Первые лучи солнца позолотили купола соборов королевства Эскалон. В этот день начинался ежегодный рыцарский турнир, весьма популярный как в самом королевстве, так и далеко за его пределами. На этот турнир съезжались рыцари с огромного пространства от богатого, утончённого Юга, до полудикой и сумрачной Северной Гипербореи.
Турнир этого года был необычным: прекрасная принцесса Эльфия достигла совершеннолетия, и победителя ожидала награда в виде руки и сердца принцессы. Такой способ решения брачного вопроса королевских дочерей в те времена никому не казался странным и широко практиковался. Понятно, что принцессы не каждый год выходили замуж, а потому турнир, на котором «разыгрывалась» королевская дочь, вызывал особый интерес.
Съехалось более полусотни благородных искателей приключений. Первые поединки были назначены на завтра, а сегодня приезжавших рыцарей встречали и расквартировывали в домах столичных дворян. И этот день считался началом турнира.
Во второй половине дня вся рыцарская публика собралась в дворцовом парке, где принцесса Эльфия гостеприимно одаривала каждого улыбками и знаками внимания. Из общей массы особенно выделялись двое. Одним из них был хорошо известный всем сэр Вандорн, рыцарь Западных Окраин, прославившийся как в турнирных рыцарских забавах, так и в реальных битвах с врагами королевства.
***
Второго, напротив, никто не знал. Это был молодой человек весьма деликатного, совсем не богатырского телосложения. Звали его сэр Арчибальд. Если Вандорн был несомненным фаворитом турнира, то Арчибальд, наоборот, казался всем овечкой, идущей на заклание. Глядя на его тонкие, белые пальцы, каждый ловил себя на мысли, что в таких руках гитара или лютня были бы более уместны, чем тяжелый рыцарский меч. Но в первом же своём поединке сэр Арчибальд победит так быстро и эффектно, что все просто ахнут. Ловко фехтуя мечом, Арчибальд разоружит противника, уложит его наземь и принудит сдаться. Но это будет потом, а сегодня, в канун турнира, над молодым, элегантным рыцарем тихонько посмеивались.
Арчибальд носил на голове легкую кирасу изящной ковки с надбровником, закрывавшем верхнюю часть лица наподобие полумаски. В отличие от тяжелого шлема с забралом, кирасу разрешалось не снимать даже в присутствии короля. Этим правом пользовались те рыцари, у которых были основания скрывать своё лицо. Например, если оно было обезображено шрамами. Вопреки тому, что на открытой части лица Арчибальда кожа была юной и чистой, общество заключило, что под изящным шлемом скрываются какие-то уродства.
***
Последним, уже ближе к вечеру прибыл сэр Ангелон, нередко попадавший впросак из-за своих сомнительных шуток. Бросив поводья скакуна прислуге, Ангелон прямиком направился в парк, и подойдя к Эльфии, опустился на одно колено:
- О, прекрасная принцесса! Скажите, вы ждёте принца на белом коне?
- Конечно, - ответила девушка. – Жду.
- Ну вот я и прискакал!
- Вижу, - засмеялась Эльфия. – А где же принц?
День, наполненный весельем и развлечениями склонился к вечеру. Парк постепенно опустел, голоса стихли, фонтаны иссякли.
На следующий день с раннего утра слуги занимали для своих господ места на трибунах подле ристалища. К полудню свободных мест не осталось. К этому времени жребий между рыцарями был брошен, пары определены, и всё было готово к началу турнира. Ждали короля. Король Авалон прибыл в сопровождении плюгавого кардинала, ослепительной Эльфии и стайки королевских фавориток. Несмотря на зрелый возраст, его величество был статен телом и красив лицом. Более десяти лет назад Авалон овдовел и до сих пор оставался вдовцом, не найдя достойной замены той воинственной амазонке, на которой был женат в молодости. После смерти жены король любви больше не искал, полностью отдавшись делам королевства и воспитанию маленькой Эльфии.
Когда высочайшие особы заняли свои места, на арену важно, как боевой слон, вышел тучный герольд. Звуки, донесшиеся из его луженой глотки, легко перекрыли шум толпы и известили, что турнир начался.
Первые бои прошли довольно вяло, и кровь почти не была пролита. Впрочем, к чести дворян Эскалона следует сказать, что крови и не жаждали. Для победы в поединке смерть одного из соперников не требовалась, и бойцы, как правило не имевшие личной вражды, редко доводили дело до смертоубийства. Исключение составили рыцари Мейлорд и Морчофль, семейства которых враждовали с давних пор. И надо же, по злой иронии жребий свёл врагов на ристалище! Они буквально изрубили друг друга в куски, и победитель пережил побеждённого всего на несколько минут. Поединок произвел тягостное впечатление на публику. Бездыханные тела удалили с арены, лужи крови кое-как засыпали песком.
