Найти в Дзене
Дмитрий Дмитрий

"Я спросил электрика Петрова" - несколько слов в память Олега Григоьева.

30 лет назад, 30 апреля 1992 года умер советский поэт Олег Евгеньевич Григорьев. В заголовке приведена строка из его четверостишия, которое знает любой человек, хотя бы небольшая часть жизни которого прошла в СССР. Его биография неоднократно повторялась в сети и заново приводить её я не буду. Я лишь хочу вспомнить некоторые стихотворения Олега Григорьева, в надежде на то, что кто-нибудь возьмёт какую-либо его книгу и прочитает её. Или прочитает своим детям его замечательные детские стихи. Сам я пользуюсь книгой "Винохранитель", 2008 года издания, которая содержит в себе почти всё его творчество. Книга содержит также замечательные рисунки художника Александра Флоренского, который лично знал поэта и дружил с ним. Моё детство пришлось на конец 1970-х и 1980-е годы, поэтому моё знакомство с творчеством Олега Григорьева началось именно с детских стихов. А никаких других его стихов в СССР было издать невозможно. Я всю свою жизнь, когда меня не разбуди, могу наизусть прочитать следующее сти

30 лет назад, 30 апреля 1992 года умер советский поэт Олег Евгеньевич Григорьев. В заголовке приведена строка из его четверостишия, которое знает любой человек, хотя бы небольшая часть жизни которого прошла в СССР.

Рисунок Александра Флоренского.
Рисунок Александра Флоренского.

Его биография неоднократно повторялась в сети и заново приводить её я не буду. Я лишь хочу вспомнить некоторые стихотворения Олега Григорьева, в надежде на то, что кто-нибудь возьмёт какую-либо его книгу и прочитает её. Или прочитает своим детям его замечательные детские стихи. Сам я пользуюсь книгой "Винохранитель", 2008 года издания, которая содержит в себе почти всё его творчество. Книга содержит также замечательные рисунки художника Александра Флоренского, который лично знал поэта и дружил с ним.

Моё детство пришлось на конец 1970-х и 1980-е годы, поэтому моё знакомство с творчеством Олега Григорьева началось именно с детских стихов. А никаких других его стихов в СССР было издать невозможно. Я всю свою жизнь, когда меня не разбуди, могу наизусть прочитать следующее стихотворение, настолько оно мне понравилось в детстве.

Сижу я в болоте на кочке

И ем бутерброд с колбасой.

Подходит ко мне незнакомец,

Размокший и страшно босой.

Я провалился в болото, -

Тоскливо он говорит.

Оставил там целых два бота,

Этюдник и теодолит.

Рюкзак с очень ценным снарядом

И то, в чём я кашу варил, -

Сказал так и плюхнулся рядом

И больше не говорил.

И был он настолько размокший

И до того босой,

Что я поделился с ним хлебом,

А также и колбасой.

Однако такие детские стихи, когда их издали большим тиражом, вызвали скандал у советского литературного руководства, которое, и прежде всех Сергей Михалков и Анатолий Алексин, затравили молодого поэта и перекрыли ему и эту - последнюю - дорогу к читателю. Но читатель его не забыл, тем более, что его чёрноюморные стихи уже ходили по всей стране в качестве народных. Четверостишие про электрика Петрова Григорьев написал совсем молодым человеком. Но прежде чем вспомнить эту сторону - пожалуй наиболее известную сторону его творчества - хочу привести ещё парочку его детских стихов, которые не забыл с детства.

Молодой моряк в матроске

Вышел к берегу реки.

Снял матроску по-матросски,

Снял морские башмаки,

По-матросски раздевался,

По-матросски он чихнул,

По-матросски разбежался

И солдатиком нырнул.

Чем помешали эти стихи мэтру Михалкову? Неужели автор двух гимнов боялся конкуренции? Сейчас сложно судить. И ещё одно, которое тоже долгие годы помнил наизусть.

Старая, слабая бабушка

Оставила дома ключик.

