои населения, а её методы почти идентичные.

Полагаю, что это направление можно отнести к фашизму лишь условно, так как привилегированной доминирующей группой, от имени и в защиту которой выступают фашисты, по определению должны быть люди. А это обязательный признак для признания политического движения или государства фашистским. Тем не менее методы экстремистов-зоозащитников вполне фашистские, а идеология подобна фашистской. Лишь по этой причине я упоминаю их в этой книге.

Усилиями сотрудников ФБР США была предотвращена акция организации «Animal Liberation Front» (Фронт освобождения животных) с выпуском животных из вивария научно-исследовательского центра, причём часть животных, которых планировали выпустить на волю, были заражены смертельной болезнью. Попав в дикую природу, эти животные могли бы вызвать настоящую эпидемию, уничтожив десятки тысяч других животных в дикой природе. Странная логика – защищать животных, уничтожая исследовательскую лабораторию по борьбе с болезнями этих же диких животных.

Практически все животные, освобождённые активистами «Animal Liberation Front» с 1979 по 1993 год, погибли. Несмотря на это, популярность движения растёт, также как растёт и финансирование экстремистской организации со стороны сочувствующих граждан. Тысячи американцев охотно жертвуют свои деньги экстремистам.

Согласно докладу Департамента юстиции США, за период с 1979 по 1993 год боевиками совершено 313 погромов, краж и поджогов. Атакам подверглись американские университеты и исследовательские центры.

Для поднятия своей популярности и получения финансирования от частных лиц и организаций, экстремисты не гнушалась даже покушениями на убийство людей. В 1982 году экологические террористы направили посылки с бомбами в адреса руководителей парламентских фракций и премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер.

В ноябре 1984 году «Animal Liberation Front» в отместку за опыты на обезьянах, которые проводил кондитерский концерн Mars, с целью установить влияние её продукции на развитие кариеса, были отравлены крысиным ядом шоколадки «Mars». Всю продукцию пришлось изъять из продажи. Сложно представить, что творилось в голове того активиста, кто решил отравить тысячи случайных людей, которые вообще не имели никакого отношения к опытам на животных. Отравить людей в качестве мести за то, что обезьян кормили шоколадками Mars! Это мог придумать психически здоровый человек?

Любопытно, что акции «Animal Liberation Front» направлены в основном на биологов и медиков, но никогда на охотников или руководство боен, где животных убивают тысячами в день.

Боевики выбирают в качестве цели ту организацию, акция против которой безопасна и вызовет наибольший общественный резонанс. Полагаю, что не требуется объяснять, что нападение на общество охотников или на охраняемую вооружённой охраной бойню может вызвать массу проблем у нападавших. Учёные очень удобная цель для нападения, по банальной причине – они более беззащитны, чем, например, люди, стреляющие в диких животных ради развлечения. А шума в прессе при нападении на исследовательский центр всегда очень много. При этом судьба освобождённых лабораторных животных боевиков никогда не волнует. Их всегда интересует только общественный резонанс и личная популярность.

Нападения на китобойные суда, якобы в целях защиты китов, увеличивают гибель этих животных дополнительно на 15-20 процентов, из-за того, что китобои, потеряв часть добычи по вине защитников китов, просто добирают план за счёт новых убийств беззащитных животных.

Освобождение из зоопарков животных, не имеющих навыков самостоятельной жизни в дикой природе, защиты от хищников и добыванию пищи, приводят к стопроцентной их гибели на воле. Зато подобные акции эффектно выглядят и вызывают восторг у не слишком умной части населения.

Главное для экофашистов не экология и защита животных, их цель – власть. Они стремятся обратить на себя внимание и потом использовать свою популярность для достижения политических целей.

Существуют ещё экстремистские экологические организации, которые преследуют не политические, а чисто коммерческие цели, но к экофашизму они не имеют никакого отношения, хотя их методы очень похожие. Эти организации, за вознаграждение, проводят как криминальные, так и вполне легальные показательные акции, для изменения общественного мнения, оказания давления на государственные и неправительственные организации, а также на коммерческие компании и их объединения.

Религиозный фашизм

На основе уже существующего религиозного массового культового сознания всегда легче создать идеологию, получить поддержку масс и построить современное тоталитарное государство, нежели сделать это опираясь на некие псевдонаучные «доказательства» истинности фашистской идеологии, подкрепляя это грубым насилием.

Религия наиболее удобная платформа для установления контроля над массами.

Веками отточенные священнослужителями тактики манипулирования сознанием и глубокое знание человеческой природы, умелое использование человеческих слабостей, страхов и предрассудков для управления верующими может служить настоящим наглядным пособием по истории манипулирования сознанием. Религиозные тексты могут служить подробным описанием изобретённых за долгую историю человечества общих методов и конкретных приёмов такого манипулирования и даже набором готовых шаблонов для конструирования фашистами собственных идеологем, создаваемых в тех же самых целях.

В качестве образца для создания идеологии, основанной на массовом культовом сознании, фашисты могут взять абсолютно любую современную религию.

Не имеют принципиального значение ни тип религии (политеизм, монотеизм, генотеизм, космизм, гностицизм, атеизм и прочие), ни социальный подвид (гетерономия, эскапизм и прочие), ни философские, исторические или иные особенности конкретного вероучения. Выстроить внутренне непротиворечивую человеконенавистническую идеологию фашистского типа возможно на основе даже самой миролюбивой, веротерпимой и гуманистической религии.

В любой религии уже присутствует традиционный культ и его отражение в реальной жизни, в виде религиозных обрядов, обычаев, в строго регламентированных религиозных нормах морали, то есть в виде, вполне пригодном для его использования в фашистских идеологии и пропаганде.

Если речь идёт о доминирующей в стране религии, то культовое сознание, на основе которого можно создать фашистскую идеологию, уже присутствует у значительной части граждан.

В любой религиозной идеологии уже изначально всегда присутствует чувство исключительности, традиционализма, очень часто – чувство ненависти к неверным, культ личности религиозного лидера, культ мифических героев (святых, пророков и прочих), культ «Нового человека» и им подобные культы. Фашистским идеологам не требуется изобретать ничего нового, достаточно лишь возвести эти чувства в высокую степень, довести их до экстремального состояния и разжечь в людях ненависть ко всему остальному миру.

Защитой веры легко оправдать насилие и жестокость по отношению к иноверцам, обосновывая такое поведение крайней необходимостью.

В среде фанатично верующих прекрасно работает принцип социального дарвинизма – бог даёт могучую силу избранным и если верующие не уничтожат своих врагов, то враги непременно их уничтожат или поработят.

Легко приживаются любые теории заговоров. Каждый верующий, даже считающий себя гуманистом и либералом, осознанно или нет, желает создания тоталитарного государства, где бы в повседневной жизни строго соблюдались религиозные законы.

Используя достижения современного научно-технического прогресса в области коммуникаций и пользуясь приёмами манипулирования массовым сознанием, фашисты легко получают власть при поддержке религиозных фанатиков.

Известны фашистские партии или движения, идеология которых основывалась исключительно на религиозном учении. Но чаще всего встречаются фашистские религиозные движения, где религия входит в качестве отдельной части, выступая особым цементирующим компонентом для остальных, в том числе политических составляющих фашистской идеологии – традиционализма, чувства исключительности и богоизбранности, вождизма, веры в действенность прямой силы, а не убеждений, неприятия чужих обычаев, чуждой религиозной и светской культуры, чужих культов исторических персонажей и святых, чужих культов личности религиозных и политических лидеров и прочее.

Нацисты были язычниками. Испанские и латиноамериканские фашистские идеологии носили подчёркнуто католический характер, греческий и румынский фашизмы были православными, основа японского фашизма – синтоизм и так далее, продолжать можно долго.

