Антон Палыч сгубил немало унылых душ. Написал для них рассказы и пьесы, на которых паразитируют уже второе столетие подряд. И театры, и фильмы грешат мастерски написанным унынием Чехова, которое можно и экранизировать, и поставить на сцене. Всё подойдёт.
Где-то в Японии режиссёр живёт с изменщицей-женой, потом она умирает от инсульта, а он теряется в жизни. Через определённое время его зовут в Хиросиму ставить "Дядю Ваню", одну из главных ролей играет один из многочисленных любовников умершей супруги. Унылый режиссёр погружается в такого же унылого Чехова и ставит унылый спектакль. Из театра домой и обратно его возит такая же унылая водительница, сгубившая свою мать.
Все друг друга сгубили, никто никого не любил, всем не хватает воздуха. Азиатская тягучесть не пошла на пользу этому фильму. Неторопливость хорошо смотрится при выдающейся операторской работе или красивых артистах, на которых приятно смотреть, как было в "Жизни Адель" или "Портрете девушки в огне" или "Титанике". А эту тягомотину пришлось смотреть одним глазом, чтобы понять, за что там вручили Каннскую ветвь. Так и осталось непонятным, за что же.
