Есть такое правило на съёмочной площадке: никаких телефонов. В одном из моих последних контрактов, штраф за телефон был 350 000 рублей.
Это для актёров. Для съёмочной группы не знаю.
Надо сказать, что на это смотрят сквозь пальцы и прописано это больше для устрашения.
Меня с телефоном в руках на площадке можно увидеть на каждой моей смене. Хотя бы потому, что я постоянно теряю выборку (текст сцен съёмочного дня). И единственный способ не выпадать из процесса — открыть выборку на телефоне.
Я никогда не разговариваю по телефону в перерывах между сценами, если нахожусь на съёмочной площадке. Просто потому, что не хочу переключаться на реальную жизнь.
У моего персонажа в одну смену зачастую происходит такое количество событий, что, порой, кажется, что за один день ты прожил неделю.
Отключаться от событий фильма и включаться в реальную жизнь — это большая нагрузка на нервную систему и потеря нужных состояний. А это и непрофессионально и энергозатратно.
А, однажды, я на личном опыте убедилась, что это ещё и грозит срывом смены.
Мне позвонили из агентства, которое ухаживает за могилкой моей мамы. У нас не получалось созвониться больше недели.
Я решила дать нужные указания. Это же просто, не надо подключаться эмоционально,- решила я. И взяла трубку.
Голос в трубке с первой секунды не предвещал ничего хорошего. Смотритель маминой могилы, Павел, долго мялся: «Ну там понимаете, так всё.. нехорошо, конечно.. не знаю как сказать.. Ну, в общем, вандалы…»
Где-то за три месяца до этого мы высадили на могилке шестилетнее деревце черемухи. Мама её очень любила. Я нашла в Москве сорт, который не плодоносит, но цветёт. Его вывели как раз для подобных декоративных высаживаний. Описывать как мы всё это переправляли в Воронеж, высаживали, выхаживали, не буду. Было много стресса и нервотрёпки. И, наконец, оно прижилось. Выдохнули.
И вот, вандалам оно понадобилось.
Почему меня это так сильно выбило, я объяснить не могу. Я захлебывалась в рыданиях. Сказала, что перезвоню, положила трубку, и совершенно не могла сдержать поток слёз.
А в это время объявили, что для съёмки всё готово. В этой сцене участвовало много главных героев, сцена за столом. Все собрались вокруг него и ждали меня.
Мне приносили воду, пытались впихнуть успокоительные.
Конечно, я не могла себе их позволить. Психика бы затормозилась и сыграть бы я ничего не смогла.
Я пыталась переключить состояние, успокоиться, но справиться с собой я не могла около получаса.
Гримеры подправляли мне грим, слёзы всё смывали, гримеры подправляли его снова.
Когда я вышла к съёмочной группе, конечно, я была опухшая и осипшая. Задержка по съемке была тридцать минут и её теперь надо было нагонять. Времени на репетиции уже не было.
Я не помню, вообще не помню, как я играла. Что я чувствовала и чувствовала ли вообще. Я была размазана, но нужно было играть.
Когда вышел сериал, я, первым делом, посмотрела эту сцену. Попросила друзей посмотреть.
Все меня успокоили, что зритель не заметит, что в одной сцене я подавленная и зарёванная.
Может и так. Но мне это видно и мне важно, чтобы такое не повторилось.
Поэтому на звонки на съёмочной площадке я теперь не отвечаю.
___________ Актриса Ева Серебренникова