О значении религии в деле управления народными массами правители знали ещё со времён древних царей и фараонов. Древние цари провозглашались прямыми потомками богов и поклонение правителю было составной частью основного культа поклонения богам.

Религия с древности использовалась в качестве инструмента борьбы за власть. Царствование Эхнатона стало временем масштабной государственной реформы, которая потрясла устои традиционного древнеегипетского общества, цивилизации и культуры.

В процессе борьбы с оппозицией фараону пришлось перенести столицу, окружить себя неродовитыми чиновниками и воинами, так называемых немху, не связанными с предыдущей правящей элитой и обязанных своим положением исключительно фараону. То же самое в дальнейшем проделывали сотни правителей, для того чтобы укрепить свою личную власть, ослабить, а то и вовсе уничтожить всякую оппозицию.

Для значительного ослабления власти жрецов Эхнатон совершил даже не реформу, а настоящую религиозную революцию, установив государственный культ бога Атона и провозгласил себя его воплощением. Имя предыдущего бога Амона было запрещено, божественные изображения сбиты со стен храмов, храмы перестроены, а жрецы старого бога были либо уничтожены, либо высланы за пределы городов.

Лидеры Французской революции, изначально убеждённые атеисты, в процессе борьбы за власть, были вынуждены, в противовес христианству, принять новую государственную религию в форме деизма — Культ Верховного Существа.

Усилиями Робеспьера Национальный конвент 7 мая 1794 года принял декларацию, согласно которой: «Французский народ признаёт существование Верховного Существа и бессмертие души, он признаёт, что достойное поклонение Верховному Существу есть исполнение человеческих обязанностей. Во главе этих обязанностей он ставит ненависть к неверию и тирании, наказание изменников и тиранов, помощь несчастным, уважение к слабым, защиту угнетённых, оказание ближнему всевозможного добра и избежание всякого зла». Была законодательно введена государственная религия, установлен государственный религиозный праздник, отменялась ранее провозглашённая свобода совести и соответственно запрещались другие верования.

Трудно управлять народом без религии. Ещё труднее без ссылки на Бога (богов) оправдать жестокость к своему народу и своё право на неограниченную власть.

Христианство заложило основы классического европейского, в первую очередь итальянского фашизма, так как именно в христианской, а точнее, в католической среде возникла политическая теория корпоративизма, развившаяся к началу XX века в первую фашистскую доктрину, в основу которой была положена идея об идеальном тоталитарном социальном государстве. Этот неоспоримый исторический факт признаётся сейчас даже самой католической церковью.

Католицизм очень долго был в стороне от проблем европейских рабочих. В том числе в первой половине XIX века, когда социально-экономическое положение рабочего класса было особенно тяжёлым, профсоюзы и рабочие политические организации, которые могли бы защитить права пролетариев, ещё находились в стадии становления, а рабочий класс остро нуждался в политической поддержке.

Возникавшие профсоюзы и рабочие организации до середины века были вне закона. Запреты на создание рабочих организаций были отменены в Великобритании в 1825 году, во Франции в 1864 году, в Германии в 1867 году.

Когда во второй половине XIX века возникло организованное рабочее движение, католицизм всё ещё оставался в стороне от происходивших процессов вовлечения рабочего класса в политику. Позднее Папа Пий XI в 1925 году назовёт отчуждение церкви от рабочего класса как «величайшую трагедию XIX века», приведшую к масштабным потрясениям.

Пий IX в своих энцикликах противопоставлял либерализм XIX века, с его практицизмом и стремлением к личной свободе, христианскому иррациональному мировоззрению. Называя любые либеральные идеи враждебными Католической церкви, Римский Папа фактически объявил войну либерализму.

Его последователь Понтифик Лев XIII заложил основы корпоративизма, ставшего центральной частью идеологии итальянских фашистов.

Итальянское общество отреагировало на инициативу Папы появлением католических профсоюзов, творческих союзов и политических кружков, созданных на основе церковной идеи классового взаимодействия и взаимопомощи, сглаживанию межклассовых противоречий и недопустимости конфликтов.

Понтифик Пий XI пошёл далее и призвал к полному упразднению профсоюзов, созданию нового общества, построенного целиком на принципах корпоративизма, путём передачи части функций традиционных общественных институтов соответствующим государственным организациям и корпоративным объединениям.

Чем дальше, тем больше менялась позиция Католической церкви по отношению к роли государства в жизни человека и социума, к объёму полномочий корпоративных союзов. Менялась она в сторону усиления роли корпораций и государства в жизни каждого человека.

Можно уверенно утверждать, что корни итальянского фашизма напрямую происходят из церковного вероучения о корпоративизме и политических трактатов иерархов Католической церкви XIX–XX веков.

Муссолини не только достал фашизм из умов итальянцев, он ещё и посадил его на уже заранее подготовленную церковниками почву.

Ещё за двадцать лет до прихода фашистов к власти, благодаря усилиям католического духовенства, слово «либерал» стало ругательным в итальянском языке. Этим словом политики называли своих оппонентов, журналисты клеймили отрицательных персонажей в своих статьях, им ругались торговки на рынке и мальчишки в уличных потасовках. В начале века это слово занимало в итальянском языке такое же место, какое сейчас в России занимает слово «фашист». Употребляли его, по большей части, люди, совершенно не понимающие его настоящего значения.

Христианский клерикализм был свойственен многим фашистским режимам и движениям. Католицизм составлял значительную часть идеологии испанских фалангистов, португальского «Национального союза», православие было составной частью идеологии румынской «Железной гвардии».

Христианская религия в той или иной форме была основой огромного количества фашистских режимов в Европе и Южной Америке на протяжении всего XX века.

В России в начале нынешнего века мог бы родиться собственный клерикальный христианский фашизм. Подходящая идеология существовала ещё до первой русской революции. Это идеология ультраправых монархических националистических православных организаций «чёрной сотни» (Союз Михаила Архангела, Союз русского народа и многие другие подобные организации, существовавшие в России в 1905-1917 годах).

Формула Сергея Семёновича Уварова «Православие, Самодержавие, Народность» прекрасно подошла бы в качестве главного лозунга православного русского фашиста.

Россия в 1914 году была беременна православным фашизмом и если бы не неудачи русских войск на германском фронте в 1915-1916 годах и последующие две русские революции, то я уверен, что в России непременно возникло бы могучее массовое народное фашистское православное монархическое движение. Зачатки движения народных масс в этом направлении рассыпались под натиском революционной бури, пронёсшейся по России в 1917-1922 годах.

В 1967 году в Греции к власти пришла хунта, известная как «Чёрные полковники». В основе их идеологии были не только антикоммунизм, национализм, но и православие. Главным лозунгом хунты был «Греция – для православных греков».

После Второй мировой войны доктрина католического корпоративизма была кардинально пересмотрена. Отказавшись от фашистского принципа корпоративного тоталитарного государства, послевоенные католические политологи создали новую концепцию, включающую принцип разумной достаточности влияния государства на жизнь граждан.

Всё ещё отрицая необходимость предоставить гражданам наибольшую возможную личную свободу, церковники осторожно определили пределы власти государства – оно должно вмешиваться лишь в тех случаях, когда человек не способен решить проблему самостоятельно. Довольно неопределённый принцип, который при соответствующих условиях позволяет неограниченно злоупотреблять властью «в интересах граждан».

Решение жизненно важных вопросов, которые выпадают из поля государственного регулирования, передаётся различным уполномоченным негосударственным организациям и объединениям.

Под контролем церкви создаются творческие, молодёжные, женские, культурные и прочие организации. При подобном «христианско-демократическом» политическом режиме, формально негосударственные, но подотчётные государству институты и корпорации становятся инструментами государственного контроля. Эта новая корпоративная доктрина стала основой идеологии современных европейских христианских демократов.

В 1949 году с лёгкой руки Пия XII коммунисты и социалисты заняли в сознании католиков то место, которое занимали в XIX веке либералы. Ничего не изменилось, просто церковники в своей пропаганде нашли новых врагов.