Звонила старая бабушка,

Но не открыл ей внучек.

Старая бабушка ухнула,

В дверь кулаком бахнула,

Дубовая дверь рухнула,

Соседка на кухне ахнула,

Качнулся сосед на стуле,

Свалился с кровати внучек,

Упала с полки кастрюля

И бабушкин маленький ключик.

Никогда не забуду как я смеялся когда читал в детстве эти стихи. Дочери моей они тоже очень нравятся. Во её любимое, называется "Былина":

Сидит Славочка на заборике,

А под ним на скамеечке Боренька.

Боренька взял тетрадочку,

Написал: "Дурачок ты, Славочка".

Вынул Славочка карандашище,

Написал в тетрадь: "Ты дурачище".

Борище взял тетрадищу

Да как треснет по лбищу Славищу.

Славище взял скамеищу

Да как треснет Борищу в шеищу.

Плачет Славочка под забориком.

Под скамеечкой плачет Боренька.

Если вы познакомите своих детей с детскими стихами Олега Григорьева, то вы подарите им и себе много весёлых минут. А ведь когда дети смеются на душе становится так хорошо. Вообще, многие считают, что самое счастливое время в жизни именно тогда, когда дети ещё маленькие. И я тоже так считаю.

"Страшилки" Олега Григорьева - самая известная часть его творчества. Многие из них и сейчас живут в памяти людей.

Рисунок Александра Флоренского
Рисунок Александра Флоренского

Хотя, с моей точки зрения, сейчас поэзия идёт другим путём, но если вы хотите посмеяться от души, то возьмите и прочитайте любую книгу Олега Григорьева. Вы не пожалеете о потраченном времени, тем более, что стихи читаются быстро, а смех, как известно, продлевает жизнь.

Рисунок Александра Флоренского
Рисунок Александра Флоренского

В заключение мне бы хотелось изложить одну свою мысль. Я обратил внимание на то, что в последнее время появилось огромное количество людей, которые пишут о том, какой замечательной страной был СССР. Я, конечно, тоже не древний старичок, но эти опусы часто пишут люди, которые родились уже после того, как СССР прекратил существование. Что они могут знать о СССР? Про себя я называю этих авторов - "дети с бородами". Хочется сказать, что СССР сломал очень много жизней и среди них жизнь Олега Григорьева, который говоря простым языком - спился от невозможности реализовать себя в условиях позднего СССР. Который хотел быть художником, но был исключён из художественной школы, где, кстати, он учился вместе с Михаилом Шемякиным, с которым дружил. Они успели повидаться до смерти Олега Григорьева, когда Шемякин приехал в страну, уже не в СССР. Кое-какие рисунки Григорьева сохранились. В них был творческий потенциал. СССР обрёк Олега Григорьева на нищенское существование, запрещая печатать даже замечательнейшие детские стихи. В СССР можно было любить Родину только одним способом, а Олег Григорьев так не умел. Несложно понять с чем связан этот бум статей о прекрасном СССР - нынешние власти, вероятно тоже вспоминают свои детские годы и хотят, чтобы всё было как тогда - сейчас вот пионерию хотят возродить. Вот пионером я как раз был. Приняли, правда, не с первого раза, но всё равно пионерии было не избежать. В комсомол не успел, но те кто учились на класс меня старше - кое-кто даже успел вступить перед самым финишем. Я думаю, что из этого возрождения ничего не выйдет - времена не те - нельзя войти в одну и ту же воду дважды - вода уже другая. Но кампанию проведут, опять же отчитаются и деньги разворуют. Это было и при СССР. И будет дальше. Так уж люди устроены. Но те кто пишут панегирики СССР, в надежде заработать какие-нибудь бонусы от властей, тоже вряд ли получат то, на что рассчитывают. Люди чувствуют фальшь в этом во всём, даже в том мегаогромнейшем информационном потоке, который сейчас льётся на людей отовсюду. Не давая людям поднять голову и оглядеться по сторонам. Нельзя проповедовать равенство летая на собственном самолёте на свою заграничную виллу и при этом ожидать, что тебе будут верить. Хотя может эти "дети с бородами" искренне верят в то, что в СССР всем было хорошо. Они ошибаются. В подтверждение своей мысли приведу несколько стихотворений Олега Григорьева, которые, с моей точки зрения, красочно характеризуют безжалостность советской системы.