Зато следующий поединок зрителей порадовал. Сражались сэр Арчибальд и популярный рыцарь Громмет-крестоносец. Арчибальд двигался быстро и грациозно, как кошка, мечом владел мастерски, и зрители поняли, что недооценили этого бойца. Понял это и сам Громмет, лёжа на земле и ощущая у своей груди острие меча Арчибальда. Не искушая судьбу, Громмет-крестоносец сдался. Последними, уже на закате солнца бились сэр Вандорн и сэр Ланселот, дальний потомок одного из рыцарей Круглого стола. Не без труда Вандорн победил.
На этом поединки первого круга закончились, и количество претендентов на руку принцессы сократилось вдвое. На следующий день победителей жребием вновь разделили на пары, и до самого вечера над ристалищем не смолкал звон оружия. Так продолжалось до тех пор, когда осталось всего два бойца, которым предстояло сразиться в последней, решающей битве. В отличие от всех предыдущих поединков, заключительный бой должен был продолжаться до гибели одного из соперников. Королю данная традиция весьма не нравилась, но она пришла из глубины веков, и с ней приходилось считаться. Впрочем, эта же традиция давала принцессе право по своему желанию остановить бой для предотвращения смертельной развязки. Но в ту эпоху простых нравов принцессы далеко не всегда пользовались этой привилегией.
К вечеру пятого дня стали известны имена двух рыцарей, которые должны были сойтись в последнем, решающем бое. Одним из них был сэр Вандорн, что никого не удивило. Другим оказался сэр Арчибальд, что тоже никого уже не удивляло. Бойцам дали три дня на отдых и подготовку к битве. Спешить в те времена было некуда.
Вечером третьего дня Эльфия сидела в каминном зале в окружении знатных дам и придворных шаркунов. Справа от неё неприступным бастионом возвышался кряжистый Вандорн, к которому принцесса, если честно, не питала никаких романтических чувств. В этот момент в зале появился изысканный сэр Арчибальд в своей неизменной кирасе и, подойдя к принцессе, склонился в учтивейшем поклоне.
- Дражайший сэр Арчибальд, - басом прогудел Вандорн, не обладавший способностью к утончённым светским диалогам, - дражайший сэр, как вы думаете, кто из нас двоих завтра победит?
Арчибальд разогнулся из своего затянувшегося поклона.
- Сиятельный сэр Вандорн, я не думаю, я это точно знаю, - ответил он.
Вандорн расправил и без того прямые плечи.
- Вот как! Вы хотите сказать...
- Я хочу сказать, любезный сэр, что победит достойнейший.
Среди дворян пронёсся шепот одобрения: галантность молодого рыцаря оценили. Сэр Арчибальд отвесил принцессе ещё один поклон и удалился.
На следующий день уже с утра свободных мест на трибунах не было, и многие дворяне сидели прямо на траве, как простолюдины. К полудню всё было готово для последнего поединка. Рыцарей усадили на лошадей, оруженосцы вручили каждому копьё, щит и меч. Соперники разъехались в разные концы ристалища. Трибуны заволновались. Пронзительная труба герольда лезвием ударила по натянутым нервам зрителей. Лошади сорвались с места и понесли своих седоков навстречу друг другу, навстречу победе и славе. А также навстречу переломам, отбитым почкам и прочим увечьям.
На середине арены два вихря столкнулись, и на мгновение всё перемешалось: руки, ноги, хвосты и гривы. Затем из общей массы отделились лошади и куда-то ускакали. Кряхтя и ругаясь, Вандорн поднялся с земли и отправился за своим оброненным мечом. Но когда он, завладев оружием, обернулся, то увидел, что Арчибальд уже стоит на ногах готовый к сражению. Через несколько секунд клинки со звоном скрестились, высекая фейерверки искр. Разгорелся смертельный бой. Но несмотря на его темп и накал, никому из соперников не удавалось добиться преимущества. Напряжение среди зрителей достигло предела. Близорукий король, плохо видевший поле, поминутно дергал за рукав пажа:
- Ну что там? Ну что там?
Паж, поглощённый зрелищем, что-то неразборчиво мямлил, пока не получил от короля затрещину, после чего комментировал бой громко и чётко. Эльфия взволнованно теребила в руках белый платок, который ей предстояло бросить на арену, если бы она пожелала остановить поединок для спасения жизни побеждённого рыцаря. Сторонники Вандорна собрались на левой половине трибун, а на правой сплотились те, кто поддерживал Арчибальда. Волна радости и огорчения перекатывалась туда-сюда в зависимости от успехов того или другого рыцаря.
