Первое впечатление о ЕГЭ по русскому 2022: несложно! Об этом сразу после экзамена сообщили мне ученики. Пугающее задание №1 оказалось не таким страшным. В текстах, предложенных для анализа, отсутствовала ожидаемая тема войны. Вместо неё – творчество, красота, счастье. Но обо всём по порядку.
Слез не было
Большинство ребят звонили мне или записывали голосовые сразу после того, как покинули аудиторию. Голоса бодрые: «Тест легкий!», «Думала будет хуже…», «Проверил несколько раз тест, переписал аккуратно», «Волнение зашкаливало, но написал всё»… Такого, чтобы несколько человек сказали об одном и том же проблемном задании, не было. Если и возникали вопросы, то у каждого было что-то свое. У кого-то – с суффиксами в №11. Ещё у нескольких человек – с пунктуацией в №21, но в разных вариантах. С паронимами и поиском фразеологизма тоже затруднения возникали. Подозрительно тихо было относительно усложнённого в этом году задания №19. Об орфографии в целом отозвались сдержанно, сказали, что пробники и задания, которые я предлагала в процессе подготовки, были сложнее. Посмотрим.
О сочинении
Моим ученикам попалось всего два текста: отрывок из произведения Евгения Богата о творчестве и отрывок из книги «Поющее сердце. Книга тихих созерцаний» Ивана Ильина про мыльные пузыри. Благо перед экзаменом мы брали для анализа тексты, связанные с литературой, живописью, красотой окружающего мира, жизненным выбором, а не только тему войны, которая сплошь и рядом попадалась у И.П. Цыбулько. Так что никто не растерялся. Проблемы в основном формулировали в виде вопросов: «Что такое творчество?», «Кого можно назвать творческой личностью?», «Важно ли видеть красоту каждого мгновения?». Комментарии написали, литературные аргументы привели: «Моцарт и Сальери» А.С. Пушкина, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова, «Война и мир» Л.Н. Толстого (о осознании счастья Пьером). Кто-то взял не литературный, а исторический пример.
Теперь остаётся ждать результатов.
И приятный бонус. По моей просьбе ребята напрягли память и сумели найти экзаменационные тексты по ключевым словам. Предлагаю их вам для анализа.
Текст Е. Богата
(1) Что такое творчество? (2) Что такое творческий человек? (3) А это вопрос человеческой судьбы. (4) Самый распространённый ответ: творчество — это рождение чудесной новизны, появление новых великих художественных и материальных ценностей, которые украшают мир.
(5) Именно так отвечают и многие философы, и большинство «обыкновенных» людей, нефилософов, задумывающихся над собственной жизнью, над тем, что они могут дать миру.
(6) А между тем в этом ответе есть глубочайшее заблуждение. (7) Оно станет понятным, если вообразить трёхмиллиардное человечество разделённым на две неравные части. (8) Небольшую — избранных людей, одарённых божьей искрой, обладающих яркими талантами, которые действительно украшают мир, радуют нас книгами, симфониями, научными открытиями. (9) И большую часть, состоящую из «обыкновенных», «рядовых» людей, которым будто бы и не дано рождать ту самую чудесную новизну, что сопряжена в нашем сознании с самим пониманием творчества.
(10) Мои раздумья о том, что такое творчество, творческий человек, начались несколько лет назад с того, что я получил письмо от молодой женщины, чертёжницы. (11) Вот оно.
(12) Волнуют меня эти слова: творчество, творческий человек, радость творчества. (13) Я часто задумываюсь: к кому же они относятся? (14) Ну, разумеется, в первую очередь к поэтам, композиторам, учёным, то есть к людям талантливым. (15) А что если я, бесталанная, самая обыкновенная, умею лишь наслаждаться литературой и искусством, а сама не умею ничего? (16) Но ведь и я часто испытываю большую радость. (17) И не только от книг или событий. (18) Вот сижу в чертёжной, подниму голову, увижу за окном краснеющие клёны — и будто получила подарок. (19) Потом старательно черчу фундамент, и радость постепенно утихает. (20) Однажды подумала: ну, хоть бы ватман из белого стал голубым или оранжевым в ту минуту, когда я дуюсь, ну, хоть бы что-нибудь в мире изменилось». (21) Наивное письмо? (22) Конечно. (23) Его можно назвать наивным. (24) Потому что оно полудетской отвагой неведения вторгается в один из самых сложных «философских миров»: человек — творчество — жизнь. (25) Но это же письмо можно назвать и мудрым, ибо в нём начинает пульсировать то широкое понимание творчества, его разнообразных сфер, которое, по-моему, сегодня особенно актуально. (26) Слова «творческая личность», по существу, тавтология. (27) Если личность — то непременно творческая! (28) Творчество возможно и в самой скромной, самой будничной форме. (29) Это может быть слово, это может быть улыбка, которая несёт кому-то радость.
