Василий Петрович был заядлым коллекционером. Но, в отличие от многих других собирателей, он приобретал не картины, не монеты, даже не фарфор, а предметы исключительно редкие и уникальные - личные вещи известных людей. Например, в его коллекции уже были валенки, в которых Иван Сусанин водил поляков по зимнему лесу, а также кинжал, которым предатель Брут заколол благородного Юлия Цезаря.
Василий Петрович мог позволить себе такое хобби, поскольку был человеком весьма обеспеченным. Не миллиардер, конечно, даже близко не лежало, но личное состояние имел приличное. Еще в начале лихих девяностых молодой Вася, тогда выпускник местного ПТУ, открыл у себя в гараже частную автомастерскую и начал чинить подержанные иномарки, которые широким потоком хлынули в нашу страну. Дело у него пошло. А что? Руки золотые, голова – умная, и нюх на клиентов отличный. Еще Вася почти не пил, за бабами особо не бегал и в азартные игры не играл. Да, деньги любил, однако не зарывался, не жадничал, с кем надо делился и на рожон никогда не лез.
Вася успешно пережил бандитские девяностые, сколотил небольшой капитал, а в жирные нулевые резко пошел в гору. И нажил неплохой капиталец. Однако через некоторое время ему стало скучно: бизнес налажен, вмешательства не требует, девки и рестораны слегка поднадоели, заграница – тем более: уж больно там хлопотно и суетно. И Вася задумался: чем бы себя занять? Чтобы и прилично было, и солидно, и, главное, не слишком разорительно.
И вот однажды очередная любовница затащила его на какой-то модный аукцион (хотела редкую цацку, подружкам-подлюжкам на зависть). И среди прочих лотов Вася заметил кубок, из которого, как уверяли организаторы, царица Клеопатра выпила свой яд. И мгновенно понял: вот оно, что ему нужно и во что следует вкладывать деньги! В уникальные вещи, каких ни у кого больше нет – только у него.
Кубок, правда, тогда ему не достался – успели перехватить, но зато он приобрел гранатовое ожерелье, в котором Анны Каренина бросилась под поезд. Тоже ведь вещь уникальная! И пошло-поехало: Вася стал завсегдатаем подобных аукционов и покупал редкие лоты.
И вот однажды Васе сообщили, что продается трубка Сталина. Самого Иосифа Виссарионовича! Дед продавца в свое служил в охране на Ближней даче, и в начале марта 1953-го, когда возникла временная неразбериха, незаметно стянул эту трубку со стола вождя. Не для того, разумеется, чтобы выгодно продать (ни боже ж мой!), а исключительно для себя, на вечную память. Дед был бесконечно предан вождю, обожал его, и эту любовь хотел передать своим потомкам. Но не вышло: его дети, ушибленное поколение ХХ съезда, к Сталину испытывали далеко не самые лучшие чувства, а внуки, несчастный продукт перестройки и гласности, вообще были к нему равнодушны. Старый охранник всю жизнь бережно хранил трубку, а перед самой смертью передал ее одному из внуков, чтобы тот хранил дальше. Но тот решил ее продать – деньги были очень нужны.
Василий Петрович встретился с продавцом, посмотрел на товар и обговорил условия. Сумму просили немалую, но ведь и товар-то - редкий, чего уж тут! Конечно, Василий Петрович привлек эксперта (не лох же он, в самом деле!), и тот подтвердил, что такую трубку, в принципе, вполне мог иметь товарищ Сталин, эпохе соответствует. И Василий Петрович со спокойной душой приобрел раритет.
***
…День давно закончился, за окном была уже глубокая ночь, и большие напольные часы в углу кабинета Василия Петровича (тоже уникальная вещь – как раз возле них и задушили Павла Первого) пробили двенадцать раз. Но хозяину особняка не спалось – в последнее время его мучила бессонница. Ночью Василий Петрович либо читал детективы (пристрастился в последнее время), либо любовался своими приобретениями. Так было и на этот раз: Василий Петрович достал трубку Сталина, посмотрел на нее, повертел в руках, а потом, повинуясь какому-то странному желанию, набил ее табаком и чиркнул спичкой.
Закурил, выпустил клуб ароматного дыма (настоящая «Герцеговина Флор», специально приобрел!) и закашлялся: курил Василий Петрович редко и только легкие сигареты, а тут… Протер слезящиеся глаза и неожиданно увидел человека - пожилого, седого, с густыми усами. В поношенном френче, в галифе и небольших, мягких сапожках.
- И-и-и-и…
Василий Петрович всё никак не мог выговорить хорошо знакомое имя, наконец, откашлявшись, просипел:
- Иосиф Виссарионович!
- Зовите меня товарищ Сталин, - неспешно произнес вождь. – А как вас зовут, товарищ?
- Дужин я!
- Добрый вечер, товарищ Дужин!
- Добрый вечер, товарищ Сталин! – повторил ошарашенный Василий Петрович и на всякий случай встал по стойке смирно.
Вождь удобно устроился в кресле и повертел головой, оглядываясь:
- Вы где служите, товарищ Дужин?
- У меня автосалон… - тихо произнес Василий Петрович.
- Ага, значит, вы - директор автопредприятия?
- Э… несколько автосалонов, товарищ Сталин.
- Значит, директор треста? – понимающе кивнул вождь. – Что ж, тогда понятно! – и Сталин показал на дорогую мебель. - Руководящий работник, значит. Большая должность и хороший оклад, наверное?
- Не жалуюсь, товарищ Сталин! – отчеканил Дужин.
Вождь задумчиво посмотрел на Василия Петровича, а потом спросил:
- Скажите, товарищ Дужин, а какой сейчас год?
Василий Петрович назвал, и Сталин некоторое время сидел молча, а затем вздохнул:
- Надо же, сколько времени прошло! Ладно, расскажите мне, товарищ Дужин, как вы сейчас живете. И вообще – что произошло за все эти годы.
И Василий Петрович начал рассказывать. Сначала – смущаясь и сбиваясь, а затем - все быстрее и увереннее. Начал с Хрущева, со злополучного ХХ съезда партии, потом прошелся по всем главным вехам жизни большой советской страны. Сталин не перебивая, лишь изредка замечал, как бы про себя:
- Ах, Никитка, холоп неблагодарный! Чего учудил… Забыл, как гопака передо мной танцевал? Первый человек в космосе - Юрий Гагарин? Это правильно, это хорошо. И женщина тоже наша, Валентина Терешкова? Отлично! Брежневский застой, говорите? Колбасы не хватало, очереди за всем? А при мне икра лежала, и никто ее не брал… И цены каждый год снижали, между прочим! Горбачев? Иуда? Продал всех? Ельцин развалил СССР? Прибалтика отделилась? И Украина тоже? Ну, даже не знаю… Грузия теперь заграница и туда надо брать визу? На мою родину, в Гори?
Вождь все больше мрачнел, а затем тихо произнес: «Эх, потомки, какую страну просрали!» Потом тяжело поднялся, прошелся по кабинету, немного постоял у окна. Была глубокая ночь – самое глухое время суток. Но пройдет еще несколько часов, и запоют петухи, покажется краешек солнца, начнется новый день. Вождь вздохнул:
- Пожалуй, мне пора. Столько дел предстоит сделать, сколько ошибок исправить. Спасибо вам, товарищ Дужин, вы очень помогли мне.
И протянул руку, Василий Петрович с чувством ее пожал. Тут вождь заметил на столе трубку и удивленно поднял брови:
- Это, похоже, моя? Заберу-ка я ее с собой, нечего ей тут делать.
С этими словами товарищ Сталин положил трубку в карман френча и… исчез, растаял в воздухе. А Василий Петрович так и остался стоять навытяжку, пытаясь понять, что же сейчас было. Затем без сил опустился в кресло, на ощупь достал из стола бутылку дорогого коньяка и припал к горлышку. Пил, не отрываясь, до тех пор, пока не выпил почти все. Затем уронил голову на стол и почти мгновенно заснул.
Мои рассказы, повести и романы можно прочитать здесь:
https://author.today/u/igorgradov/works/edit