– Сколько себя помню, я всегда жила в своих фантазиях, потому что реальный мир мне не нравился. Я сочиняла истории, необычные повороты событий. Я очень много читала, вживалась в роль любимых героинь, лишь бы не думать о сегодняшнем дне.
Передо мной сидела Таня, хрупкая двадцатидвухлетняя девушка.
– Почему тебе не нравилась реальность? – спросил я.
– Мне было холодно в ней. В двенадцать лет я пробовала читать Библию, хотелось понять для чего я в этом мире. Но там только говорилось, каким должен быть человек. И родители тоже хотели видеть перед собой определённый образ. Чтобы избежать конфликтов, я стала притворяться. Мой бунт был скрытым. В четырнадцать я начала курить, на улице общалась с сомнительными компаниями. В шестнадцать у меня появился любовник, взрослый богатый мужчина. Раньше я баловалась наркотиками, а с ним стала употреблять регулярно. Кайф позволял мне исчезать из реального мира, где я не знала, куда себя деть.
Любовник помог мне поступить на ветеринара в соседний город. Я хотела уехать от родителей, потому что держать маску становилось труднее. В другом городе я перестала притворяться. Спала только с теми, кто мог дать денег, употребляла, ходила на вечеринки, но и училась, чтобы не возвращаться к родителям. Часто на экзамены я приходила под кайфом, и это не мешало получать хорошие оценки.
– Родители ничего не подозревали? – спросил я.
– Нет. Они узнали, когда меня арестовали. В притон нагрянула полиция. Я плохо это помню, была под сильной дозой. Очнулась в камере. Документов с собой не было, сама я плохо соображала, поэтому позвонили с моего телефона контакту «мама».
На следующий день меня отпустили, отдали телефон, и я прочитала смску от отца, что он выехал, чтобы забрать меня домой. Я побежала в общежитие, покидала вещи в чемодан и ушла жить на съёмную квартиру к знакомой. Она тоже была наркоманкой. Где-то год я жила праздно: продавала себя, употребляла, ходила по клубам. Иногда наркотики дарили мне нереальное состояние счастья. Помню, как-то зашла в клуб под кайфом. Зал был стильно украшен, много людей на танцполе, все красивые, музыка классная. Я прошла в центр толпы, принялась танцевать и ощутила невероятную эйфорию. Было чувство, что я королева мира.
Но чаще возникало состояние безысходности. Однажды я проснулась в незнакомой квартире, рядом храпел какой-то мужик. Я быстро собралась и ушла. Я ничего не помнила, не понимала, в каком районе нахожусь. Я подошла к дороге, потом увидела остановку, села в первый автобус и открыла галерею в телефоне. На последнем видео я увидела себя рыдающей в туалете клуба. Потом я посмотрела в камеру и произнесла: «Сука, что ты делаешь с собой?! Лечи свою голову или умри».
– Что ты ощутила?
– Меня стало трясти, но я просматривала видео снова и снова. А когда пришла домой, я сказала соседке, что не спала всю ночь и сейчас лягу. Я действительно легла, но перед этим употребила больше наркотика, чем следует.
Татьяна ненадолго замолчала, на её глазах выступили слезы.
– Меня спасли, мама была первым человеком, которого я увидела. Сколько боли было в её глазах!
Таня всхлипнула.
– После выписки родители повезли меня в центр реабилитации для зависимых. В моей душе был ад, снова хотелось употребить, думала выпрыгнуть из машины. Первый день в центре я чуть ли не выла, иногда кричала. Надеялась, что выгонят. А мне, наоборот, разрешили так выпускать эмоции.
– Но сейчас что-то не так? – догадался я.
– За время лечения у меня было два срыва, – призналась Таня. – Сейчас я год не употребляю. Но до сих пор не могу жить в реальности. Мне холодно здесь. Я хотела бы стереть своё прошлое и начать с чистого листа. Но не могу представить себя другой. Кроме вины, я ничего не ощущаю.
– Какой вины?
– Что я такая. Не понимаю, почему не люблю жизнь, как её ценят остальные. Почему меня не интересует то, что интересно большинству.
– Например?
– Часто я наблюдаю, как люди берут на себя кучу обязанностей, потому что так принято. В итоге загоняют себя в угол. Они несчастны, но никто не хочет в этом признаваться. Я дура, да? – Татьяна беспомощно посмотрела на меня.
– Почему ты не любишь жизнь? – спросил я.
