Маше 4 года, она ходит в детский сад на весь день. Кто как, а маленькая Маша садик обожает. У неё здесь много приятельниц и одна настоящая подруга Аня.
Девочкам с рождения было суждено стать лучшими подругами. Машина мама познакомилась с мамой Ани в женской консультации. У обеих был один врач, одинаковые сроки беременности, да они и жили в соседних дома. Женщины невольно стали общаться теснее, а тут и вместе родили девочек. Аню и Машу.
Тут, правда, начались различия. Анечке сразу ещё в роддоме присвоили имя, родители давно придумали его и не сомневались. Будущая Маша месяц была безымянной.
Сначала родители хотели дать ей модное имя Маргарита. Как будет красиво – Марго, Рита. Немного от булгаковской героини, будто пронесется облако дьявольской энергии, застучит быстрее робкое сердечко от красоты и свободы. Но мама глянула на свою малышку и решила, что Марго ей никак не подходит. А что подходит, загадка.
Ещё мелькнуло другое красивое имя, Даша, Дарья, Дашенька. Вот оно родимое, вроде бы то, что надо. Что-то в нем слышится простое и доброе, родное как блюдечко в горох из старого сервиза, домашнее и уютное как чайник со свистом на плите. Но на первом этаже в их подъезде уже имелась девочка Даша. Противная и толстая. – Ну, нет, не хотим такую, – переглянулись родители. – Не надо Даши. А Маша продолжала жить без имени.
Маленькая дочка и мама только-только наладили домашний режим, как случилось страшное. Пришедшая медсестра, оказывается, пришла от больного ребёнка, видимо плохо помыла руки и заразила кроху везикулопустулезом. Маша, вернее, малышка без имени, покрылась гнойничками, тут уж не до выбора имени.
За этим последовал ещё один недуг, Маша с мамой загремели в больницу. Время шло, в повседневной суете ребёнку так и оставался крохой, дочкой, малышкой. Медсестра в палате сказала маме прямо. – Идите сегодня же, родители, и впишете имя наконец своему ребенку или это сделаем мы сами.
На следующий день папа радостно ворвался в палату и сообщил, что имя он дал.
– И какое же? – в страхе спросила мама, они ведь в эти дни и не обсуждали ничего совсем. Невольно вспомнились Вилен, Олимпиада и совершенно фееричное Даздраперма. Мама ойкнула, глянула на ничего не подозревающую кроху.
– Мария.
Потом выяснилось, что папа сделал это не просто так, а в честь своей бабушки. Они с Машей таким образом получались полными тёзками. Маша, так Маша, решили родственники, и медперсонал радостно заполнил нужные карточки.
◾
Маша и Аня всегда были вместе, обсуждали все на свете, ни дня не обходились друг без друга. Они встречались рано утром в детском саду, весь день играли, а расставались поздно вечером, когда девочек забирали по домам. В выходные могли прийти в гости, дружили семьями.
– Знаешь, что такое отчество, – как-то спросила Аня у Маши.
– Нет, – удивлённо молвила та в ответ.
– Это у каждого человека есть, второе имя.
– И у тебя есть? – недоверчиво переспросила Маша.
– Ага. И у меня и у тебя тоже.
– Нет у меня второго имени, у меня только одно, Маша. Она слышала от мамы историю про Марго и Дашу.
– Нет есть, мне мама рассказала сегодня. Оно получается из имени папы. Вот, смотри, у меня папа Борис. Я Борисовна. Не просто Аня, а Аня Борисовна. У тебя папа тоже Борис.
– И я Борисовна?
– Да. Аня Борисовна и Маша Борисовна. Здорово, правда?
– Не знаю. А мои родители про второе имя знают?
– Они должны знать. Мама говорит, у каждого взрослого есть паспорт, книжечка такая, так вот там фамилия, имя и отчество выписаны.
– И у тебя тоже есть книжечка? – заинтересовалась Маша.
– Нет, только у взрослых. У папы и мамы есть, бабушка старая уже, не знаю, есть ли у неё. Мамину я сама видела.
– И у моих родителей есть такая книжечка?
– Думаю, есть. Сама спроси.
◾
Настоящим горем было, если вдруг одна из подружек болеле и не посещала садик. На слабенькую Машу часто нападали ангины, тонзиллиты, девочка надолго могла выпасть из садиковой жизни. Но маленькие подружки быстро освоили телефон и звонили друг другу. Хотя, конечно, с нетерпением ждали встречи.
Наконец Маша поправилась и собиралась в понедельник в детский сад. Аня не выдержала и позвала подругу в гости по телефону. Намекнула, что расскажет удивительную вещь. После долгих бесед и радостей Аня наконец приступила к главному.
– Вот ты кому звонишь кроме меня?
– Бабушке могу позвонить, я её номер знаю. Ещё у меня записная книжка есть, мама подарила, там телефон папы на работе и мамы на работе. Но туда звонить нельзя. Это на крайний случай, так сказали.
– А когда можно будет?
– Не знаю, но если крайний случай придёт, я догадаюсь, так они сказали.
– А ещё кому звонишь?
– Вроде никому больше. А ты?
– У меня ещё телефон тёти есть, я один раз вместе с мамой ей звонила, с днем рождения поздравляли. Вроде все. А, на работу родителям тоже есть где-то, в маминой записной книжке. Это все ерунда, у всех так. А я тебе сейчас один волшебный телефон скажу. Туда можно звонить всегда-всегда. Хоть ночью. И обязательно ответят. Он говорит время.