Современные клерикальные христианские фашистские организации занимаются не только легальной деятельностью, такой как участие в выборах, изданием трудов своих идеологов, организацией публичных мероприятий. Они занимаются открытой пропагандой своих радикальных взглядов, включая пропаганду среди детей и подростков, а самые радикальные из них не чураются прямых призывов к убийству врачей, совершающих аборты и иноверцев (в основном мусульман), проявляющих неуважение к христианской религии и европейской культуре.

Многие современные легальные клерикальные христианские фашистские партии и подпольные организации имеют в своей структуре тренированные боевые группы, готовые прибегнуть к насилию при возникновении удобной для этого ситуации. Например, в ответ на теракты исламских фундаменталистов.

Современный клерикальный христианский фашизм имеет на всех пяти континентах огромное число сторонников. По моему мнению, опасность, исходящая от этого вида фашизма, сильно приуменьшается современными политологами. Их существование преподносится в прессе и публицистических изданиях как небольшие «отклонения», которые не заслуживают серьёзного внимания. Напрасно. Именно сейчас, в конце XX века клерикальный христианский фашизм фантастически популярен, чего не было даже в период «золотого века» европейского фашизма в 1919-1945 годах.

Современные христианские фашисты способны мобилизовать в период кризиса сотни миллионов человек по всему миру и захватить власть во многих экономически развитых странах Европы, Америки и в Австралии.

Предположу, что в новом XXI веке экономически благополучные страны с либеральным эмиграционным законодательством столкнутся с ростом праворадикального экстремизма, с лавинообразным увеличением популярности националистических фашистских партий и организаций, в том числе клерикального христианского толка.

Ислам на заре своего рождения и в начальный период своего существования был исключительно толерантной религией. Пророк Мухаммад обращал внимание сограждан на необходимость уважительного отношения к верованиям и культуре других народов.

Иудеи и христиане признавались мусульманами близкими по духу, так как поклонялись единому богу, хотя и по-своему. Пророк Мухаммад лично заключил основные соглашения с иноверцами. Первым и самым важным стал Мединский договор между мусульманами и иудеями, установившей равенство и свободу богослужений для всех религиозных общин.

Толерантность в Коране названа добродетелью, а споры, в том числе религиозные, Коран предписывает решать путём диспутов, а не насилия. Любое проявление агрессивности безусловно порицается в Исламе. Даже в борьбе за свою веру мусульманам дозволено лишь защищаться.

Удивительно, как на почве такой миролюбивой религии вообще могут возникать фашистские организации или экстремистские террористические группы нефашистского толка. Тем не менее именно исламских экстремистских организаций наиболее заметное количество по всему миру. Некоторые из них, в особенности в Центральной Азии, очень многочисленны. Это лишний раз доказывает, что фашизм по своей природе больше метод, чем идеология.

Наиболее продуктивно обращать в свою веру именно с помощью миссионерства, а не принуждением, тем более не при помощи жестокости и насилия.

Распространение ислама не является основной целью исламофашистских политических организаций. Основной целью исламофашистов является расширение сферы влияния суверенной мусульманской власти, желательно распространение этого влияние на весь мир. Таким образом они преследуют не религиозные, а исключительно политические цели.

Исламофашизм откровенно нетерпим и крайне агрессивен, особенно в отношении конкурирующих исламофашистских и иных политических исламских организаций, опирающихся на ту же социальную базу.

Как немецкий национал-социализм имел мало общего с нормальным национализмом, здоровым патриотизмом и с гуманистическими идеями социализма, так и религиозный фашизм только лишь основан на религиозных догмах. Религиозный фашизм далёк от традиционного вероучения, от религиозного мировоззрения пророков и почитаемых святых основателей церквей.

Несмотря на неприятие экстремистских методов борьбы за веру большинством верующих, религиозные лидеры часто оказывают поддержку религиозному фашизму, иногда открыто, а чаще всего, не афишируя эту помощь. Для лидеров религиозные фанатики являются удобным инструментом реальной политики, в том числе в вопросах, не имеющих прямого отношения к религии.

Особенно удобно для религиозных лидеров прибегать к услугам неистовствующих безумных фанатиков, подстрекаемых фашистами, когда необходимо совершить действия, несовместимые со статусом религиозной организации и которые могут причинить серьёзный вред её репутации. Например, вопросы захвата чужой или агрессивной защиты своей собственности, осуществление территориальной экспансии, уменьшение влияния конкурирующей религиозной организации на своей территории и пресечение её миссионерской деятельности, погромы и различные силовые акции, массовые протесты и тому подобные действия, обычно не одобряемые в религиозном обществе.

Наиболее влиятельные современные исламофашистские организации, равно как и современные крупные христиано-фашистские, создавались много десятилетий назад, на пике популярности фашизма в Европе, то есть в период с 1919 по 1945 годы.

Одной из самых старых и влиятельных в исламском мире исламофашистских организаций является «Братья-мусульмане», созданная в 1928 году в Египте.

Главным идеологом и теоретиком раннего салафийского исламофашизма считается египетский писатель и философ Сейид Кутб. Писатель не скрывал своих симпатий к Муссолини и Гитлеру, называя их великими людьми века, высказывая сожаление, что они не были обращены в ислам. Подражая Гитлеру во всём, он даже свою первую книгу озаглавил «Моя борьба с евреями», по аналогии с книгой Гитлера «Моя борьба». Как и Гитлер, Кутб написал свой главный труд – книгу «Вехи на пути», считающийся сейчас главной книгой салафийского исламофашизма, находясь в тюрьме в ожидании суда по обвинению в участии в неудавшемся государственном перевороте.

В «Вехах на пути» Кутб подробно изложил идеи исламского социализма и тоталитарного исламского общества, доминирующую идеологическую роль Корана в таком обществе и государстве, а также преимущества исламской религиозной культуры.

В основу идеологии «Братьев Мусульман» положена религиозная фашистская доктрина, а само массовое движение имеет все фашистские признаки. Привилегированная численно доминирующая группа – мусульмане-сунниты любой национальности. Цель – создание тоталитарного религиозного государства, живущего по законам шариата. Первостепенная обязанность граждан – подчиняться тоталитарному исламскому государству. Присутствует социальный дарвинизм, антисемитизм, этатизм, антилиберализм и антикапитализм.

Как и нацисты, «братья-мусульмане» считают главным злом евреев и капиталистов, призывают к вооружённой борьбе с развитыми капиталистическими странами. Не чуждо им стремление к мировой экспансии – в планах создание Всемирного Халифата и тотальное истребление всех, кто не захочет подчиниться, принять ислам и стать гражданином Халифата.

«Братья мусульмане» являются наиболее влиятельной исламофашистской салафийской организацией в Сирии, Судане, Тунисе и Йемене. Самой известной региональной организацией «братьев», является созданное в 1988 году палестинское «Исламское движение сопротивления» (ХАМАС). Главной целью ХАМАС является уничтожение Государства Израиль и создание на территории Палестины и Израиля тоталитарного исламского государства, в котором действуют только законы шариата.

Шиитские фанатики пошли дальше суннитских и создали самое мощное исламофашистское государство в мире. Они подтвердили тезис о том, что, когда во главе фашистской организации стоят не светские политики, а авторитетные религиозные лидеры, шанс на приход этой организации к власти увеличивается многократно.

Вера в идеальное тоталитарное государство всеобщего равенства и справедливости, многократно помноженная на религиозный фанатизм, может если не свернуть горы, то вполне способно стать движущей силой грандиозных преобразований, полностью меняющих политический ландшафт в стране, а также создать новое фашистское общество и тоталитарное государство в очень короткое время.

Религиозный фашизм, как никакой другой, способен на столь быстрые и действительно фундаментальные изменения окружающей его реальности, в особенности в социальной и экономической областях.