В какой-то момент силы начали оставлять бойцов. Их движения замедлялись, мечи опускались всё ниже, пока не уперлись остриём в землю. Бой прервался. Трибуны загудели. Но в их гуле не было осуждения: рыцарский кодекс допускал перерыв в затянувшемся поединке. Его продолжительность определял герольд. Через несколько минут герольд возвысил голос:
- Доблестные рыцари! Прекраснейшие из глаз наблюдают за вами. Продолжайте же!
Вторая часть поединка оказалась более результативной: у Арчибальда было рассечено предплечье, а Вандорн, раненый в бедро, истекал кровью и слабел на глазах. Но вот он, собрав все силы, сделал обманное движение и нанес страшный, рубящий удар сверху вниз. Каким-то чудом Арчибальду удалось парировать этот удар, чтобы не оказаться рассечённым пополам. Но этот выпад забрал у Вандорна последние силы, и он тяжело осел на землю. Арчибальд занёс над ним свой меч. Вандорн закрыл глаза и помолился. Трибуны замерли.
В этот момент близкая к обмороку Эльфия вспомнила, наконец, про свой платок, и он белой птицей полетел на арену. Арчибальд опустил меч и облегченно вздохнул: ему не хотелось убивать Вандорна. Вандорн открыл глаза и тоже облегченно вздохнул: ему не хотелось умирать. Арчибальд подал руку поверженному противнику и помог ему подняться. Трибуны одобрительно зашумели.
Чествование победителя должно было состояться вечером того же дня. Солнце скрылось за горизонтом, и на королевство опустилась ночь. Дворец сиял во мраке всеми своими огнями, как боевой галеон посреди ночного моря.
В парадном зале собралась столичная знать и дворяне соседних графств. Тысячи свечей потрескивали, наполняя воздух ароматом горячего воска. Бриллианты на дамских шейках слепили глаза. Перья на шляпах кавалеров были такой длины, что ими можно было бы снимать паутину с потолка, если бы она там оказалась.
Король Авалон восседал на троне. Слева от него стоял сэр Вандорн, справа – рыцарь Арчибальд. Несколькими ступенями ниже, на троне поменьше сидела ослепительная принцесса Эльфия. Когда напряжённость момента достигла апогея, король поднялся с трона и повернулся к Вандорну.
- Сиятельный сэр Вандорн! Мы восхищены отвагой, проявленной вами в турнире. О вашей доблести сложат баллады и увековечат их в летописи королевства. Кроме того, я дарую вам своё личное благорасположение. А это немало, - строго добавил король, глядя на угрюмого Вандорна. Тот спохватился, пал на колено и поцеловал королю руку. Король повернулся к Арчибальду.
- Доблестный рыцарь Арчибальд! Вы победили в турнире. Придите же ко мне на грудь и позвольте назвать вас сыном. – С этими словами король обнял Арчибальда и облобызал его.
- А сейчас, сэр Арчибальд, вас ожидает награда, ради которой было преломлено столько копий. Поспешим же! Я соединю вашу руку с рукой принцессы Эльфии.
Арчибальд опустился на одно колено.
- Достославный король! Участие в турнире было для меня великой честью. А победа над неустрашимым Вандорном – это честь вдвойне. Но награду в виде руки принцессы я принять не могу.
Король удивлённо замер. В огромном зале повисла напряженная тишина. Поднявшись с колена Арчибальд быстрым движением снял с головы кирасу, и водопад золотых волос хлынул на плечи рыцаря.
- Женщина! - потрясённо ахнул король.
- Женщина! – не менее потрясённо вторили его подданные. Однако этикет не был нарушен: рыцарский кодекс королевства позволял прекрасному полу участвовать в турнирах. Более того, если женщина побеждала, то получала право предложить свою руку любому свободному дворянину, а тот в свою очередь обязан был предложение принять. Последний раз такое произошло двадцать лет назад, когда пленительная амазонка, победившая в турнире, предложила юному Авалону брачный союз. Правда, лица она не скрывала, и все с самого начала знали, что это женщина. Как и полагалось король предложение принял, о чём после ни разу не пожалел.
- Великий король! - голос прекрасной златовласой воительницы вернул Авалона из далекого прошлого. - По праву победителя и в соответствии с древним обычаем я предлагаю вам свою руку и сердце!
От неожиданности король потерял дар речи. А когда речь вернулась, то воспользоваться ею он не поспешил: всё было ясно и без слов. Груз прошедших лет упал с его плеч. Придворные склонили головы перед новой королевой.