Глава 8
– Какая прелесть, – распахнув дверь в кабинет Жданова-младшего, Саша застал Катю за двусмысленным занятием. Та торчала у вешалки с пиджаком этого нового наследничка в руках и не то собиралась его на вешалку поместить, не то сняла оттуда с какой-то непонятной целью. Но рожа у неё была однозначно как у девицы, вдруг сподобившейся оторвать лоскут от шмотки кумира.
Пушкарёва засуетилась, паркуя пиджак на вешалку, а Саша удовлетворенно огляделся. Скворечник, а не кабинет. Тут не было особенно просторно даже с одним столом. Теперь сюда всунули два стола да ещё стеллажи для бумаг. Сельская бухгалтерия, да и только. Оставалось надеяться, что тут Жданов и застрянет, а отец Саши из соображений приличия не выделит этой парочке местечко поприятней.
– И что же ты до сих пор тут? Вот-вот начнётся показ. Надеешься просочиться?
Забравшись за свой стол, Катя, очевидно, почувствовала себя уверенней, чем когда он застукал её с пиджаком, и ответила:
– Делаю справку для Андрея Павловича.
– А она ему нужна? Показ, деточка, показ. Это вино, модели, отличное настроение. Впрочем, тебе не понять.
– Вы что-то хотели?
– Хотел, – подтащив ждановское кресло к Катиному, Саша уселся в него и задрал ноги на стол, чтобы его ботинки почти касались документов этой Пушкарёвой и дополнительно её раздражали. Усевшись, уловил её фирменный взгляд. Партизанка перед расстрелом. Ничего сделать уже не может, но обязана дать понять поганому фашисту, что дух её не сломлен. – Как тебе новый начальничек? Не в деловом смысле слова. У вас тут так тесно, так интимно…
Катя уставилась в экран компьютера. Но покраснеть успела, и это Саше нравилось. Много ли вокруг девиц, которые ещё умеют краснеть? Ему не попадались. Расстановка сил его тоже радовала. Раз Пушкарёва готовит какую-то справку, то вскочить, хлопнуть дверью и отправиться домой не может, не игнорировать же распоряжения начальства, не успев с ним сработаться, а отвечать на гадости не приучена, да и побоится. Выкладывай всё что думаешь, не стесняйся. Жаль, времени маловато, вот-вот папа будет вынужден вытащить на подиум этого неожиданно явившегося сынка Павла.
– Эх, Катюша, а вот кофточку-то смени. Что за воротничок, глянуть не на что. Может, тебе взять мастер-класс у Тропинкиной?
Жертва покраснела ещё интенсивнее и наверняка забивала в табличку компьютера уже что попало, путая колонки и цифры или что там у неё есть в этой справке.
Никому он не признался бы, что ему, сыну совладельца крупной компании, так нравится изводить какую-то мелочь из бухгалтерии. Но нравилось. Привет покойному Жданову. Если всё проанализировать – виноват он.
– Катя, – убрав со стола ноги, Саша обошёл жертву со спины и прошептал ей прямо в ухо, от чего она шарахнулась, – а давай всё-таки дружить. Научу тебя, как заполучить Ждановского сыночка. Мы, мужчины, все одинаковые, все примитивные, даже ты справишься.
Звонок телефона вызвал у Кати ещё один приступ паники – вытащив его из сумочки, тут же и уронила. Допотопный потёртый динозавр стукнулся о пол и развалился на запчасти.
– А хочешь, куплю новый? – предложил Саша, приобнимая Катю за плечи, словно жаждал всё-таки добиться от неё чего-то решительного. Дала бы что ли в морду, набралась смелости. Но нет, не даст, будет просто вырываться. – Одно свидание, и телефон твой. Любая модель.
– Александр Юрьевич, – всё-таки вывернувшись из его рук, Пушкарёва метнулась к двери и распахнула её, чтобы кабинет был виден каждому проходящему сейчас по коридору. – Вы мешаете мне работать.
