В экипажах танковозов была должность моториста. Специфическая я вам доложу работа. Все остальные наверху работают. Там море, солнце, погрузка-разгрузка. В общем «движуха» всякая разная. А моторист сидит как приклеенный в своем машинном отделении на самом дне баржи. Два дизеля орут под ухо всю смену. Пахнет соляркой, перегретым маслом, с непривычки дуреешь. В машинном полутьма, высоко на потолке четыре круглых закопченных оконца, которые свету почти не дают. С трудом можно разобрать день там наверху или ночь. И висит тусклая лампочка под конусообразным абажуром. Для комфорта у моториста железное кресло и стол с настольной лампой, привинченной к стенке. Это чтобы было где журналы всякие заполнять.
Дизеля сверху управлялись, моторист нужен только чтобы завести (Тогда еще не додумались с одной кнопки заводить). И следить нужно как работают. Не течет-ли что, не горит-ли, не тонет.
Если баржа тонуть начнет, там наверху об этом догадаются только когда палуба вровень с водой будет (Проверено). А так, моторист вовремя увидит течь, и насосы подключит, и доложит. В общем иметь в трюме пару глаз это совсем не лишнее дело.
А представляете, как «весело» работается мотористу? 12 часов смена. Там наверху стуки какие-то скрежет. Кто-то что-то кричит (А что, в шуме дизелей не понятно). Качка всю душу выворачивает, а ты сидишь как мышь в этом шуме и темноте и что там наверху понятия не имеешь.
Там наверху не до тебя, там своя работа. Вот на швартовке у пирса подкинула волна баржу, и палубный матрос на кнехт причальный конец набросил. Вот только ошибся, причальный конец в натяг получился. Пошла груженая баржа с волны вниз лопнул в руку толщиной причальный конец как гнилой шпагат. Чуть уши на палубе всем не оборвало. А вот, с кран-балки контейнер до баржи не донесли, уронили в воду. Крики, мат-перемат, пытаются багром его зацепить, но куда там, буль буль буль - утонул контейнер. Так что всем не до моториста, сиди там у себя в машинном, а на палубу лучше не суйся.
Ну а если сунулся на палубу, под горячую руку, то пеняй на себя.
Как-то раз при разгрузке на перешейке «Ветровое» дали нам штормовое предупреждение. Разгрузку нужно срочно прекратить и к кораблю шлепать. А тут еще отлив как на грех. Камни вылезли. Одна баржа между камнями крутилась и так, и этак, кое как выкрутилась, но один из двух винтов оторвала.
А второй вообще не повезло. Мало того, что она оба руля и винта оторвала, так еще и на камень ее посадило. Да плотненько так. Надо ее с камня стащить и к кораблю отбуксировать.
Смена не наша была, но мы на берегу переживаем за коллег. Там сразу за перешейком грот в скалах есть. Как раз напротив камня, на котором баржа сидит. Аккуратный такой грот, как «ракушка» в парке. Пол ровный, песчаный. Мы туда спрятались от ветра. От этого грота до камня на котором баржа сидит метров 100. Так что мы как в театре, можно сказать в первых рядах. И видно нам все отлично и слышно.
Видим, завели с полу исправной баржи буксировочный трос. Тянут потянут, - вытянуть не могут. Не хватает мощности одного винта. Ну что делать, только ходом дернуть.
Подошла баржа, трос провис, а потом дает полный ход. Трос натягивается, да как «сыграет»! Опасно все это. Баржа на камне дернулась, но не слезла. Сильнее нужно дергать. Опять дали тросу слабину. Начинает баржа отходить, трос натягивается, сейчас «Сыграет». И в этот момент нас просто оторопь берет. Мы видим, как открывается дверь в машинное отделение и из нее на палубу собирается выйти моторист. Приспичило ему покурить. Вот ни раньше, ни позже.
Все закричали одновременно только вразнобой. Кто-то кричит «Стой!», кто-то «Назад!», кто-то «Трос!». А вместе «А-а-а-а» получается. А моторист из темноты ничего не видит, щурится, ему солнце прямо в глаз светит. Ну кричат что-то, а он то причем? Он еще и на палубу не вышел.