Соседский петух под окошком распелся.
Вскочил я босой на холодный пол.
И вот я умылся, и вот я оделся,
И вот я побрился, и вот я пошел.

Клуб, столовка, напорная башня,
баня пивная, столовка опять,
Комов навстречу:
- Ну что, на пашню?
- Ну а куда же? Конечно, пахать.

Полем иду, перелеском и лугом,
по кочкам болотину перехожу,
и вот я на пашне, и вот я за плугом,
и вот я пашу, и пашу, и пашу...

Поле, овраг, перелесок, столовка,
Баня, пивная, столовка опять.
Комов навстречу:
- Ну что, на ночевку?
- Ну а куда же? Конечно, спать.

Клуб, столовка, напорная башня,
Баня, пивная, столовка опять.
Комов навстречу:
- Ну что, на пашню?
- Ну, а куда же? Конечно, пахать.

И так по кругу. Ещё одно стихотворение о труде, который в СССР очень хорошо воспевался, но очень плохо оплачивался.

Работал я ключником на прокате.

Волочил полосу в калибр.

Вставал на восходе, приходил на закате,

Выпивал бормотухи литр.

В цехе копоть и газ угарный,

Пыль стальная и смрадный дым.

Уходил я с завода старым,

А приходил молодым.

На нижнем конце стана

Забуксовали валки.

Рядом начальники встали,

Глядят на меня, как волкИ.

Зажал я крепко клещами

Извивающийся раскат,

От натуги кости трещали,

Всё ж задал его я назад.

А то была бы авария,

И платить бы пришлось мне.

Оттого-то такой и старый я,

Грею душу в вине.

И ещё одно. Опять вспомнилась пионерия, не подумайте чего плохого. Стихотворение называется "Мясо":

В бокс со стоном входит

Скот большим потоком,

Тут и происходит

Оглушенье током.

Скотобоец в боксе

Жертву зацепляет,

Над поддоном с кровью

Туша зависает.

Весь в крови и пене

Стол головорубочный,

Сто голов за смену -

Норматив мой суточный.

Шкура обработана,

Тело обескровлено.

Для другого цеха

Туша подготовлена.

Вероятно, для следующего комсомольского цеха. Вообще, про СССР у Олега Григорьева много очень метких стихотворений. Закончим этими двумя строчками:

Расчищали путь поколеньям,

Уподобили нас поленьям.

Сложно выделить главное в творчестве Олега Григорьева, поэзия была его существованием, именно поэтому он со своими казалось бы неказистыми смешными "страшилками" остаётся жить в памяти людей. Сколько десятков советских поэтов канули в вечность и никто не помнит их виршей о социалистическим строительстве. А Олег Григорьев остался, хотя описывал самые неприглядные стороны советской жизни. Он писал для людей, а людей обмануть нельзя. Искреннее творчество всегда найдёт дорогу к сердцу публики. А пишущие конъюнктурщики канут в Лету. Так было и будет. Пусть эта мысль и банальна. Закончу жизнеутверждающим стихотворением Олега Григорьева, которое я также помню наизусть.

Забыли друзья,

Убежала жена.

Пустая квартира

Молчаньем полна.

Молчанье, молчанье.

Молчанье, молчанье,

Но нету тревоги

И нету отчаянья.

Я верю - любовь

Ещё сбудешься ты.

Природа не терпит

Ни в чём пустоты.

Спасибо, что прочитали до конца. Читайте - прочитанного не отнять.

Источник: Олег Григорьев, "Винохранитель". С-Пб, 2008 г., рисунки Александра Флоренского.