После того как популярный в Иране с начала 60-х годов шиитский религиозный лидер Рухолла Мусави Хомейни, вернулся в страну из вынужденной пятнадцатилетней эмиграции, переход власти в Иране к радикальным исламистам организации «Общество борющегося духовенства», созданной богословом Муртазой Мутаххари, исламскими политиками Мохаммадом Бехешти и Али Акбар Хашеми Рафсанджани, стал лишь вопросом времени.

Именно с момента возвращения оппозиционного шаху шиитского лидера исламская революция стала уже не просто возможной, она стала неизбежностью, единственным выходом из сложившейся на тот момент политической ситуации в Иране.

Не предшествующие исламской революции конфликты между правительством шаха и оппозицией, не кровавые инциденты и последовавшие за ними народные волнения, а именно поддержка оппозиционных радикальных исламистов со стороны аятоллы Хомейни и исламского духовенства, привели к созданию в Иране религиозного исламофашистского государства.

Сами по себе события 1978 года и бегство шаха не обязательно должны были привести к созданию тоталитарного исламского государства. Беспорядки могли бы закончиться вполне цивилизованным образом – первым в истории страны свободным выборам и созданием демократического светского иранского государства.

Полагаю, что причина успеха исламофашистов в Иране в том, что они, нащупали в массовом сознании тёмные стороны, в основе которых – древние предрассудки и ошибочные представления персов о самих себе, об исключительной роли древней персидской культуры в жизни современной иранской нации, причин изолированности страны от основных мировых исторических процессов и как следствие – мнение иранцев о собственной исключительности.

Исламские идеологи, используя присущее персам мифологическое мировосприятие, смогли совместить фашистскую доктрину, с присущими ей политическими культами, с монотеистической религией. В этой доктрине вместе уживаются религиозные запреты и нормы поведения, прямо противоречащие этим религиозным запретам. Например, политические идеи и культы, признаваемые во всех основных мировых религиях в качестве ереси, вроде поклонения живому человеку (вождю, высшему духовному лицу), наделяемому божественными признаками или экстремальный этатизм.

Иранцы унаследовали от предков давнюю традицию светской власти, которая уходит корнями в Древнее Персидское Царство времён династии Ахменидов. Именно в Древней Персии были сформулированы основные правовые принципы светского государства, а реформы царя Дария дали современной цивилизации принцип разделения властей и приоритет светских законов над религиозными правилами.

Иранцы ни тогда, во время исламской революции, ни сейчас, ни столетиями ранее, не отличались от соседних народов какой-либо особой набожностью и религиозным рвением. Наоборот, Иран перед революцией был относительно спокойной страной, без серьёзных межрелигиозных конфликтов, со светским политическим режимом. Религия год от года играла всё меньшую роль в жизни иранцев.

Внутренняя политика последнего иранского шаха Мохаммеда Реза Пехлеви была направлена на максимальную секуляризацию государства и уменьшение влияния ислама. Женщинам разрешили не надевать чадру и носить одежду европейского покроя, были запрещены многие религиозные обряды, пропагандировались западные культура, образ жизни и образование. Исламская революция 1979 года отбросила иранскую нацию на несколько веков назад.

Анализ событий, предшествовавших приходу в Иране к власти исламистов, показывает, что фашисты всегда используют любую сложившуюся кризисную ситуацию по максимуму, насколько это вообще возможно.

В Иране произошло всё приблизительно по такому же сценарию, как это происходило в Италии, Германии, Испании и других европейских государствах на сорок-пятьдесят лет ранее.

Исламисты в 1979 году, как и нацисты в 1933 г., оказались в нужное время в нужном месте. Получив власть прямо из рук предыдущего иранского правительства, исламофашисты захватили власть в стране, пользуясь поддержкой иранского народа, одураченного популистскими лозунгами и религиозной пропагандой.

Несмотря на недовольство части населения, исламские священнослужители традиционно поддерживали династию Пехлеви, ровно до того момента, как Шах принял ряд мер по реквизиции земельной собственности шиитского духовенства и установлению контроля за доходами священнослужителей. После этого отношение исламских священнослужителей к Шаху резко изменилось и прежде лояльное духовенство стало с симпатией относиться к исламским оппозиционерам, лидером которых был эмигрировавший во Францию аятолла Хомейни.

Хомейни к 1978 году стал непререкаемым авторитетом и приобрёл такое влияние среди народа, каким до него, кажется, никто и никогда не пользовался в Иране, чему весьма поспособствовали «легальные» иранские священнослужители, недовольные политикой Шаха.

За два последних года, предшествовавших революционным событиям 1978 – 1979 годов, культ личности Хомейни оформился в лозунгах оппозиции, плакатах с которыми иранцы выходили на протестные демонстрации, в его фотографиях на стенах роскошных домов исламских священников, скромных квартир рабочего класса и крестьянских лачуг, а также в необычайной популярности его религиозных произведений во всех слоях общества.

Хомейни, находясь в эмиграции, не скрывал своих политических амбиций: «Клянусь Аллахом, что ислам в целом – это политика» – заявлял журналистам аятолла Хомейни. Он обещал, вернувшись из эмиграции, покончить с ненавистным прозападным режимом Шаха.

Исламской революции предшествовали массовые беспорядки. Начались они в январе 1978 года, когда демонстрация студентов, протестовавших против очернения аятоллы Хомейни в подконтрольной шаху газете, была расстреляна полицией. Потом последовали события в Тебризе, где 18 февраля начались беспорядки, непосредственно спровоцированные расстрелом январской студенческой демонстрации. В период с марта по май 1978 года мощное цунами народных бунтов пронеслось по всем крупным иранским городам.

Шах под давлением обстоятельств пообещал провести свободные выборы в июне и почти сразу же против оппозиции начались широкомасштабные репрессии. На репрессии иранские рабочие, составлявшие основную социальную базу антишахской оппозиции, ответили волной массовых забастовок, прокатившейся по всей стране.

Началом Исламской революции, полагаю, следует считать пожар в абаданском кинотеатре «Rex» 20 августа 1978 года, в котором погибли около 500 человек.

По версии исламистов, здание кинотеатра подожгли офицеры государственной безопасности, которые таким образом пытались «выкурить» из кинотеатра скрывшихся от погони активистов-оппозиционеров. Во время пожара не удалось открыть двери и все находившиеся в зрительном зале погибли.

После пожара в кинотеатре политическая ситуация в стране стала лавинообразно ухудшаться. Шах запретил демонстрации и любые другие массовые акции протеста, ввёл в стране военное положение. Несмотря на запрет, в иранских городах продолжались выступления. В столице при разгоне демонстрации погибли около 90 человек.

В Тегеране 2 декабря 1978 года прошла 2-миллионная демонстрация с требованием отречения шаха и уже 6 января 1979 года иранский шах Мохаммед Реза Пехлеви бежал. После бегства шаха в стране началась революция.

Премьер-министр Шапур Бахтияр расформировал часть государственного аппарата, упразднил органы госбезопасности, пообещал провести свободные выборы. Он предложил аятолле Хомейни вернуться в Иран для того, чтобы образумить беснующиеся толпы народа и стабилизировать политическую ситуацию в стране, помочь в проведении выборов и поучаствовать в составлении новой иранской конституции.

Хомейни вернулся в Иран 1 февраля 1979 года. В тегеранском аэропорту его встречали восторженные толпы. На улицы столицы вышло не меньше пяти миллионов человек. В руках у них были портреты Хомейни и плакаты «Шах ушёл, Имам пришёл». Хомейни в этот же день наотрез отказался от сотрудничества с премьер-министром Бахтияром в создании переходного правительства национального единства. Аятолла провозгласил Исламскую революцию и объявил правительство, парламент и органы государственной власти шахского режима незаконными.