(30) Я думаю, что и домашняя хозяйка, которая сообщила дому какой-то обаятельный уклад, тоже творец. (31) И водитель автобуса, который, видя, что в машине много старых людей, ведёт особенно бережно, — творец. (32) И учитель, который входит в класс с такой глубокой готовностью передать лучшие сокровища души детям, что они это ощущают как бы растворённым воздухе, — творец, несомненно! (33) Людей бездарных — без дара — не бывает.
(34)— Не бывает?! — сердито воскликнул один остро мыслящий социолог, которому я изложил эти соображения. (35)— Что ж, если исходить из того, что личностью является каждый человек, вывод ваш, несмотря на известное прекраснодушие, логичен. (36) Но, думается, люди, в разные века их именовали по-разному, которых личностями не назовёшь. (37) Данте называл их ничтожными. (38) Это те, кто «не знает ни славы, ни позора смертных дел». (39) Они не личности, потому что отреклись в малодушии от деятельности. (40) Они не делают зла, но их не хватает на то, чтобы делать добро. (41) Личность рождается одновременно с деятельностью. (42) Во имя добра. (43) Или, увы, во имя зла. (44) Бывают личности со знаком плюс, бывают, личности со знаком минус. (45) Но там, где есть плюс и минус, есть и переходная точка — ноль (46) По сегодняшней терминологии — обыватель.
(47) — Мне кажется, — возразил я ему, — что, несмотря на логическую стройность схемы с плюсом, минусом и нолём, она, как и любая схема, неадекватна многообразию жизни и сложности человека. (48) Кто может поручиться, что в новых обстоятельствах, в иной ситуации «ничтожный» не обнаружит того самого плюса или минуса, о которых сейчас шла речь?
(49) Человек ведь не неизменная, раз и навсегда твёрдо установленная величина (плюс два, или минус три), он меняется в зависимости от окружения, обстоятельств, условий жизни. (50) И не столь уж часто он до конца жизни остаётся нолём, даже если в какой-то из моментов её и вступает как ноль. (51) И вот чтобы ноль стал не минусом, а плюсом, лучше видеть в нём личность. (52) И это отнюдь не означает прекраснодушного отношения к жизни, не влечёт за собой отрицания её конфликтов и противоречий.
Текст И. Ильина (вероятно, давался в сокращении)
Мыльный пузырь
Одно мгновение живет этот блаженный шарик… Всего один краткий миг – и конец… Радостный миг! Светлое мгновение! Но его надо создать и уловить, чтобы насладиться как следует; иначе все исчезнет безвозвратно… О легкий символ земной жизни и человеческого счастья!..
Легкими стопами, тихими движениями, сдерживая дыхание надо приступать к этому делу: заботливо выбрать соломинку, непомятую, девственную, без внутренней трещины; осторожно, чтобы не раздавить ее, надо надрезать один конец и отвернуть ее стенки… И потом бережно окунуть ее в мыльную муть, чтобы она вволю напилась и насытилась… Лучше не торопиться. Главное – не волноваться и не раздражаться. Все забыть, погасить все мысли и заботы. Отпустить все напряженные мускулы. И предаться легкому, душевному равновесию; ведь это игра… И захотеть играющей красоты, заранее примирившись с тем, что она будет мгновенная и быстро исчезнет…
Теперь можно бережно извлечь соломинку, отнюдь не стряхивая ее и доверяя ей, как верному помощнику, затем набрать побольше воздуха, полную грудь… и тихо-тихо, чуть заметным скупым дуновением дать легчайший толчок рождению красоты…
Вот он появился, желанный шарик, стал наполняться и расти…
Не прерывать дыхания! Бережно длить игру. Ласково беречь рожденное создание. Чутким выдохом растить его объем. Пусть покачивается чуть заметным ритмом на конце соломинки, пусть наполняется и растет…
Вот так! Разве не красиво? Законченная форма. Веселые цвета. Все богаче и разнообразнее оттенки красок. И внутри играющее круговое движение. Шар все растет, все быстрее внутреннее кружение, все сильнее размах качания. Целый мир красоты, законченный и прозрачный…
А теперь создание завершилось. Оно желает отделиться, стать самостоятельным и начать радостный и дерзновенный полет через пространства… Надо остановить дыхание и отвести соломинку от губ. Окрестный воздух должен замереть! Ни резких жестов, ни вздоха, ни слова! Бережным движением надо скользнуть соломинкой в сторону и отпустить воздушный шар на волю…
О дерзновенно-легкий полет навстречу судьбе… О миг беззаботного веселья…
И вдруг – все погибло! И веселое создание разлетелось брызгами во все стороны…
Ничего! Мы начнем сначала…
«Что за ребячество?.. Какой смысл в этой детской забаве?..»
