После недолговечного брака Генриха VIII с Анной Клевской положение Кромвеля в глазах короля сильно пошатнулось и прежнее доверие вернуть не удавалось. Вдруг в апреле 1540 года Генри делает Кромвеля графом Эссексом. Увы, Кромвель, как оказалось, совсем не был в безопасности, несмотря на такое своё возвышение.
В субботу, 10 июня 1540 года, во время заседания Совета, когда часы на башне бьют три пополудни, Кромвеля внезапно прерывают. Члены Совета, его самые могущественные враги молча смотрели, как в комнату входят королевские гвардейцы. Кромвель, конечно, сразу понял, что происходит, и, как рассказывают, бросил шляпу на стол — последний знак гнева, отчаяния или бессилия что-либо изменить?
Чтобы унизить будущего пленника герцог Норфолк и герцог граф Саутгемптон лично сняли с его плеч золотые цепи, подтверждающие его статус, и капитан Королевской гвардии уводит министра. На выходе из комнаты остальные члены Совета начали обвинять его в измене.
Под конвоем Кромвеля препроводили через Вестминстер к ожидавшей его барже, доставившей уже узника в Лондонский Тауэр.
Больше двух недель в темнице провел заключенный, так и не дождавшись ни следствия, ни суда. В конце концов ему не дали ни одного шанса, чтобы оправдаться и попытаться отстоять свою позицию и свое дело. 29 июня был составлен Акт об аресте с именем Кромвеля, таким образом он был признан виновным в ереси и государственной измене.
Правда, Кромвеля не обвиняли ни в ужасно неудачном браке Генриха VIII и Анны Клевской (брак к тому моменту еще не был расторгнут), ни в том, что склонял короля целиком полагаться на свои суждения в области политики. Вместо этого главным обвинением Кромвеля было обвинение в ереси, сфабрикованное ярым католиком герцогом Норфолком и кучкой озлобленных католических епископов, которых Кромвель в свое время лишил доходов из богатых аббатств, быстро отстранив от своих должностей.
Вместе им удалось убедить Генриха VIII, что Кромвель не только сам распространял еретические послания, но и открыто поддерживал еретиков, вплоть до освобождения их из тюрьмы, а затем заботился об их врагах. Кроме того, Кромвель был осужден за коррупцию путем продажи лицензий и паспортов людям, не одобренным королем.
Наконец, Кромвеля обвинили в желании жениться на леди Мэри Тюдор, что сделало бы его непосредственной угрозой королю.
Ожидая своей участи в лондонском Тауэре, Кромвель написал два письма Генриху VIII, в которых горячо протестовал против обвинений в свой адрес. Ни на одно из них ответа он не дождался.
По прошествии еще месяца, 28 июля 1540 года Кромвеля перевели из камеры в Тауэр-Грин (зеленую Башню), где он оказался лицом к лицу с эшафотом, на котором всего лишь 4 года назад Анне Болейн мечом отсек голову искусный фехтовальщик. Его злейшие враги добились своего, но можно с уверенностью сказать, что ни один из его прежних врагов не присутствовал на этом зрелище — все они бросились смотреть, как король женится на Кэтрин Говард в этот же день.
Его недавно присвоенный титул графа, вероятно, спас Кромвеля от повешения, потрошения и четвертования или сожжения заживо на костре: как дворянин, он был обезглавлен за измену. Но несмотря ни на что, Кромвель по закону умер невиновным человеком, поскольку против него не было приведено никаких реальных улик, кроме тех, что были открыто подброшены его врагами.
Когда Томас Кромвель стоял на эшафоте, он попросил прощения и извинился, если когда-либо по случаю бросил вызов Богу или королю. Он также заявил, что умирает в католической вере (возможно, это было признаком того, что ему угрожали, чтобы он сказал это, или же его пытали?).
В «Хрониках Англии Тюдоров» можно прочитать, что казнь Кромвеля была невообразимо мучительной: палач не смог отрубить ему голову одним ударом, но рубил ему череп и плечи, пока голова наконец не оторвалась. Учитывая, что неопытные палачи были вполне реальной частью тюдоровской Англии, это действительно могло быть правдой.
Есть версия, что палач на момент казни был пьян, однако нет никаких доказательств того, что враги Кромвеля напоили его перед выполнением кровавой работы.
Именно так встретил свою судьбу Томас Кромвель. Голову его сварили и посадили на шпиль на Лондонском мосту, как это было принято при обращении с предателями, и в качестве последней насмешки его голову отвернули от самого Лондона, чтобы даже теперь его уже мёртвые глаза не могли смотреть на город.
Вскоре после этого Генрих VIII уже горько сожалел о казни того, кого он называл своим «самым верным слугой» и кто был для него самым верным другом.
Спасибо, что дочитали до конца. Это дает стимул для новой работы. Буду благодарен за лайки (кнопка -палец вверх- – и я буду знать, что вам понравилось), заранее благодарен за подписку и за ваши комментарии. Ниже ссылки на другие мои статьи: