Рубрика «Краевед Заповедных кварталов»
Через факты из книг нижегородского краеведа и жителя Заповедных кварталов Дмитрия Смирнова мы хотим рассказать о расцвете купечества в Нижнем Новгороде XIX века.
К концу XIX столетия большие изменения происходили в Нижнем не только в строительстве и общественной жизни, но и в перераспределении сфер влияния разных сословий. Когда-то дворянская улица Большая Печерская теперь становится чисто купеческой.
Зажатое в тиски дворянство, последние надежды возлагало на сословное кредитное учреждение – Александровский банк, но железная логика истории разрушила их надежды. После ликвидации сословного банка, вес и значение в нижегородской городской жизни представителей «белой кости» свелись к минимуму. Новый хозяин города – буржуазия.
Первым делом пароходы
Нижний торговал зерном и перерабатывал его на своих выдающихся по размерам мельницах. Началось усиленное движение нефтяных грузов по речным путям. Крепнет пароходно-речной промысел. Деятельность предпринимателей направляется на постройку, аренду судов, взятие на доставку грузов, обслуживание флота необходимыми материалами: канатами и судовыми принадлежностями.
Не можем не упомянуть, что в Заповедных кварталах тоже когда-то были канатные заводы. Одна из улиц называлась Канатной. Сейчас это улица Короленко. Начиная с 1830-х годов канатные заводы закрывались, у территории появилось новое назначение – расширение границ города и строительство жилых кварталов. Со временем здесь появился уютный исторический квартал с купеческими и мещанскими усадьбами и садами.
Но вернемся к делам купечества. В 1890-х годах в Нижнем Новгороде, а равно как и во всем Поволжье, гремело имя Бугрова.
Бугров – история успеха
Николай Александрович Бугров – внук Петра Егоровича Бугрова, описанного Павлом Мельниковым-Печерским в романе «В лесах» и «На горах» под именем тысячника Потапа Максимовича Чапурина.
Петр Бугров, сын удельного крестьянина деревни Поповой, Семеновского уезда, в молодости ходил в бурлаках при расшиве. Позднее этот грузчик сколотил артель из новичков и дальше работал в качестве предпринимателя.
Выдвинулся новоиспеченный подрядчик при поправке оползня под Нижегородским кремлем. Он на свой страх срыл часть горы и, добравшись до глинистого слоя, уложил в земле несколько слоев бревен и вновь насыпал землю таким образом, что вода из подземных ключей стекала по бревнам в русло Волги, не размывая грунта. Губернатор Урусов заметил столь выдающуюся смекалку и отдал Бугрову годовой ремонт деревянных мостов на тракте Нижний – Семенов – Вятка. Так Бугров стал миллионером.
Николай Бугров в полной мере унаследовал предпринимательские таланты отца и деда. Еще при их жизни он получил полную доверенность на ведение всех дел, а далее помогли все те же дворяне.
После освобождения помещичьих крестьян в 1861 году потомок уральского магната Алексей Турчанинов, бывший в то время нижегородским предводителем дворянства, перебрался на жительство в Нижний. Свое лесное именье на речке Сейма Турчанинов променял Бугровым на дом в начале главной улицы города – Большой Покровской, рядом с Благовещенской площадью (сейчас – площадь Минина и Пожарского). Получив право собственности на сейминские леса, новые хозяева прежде всего вырубили и продали их половину, окупив сполна стоимость имения. Малая производительность, зависевшая от слишком слабого течения Сеймы, побудила предприимчивых мукомолов заменить водяные колеса паровыми двигателями. Это позволило довести со временем общий помол до 3 миллионов пудов в год.
Имея еще два мукомольных предприятия в Семеновском уезде и пароходство на Волге, Николай Бугров руководил всеми делами из Нижнего.
Скромный с виду старообрядец...
Делами занимался Бугров, на первый взгляд, как будто неохотно. О богатстве своем не любил говорить.
На Нижегородской бирже, куда Бугров ходил ежедневно к 12 часам пить чай, он усаживался за особый стол, носивший название «миллионного». Сидел все биржевые два часа и пил чай в обществе себе равных: Башкировых, Дегтярева, Блиновых или Зайцева, и директоров Городского и Купеческого банков.
Громадную популярность Бугрову создали его заботы о людях старой веры и весьма широкая благотворительность. В память об отце он выстроил в городе ночлежный приют для бездомных обитателей нижегородских трущоб, где за пятак предоставлялся ночлег. На окраине у Девичьего монастыря существовал учрежденный им, в компании со своим родственником Блиновым, Вдовий дом, дававший приют 150 женщинам с детьми.
Жертвовал Бугров также крупные суммы крестьянам родного ему Семеновского уезда: на школы, богадельни и приюты.
В домашнем быту этот человек, который к концу XIX века имел до 8 миллионов рублей, отличался крайней простотой и непритязательностью. Обстановка квартиры в доме по Нижне-Волжской набережной напоминала о давно прошедших временах Домостроя.
Пищу миллионер любил простую. Ежедневно употреблял лишь щи и кашу, а в постные дни – горох и грибы.
Отчий дом – театр – Городское Управление
Старина крепко держала его в своих цепких руках. В бывшем бугровском, а потом турчаниновском доме на Большой Покровской помещался городской театр. Когда Дума в конце девяностых годов вознамерилась строить новое здание театра, Бугров попросил выкупить некогда свой же отчий дом: «Родители покойные, папенька с маменькой, на этом месте жили, дом имели. Легко ли их косточкам в могилках знать, что тепереча здесь театр?», – так объяснил он свое решение.
Городского филантропа и благодетеля нельзя было не уважить: здание театра ему продали. А через неделю Николай Бугров передал здание в безвозмездное пользование Городскому Управлению «чтобы в этом здании впредь никогда не допускалось устройство какого-либо театра или увеселительного заведения...».
Нескромные слабости
У этого «большого» в Нижнем человека были и большие слабости. В молодости Бугров три раза был женат, но к сорокалетнему возрасту похоронил всех трех жен; с первой — жил семь лет, со второй — четыре года, третья — умерла после годового супружества. Вдовец широко использовал тот догмат своего раскольничьего вероучения, который гласил: «блуд не грех, а испытание божие».
Если верить молве, то из покровительствуемых им скитов он, во время частых посещений, выбирал наиболее понравившуюся девушку и брал ее к себе в дом «для услужения». Прихоть обычно проходила через два-три месяца, редко длилась полгода и никогда — более. Разонравившаяся наложница выдавалась замуж за одного из многочисленных в мучной фирме приказчиков или баржевых матросов. Молодоженам Бугров за свой счет строил где-нибудь на Сейме домик в три окна, голубой окраски, крытый железом и окруженный палисадником с кустами белой сирени. Такие стандартные домики росли, как грибы после дождя, и впоследствии досужие люди подсчитали, что число их перевалило за 30.
И у сильных мира сего есть свои слабости…
В следующий раз мы расскажем вам про нижегородский Курбатовский завод. Его строительство, годы активной работы и современное использование в 2022 году.
Заповедные кварталы в ВК, наши факты – здесь.
#заповедныекварталы #нижнийновгород #история #купечество #бугров