– Она кажется суетой. Например, люди окружают себя вещами, без которых можно обойтись, часто в кредит. Потом крутятся, чтобы отдать долги. Или смотришь на пару, которая женится по любви, и думаешь о быте, детях, нехватке денег. Жизнь – самая скучная штука на свете, где одна ловушка сменяет другую. В садике, в школе, дома мне говорили, что я должна быть хорошей девочкой. Учителя часто нас критиковали, при этом очень нудно преподавали предметы, а потом жаловались, что мы не стремимся к знаниям и нам ничего не интересно.
– На кого ты злишься? – спросил я.
– На себя, – ответила Таня. – И еще я виню себя.
Я пододвинул к ней свой стул, обнял и принялся слегка прокачивать, будто баюкал. И действительно, скоро она обмякла в моих руках. Я перенес её на кровать, укрыл пледом и положил ладонь на ее лоб.
Голова Татьяны была больна, впрочем, как и весь этот мир. Сколько бы ни боролись с наркоторговлей, трафик никогда не иссякнет. А последний полностью синтетический наркотик безвозвратно уничтожает нейроны мозга. Люди тянутся к запрещенным веществам по разным причинам. Лишь тот, кто знает свое место в жизни, сможет избежать соблазна.
Таня, Таня… если бы родители часто обнимали тебя в детстве, показывали, как ты важна для них, не загоняли в рамки, ты не захотела бы бежать из родного дома к сомнительным удовольствиям. Потому что из Рая бегут только глупцы. А из начальной стадии ада можно попасть лишь на следующий уровень.
Я тихо прикрыл дверь и вышел на улицу. На ступеньки крыльца сидела мать Тани.
– С ней все будет хорошо, – произнес я.
– Это правда? Не надо меня жалеть. Я устала от разбитых надежд.
В ответ я обнял её, и женщина разрыдалась.
– Поплачьте, плакать тоже надо, – пробормотал я.
Наркоманов презирают, хотя зависимость – не что иное, как болезнь со множеством побочных эффектов. Раньше наркотик имел растительную основу, поэтому зависимые могли употреблять его десятки лет. А последний дешевый вариант убивает за два-три года. Человек либо погибает от инфаркта, либо сходит с ума.
Продавцы дури по-прежнему неуловимы и изощренны. Они выдумывают новые способы распространения. С помощью системы бонусов привлекают более-менее адекватных наркоманов на работу курьерами. Кто-то решается купить набор для изготовления вещества, надеясь заработать хорошие деньги.
Трафик никогда не прекратится, пока этот бизнес «опекают» люди со связями. Можно только снизить спрос, но для этого родителям надо стать для своих детей уважаемым авторитетом, а не «предком», который только и умеет, что читать нотации. Ребенку надо показать, что удовольствие можно получить от самой жизни, а не от воздействия запрещенных веществ.
Будни наркомана – это доза-кайф-ломка, а если круг и замыкается, то лишь для единиц, а остальных ждет спуск по крутой винтовой лестнице без возможности возврата.
Через неделю Таня вернулась в реабилитационный центр. Только там она ощущала себя спокойно. А ещё имела возможность помогать людям с похожей проблемой.
Ко мне же на приём приходили с разными заболеваниями. Некоторые из них захотели остаться. Я и не заметил, как деревня превратилась в поселок городского типа. Чтобы удовлетворить спрос, строительная компания принялась за возведение комплекса из жилых трехэтажных домов. Спонсоры, в основном состоятельные родители больных детей, вложились в строительство школы и детского сада.
А через год ко мне снова приехала Таня и попросила разрешение на строительство реабилитационного центра в сосновом лесу. Я поддержал её. На следующий день при входе в дом стояла коробка для пожертвований на строительство.
Почему мир устроен так, что сначала люди загоняют себя в ловушку, а после ищут пути к спасению?
Общество делится на разрушителей и спасителей. Последних всегда меньше, и нельзя допустить, чтобы они исчезли совсем. Иначе цивилизация будет уничтожена.
Чтобы построить центр, понадобилось несколько лет. Наш поселок становился популярным. Стали приезжать журналисты, но если они беседовали, то в основном с жителями. Я отказывался от интервью. Дар, который у меня есть, от Бога. Поэтому мои заслуги не так уж велики. А публичность принесёт только очередные сложности. Если хочешь делать хорошее, то делай втайне, и Бог, видящий тайное, воздаст тебе явно.