По приказу исламистов населению стали раздавать оружие, в столице Ирана начались уличные бои. Чиновники старой администрации, социалисты, коммунисты, социал-демократы и аристократия стали в панике покидать страну. Премьер-министр Шапур Бахтияр бежал во Францию, где основал оппозиционное исламистам «Национальное движение сопротивления» и был убит в 1991 году.

После проведённого референдума, 1 апреля 1979 года была провозглашена Исламская Республика Иран. Согласно новой конституции страны, верховная власть принадлежит иранскому духовенству в лице Хомейни, а после смерти имама — его преемнику.

В стране, в качестве основных революционных принципов, были провозглашены отвергающие капитализм и коммунизм основы «исламского социализма», при котором все слои населения станут жить как братья, дружной мусульманской общиной.

Путь к созданию исламского социализма, по мнению Хомейни, лежит исключительно через внедрение ислама во все сферы жизни людей, без исключения, а также через восстановление исламских моральных норм, благочестия, скромности и воздержанности, через устройство тотального религиозного государства, в основе которого лежит мусульманская правовая система – шариат. Достижение этих целей, считал Хомейни, само собой, естественным путём приведёт к возникновению «исламского бесклассового общества», в котором не будет не только классовых, но и любых социальных противоречий. Отрицание наличия в обществе классовых и иных социальных противоречий это так же один из основных признаков фашизма (см. главу 1.2 «Основные признаки фашизма»)

Сразу же после провозглашения исламской революции началось огосударствление стратегических секторов экономики, приведшая в результате к сильной монополизации всей экономики Ирана.

Исламисты без промедления взялись за практическое строительство тоталитарного государства – шиитские богословы возглавили процесс полной исламизации всех, без исключения, сфер жизни общества. Были созданы органы государственной религиозной пропаганды, а также государственные революционные карательные органы – Корпус Стражей Исламской революции (Пасдаран).

Пасдаран возник в 1979 году из военизированных отрядов исламских революционных комитетов, в виде закрытого военно-религиозного ордена, наподобие гитлеровской военно-политической организации SS (Schutzstaffeln – «охранные отряды»), которая была в свою очередь создана из аналогичных революционных штурмовых отрядов (Sturmabteilung).

В составе пасдарана имеются также чисто воинские элитные подразделения, в отношении которых сложно отказаться от сравнения с аналогичными «политическими» войсками SS (Waffen-SS). Вообще, при анализе структуры, целей, полномочий и методов работы сил государственной безопасности Исламской Республики Иран, аналогии с подобными подразделениями Третьего Рейха прямо так и напрашиваются.

В 1980 году с закрытия 5 июня всех университетов началась «исламская культурная революция».

Для проведения тотальной исламизации были созданы «революционные» органы в каждой сфере – в аппаратах государственного и местного управления, медицине, образовании, сельском хозяйстве, на транспорте и в энергетике. В стране действовали сотни различных «революционных комитетов», «революционных трибуналов», «революционных комиссий» и подобных органов.

Преследованиям подверглись интеллектуалы – писатели, художники, учёные, преподаватели университетов, школьные учителя и врачи. За книгу в руке могли избить на улице или даже забить до смерти. Протестовавшие против религиозного произвола университетские преподаватели просто уничтожались, а массовые выступления студентов заканчивались убийствами и арестами непокорных.

Начавшиеся 20 июня 1980 года уличные протесты студентов против закрытия университетов обернулись сотнями убитых, раненых и арестованных несогласных с политикой режима.

Хомейни прямо назвал университеты враждебными организациями, из которых, по его мнению, выходили лишь левые экстремисты и коммунисты, или, чего хуже – либералы, находившиеся якобы на содержании у западных капиталистов.

Новым руководством страны было публично объявлено о существовании некой «спящей пятой колонны» – потенциальных предателей народа и веры, которые могут в тяжёлое для исламского политического режима время стать источником угрозы власти исламофашистов.

В Иране по сей день существует жёсткая государственная исламская цензура, под контролем которой находится абсолютно всё: образование, газеты и журналы, радио и телевидение, кино и театр, изобразительное искусство.

В стране созданы исламские молодёжные организации, которые контролируют не только образовательный процесс, но и любую общественную жизнь в стенах школ и университетов.

В начальных и средних классах общеобразовательных школ главными предметами стали шиитский вариант ислама и основы шариата, а в старших классах ввели обязательное преподавание теории мусульманского права. Из школьных учебников исчезли культура и история немусульманского мира. Обязательным стало пение школьниками и студентами религиозных гимнов и песен, посвящённых Хомейни и аятоллам, его последователям.

Исламские правоведы законодательно закрепили неукоснительное соблюдение женщинами всех предписаний шариата: обязательное ношение хиджаба, запрет на развод по инициативе супруги, запрет совместного обучения лиц женского и мужского пола, запрет на профессии. В Иране были введены вновь многожёнство и институт временного брака.

В 1980 году была расстреляна Фаррохру Парса только за то, что при шахе она посмела стать министром просвещения.

Во время «исламской культурной революции» на тегеранском ипподроме был организован концлагерь («Центр перевоспитания иранцев»), где тысячи человек подвергались пыткам и внесудебным казням.

Налицо все признаки религиозного фашизма: провозглашение вечной борьбы за веру основной целью жизни человека, антикапитализм, экстремальные антилиберализм и этатизм, использование религии для создания особого вида культового политического сознания, отрицание существенного значения социального неравенства и важности иных различий людей, кроме их принадлежности к исламу и пр. (см. главу 1.2. «Основные признаки фашизма»).

Идеология режима иранских исламистов основана, в том числе, на фашистском культе ненависти ко всем иноверцам, на культе исключительности мусульман-шиитов. Иранские исламофашисты ведут беспощадную войну за «чистоту веры в Аллаха» с другими течениями ислама, считая их еретическими.

Свои агрессивные действия исламофашисты мотивируют необходимостью ведения джихада, ссылаясь на Коран. Слово «джихад» в Коране подразумевает борьбу за веру и против врагов ислама, а буквально означает не только «борьбу», но ещё «усилие» и «упорство». Но исламофашисты сводят всю суть ислама, несмотря на его строгие моральные ограничения на насилие, исключительно к вооружённому джихаду, превращая территориальную экспансию и физическое истребление иноверцев в некую самоцель. При этом полностью игнорируется то, что в современном мире агрессия и любые другие действия, приводящие к кровопролитию, принципиально не могут иметь никакого отношения к исламу и джихаду, если, конечно, речь не идёт о защите от явной агрессии или преследований мусульман за веру.

Джихад, провозглашаемый и проводимый исламофашистами, в сегодняшнем мире всегда имеет чисто политические цели, речь всегда идет о захвате территорий и собственности, обогащении, получении политической власти.

На фашистском культе традиционализма основаны современное иранское образование и официальная государственная исламская культура. Доисламская история Ирана была объявлена «несуществующей».

За время «исламской культурной революции» в стране были уничтожены практически все значимые древние памятники истории и архитектуры, созданные до VII века. Для возврата к «традиционным ценностям», аятолла Хомейни призывал полностью отказаться от всего иностранного, и особенно американского. Он считал, что необходимо заблокировать все каналы проникновения в страну буржуазной «массовой культуры», способствующей распространению «западной вседозволенности» и упадку традиционных моральных устоев иранцев.

Особенно ярко в Иране проявляется фашистский культ личности, в виде культа Хомейни и культов других аятолл, входящих в верхушку правящей религиозной элиты.

Культ героизма и смерти основан на фанатичном почитании верующих, принявших мученическую смерть за свою веру – шахидов, но не ограничен только этим. Героизм в современном Иране обязателен, его требуют от всех, без какого-либо исключения. Это недобровольный акт самопожертвования, а обязанность каждого иранца, уклонение от которой карается смертью.

В Иране государственной пропагандой культивируется фанатичное преклонение народа перед армией и военными. Всё иранское общество насквозь пронизано милитаризмом.

Культ войны не ограничивается пропагандой внутри страны. Иранский исламофашизм открыто занимается экспортом исламской шиитской революции в другие страны – в Саудовскую Аравию, Бахрейн, Сирию, Ирак и поддержкой террористических организаций, действующих во многих странах исламского мира. К примеру, экстремистская организация «Хезболла» была создана в Ливане в 1982 году непосредственно иранским исламофашистским режимом.

У религиозного экстремизма, как и у фашизма одна природа – стремление насильно сделать всех счастливыми. У обоих явлений одна цель и она исключительно политическая – это захват и удержание власти.

Религия и фашизм основаны на иррациональной стороне психики человека, на его страхах и предрассудках. Методы у религиозного экстремизма такие же, как и у фашизма, а в основе этих методов – манипуляция сознанием людей, с целью сделать из множества отдельных свободных личностей безликую послушную толпу.

Даже если религиозные фашисты провозглашают благие цели и на словах клянутся в приверженности христианским, исламским или иным религиозным гуманистическим принципам, всё равно основными их инструментами остаются не просвещение или убеждение, а ложь и насилие или угроза его применения.

Большинство авторитарных режимов прошлого, характерны тем, что, находясь внутриполитической системы, можно было сохранить независимость мыслей, иметь собственные религиозные убеждения, пользоваться свободой определённых действий, если эти действия не угрожали системе, сохраняя при этом уважение к себе.

При фашизме и в нефашистских тоталитарных обществах (в особенности при нефашистской тоталитарной теократии), невозможно находится в безопасности при этом сохранять независимость мыслей и самоуважение. Отличаться от толпы – значит внутренне противопоставлять себя системе. А это чревато серьёзными последствиями в фашистском и вообще в любом тоталитарном обществе.

К своим единоверцам, отличающихся от них чем-либо (обрядами, трактовкой религиозных текстов и тому подобным), адепты любой религии относятся даже с большей ненавистью, чем по отношению к приверженцам другой веры. В этом отношении, любые верующие очень похожи на фашистов, не терпящих конкуренции в большей степени, чем присутствие в своём окружении явных или предполагаемых врагов.

Со временем неизбежно происходит девальвация идеологии, вызванная осознанием массами очевидности нереальности достижения провозглашённых фашистами целей. Людям постепенно надоедает примитивная пропаганда, они начинают сомневаться в истинности фашистской доктрины. Это является ещё одним из поводов для изменения идеологии.

Режимы, которые не смогли вовремя реформироваться обречены на гибель. Через такие вынужденные реформы идеологии прошли все долго существовавшие фашистские государства.

Пока испанский фашизм был способен меняться и своевременно менять свою идеологию, он был довольно устойчивым. В конце правления стремительно дряхлеющего каудильо Франко, фалангизм стал уже восприниматься как рудиментарная часть политической культуры.

Советская идеология почти полностью утратила своё значение в конце «эпохи застоя», когда к коммунистическим лозунгам советские граждане стали относиться с плохо скрываемой усмешкой. В середине 1980-х годов советскую доктрину марксизма-ленинизма уже не могли спасти никакие реформы идеологии. Время было упущено и перестроечные лозунги «социализм с человеческим лицом», «новое мышление» и «приоритет общечеловеческих ценностей» советские граждане стали произносить с ещё большим сарказмом.

В результате потери веры народных масс в реальность теоретических концепций, которые ранее были провозглашены находящимися у власти фашистами, первой деградирует пропаганда. Политическая демагогия уже не в состоянии обеспечить управление государством. Второй жертвой становится цензура.

Потом медленно снижается эффективность работы партийного аппарата, в том числе на идеологическом направлении. Всем гражданам становится очевидной неэффективность работы тайной политической полиции из-за низкой мотивации её сотрудников, после чего в стране начинают открыто критиковать фашистскую партию, её вождей.

Как у безнадёжно больного человека, у дряхлеющего фашистского государства начинают постепенно отказывать различные органы, чиновники заняты больше собственными проблемами и личным обогащением, чем непосредственной своей работой. Страна неизбежно начинает медленно погружаться в хаос. В таком состоянии достаточно лёгкого толчка, дуновения ветра и политический режим рассыпается как за́мок из песка. Мы все совсем недавно, в августе 1991 года наблюдали подобное падение политического режима, который просто некому стало защищать.

Фашизм в современной России

В современной России фашизм в последние годы встал в полный рост.

На Северном Кавказе, в Татарстане и Сибири возникли ячейки «Исламской партии освобождения», в основе идеологии которой паниcламизм, нетерпимость ко всем немусульманам. Целью партии является создание тоталитарного исламского государства (всемирного Халифата), на основе законов шариата.

Современная деятельность РПЦ по поддержке политических экстремистских православных организаций, по моему мнению, является преступной. Священники, вместо того чтобы проповедовать терпимость, сеют ненависть среди своих прихожан. Как результат, почти100 процентов националистов, скинхедов и русских фашистов не только считают себя православными, но и открыто признаются в негласной поддержке деятельности их организаций отдельными православными священниками.

У РПЦ почти в каждом регионе России есть свои боевики, называющие себя православными патриотами. Формально эти организации не входят в состав РПЦ, но их совместные с православными священниками молебны и крестные ходы, освящение православными священниками фашистских мероприятий недвусмысленно говорят о прямой поддержке современной Русской православной церковью новых русских фашистов. Подобных организаций уже десятки по всей стране.

Уже четыре года открыто действует православная националистическая организация «Союз православных хоругвеносцев», в основе идеологии которой фашистская монархическая доктрина «чёрной сотни» (существовавших в России в 1905-1917 годах националистических организаций наподобие Союза Михаила Архангела, Союза русского народа и им подобных). Откровенно расистская организация пользуется благосклонностью иерархов РПЦ и находится под личным покровительством Патриарха Алексия II. Ни милицию, ни прокуратуру, ни ФСБ эта экстремистская организация не интересует.

Новых православных фашистов поддерживает не только Русская православная церковь, но и нынешняя российская власть. Удивительно наблюдать любовь разных бывших сотрудников КГБ и отставных советских партийных лидеров к «православным патриотам».

Бывшие члены КПСС и работники советского репрессивного аппарата, в задачи которого входила, в том числе и борьба с православной церковью, не только внезапно «воцерковились», но и ещё поголовно стали убеждёнными православными националистами-патриотами, и что ещё более неожиданно, монархистами.

Известное ещё с 1986 года националистическое православное движение «Общество Память» (с 1992 года – Национально-патриотический фронт «Память»), созданное, самым известным русским националистом Дмитрием Дмитриевичем Васильевым, пользуется покровительством власти и руководства РПЦ.

В 1989-1991 годах различные государственные и коммерческие структуры, связанные с чиновниками, оказывали прямое содействие националистам, от предоставления помещений для собраний и помощи в издании националистической литературы, до прямого финансирования националистических периодических изданий, а также проводимых фашистами мероприятий.

В свою очередь, националисты не остались в долгу перед властью. Во время президентских выборов НПФ «Память» поддержала Бориса Ельцина, призвав своих сторонников голосовать за него. Лидер русских фашистов Васильев во время предвыборной кампании называл Ельцина новым Столыпиным, а последнее расширение президентских полномочий, смещение их в сторону абсолютной авторитарной власти он расценил как очередной шаг по пути к восстановлению в России единственной приемлемой для нашей страны формы правления – самодержавия.

Со слов Дмитрия Васильева, закрепив в Конституции России единоличную власть правителя, останется только определиться с кандидатурой русского монарха. По его мнению, русский народ после референдума о смене строя, должен на созванном Земском Соборе, выбрать себе царя, как это случилось в 1612 году.