Да, это, конечно, «детская забава…» И все же – не только «детская» и не просто «забава». Признаюсь: я с удовольствием предаюсь этой игре и многому научился при этом…
«Помилуйте, да чему же можно научиться у мыльного пузыря?»
***
Всякая красота, даже само-малейшая, даже самая бесцельная, так же как и всякий радостный миг жизни — имеют большую, непреходящую ценность. Они смывают душевные огорчения, они несут нам легкое дыхание жизни (даже и тогда, когда учат нас бережно выпускать воздух) и дают нам немножко счастья... И мы можем быть уверены: ни один легкий, счастливый миг не пропал даром в человеческой жизни, а следовательно, и в мировой истории...
Совсем не надо ждать, чтобы легкая красота или этот счастливый миг сами явились и доложили нам о себе... Надо звать их, создавать, спешить им навстречу... И для этого годится всякая невинно-наивная игра, состоящая хотя бы из соломинки и мыла... Так много легкого и красивого таится в игре и родится из игры. И недаром дыхание игры живет в искусстве, во всяком искусстве, даже в самом серьезном и трудном...
Не отнимайте у взрослого человека игру: пусть играет и наслаждается. В игре он отдыхает, делается радостнее, ласковее, добрее, становится как дитя. А свободная, невинная целесообразность, — бескорыстная и самозабвенная, — может исцелить его душу.
Но мгновение красоты посещает нас редко и гостит коротко. Оно исчезает так же легко, как мыльный шарик. Надо ловить его и предаваться ему, чтобы насладиться. Обычно оно не повинуется человеческому произволению; и насильственно вызвать его нельзя. Легкою поступью приходит к нам красота, часто неожиданно, ненароком, по собственному почину. Придет, осчастливит и исчезнет, повинуясь своим таинственным законам. И к законам этим надо прислушиваться, к ним можно приспособиться, в их живой поток надо войти, повинуясь им, но не требуя от них повиновения...
Вот почему нам надо научиться внимать: с затаенным дыханием внимать природе вещей, чтобы вступить в ее жизненный поток и приобщиться счастию природы и красоте мира. И потому всякий, кто хочет живой природы, легкого искусства, радостной игры, должен освободить себя внутренне, погасить в себе всякое напряжение, отдаться им с детскою непосредственностью и блюсти легкое душевное равновесие, наслаждаясь красотою и радостью живого предмета.
Наши преднамеренные, произвольные хотения имеют строгий предел. Они должны смолкнуть и отступить. И творческая воля человека должна научиться повиновению: послушание природе есть путь к радости и красоте. Мы не выше ее; она мудрее нас. Она сильнее нас, ибо мы сами — природа и она владеет нами. Ее нельзя предписывать; ее живой поток не следует прерывать; и тот, кто дует против ветра или в перебой его полету, не будет иметь успеха. Порыв не терпит перерыва; а прерванный порыв — уже не порыв, а бессилие.
Но прежде чем предаться этому играющему порыву и приступить к созданию новой красоты, надо возыметь доверие к себе самому; надо погасить всякие отговорки и побочные соображения, надо отдаться непосредственно, не наблюдать за собою, не прерывать себя, не умничать, не обессиливать себя разными «намерениями» и «претензиями»... Надо забыть свои личные цели и свои субъективные задания, ибо всякая игра имеет свою предметную цель и свое собственное задание. Этой цели мы и должны отдаться, чем наивнее, чем непосредственнее, чем цельнее, тем лучше.
А когда он настанет, этот радостный миг жизни, надо его беречь, ограждать, любить; — все забыть и жить им одним, как замкнутым, кратковременным, но прелестным мирозданьицем...
Тогда нам остается только — благодарно наслаждаться и в наслаждении красотою находить исцеление.
А если однажды настанет нежеланный миг и наша радость разлетится «легкими брызгами», тогда не надо роптать, сокрушаться или, Боже избави, отчаиваться. Тогда скажем угасшему мигу ласковое и благодарное «прости» — и весело, и спокойно начнем сначала...
Вот чему я научился у мыльного пузыря.
Подготовила Анна Терехова
Все статьи канала собраны здесь: