В воскресенье после обеда мы с Катей зашли в «Интурист». Нас пятнадцать минут пытали на входе двое молодых людей в черных костюмах при галстуках. Мол зачем вам иностранные гости. Наконец кому то позвонили и в фойе появился тот самый чекист, с которым я беседовал у них в Управе. Лениво махнул молодым и бдительным. Те отошли в сторону. В его сопровождении прошли в номер к французам. Катя в недоумении и вроде как озадачена моими знакомствами. Зачем я приперся сюда, сам не знаю. Может хочу показать что никого не боюсь? И мне плевать на конспирацию. Хотя по большому счету, самая лучшая конспирация – отсутствие этой самой конспирации. Встреча прошла довольно скучно. Нам в общем то нечего сказать друг другу. Зато Катя теперь в курсе моих дел. И это в будущем не станет для нее каким то неприятным открытием.
«Откуда ты знаешь этих французов?» – в голосе тревожное любопытство.
«В Афганистане пересеклись. Я можно сказать этой журналистке жизнь спас. Они в прошлую субботу у меня дома появились в сопровождении трех наших кэгэбэшников.»
«И ты мне ничего за все время не рассказал?» – смотрит осуждающе.
«Так ты в воскресенье себя плохо чувствовала. Не хотелось «грузить» тебя по пустякам. Меня по этим иностранцам в КГБ вызывали. Зачем тебя в это впутывать. Когда прояснилось, все показал и рассказал.» – Катя в ответ промолчала. Так и не понял, вроде как обиделась.
Французы уехали. Но перед отъездом была еще одна встреча. Они заехали ко мне домой попрощаться. Мои условия приняты. Взяли с меня слово довести нашу сделку до конца. А в ином случае последствия будут для меня не предсказуемы. По крайней мере к властям попадет документальная съемка нашей афганской встречи без купюр. Придурки, нашли чем пугать. Обещали вернутся, как только все дела с финансами утрясут. Может через полгода, или чуть попозже.
С Катей разговор о иностранных гостях мы больше не заводили. Снова по выходным на даче. И никто из моих близких не понимает, почему мы не поженимся. А я всем любопытным повторяю одну и ту же отговорку. Мол моя любимая этому не придает большого значения. Успеем, куда спешить. Вот только с учебой немного разберемся. А на самом деле все просто и банально. Катя не хочет жить в съемной квартире. Полупустой, неуютной и совсем чужой. А я не за что не буду жить у них. Да и ее родители не горят желания видеть чужого человека в своем семейном гнездышке. Можно конечно у нас. Мама не против, но Катя от этого тоже уклоняется.
В конце марта я удачно выступил на первенстве России в Пензе. Где завоевал первое место в своей весовой категории и заработал мастера спорта. К этим двум наградам получил еще и сильное растяжение правого предплечья. И четкое представление о своем месте в большом дзюдо. Я отлично понимаю, что это мое лучшее достижение первое и последнее. И если быть к себе объективным, то я стал первым только потому, что в соревнованиях не принимали участие ведущие борцы страны. В моей весовой категории один травмирован. Другой готовится на первенство Союза, а потом и Европы. Потому и пропустил соревнования классом пониже. В общем решено, я с этим по большому счету заканчиваю. Тем более есть повод, буду косить на хроническое растяжение. Врач в Пензе мне по этой болячке солидную бумагу написал. На лаврах нынешней славы успею закончить институт. А дальнейшая моя дорога уже не будет зависеть от достижений в спорте. Главное, почему я расстаюсь с большим спортом? А все просто и практично. Во первых, чтобы держаться в десятке лучших, надо пахать и еще раз пахать на тренировках. Убрав на вторые, а то и третьи роли учебу, личную жизнь и прочие житейские удовольствия. Ведь при нынешней подготовке, хоть я и стал чемпионом России, не приглашен в сборную страны. Опытные тренеры не видят во мне перспективного борца. Второе, этот вид спорта не очень популярен. Я известен даже в своем городе узкому кругу людей, да и то в основном связанных со спортом. А коли нет популярности, значит нет и денег. За тяжелый труд мизерная оплата. Ну дадут квартиру в родном городе. И то, если еще пару – тройку лет буду оставаться ведущим спортсменом. Но и не это самое главное. Мне опытный спортивный врач в Пензе объяснил. Занимаясь профессионально спортом, теряешь очки в любви. Постельная любовь и тяжелый спорт несовместимы. Платоническая не в счет. И если мол ты не против, чтобы у твоей жены были всегда любовники, то продолжай терзать себя на татами. Так что решение принято. Совсем то я борьбу не брошу, но заниматься буду только для личного удовольствия.