– Кто говорит? – не поняла Маша.
– Там сидит человек и говорит время.
Девочки уже умели пользоваться часами со стрелками и понимать по ним, который час.
– Вот сейчас, смотри, сколько времени? – хитро улыбнулась Аня. Маша подошла к часам на стене и подсчитала.
– Сейчас десять или одиннадцать минут седьмого.
– Ну, шесть часов десять минут, да, – кивнула Аня. – А теперь смотри.
Она набрала на диске 100 и понесла трубку к машиному уху.
– Ты что, я боюсь, – зашептала Маша, пока щелчки отсчитывали нужные цифры. – А вдруг он не захочет со мной говорить, он меня не знает. И что сказать?
– Меня тоже не знает, но все равно скажет. Даже, если ничего вообще не скажешь.
Гудок. Ещё один. Наступила тишина, сейчас будет голос.
– Здравствуйте, – робко сказала девочка, – это Маша. – Маша Борисовна, – тут же поправилась она, ведь звонит взрослому незнакому человеку.
– Московское время шесть часов одиннадцать минут сорок пять секунд. – бойко отрапортовал незнакомый голос.
– Спасибо большое.
– Видишь, я уже раз двадцать звонила, все точно говорит.
– У него рядом часы лежат?
– А тебе мужчина или женщина отвечали?
– Ой, я не заметила.
– Тогда ещё раз позвони.
– Девочки, ужинать! – с кухни позвала мама.
– Нет, не могу. Вдруг он обидится, может, он сейчас тоже ужинать идёт, а мы его отвлекаем.
– Да, наверное. Ну, мы ему тогда завтра позвоним и спросим, один раз в день точно можно, не обидится.
◾
Аня и Маша с 5 или 6 лет стали ходить вместе на развивающие занятия. Эта глава машиной жизни достойна отдельного рассказа, но пока лишь один эпизод.
Преподаватель ритмики сообщил, что к новому году в ствдии будут ставить спектакль «Снежная королева». В группе все читали книгу или смотрели фильм, поэтому сюжет знали.
– Кто хочет быть Снежной Королевой? – неожиданно спросил он у ребят.
Все молчали от робости или не сооразбили, что от них ждут ответа. Тихая крохотная Маша оглянулась, посмотрела, мол, все молчат, и сказала:
– Я. На остальное сил не хватило.
– Ты хочешь быть Снежной Королевой в спектакле?
– Да, – робкий ответ и снова нет мочи продолжать.
– Хорошо, тем более, раз других желающих нет. – Теперь распределим остальные роли.
Тут уж дети поняли, в чем дело, и начали хватать все, что было. Маша хотела, чтобы её любимая Аня была Гердой, она с самого начала так решила. Но Аня молчала, хотя Маша шепнула ей, мол, давай тоже, даже подтолкнула её руку пару раз, но та одернула.
Роли иссякли, а Аня так и сидела, не сказав ни слова.
– Кто у нас ещё? Все с ролями?
– Нет, – сказала Маша за Аню. – У Ани роли нет.
Сама девочка так и сидела молча, рассматривая трещинки в полу.
– Тебе достанется самая красивая роль, я как-то забыл про неё.
– И кто же? Кто же? – загудели дети, перебирая всех героевсказки.
– Ты будешь розовым кустом. Розами.
А дальше пришли художники и показали родителям эскизы костюмов. Настоящие театральные художники специально для детского спектакли придумали на бумаге удивительные вещи! Каждому предложили интересное решение, и у Ани действительно было лучше всех. Розовые цветы и сочная зелень. Может, Чехов бы скривился на сочетание розового и зелёного (Маша узнала об этом намного позже от Р.И., которая зачитала соответствующую цитату на уроке литературы), но тогда розы казались волшебными. Аня была счастлива.
А Маша. У неё тоже был шикарный костюм с капюшоном, будто составленный из двух половинок, сияющей белой или серебряной и холодной голубой. Но настоящим сокровище были бусы. Машина мама одолжила у подружки с работы искусственный жемчуг или что-то в этом роде. Длинную нить обернули несколько раз вокруг шеи, она словно сверкающая сосулька спускалась вниз и побрякивала во время движений. Маша боялась дышать, такой красивой и волшебной она себе представлялась.
◾
Школы родители девочек выбрали разные. Маша пошла в немецкую, подальше от дома, а Аня в английскую по соседству. После уроков Маша шла на хореографии, а Анечка – на занятия большим теннисом.
Девочки, конечно, продолжали ходить друг к другу в гости, перезваниваться, но былой близости не было. В конце первого класса они потеряли друг друга навсегда.
Аня вместе с родителями уехала в далёкую Австралию. Маша нашла этот континент на карте и не могла поверить глазам. Так далеко это было, правда, на другом краю света. Где ходят вверх ногами, говорят на другом языке, да и вообще непонятно, как все там живут.
Маша долго плакала, много лет спустя пыталась найти Аню в соцсетях, но тщетно. Аня исчезла. Может, стала известной чемпионкой по теннису и сменила имя? А может, она превратилась в толстую домохозяйки и родила десять детей, живёт на ферме и пасет овечек? Нет ответа.
Но каждый раз, набирая 100, Маша всегда вспоминает о своей подруге детства и мысленно желает счастья. А глядя в паспорт, всегда видит там «Маша Борисовна» и на душе становится тепло.
