Бродский и Марина Басманова встретились на вечеринке в квартире будущего известного композитора Бориса Тищенко 2 марта 1962 года. И с того дня уже не расставались.
Бродский был ослеплен Мариной, боготворил ее и рассказывал, что эта девушка обязательно станет его женой. Через месяц после встречи с ней он написал стихотворение «Я обнял эти плечи и взглянул…», на котором впервые появились инициалы «М.Б.». В последующие годы он посвятил своей возлюбленной такое количество стихотворений, которое не имеет аналогов в мировой литературе.
Иосиф и Марина любили гулять по Ленинграду, изучать его улочки. Бродский читал своей возлюбленной стихи, а она рассказывала ему о живописи. Часто они навещали общих друзей, и все как один отмечали, какая тонкая связь чувствуется между ними. «Он не мог отвести от нее глаз и восхищенно следил за каждым ее жестом: как она откидывает волосы, как держит чашку, как смотрится в зеркало», — вспоминали Людмила и Виктор Штерн.
Единственным человеком, кто тогда почувствовал, что в отношениях Иосифа и Марины не все гладко, была домработница Штернов. Когда за влюбленными закрылась дверь, она произнесла: «Заметили, как у нее глаз сверкает? Говорю вам, она ведьма и Оську приворожила… Он еще с ней наплачется…»
Но все же дело было не в привороте. Ни родители Бродского, ни родители Басмановой не одобряли их отношения. Это огорчало молодых, но не так сильно, как различия их собственных взглядов и устремлений. Бродский мечтал о семье и детях, Басманова же наотрез отказывалась выходить за него замуж. Из-за этого они часто ссорились, после чего «расставались навсегда», но уже через несколько дней вновь сходились, потому что не могли жить друг без друга. Штерны рассказывали, как после одной такого «расставания» Бродский пришел к ним, съел тарелку супа и молча ушел. Руки у него были перемотаны грязными бинтами, на которых отчетливо виднелись следы крови.
Когда ситуация повторилась еще несколько раз, Виктор Штерн не выдержал и сказал: «Слушай, Ося, кончай ты, это… людей пугать. Если когда-нибудь в самом деле решишь покончить с собой, попроси меня объяснить, как это делается». С тех пор он больше не появлялся с окровавленными бинтами на запястьях — быть может, смог усмирить свои суицидальные порывы, а быть может, просто переключился на другие серьезные проблемы. Накануне нового 1964 года над Бродским нависла угроза ареста за тунеядство, и он был вынужден бежать в Москву. Марину он не мог бросить на произвол судьбы, поэтому попросил своего друга, поэта Дмитрия Бобышева, присмотреть за ней какое-то время.
Конечно, Марина расстроилась, что не сможет отпраздновать Новый год со своим возлюбленным. Чтобы ее подбодрить, Бобышев предложил встретить праздник в компании его друзей за городом. Но в тот вечер что-то пошло не так: они пропустили нужный поезд, а затем сели на электричку, которая увезла их в Зеленогорск, так что до дачи друзей пришлось добираться на мотоцикле. Раскрасневшиеся, уставшие, но веселые, они появились в дверях уже после боя Курантов. Затем Марина позвала Дмитрия пойти гулять по замерзшему заливу. Дружеская прогулка внезапно приобрела романтический оттенок, и молодые люди поцеловались. Дмитрий смутился. «Послушай, а как же Иосиф? — спросил он Марину. — Мы с ним были друзья, теперь уже, правда, нет. Но ведь он, кажется, считал тебя своей невестой, считает, возможно, и сейчас, да и другие так думают. Что ты скажешь?»
«Я себя так не считаю, а что он думает — это его дело», — неожиданно ответила Марина.