А вот в деле подготовки молодого пополнения я преуспел. Мои три пятнадцатилетних пацана показали себя на городских соревнованиях во всей красе. С явным преимуществом взяли верх над сверстниками. И сразу получили предложение перейти в спортобщество «Динамо». Самый главный и богатый клуб нашего города. Ментовское, как они считают, предложение было ими категорически отвергнуто. Ведь еще романтики, и предать тренера, уйти от него, то есть от меня, западло. Это неправильно по не писанным правилам улицы. Предательство для пацанвы самый большой грех. Как и для большинства нормальных людей. Но через несколько лет все это смажется. Воровские понятия перемещаются с уличными, и из всей этой гремучей смеси получится черт знает что. И не могло не получиться, если к власти пришли самые настоящие предатели. Которые выставили на обозрение себя не очень умных. И свой порочный образ жизни на ближайшие десятилетия. Какой пример могут показать недоумки, горькие пьяницы и просто ущербные по жизни люди. Наши дворовые правила хоть и не сильно отличаются от воровских, но все равно на порядок их правильней. Они останутся. И по ним всегда будет понятно, что хорошо, а что плохо.
Динамовские тренеры, получив от ребят однозначный отказ, подкатились ко мне. Мол уговори пацанов, посодействуй. И что самое удивительно, предложили деньги. И в общем то приличные. Триста рублей. Я конечно тоже мог упереться. Пойти на принцип. Но для моих ребят это совсем не плюс. Ведь я их не выведу в большой спорт. Богатый клуб – это богатый клуб. И против этого не попрешь. И тренеры в этом «Динамо» самые лучшие. Так что я убедил юных талантов идти к вершинам спортивного мастерства. А что? Наберутся мастерства у профессиональных наставников. Сделают себе имя. А вернуться никогда не поздно. А когда я взял с динамовцев не триста рублей, а шестьсот. И по двести раздал пацанам. Вопрос был решен. Тем более ребят сразу зачислили в команду, которая в конце лета выступит в Ростове – на – Дону, на первенство Союза среди юношей. Переход моих воспитанников состоялся. Я потерял их из виду. И снова пересекся с одним, самым талантливым и перспективным, Костей Ситниковым, совсем неожиданно. В первый момент даже не узнал пацана. Да и какой он пацан, уже парняга. С меня ростом. Вот только глаза ребячьи, в которых застыли слезы. И не застыли, а вдруг потекли в три ручья, когда он ткнулся лицом мне в плечо. Вот тебе и боец крутой, супермен татами. Радость от встречи, но через минуту сердце сжалось от боли, когда я Костика разглядел поближе. И до меня дошло, я ничего не знаю о нем. Как и о тех двух мальчишках, перешедших в «Динамо». Я был уверен, что пацанам досталась более благополучная и перспективная жизнь. Швыркает носом Костик, утирает слезы мама. Я ничего не понимаю.
«Чего вы хнычите? В чем дело?» - зажимаю в душе страх. Оттягиваю ответ на вопрос что случилось. Ведь сразу понял, что у парня большие неприятности.
«А ты посмотри в какой он курточке.» - темно – синяя из болоньи, с красочным гербом Союза на спине. Форма высшего спортивного сообщества. Вот только она совсем не пригодна для зимы. Уж больно на тонкой подкладке. И замусолена изрядно. Снова внимательно рассматриваю Костика. Вид конечно не бича, но очень близкий к этому. Зима, на улице снега по колено, а он в кроссовках затрапезных. Спортивный, шерстяной костюм отдает запахом общего вагона. С парнем явно случилось что-то из ряда вон выходящее. На кухне накрыт стол. Мама уже накормила бедолагу, и он сейчас обжигается горячим чаем. Видно не может согреться после тридцатиградусного мороза. Сажусь рядом, мама наливает мне тарелку борща.
