Сразу скажу, что не претендую на роль критика поэзии Владимира Семеновича. Это призвание требует некоторых отсутствующих у меня навыков. К тому же, это успехи в критике искусства, по словам немецкого профессора филологии Ницше, более свойственны женщинам. Полностью согласен с уважаемым ученым в этом вопросе. Моя цель — напомнить поклонникам поэзии прописные истины, которые они часто забывает.
И второе вводное замечание. Когда я был ребенком и почти или совсем не умел читать, я обратил внимание на песню Высоцкого «На братских могилах не ставят крестов». До сих пор считаю ее слова образцом леденящего спокойствия без ненужного драматизма. А тогда я выучил ее строки на слух и, кажется, не признался в этом даже родителям. Если бы этого не произошло, возможно, спустя годы я не написался в стихах ничего.
К тому же, выучивание слов песни без чтения букв на бумаге, похоже, сформировало мой стиль написания собственных стихов. Первая строчка всегда звучит в моей голове, и я начинаю писать и редактировать, не используя ручку или клавиатуру. Такой метод позволяет сразу отработать особенности исполнения готового текста вслух. Поэтому негативные высказывания о творчестве Высоцкого компенсируются моей ему благодарностью.
А теперь — к сути. Упомянутые «Братские могилы» написаны поэтом на основе личных впечатлений, поэтому в них подкупают честность и простодушие. К сожалению, Высоцкий был прекрасным актером и слишком часто входил в образ. И дело не только в том, что лицедейство — низшее искусство, а поэзия высшее. Я допускаю, что даже в образе другого существа можно написать великие строки, но такой метод требует детального изучения особенностей воображаемого лирического героя.
Высоцкий же много пил и, похоже, что воображал спикеров своих текстов с похмелья. Допустим, представить себе двух разнополых обывателей из песни «Ой, Вань, гляди, какие клоуны» несложно. А вот вообразить себя бойцом Красной армии времен Великой отечественной практически невозможно без хоть какого-то боевого опыта. Ну и напомню апофеоз абстинентной комичности — строка из песни «Як-истребитель» «Бензин, моя кровь, на нуле». Так и видишь, как самолет на бреющем полете не может заправиться в АЗС.
Минусы поэзии Владимира Семеновича научили меня не меньше, чем плюсы. В позапрошлом году я заново написал сожженные Пушкиным строфы «Путешествия Онегина». Памятуя «бензин истребителя», я почти год погружался в пушкинскую эпоху, читая комментарии Лотмана и Набокова, переписку Александра Сергеевича и мемуары людей, с которыми он общался. И только потом взялся за дело, которое заняло около полутора месяцев. В итоге на свет появились 14 абсолютно новых строф и новые строки в пушкинских черновиках, которые он не собирался публиковать, а поэтому и не редактировал.
При этом не старался представить себя Пушкиным, а только пытался не противоречить его взглядам, хотя масонство мне совершенно чуждо. Да и не может быть Александр Сергеевич, по моему убеждению, образцом для подражания. Прекрасна только поэзия этого несимпатичного мне человека. Поэтому я написал за Пушкина сожженные им строфы «Путешествия Онегина».
Спасибо Владимиру Семеновичу Высоцкому и за его поэзию, и за лицедейство, которое всегда путалось у нее под ногами.