После прогулки они вернулись в дом и не расставались до самого утра. Как только начало светать, Марине в голову пришла безумная идея: она подожгла занавески в комнате Дмитрия и восторженно, словно маленький ребенок, воскликнула: «Посмотри, как красиво горят!» На шум сбежались все друзья. Тогда-то все поняли, что произошло между Дмитрием и Мариной той ночью. Друзья не простили Бобышеву предательства Бродского, и днем 1 января выставили его с вещами за дверь. Про Марину никто ничего не сказал.
Что касается Бродского, то он узнал о случившемся 10 дней спустя. Поэт сразу же занял 20 рублей у знакомого и побежал покупать билет на поезд до Ленинграда. Друзья отговаривали Бродского. Убеждали, что по приезде его ждет неминуемый арест. Но поэту было все равно — он должен был увидеть Марину.
Сойдя с поезда, Бродский помчался в квартиру возлюбленной, но там никого не оказалось. Спустя несколько часов он встретил Бобышева, и между ними состоялся очень жесткий разговор, который навсегда поставил точку в их дружбе. А еще через три дня Бродского арестовали. Суд постановил, что поэт должен быть незамедлительно выслан в Архангельскую область. Но Бродского, казалось, это абсолютно не волновало. Все его мысли по-прежнему были заняты женщиной, которую он так сильно любил. Именно в ссылке Бродский начал стремительно расти как поэт. И огромную роль в этом сыграла Марина, которая поехала вслед за ним в Архангельскую область, чтобы разделить тяготы его жизни. Бродский был готов простить ей все, лишь бы она была рядом. Но потом на горизонте появился Бобышев, и Басманова уехала с ним в Ленинград. А затем опять вернулась к Бродскому. И так несколько раз. Для всех участников любовного треугольника, тот период стал крайне болезненным и сложным. А в 1968 году, уже после возвращения Бродского из ссылки, Марина родила от него ребенка. Иосиф был на седьмом небе от счастья. Поэт надеялся, что теперь возлюбленная точно согласиться стать его женой, и они смогут создать счастливую семью. Но Марина была непреклонна — никакой свадьбы и точка. В 1972 году любовный треугольник окончательно распался. Иосиф Бродский эмигрировал в Америку, Марина же предпочла остаться в России и растить сына самостоятельно. С Бобышевым она тоже рассталась.
Иосиф Бродский пытался забыть Марину в объятиях других женщин, но это не помогало залечить раны. Поэтому поэт продолжал общаться с главной любовью своей жизни с помощью стихов — на протяжении 17 лет после прощания с Мариной инициалы «М.Б.» с завидной регулярностью появлялись на его новых произведениях. Судя по творчеству Бродского, любовь к Марине окончательно умерла только в 1989 году, когда написал такие строки:
«Не пойми меня дурно. С твоим голосом, телом, именем ничего уже больше не связано; никто их не уничтожил, но забыть одну жизнь — человеку нужна, как минимум, еще одна жизнь. И я эту долю прожил».
Однако все изменилось, когда однажды на лекции в Сорбонне Бродский увидел среди своих студентов-славистов Марию Соццани. Красавица-итальянка русского происхождения была моложе поэта на тридцать лет и безумно напоминала Марину Басманову в юности. В 1991 году они поженились. Мария стала не только любящей женой, но и верным другом и помощницей во всех литературно-издательских делах. Через год у них родилась прелестная дочка — Анна-Александра-Мария Бродская.
Близкие друзья поэта в один голос утверждали, что пять лет брака с Марией стали для него счаст- ливее, чем все предшествующие годы вместе взятые. С начала 90-х Бродский уже не посвящает стихов Басмановой.
О судьбе самой Марины Басмановой практически ничего не известно. Она живет в Санкт-Петербурге и не общается с журналистами.
Больное сердце Бродского внезапно остановится 28 января 1996 года, но он «на Васильевский остров не пришел умирать», — согласно воле поэта его похоронили на Сан-Микеле, «острове мертвых», близ Венеции, рядом со Стравинским и Дягилевым.