Боевики «Общества Память» в 1990 году совершили самое большое количество нападений на общественных деятелей, литераторов и на офисы различных организаций. Наиболее известной акцией экстремистов в том году было нападение на членов литературного общества «Апрель», о чём даже был снят специальный выпуск телевизионной передачи «Взгляд». В1991–1992 годах НПФ «Память» также отметился многочисленными погромами, в том числе нападением на редакцию газеты «Московский комсомолец». В основе идеологии этого движения всё та же Уваровская триада – «самодержавие, православие, народность».

Как и положено настоящей фашистской организации, в течение всего времени существования НПФ «Память», менялась идеология этой организации. Причём кардинальным образом. С 1986 года организация имела очень яркий коричневый нацистский оттенок, с присущими традиционному национал-социализму радикальным национализмом, антисемитизмом и социалистическими утопическими принципами. С 1990 года это уже была национал-большевистская сталинистская организация. Когда изменилась политическая конъюнктура, организация превратилась в православную, националистическую и монархическую. Пример НПФ «Память» хорошо иллюстрирует, что фашизм более набор политических методов, чем идеология. Идеология может быть любая и она может сильно меняться с течением времени.

Поддерживаемая бывшими высокопоставленными сотрудниками КГБ и МВД организация «Русское национальное единство», возглавляемое Александром Баркашовым, бывшим слесарем и бывшим телохранителем лидера «Памяти» Васильева, имеет те же самые националистические православные корни, что и НПФ «Память». Это неудивительно, учитывая, что фашистское движение было создано в 1990 году людьми, за полгода до этого покинувшими ряды НПФ «Память».

Основу идеологии Общероссийского общественного патриотического движения «Русского национального единство» (ООПД «РНЕ») составляет всё тот же православный русский национализм. Цели те же – создание тоталитарного унитарного православного монархического унитарного государства. Присутствуют те же самые культы – исключительность русского народа, культ ненависти ко всем иноверцам и инородцам, культы традиционализма, силы, войны, государства. Как и НПФ «Память», ООПД «РНЕ» является организацией вождистского типа, где сильно развит культ личности лидера.

Боевики ООПД «РНЕ» показали себя во время событий 21 сентября — 5 октября 1993 года. Полторы сотни бойцов с автоматами вели огонь из здания «Белого Дома» по милиционерам и военнослужащим внутренних войск. Они участвовали в организованном генералом Макашовым вооружённом захвате здания мэрии Москвы на Новом Арбате. До сих пор неизвестна их роль в штурме Останкино 3 октября 1993 года, но не исключено, что боевики ООПД «РНЕ» отметились и в этой бойне. Непонятно, по какой причине милиция и служба безопасности не желают расследовать роль боевиков РНЕ в октябрьских событиях 1993 года.

У современных русских фашистов очень странное понятие о патриотизме и православии. Их цель – понуждение несогласных к любви к родине и любви к Богу и жестокое наказание тех, кто неправильно любит родину и Бога.

Практически неизвестные большинству россиян малочисленные фашистские боевые группы, считавшиеся ранее маргинальными сообществами, вдруг в период серьёзного политического кризиса осени 1993 года, оказались на первых ролях. Это ещё раз подтверждает тезис о крайней опасности скрытой фашизации социума, наличия в нём дремлющего вируса фашизма, готового проснуться в любой подходящий для этого момент, сразу после того, как в обществе ослабнет иммунитет вследствие экономического или политического кризиса.

В последнее время всё чаще звучат призывы к формулировке «национальной русской идеи» и созданию соответствующей «патриотической» государственной идеологии. Это начало фашизма, ибо в уже в самих этих призывах содержится стремление обезличить человека, сделать его средством в достижении чьих-то политических целей.

Стремление некоторых нечистоплотных политиков объединить россиян во имя некой «великой цели» опережает даже желание хоть как-либо внятно сформулировать эту цель. Цели у них нет, идеи нет, но есть неистовое желание срочно всех объединить. Объединяй и властвуй – так можно кратко сформулировать стремление любого фашизма, русские его разновидности, в этом смысле, не отличаются от других.

В нормальном обществе никакой единой национальной идеи быть не должно. Люди все разные, с разным мировоззрением, с разными устремлениями, различными убеждениями. Единственное, что их должно объединять – нравственный закон внутри каждого из них, о котором рассуждал прусский философ Иммануил Кант.

Нормой в поведении людей должны быть: доброжелательность и стремление помочь соседу, а не подозрительность и агрессивность, любовь к своей родине и своему народу, а не к правительству, политическому лидеру или политическому строю. Нормальным является не фанатичная любовь к гипотетической родине, с которой фашистская пропаганда всегда отождествляет тоталитарное государство, а любовь к своему городу, к своим родителям, детям, совесть наконец.

Русский – это не особый генетически обусловленный психотип, а любой человек, кто говорит и думает на русском языке, относит себя к объективно существующей русской культурной общности, тот кто сам себя считает русским. При этом могут иметь место культурологические, религиозные и иные различия.

Малоросс Николай Гоголь, от которого литературоведы ведут начало великой русской классической литературы, Пушкин, в венах которого текла польская, малоросская, эфиопская кровь (и невозможно даже точно определить процент русской), признаваемый самым известным русским поэтом и создателем современного русского литературного языка – разве их не стоит считать русскими? Аналогичные примеры можно приводить в отношении разных народов, стран и континентов, очень и очень долго.

Самое ужасное, что среди националистов, рассуждающих о «русской душе», «русском характере» и необходимости объединения на основе некой общенациональной идеи, есть немало серьёзных политиков и общественных деятелей. Внешне благопристойные, но, когда речь заходит о «русской национальной идее», они буквально, как с цепи срываются, переходя на визг.

Все наукообразные рассуждения о величии «загадочной русской души», о необходимости восстановления в Российской Федерации главенства великороссов, о возрождении «Святой Руси» на основе традиций и православия – фашизм в чистом виде.

Председатель фашистской Национально-республиканской партии России Николай Лысенко в 1993 году стал депутатом Госдумы. В российских регионах более трёх десятков националистов, за короткий период с 1992 по 1996 год, стали депутатами региональных представительных органов власти. Угроза того, что фашизм в современной России может прийти к власти парламентским путём, вполне реальна.

Этатизм вошёл в политическую реальность в качестве «модной» составляющей различных политических идеологий. С различных трибун стали слышны призывы к смене государственного устройства, а по сути, к смене государственного строя путём конституционного переворота – ликвидации федерализма в России и созданию единого унитарного государства. Эта дорожка в фашистский ад тщательно мостится благими намерениями – вертикальная иерархия власти и жёсткая подчинённость всех губерний единому политическому центру в Москве преподносится как защита от возможного развала страны вследствие центробежных тенденций и сокровенного желания региональных элит обособится политически и экономически, вплоть до полного отделения от России.

Как раз наоборот, излишняя централизация власти готовит стране сценарий развала в случае возникновения серьёзного кризиса. Придушенные центральной властью наиболее дееспособные региональные политические силы попытаются освободиться от гнёта сразу же, как только представится такая возможность. Если долго и методично понемногу затягивать пружину, то в случае поломки стопорного механизма она распрямится молниеносно, с оглушительным грохотом.

Последние годы в моду стали входить русские фашисты классического периода (1919-1945) вроде Ивана Александровича Ильина и Константина Владимировича Родзаевского.

Сейчас с кафедр некоторых российских университетов, священнослужителями и функционерами Русской православной церкви, а также радикальными российскими политиками с пиететом упоминаются давно забытые имена родоначальников современной русской фашистской идеи.

В лекциях «православных патриотов», в основном из числа бывших преподавателей марксизма и ленинизма, сотрудников военных ВУЗов и учебных заведений КГБ, Ильин и Родзаевский называются государственниками, сочетающими высокую духовность и нравственную чистоту. Лекторы явно рассчитывают на малограмотность своей аудитории, не сведущей в вопросах истории XX века и современной политологии.

