Некоторое время назад я проходил один курс этики, который был необходим для моей специальности, и у него был самый невыносимый профессор. Во-первых, это был курс этики в университете, так что вот ваш первый красный флаг прямо здесь. Во-вторых, его преподавал только один профессор, который использовал для этого курса свой собственный учебник. В течение первой половины семестра я думал, что он был немного занозой, но терпимым (помогло то, что мои ожидания были низкими). Потом подошел промежуточный экзамен.
Это был онлайн-курс, поэтому нам разрешили и ожидали, что мы будем использовать заметки / Интернет во время экзамена. В конце концов я добрался до одного вопроса, который звучал примерно так: "Согласно [имени человека], "[цитата от человека]."Согласны ли вы и почему? Дайте краткую биографию этого человека." Никогда раньше о нем не слышал, я поискал его, получив ровно три соответствующих результата. Первый был просто вопросом дословно, два других были вопросами на сайтах вопросов и ответов, спрашивающих, кто этот человек; у одного не было активности, у другого был один ответ: "Он не существует. Что ж, он существует, просто не под этим именем. Если вы задаете этот вопрос, то вы уже знаете, кто он такой."
Что. То. Фактически. Черт возьми. Позже я узнал, что имя этого человека было буквально анаграммой имени нашего профессора (именно поэтому я подвергаю цензуре это в дополнение к его настоящему имени), поэтому я могу только предположить, что вопрос был задан и на него был дан ответ заранее, но в то время я этого не знал. Хотя это было бы забавной шуткой, если бы она была оформлена как дополнительный бонусный вопрос, это было не так; это был серьезный, оцененный вопрос на нашем промежуточном экзамене, без каких-либо указаний на то, что биографическая часть вопроса не была серьезной.
В полной растерянности, я решил: "Хорошо, вы хотите биографию человека, которого не существует? Я дам тебе такую!" После моего реального, серьезного ответа на цитату я закончил тем, что написал этот шедевр(нет):
[Поддельное имя-анаграмма], рожденный как Лукас Шмидт [это было случайное имя, которое я придумал], родился в захолустных переулках Уршпрунга, Германия, в 1954 году. Обедневший и осиротевший к четырем годам, он попал в руки немецкой мафии за свои навыки карманника. Воспитанный так, чтобы быть всего лишь орудием в руках мафии, он совершил свое первое убийство в возрасте шести лет. Возможно, это была бы история происхождения какого-нибудь серийного убийцы-социопата, но все изменилось для молодого Шмидта в 1964 году, когда он наткнулся на копию книги доктора Сьюза "Хортон слышит, кто!". Тронутый его вдохновляющими словами, Шмидт впервые испытал настоящие человеческие эмоции, и теперь, когда он почувствовал вкус, он знал, что никогда не сможет вернуться назад. Он бежал от немецкой мафии и спрятался в Швейцарии, изучая литературу и философию. Он начал писать о [специфической области этики нашего курса] под псевдонимом [поддельное имя-анаграмма], чтобы избежать обнаружения немецкой мафией, в надежде косвенно подорвать их, не привлекая к себе внимания. И хотя эта история может показаться фантастической, она, по крайней мере, интереснее, чем "его не существует".
В итоге это оказалось длиннее, чем серьезный ответ, который я дал в своем ответе на цитату. Мой профессор в итоге дал мне дополнительные баллы за то, что я заставил его смеяться, так что, по крайней мере, у него было чувство юмора.