И вот мы с ужасом видим, как моторист делает первый шаг и наступает на этот злосчастный трос. И в этот момент трос «Играет»! Могло случиться все что угодно. Моториста могло просто разорвать на куски или размазать о рубку, но каким-то чудом его целехонького подкидывает высоко в воздух, при этом переворачивает вверх ногами, и он летит вперед и вбок.
Там кругом леера, стойки, растяжки креплений антенн. Там буквально свободного места нет. Куда-бы моторист не упал, он или шею свернет, или на трос напорется! Но моторист, ничего не задев, делает полный переворот в воздухе, пролетает между растяжек и выше лееров и падает за борт рядом с баржей. В какой-то момент мы отчетливо видим его вниз головой с растопыренными как у мельницы руками и ногами. Пока мы, разинув рты, следили за полетом моториста, боцман и палубный матрос уже подскочили к борту. Только моторист вынырнул, его цап! И обратно в машинное отделение на пинках загнали. Обложили сверху забористым матом и дверь за ним задраили. Покурил называется.
Опять начинают баржу тягать. С какого-то раза сдернули ее и потащили к кораблю. А тем временем ветер усилился, волну нагнало и темнеть начало (Вечер уже).
Баржам нужно было с под ветра к кораблю подойти. Обогнули баржи корабль и тут выяснилось, что две баржи на одном винте против ветра уже не выгребают! И понесло баржи в открытое море.
Пока на корабле сообразили, что дело плохо, пока машину раскочегарили, пока трюмы закрыли, а барж уже и след простыл! По рации не отзываются и не видно ничего. Всю ночь носило баржи по Охотскому морю.
Всю ночь искали их с корабля.
Очень скоро солярка на барже-буксировщике кончилась и баржи совсем ход потеряли. А без хода их так трепать начало, что пришлось расцеплять буксир и спасаться поодиночке. Волны такие, что просто поверх барж катаются. Все корыто полно воды (только двойное дно спасает) а солярки нет и насосы стоят! Натерпелись мужики страху по самое немогу. Думали скоро Зиганшиными станут.
Но утром ветер слабеть начал, солнце взошло и с корабля нашли их. Сначала одну баржу, а потом и вторую. У барж палуба вровень с водой, в корыте настоящий олимпийский бассейн. Нужно поднимать на корабль, а там такой вес что кран не тянет. Открыли аппарель и стали потихонечку поднимать. Вода с баржи водопадом льется. Потихоньку приподняли, подождали пока вода уйдет, еще приподняли. И так пока вся вода не ушла. Только потом уже подняли, на трюмы поставили и начали чинить.
Ну а мы в роту на «ветровом» ушли, старшина там нас накормил, и спать уложил.
Через сутки вернулся корабль, и мы опять на борт попали.
Стали мы моториста пытать, как там все было. Моторист помялся для приличия, да и рассказал нам свою версию.
Сижу, говорит, я у себя в машинном. Совсем одурел, жарища, шум, на палубе стуки какие-то, под днищем скребет что-то. Курить охота - просто уши в трубочку сворачиваются. Я как был в майке и трениках, фуфайку одел и пошел курить. Открываю дверь, солнце в глаз, ничего не вижу. Кричат что-то, но непонятно что. Делаю шаг и тут меня ка-а-к подбросит! Я реально вижу баржу сверху. Мало того, весь мир начинает вокруг меня вращаться. Горизонт дыбом встал я только моргнуть успел, а потом раз! И тишина. Почему-то уши заложило. Открываю глаза, мать честная, я под водой. Вижу только пузырьки воздуха отовсюду. Я давай на поверхность выгребать. Даже вынырнуть толком не успел.
Кто-то меня за руки хвать, и тащат. Раз, и я опять в своем машинном отделении на кресле сижу (с которого я встал две минуты назад). Вода с меня ручьями течет, а я глазами хлопаю и никак не пойму, было что или нет? Я вообще вставал с кресла?
Ну что тут скажешь, повезло так повезло (и не один раз), в тельняшке моторист родился.
Удачи Вам моряки, чистого неба и семь футов под килем. Тяжелая и нужная у Вас работа!