«Давай рассказывай, что с тобой приключилось?» - и снова у парня текут слезы. Не хочется ему все это вспоминать. Но придется, без этого нельзя. Я обязан знать все. Ведь это я отправил парня в далекое плаванье за славой.
«В Ростове мне ногу сломали. На «болячку» попал. Хотел вывернуться, не получилось. Потом больница. Перелом сложный. Две операции перенес. Выписали месяц назад. Вот только сегодня добрался до дому.»
«Почему так долго ехал, если месяц назад выписали?»
«Денег то нет. Добирался на попутках, электричках. Где как придется. Последние двое суток в общем вагоне. С проводницей договорился.»
«А где тренер? Почему не позвонил в «Динамо»?»
«Один раз дозвонился, обещали помочь. А потом все занято и занято. И ростовский тренер с ними пытался связаться. И все без толку. Говорит, что телефоны какие то левые. А потом у меня денег на переговоры не было. Может и дозвонился бы когда то, но мне и так жить негде было. С больницы то выписали. Вот и подумал. Скорее доберусь сам, чем помощь от них дождусь. Мне и пацаны местные сказали, что «Динамо» и есть «Динамо», чтобы динамить. Менты одним словом.»
«Все понятно. Добирался месяц по зиме, а твоим наставникам ни жарко – ни холодно. И я хорош, связь с вами потерял. Ладно, хватит пустое мусолить. Назад не повернешь. Все и так понятно. Смотрю, ты все ни как не можешь согреться. Кстати, а как твои родители? Они то что тревогу не подняли?»
«А ты разве не знаешь? Они у меня бухарики. Им что я есть, что нет. Я к тебе сразу пришел. К ним не заходил.»
«Да, ситуация. А я муд@к вдвойне. Ничего не знаю, ничего не слышу. Смотри ты жизнь какие сюрпризы подкидывает. Хорош из пустого в порожнее переливать. Давай в ванную, отпаривайся – отогревайся. Смотрю у тебя уже простуда полезла.»
«Горло болит. И кашель постоянно.»
«Не переживай, все вылечим. Ты теперь в моих руках. Все будет тип – топ.» – говорю, а у самого сердце от жалости разрывается. Вот ведь попал парень. Как еще в дороге не замерз. И я тоже хорош, командир называется. Хотя какой я уже командир. Давно на гражданке. А здесь в большинстве каждый за себя. В основном, но не все. Я то не как все. Я своих не бросаю. А от досадных проколов никто не застрахован.
Костик отмылся – отпарился. Почти три часа в ванной пролежал. Все его шмутки мама сразу в стиралку отправила. А куртку с фирменным гербом на балкон вынесла. Будет время, постирает. Она там проваляется до весны. Костик никогда ее больше не оденет. И мама отдаст ее нашему слесарю, который покрасуется в ней неделю и загонит за литр водки.
Парень конечно простыл. Зацепил ангину конкретную. Так что проваляться в постели ему пришлось десять дней. А когда пришел в себя окончательно, настало время решать, что с ним делать? Куда определять? То, что пока он будет жить у нас, решили с мамой единогласно. А там посмотрим. На лето «заряжу» его в студенческий отряд на работу. А пока надо разобраться с этими из «Динамо». Нельзя таких уродов безнаказанными оставлять. А вот как это сделать – вопрос? И совсем не простой. Обычный мордобой тут совсем не к месту.
В пятницу вечером, двадцать шестого февраля, позвонил любимой:
«Катя прости, но я завтра занят. У меня дело серьезное. Только после обеда сможем поехать на дачу.» – моя женщина по голосу поняла. У меня что-то случилось. И спасибо ей, не полезла с расспросами. Все равно никому ничего не расскажу. Это мое дело. И только мое.
В борцовском зале «Динамо» мы появились с Костиком ровно в одиннадцать. Тренировка у них идет уже больше часа. И старший тренер на месте. В белоснежном кимоно в центре зала. На нас никто внимания не обращает, тренировка в самом разгаре. Переодеваюсь на зрительских местах. На пластиковое кресло сложил одежду. Сердце немного замирает, но не от страха. Скорее от злости. Костик понял что к чему. Молчит, ждет что дальше будет.
Продолжение следует... -----> Жми сюда
С уважением к читателям и подписчикам,
Виктор Бондарчук