Наличие двух групп татар-казаков – православной (нагайбаки) и мусульманской – предопределило особенности становления школьного просвещения в их среде.
С 1748 г. (именно этим годом датировано образование Оренбургского казачьего войска (ОКВ) и до появления в 1819 г. Белл-Ланкастерских школ в Оренбургском казачьем войске образование казаков проходило, как правило, у мусульман в мектебе при мечетях, а у нагайбаков в школах при церквях. Весьма важным является то обстоятельство, что в получении образования нагайбаков ключевую роль играли священники не из их среды, так как на первых порах в общине просто не было подготовленных лиц, которые могли бы взять на себя ответственность и обучать татар-казаков православного вероисповедания. В поселениях татар-мусульман обучение местных казаков было возложено на мулл. Относительная малочисленность мусульман в некоторых деревнях способствовала тому, что казачатами занимались духовные лица из соседних поселений, в которых доля мусульман была гораздо выше.
25 сентября 1797 г. Военная коллегия подготовила положение «О гарнизонных школах и школьниках». Гарнизонные школы наблюдались и в поселениях татар-казаков (Орская крепость), число учащихся в данных школах определялось 50 чел. В начале XIX в. Гарнизонные школы переименовали в военно-сиротские отделения, в них обучались солдаты, казаки и крестьяне.
В 1819 г., основываясь на предписании начальника штаба Отдельного Оренбургского корпуса генерал-майора Г. П. Веселитского, в ОКВ учредили станичные школы. В них обучали арифметике, чтению и письму. Курс обучения длился четыре года. Основной упор делался не на грамотность, а на обучение военным манерам, выправке и стойке, гимнастике, джигитовке. Казачат, которые не преуспевали в учебе, ставили на 15 минут на колени, а также к ним применялись телесные наказания (5–10 ударов розгами). Не последнюю роль в расширении знаний играли библиотеки.
Необходимо отметить, что станичные школы основывались на так называемой Белл-Ланкастерской системе обучения. Данная методика появилась в конце XVIII в. в Англии. Ее создателями считают священника Эндрю Белла и учитель Джозефа Ланкастера. В 1791 г. Эндрю Белл заведовал приютом для сирот в Индии, где ввиду острой необходимости учителей им была введена система взаимного обучения. Данная идея получила развитие в труде “Британская система обучения” (1819 г.). Суть этой системы заключалась в том, что один учитель получал возможность одновременно обучить свыше 1000 чел., используя помощников-учителей, выбираемых из числа наиболее одаренных учеников. Обучавшихся дробили на небольшие группы (десятки).
К началу 1831 г. в ОКВ насчитывалось 18 школ, обучающих по Белл-Ланкастерской системе, к концу года их число возросло до 24, а к 1835 г. – до 30. В поселениях татар-казаков школы действовали в Бакалинской, Нагайбакской и Нижнеозерной станицах.
Интересно, что учителя станичных школ ОКВ избирались обществом из числа грамотных нижних чинов казачьего населения и утверждались в должности войсковым атаманом. Их работа не оплачивалась, но засчитывалась за действительную полевую службу в войске. Тем не менее в «Правилах о порядке управления школами», опубликованных в 1838 г., предусматривалась добровольная плата родителей учителям детей хлебом или деньгами (от 1 до 3 руб. в год за ученика). Высочайшим повелением от 8 марта 1848 г. определялось: в станичных школах ОКВ положено иметь по одному учителю, которому устанавливалось жалованье в 28 руб. 28 коп. серебром в год. Кроме того, учителя имели возможность получить по 50 коп. в месяц с каждого ученика из семей невойскового сословия.
Со второй половины XIX в. в системе обучения казаков появились нововведения. Так, на выпускных экзаменах в станичных казачьих школах вошло в традицию присутствие полковых командиров, станичных атаманов, почетных гостей, священников, родителей и родственников учеников. Учащиеся, закончившие станичную школу с отличием, награждались похвальными листами (грамотами), по желанию ученики направлялись для продолжения образования в войсковые и уездные училища. Обогащались и местные библиотеки, причем книгами могли пользоваться не только учащиеся, но и все желающие. Приобретались книги разного содержания: духовно-нравственного, повествовательного и исторического.
2 января 1825 г. открылось Оренбургское Неплюевское военное училище (в 1844–1868 гг. – Неплюевский кадетский корпус). Оно имело два отделения: европейское и азиатское. В европейском отделении обучение носило сословный характер. Наряду с военными дисциплинами, мусульманской и христианской религией, русским языком, учащимся преподавали также родные и иностранные языки. Татарам-казакам, обучавшимся в азиатском отделении, не преподавались военные науки, их обучали предметам, связанным с лесным хозяйством и земледелием. Несмотря на то, что Неплюевский кадетский корпус был открыт, как уже было сказано, еще в 1825 г., татары-казаки начали получать знания в данном учебном заведении лишь на рубеже XIX–XX вв. В частности, Неплюевское военное училище в начале XX в. закончили Абдрахман Менанович Кочуров и Николай Иванович Бектеев.
В это же время татары-казаки, прежде всего представители татарских офицерских династий (В. М. Альметьев, П. М. Альметьев, Н. М. Альметьев, И. М. Бектеев, П. А. Бектеев, З. Ш. Дашкин, Ш. А. Кочуров), обучались и в Оренбургском казачьем юнкерском училище.
Либеральные реформы 60–70-х гг. XIX в. способствовали оживлению общественной жизни мусульманского населения Российской империи. Началось пробуждение национального самосознания, выразившееся в создании литературных произведений на языках мусульманских народов, реформировании национальных учебных заведений и т. д.
В 1880-е гг. военные власти проводили политику интенсивного распространения русского образования за счет свертывания конфессионального образования мусульман-казаков. Так, с 1882 г. дети мусульман-казаков в обязательном порядке посещали местную русскую школу с 9 часов утра до 2 часов пополудни, по этой причине они вынуждены были посещать мектебе лишь в «свободное время» – с 6 до 8 часов утра и с 7 до 9 вечера, для отдыха, по сути, у них не оставалось времени. Следующим шагом в этом направлении стало предписание атамана ОКВ от 8 сентября 1892 г. о запрещении детям казаков обучаться в мусульманских школах, что было равнозначно их закрытию. В качестве альтернативы им дозволялось обучаться основам ислама в станичных и поселковых русских школах три раза в неделю в специальные дни.
Протестуя против ограничения свободы вероисповедания, мусульмане адресовали жалобы на имя оренбургского муфтия. К примеру, имам Гирьяльской станицы Алабайтальского прихода Нигматулла Абдулвагапов 16 января 1893 г. писал, что закрытие учебных заведений «противно шариату», прекращение преподавания догм ислама подрастающему поколению мусульман приведет к волнениям среди прихожан. ОМДС, со своей стороны, 16 и 30 января 1893 г. обратилось с жалобой в МВД, приложив шесть прошений татар-казаков Татищевской, Нижнеозерной станиц и Линевского поселка, а также 10 рапортов имамов различных селений ОКВ. Силовое ведомство признало действия оренбургского начальства правильными. ОМДС на заседании от 4 декабря 1893 г. в качестве ответов на жалобы татар-мусульман ОКВ вынесло следующее решение: «Казаки обязаны знать русский язык, если дети будут посещать медресе, то не будет нанесен ущерб их знанию русского языка. Однако пусть дети обучаются в медресе, никто этого не воспрещает. Поэтому ваше обращение об этом оставлено без последствий».
Глубоко символично, что в списке мусульманских учебных заведений Оренбургской губернии на 1912 г. значатся лишь две татарские казачьи школы в Троицком уезде. Можно утверждать, что военным властям удалось свернуть сеть традиционных школ в мусульманских приходах ОКВ. Что касается средств, на которые содержались школы, то с 1896–1897 гг. казаки сдавали денежные средства для составления специального школьного капитала, получившего широкое распространение в среде войска.
К концу XIX в. в мусульманском обществе стали четко прослеживаться два течения – джадидизм и кадимизм. Представители первого (джадидисты) придерживались политики внедрения в процесс обучения грамоте учащихся медресе так называемого нового метода (усул джадид), основанного на замене буквослагательного метода обучения звуковым методом, выступали за обновление общественной жизни. Кадимисты являлись сторонниками консервативного течения и противниками модернизации. Эти явления наблюдались и в казацком сообществе. В частности, в 1898 г. в Оренбургском уезде ученики и сторонники кадимиста Хасан хазрета пос. Линевский ворвались в новометодную школу в д. Тляумбет, выбросили классную доску, разогнали учащихся и пригрозили учителю Г. Тухватуллину расправой, если он продолжит обучать детей по новому методу.
К 1900 г. с помощью звукового метода обучали и татар-казаков, в частности в медресе д. Нижние Чебеньки и мектебе пос. Гирьял, буквослагательный метод применялся в школах поселков Новочеркасский и Алабайтал.
В начале XX в. продолжала расширяться сеть новометодных медресе в поселениях татар-казаков. Так, в 1903 г. в г. Орск (Орская станица) начала функционировать медресе при 3-й соборной мечети (93 ученика). Программы обучения не было. Преподавались следующие дисциплины: Закон Божий (изречения из Корана) по учебнику «История Пророка Мухаммеда» под ред. Фахретдинова, четыре действия арифметики на татарском языке, грамматика на арабском языке по книге «Элементарные правила грамматики» Губайдуллы Радуди.
На рубеже столетий мусульманами Оренбургской губернии учреждались благотворительные и культурно-просветительские общества. В начале XX в. в Оренбургской губернии насчитывалось 24 таких организаций (наибольшее количество из всех регионов Российской империи). В 1908 г. было создано мусульманское общество в г. Орск. В Никитинском поселке (в то время входил в Пречистенскую станицу – позднее в Сухомлиновскую) 27 марта 1908 г. было зарегистрировано мусульманское благотворительное общество, деятельность которого, согласно уставу, распространялась на Оренбургский и Орский уезды. Своей целью общество ставило улучшение и развитие культурной, правовой и экономической жизни мусульман и распространение в их среде современного просвещения.
Продолжение следует.