Время поджимало, и Саше ничего не оставалось, как выйти из этого курятника. Выходя, удовольствия от того, что поиздевался над юной партизанкой, он в этот раз всё-таки не ощутил. Наверное, причиной этому был Андрей. Появился ниоткуда и нарушил обычное течение жизни. И теперь Саша думает – а что же дальше. Раньше будущее виделось ему относительно спокойным – отец продаст «Зималетто», отец подскажет, куда выгоднее вложиться, чтобы не совершать больше никаких движений по поводу прибыли. Сядет Саша в министерство, где его карьеру обеспечат папины же связи. А что теперь? Уйти из компании сейчас отец ему не позволит, и придётся изо дня в день заниматься тем, что абсолютно не греет душу. Ему двадцать пять, у него нелюбимая работа, проблемы с женщинами и практически никакой отдушины. Хоть бы этот невесть откуда взявшийся Ждановский потомок наигрался в бизнес как можно скорее. Долго такое положение дел Саша не выдержит.
– Почему ты ещё не в демонстрационном зале? – отец появился как всегда неожиданно и не вовремя. – Ну раз уж ты тут, спустись вниз, встреть мать с сестрой. Что за манера – приходить впритык, опаздывать?!
Настроение у предка было явно ни к чёрту. И Саша послушно отправился к лифту. На ресепшн Тропинкина, как обычно в экстремально декольтированной блузке, строила глазки кому-то из гостей. Тропинкина не была интересной жертвой, с ней у Саши уже всё случилось и больше не повторится. Нет, всё-таки хорошо, что Жданов не дал ему уволить Пушкарёву. Хоть что-то занимательное останется в этой компании. А дальше будет видно.
Входя в лифт, Саша не ожидал, что в последний момент туда же вломится Андрей. Переодетый гением в почти приличного человека, с сигаретой в одной руке и зажигалкой в другой. Зажигалка была Саше знакома – ею гордился придурок Малиновский, которому её подарил папаша, а папаше – какой-то высокопоставленный старый пень. Всё ясно, снюхались. Мало было компании одного клоуна.
– Тебе не следует быть около подиума? – уточнил Саша.
– Ещё минут пятнадцать, успею покурить.
Покурить можно было и в коридоре, и в туалете, и даже в мастерской. Милко не был против никотина, но, видимо, Жданов ещё не перерос свои колхозные привычки курить на крыльце. Ясно было – воспитали мальчика не в высшем обществе.
– Немного волнуюсь, – зачем-то доверчиво признался Жданов, – не каждый день тебя тащат на подиум и представляют толпе журналистов.
– Социофобия? – усмехнулся Саша.
Лифт достиг первого этажа, и опровергать диагноз Андрей поленился, живенько стартовав к входной вертушке. Слегка отстав, Саша появился на крыльце здания, уже нечто пропустив. Хотя по личику сестрицы, с которым она приподнимала длиннющий подол платья, и по бормотанию нового наследничка легко догадался – выскочив из вертушки, Жданов наступил вороне Кирочке на платье. У вороны хватало мозга напялить такое, которое при ходьбе надо постоянно приподнимать, а вот помнить об этом – мозга было недостаточно. Рядом с Кирочкой торчала её такая же тупенькая подружка Викуся, а мамы Саша не увидел. То ли уже прошла наверх и они как-то разминулись, то ли отец что-то спутал и она ещё не подъехала.
– Баран, – негодовала Кира в адрес Жданова, наверняка не зная, кто перед ней, – разве мальчики-модели не должны быть в мастерской? Кто же вас выпускает на свободу?!
Саша хотел было сделать Кире знак, чтобы сбавила обороты, но передумал. Может быть, чем хуже к этому явлению природы тут отнесутся, тем быстрее он продаст акции.
Сестрица в гневе сменила версию и, переименовав отпрыска Павла из модели в возможные любовники Милко, понеслась к лифту. Жданов щелкнул зажигалкой Малиновского, а Саша увидел мать – та и верно прибыла на другой машине…
Внизу делать было больше нечего, вот-вот в демонстрационном зале начнётся самое неприятное. Отец признает, что вся компания им, Воропаевым, не светит, а всё потому, что двадцать с лишним лет назад Павел Олегович плохо предохранялся.