Ильин, работая под патронажем министерства пропаганды Третьего рейха, неоднократно был отмечен за достижения в области пропаганды рейхсфюрером SS Генрихом Гиммлером, рейхсминистром пропаганды Гёббельсом, известным нацистским пропагандистом Адольфом Эртом и начальником гестапо Рудольфом Дильсом.

С 1934 по 1937 годы Ильин ездил по Германии с лекциями о национал-социализме, об опасности большевизма для всего мира. Он приветствовал создание концентрационных лагерей за пределами Германии, уничтожение евреев и лиц неславянского происхождения.

До создания в 1943 году генералом Власовым Русской освободительной армии (РОА), Ильин был самым известным русским сторонником нацистов. В своих книгах и статьях он, не стеснялся называть себя и своих сторонников фашистами. В своих работах Ильин детально и с нескрываемым восхищением описывал европейский фашизм в его развитии, от зарождения в 1919 году, до краха в 1945 г.

Ильин не отказался от своих фашистских убеждений даже после окончания Второй мировой войны. В 1948 году он открыто писал о том, что Гитлер пытался защитить Европу от большевизма и миллионы погибших в войне были не такой уж большой платой за это.

Называя фашизм проявлением национального духа и здорового национально-патриотического чувства, Ильин, тем не менее, признавал совершённые европейскими фашистами отдельные ошибки. Несмотря на осуждение мировым сообществом фашизма, осуждение преступлений немецких национал-социалистов Нюрнбергским международным трибуналом, он до конца своей жизни считал, что мир может нормально развиваться исключительно в русле фашизма. Все остальные, по мнению Ильина, пути развития цивилизации ошибочны.

В своих работах Ильин создал концепцию нового христианского фашизма, где фашизм не должен стремиться к созданию тоталитарного государства, а должен ограничиться авторитарной диктатурой во главе с национальным лидером.

Ильин писал, что у русского человека в крови склонность к фашизму, ввиду его особой духовности. Исключительно с Россией он связывал будущее возрождение фашизма в послевоенном мире. Именно из России, как считал Ильин, новый фашизм начнёт своё триумфальное шествие по всему миру. Но для этого нужно было вначале победить в стране большевистскую диктатуру.

Если бы я был верующим, то, наверное, благодарил бы Бога за то, что он избавил мою страну от предрекаемой Ильиным участи новой мировой фашистской империи во главе с русским вождём. У россиян хватило разума и чувства собственного достоинства, чтобы не пойти по этому гибельному пути.

Оценивая духовность русского народа и утверждая о необходимости строительства великой русской государственности, Ильин ссылается на Гитлера и Муссолини, приводит в пример успешные фашистские режимы Франко и Салазара. Он повторяет идею итальянских фашистов о том, что национальная идея должна основываться на героическом историческом прошлом народа, она должна быть патриотической и обязательно религиозной.

В работах Ильина социальный дарвинизм занимает особое место. Россия, по его мнению, всю свою историю находилась в состоянии борьбы с врагами внутренними и внешними. В конфронтации в течение сотен лет с врагами, русского народа, государя и православной веры.

Ильин предлагал ввести в России жёсткий социальный отбор, поделив общество на патриотов и врагов. Первым предоставлять преимущество, вторых опускать на самые низшие ступени социальной и политической иерархии. Его последователи пошли дальше, предлагая попросту физически уничтожать несогласных.

В развитие идей Ильина, у его последователей также можно обнаружить идеи о евгенической селекции, принудительной эвтаназии инвалидов и социальных изгоев, о создании «центров перевоспитания», по сути, концлагерей и много чего другого, позаимствованного из теорий итальянского и португальского фашизма и практики немецкого национал-социализма.

По мнению Ильина, русский народ не способен участвовать в управлении государством. Неспособность принимать государственные решения Ильин относил на особенности русского характера: «Русский человек не может думать, а только любить и верить». Позднее Ильин уточнил, что он имел в виду: «Русский народ должен только любить национального вождя и верить в Бога». Идеальное государство в его видении – это авторитарная фашистская диктатура на основе корпоративизма, во главе с национальным лидером, в которой особую роль занимают церковь и армия.

Ещё одним известным теоретиком классического русского фашизма является Константин Владимирович Родзаевский, идеолог и политический лидер созданной в 1931 году в Манчжурии «Русской фашистской партии».

Книги Родзаевского «Азбука фашизма» и «Тактика Всероссийской Фашистской Партии», изданные в Харбине в 1935 году, а также книга «Русскость российского фашизма», выпущенная из печати в 1938 году, служат сегодня источником для написания новых фашистских программ современными ультраправыми политическими организациями. Доходит до прямого цитирования и включения в программные документы современных фашистских движений целых абзацев из трудов Родзаевского.

Если в России появится фашизм, то он не будет походить ни на итальянский, ни на нацизм, ни на франкизм. Он будет исключительно российским и современным.

Тревогу должны вызывать не группы молодых людей, марширующих со свастикой в чёрных или коричневых рубашках или хоругвями, на которых лик святого соседствует с человеконенавистническим лозунгом, с черепом и костями, а те реальные политики, которые, инстинктивно ощущая острые проблемы, стоящие перед обществом, используют их для создания себе популярности.

Особенно опасны те политики, которые в будущем непременно найдут совершенно новые формы воплощения фашистской идеи тоталитарного справедливого государства, не скомпрометированные предыдущими воплощениями фашизма в ранее существовавших человеконенавистнических политических режимах.

Чтобы не придумали для России новые фашистские теоретики и идеологи, в государстве, где всё должно быть устроено правильно, где народ должен будет ликовать и одобрять правительство, несогласных все равно должны будут сажать в тюрьмы, исключать из университетов, выгонять с работы за неосторожно брошенную фразу или рассказанный анекдот.

Опасаться следует не тех, кто на кухне рассуждает о величии страны и исключительности её народа, не тех, кто выходит на улицу со свастикой на рукаве, а тех, кто на основе этого, в тиши своего рабочего кабинета уже сейчас создаёт новую русскую фашистскую доктрину.

Эти «теоретики» создадут фашистскую идеологию не на основе скомпрометировавших себя националистских идей прошлого, а в красивой обёртке патриотизма, привлекательной для человека будущего постиндустриального мира. То, что такая доктрина будет создана у меня сомнений не вызывает, так как природа не терпит пустоты, а место для настоящего массового русского фашизма пока свободно (полагаю, не стоит брать в расчёт немногочисленные маргинальные группировки вроде «Памяти» и «РНЕ»).

И главное — новые русские фашисты не будут маргиналами, преследуемые властью. Это будут респектабельные и популярные в народе политики. Узнать их можно будет по их демагогии — они отождествляют себя с народом, говорят от имени народа и вызывают у большинства населения бурю восторга. Но прежде всего узнаваемы они по той ненависти, которой они заражают толпу.

Демократия зарождается, развивается и укрепляется в обществе очень медленно. Иногда на это уходят века и усилия многих поколений, но потерять демократию и связанные с ней гражданские свободы можно быстро, за несколько месяцев или даже недель.

Фашизм в такой стране, как Россия, где отсутствуют вековые демократические традиции, может прийти к власти не столько быстро, сколько незаметно для большинства населения, ещё задолго до того, как общество в полной мере осознает, что контроль над ним установила небольшая группа популистов.

Первыми жертвами русского фашизма, если таковой придёт к власти, станут наиболее прогрессивные слои общества: студенты и их преподаватели, журналисты и писатели, учёные, публицисты, художники, музыканты, философы, адвокаты. Всё по-настоящему ценное хрупко и гибнет первым.

Будущее можно изменить к лучшему, лишь активно меняя настоящее, препарируя и тщательно исследуя прошлое.

Необходимо научиться распознавать зло ещё до того, как оно захватит умы миллионов людей.

*****

Связаться с автором можно по электронной почте:

gidra@sergeev.in