С телеведущим и художником беседовала Наталья Южина (Москва)
Продолжение. Начало ЗДЕСЬ
Вы были закулисным ребенком. Поэтому в свое время захотели стать театральным художником?
Конечно, родители таскали меня в театр, поскольку иногда меня некуда было девать. Там было очень романтично. Но речи о театральном искусстве тогда не шло, я даже не подозревал, что такое существует. Потом, когда мне было лет 14, я очень сдружился с Сашей Боровским, сыном главного художника Театра на Таганке Давида Боровского. Весь мой подростковый период и юность я часто бывал в их доме. В результате мне довелось пропитаться романтикой Таганки, и я тоже захотел стать театральным художником. После школы меня приняли в Суриковский институт на факультет театрального искусства. Но в театре я так и не работал, меня это не увлекало. Может быть, потому что театр – шебутное, коллективное дело, а я не был к этому склонен.
После окончания института я проработал в разных издательствах около десяти лет. Делал обложки, иллюстрации. Это был черно-белый период моего творчества. А потом, с 1992 года, началась живопись. До этого мы с женой и старшим сыном год прожили в Лондоне. А когда вернулись, мой товарищ, создатель одной из первых галерей в Москве Георгий Крутинский сказал: доставай краски и пиши картины, я буду выставлять. Я нашел на чердаке свой старый этюдник, натянул холст и начал писать.
То есть целых десять лет в руки кисть не брали?
Именно так! Но мои первые работы, как только мой товарищ выставил их, были проданы за очень приличные для того времени деньги. С тех пор я пишу картины.
Как вы в Лондон попали? После перестройки в поисках лучшей жизни все стремились удрать заграницу.
У меня была похожая история. Тогда в одной из галерей Амстердама состоялась выставка моей жены. После этого ей предложили перевезти картины в Лондон. В России атмосфера была напряженной, поэтому билеты в Англию мы купили в один конец. Мы не знали, едем мы на две недели или навсегда. В Лондоне жена писала картины, и они успешно продавались. Я тоже что-то подрисовывал. А через десять месяцев мы вернулись в Москву, хотя могли бы этого и не делать, поскольку к тому времени получили в Великобритании вид на жительство. Однако чтобы его не потерять, мы обязаны были следовать неким правилам. Нас это возмутило, и мы уехали. Однако этот шаг привел к замечательным последствиям.
Когда мы с женой жили в Лондоне, в витрине магазинчика увидели лампу для бильярдного стола. Очень красивую. Она стоила весьма дорого, но мы все равно купили ее, хотя совершенно не понимали, зачем.
Мы вернулись в Россию в свой старый дом в писательском поселке в Подмосковье. Он был очень обшарпанным, и мы решили сделать ремонт, который и начался с той самой лампы. Нам пришло в голову сделать дом под нее. В России тогда ничего нельзя было купить. Поэтому из Лондона, куда наведывались на короткие периоды, мы везли всякую мелочевку: ручки, шпингалеты и т. д. Я рукастым был всегда: умею и столярничать, и слесарничать, даже сваркой заниматься. Словом, своими руками, потому что денег не было, сделали ремонт большого дома. Получилось симпатично. И один наш близкий друг попросил тоже отремонтировать его дом.
Где сейчас находится та самая легендарная лампа?
Она до сих пор висит, хотя мы часто меняли место жительства. Мы строили новый дом, а предыдущий сдавали в аренду или продавали. Так мы переезжали раз десять, причем, делали это с удовольствием. Благодаря такому бизнесу меня никогда не заботил вопрос, как продаются мои картины. Я не мечтал о мировой славе, а делал то, что хочу.
Вы когда-нибудь раскаивались в том, что не воспользовались шансом стать англичанином?
Я никогда не сожалел ни о чем вообще! Разве что о разбазаривании времени по причине юношеского раздолбайства. В последние несколько лет все, что отвлекает меня от холста, я воспринимаю как изъян. Я понимаю, что время жизни ограничено. Год назад ушел из жизни замечательный человек, который отчасти был моим учителем – главный художник Большого театра Валерий Левенталь. Году в 1985-м в Московском доме художника должна была состояться моя первая персональная выставка.
Я позвонил Валерию Яковлевичу, чтобы пригласить его. Он ответил:
«Спасибо, но вряд ли приду!» Я обиделся: «А почему?» И Левенталь ответил: «Понимаете, меня скоро призовет Всевышний, спросит: «Что ты нарисовал?» А я что скажу ему: «По чужим выставкам шлялся!»?»
Хотя Валерий Яковлевич все-таки пришел, его слова запали мне в душу. И теперь я стараюсь все то, что отвлекает меня от холста, отсекать.
Продолжение ЗДЕСЬ, подпишись на наш канал!
(с) "Лилит"
