Сразу после вторжения в СССР немецкая пресса протрубила об огромных успехах лётчиков люфтваффе: всего за один первый день войны они уничтожили более 700 советских самолётов, из них более 500 – прямо на аэродромах. Британские газеты отнеслись к таким цифрам скептически – как к очередной лживой выходке геббельсовской пропаганды.
Но на этот раз прозвучала правда. Авиацию Западного особого военного округа постигла чудовищная катастрофа.
В 28 лет – полковник, в 31 год – генерал ВВС
Звание Героя Советского Союза командующий ВВС ЗапОВО генерал-майор Иван Копец получил в «особой командировке». В Испанию он прибыл в сентябре 1936-го, в числе первых же 4-х лётчиков из СССР.
Советских самолётов там ещё не было, и им пришлось воевать на «антиквариате» – бипланах «Ньюпор-52». Истребители И-15 получили лишь через несколько месяцев. Бои в Испании были жестокими: там сложили свои головы 93 советских лётчика.
Но для Копеца командировка стала трамплином в карьере. По возвращении, 26 июня 1937 г., ему вручили сразу 3 награды: орден Красного Знамени, орден Ленина и Грамоту Героя Советского Союза (Золотых Звёзд тогда ещё не было).
28-летний ст. лейтенант Копец сразу стал полковником, минуя звания капитана и майора, был назначен зам. командующего ВВС Ленинградского военного округа. А сразу после награждения – с семьёй выехал в Сочи, где месяц отдыхал, вместе с семьёй своего начальника и друга по Испании Якова Смушкевича.
В 1939–1940 гг. комбриг Копец снова воевал – на советско-финской. Командовал ВВС 8-й армии, действовавшей на Петрозаводском направлении. Участвовал в боевых вылетах и лично. Получил второй орден Ленина и звание комдива. После войны стал командовать ВВС Белорусского особого военного округа.
Лихорадочные предвоенные меры
В обстановке нарастающего ожидания войны с немцами ВВС лихорадило. Не успели ввести в строй 10 новых авиаполков, 10 авиабаз и в дополнение к имевшимся 4 авиабригадам добавить ещё 2, как поступила директива: срочно перейти на дивизионную структуру, а все авиабригады – расформировать.
Авиацию разделили на фронтовую, напрямую подчинявшуюся командующему ВВС округа; армейскую, – начальнику ВВС каждой армии, и войсковую – в составе корпусов.
Спешно формировались новые авиадивизии. В округе развернулось огромное строительство новых аэродромов с бетонными взлётками.
В связи с начатой в апреле 41-го очередной реорганизацией, авиабазы изымались из авиадивизий и передавались в районы авиационного базирования, которые также находились в стадии формирования.
Аэродромы, расположенные рядом с границей, буквально забили самолётами. Они там сгрудились в тесноте, прямо подставляя себя под удар. В воздушное пространство ЗапОВО в последние месяцы перед вторжением ежедневно вторгались немецкие самолёты, но атаковать их было запрещено. Вести ответную авиаразведку – тоже.
Накануне вторжения
18 июня генерал Копец всё-таки приказал командиру 43-й истребительной дивизии полковнику Захарову аккуратно пролететь на У-2 вдоль границы: посмотреть, что делается у немцев. Увиденное потрясло: войска – на исходных, вот-вот начнётся... Доложили наверх, а в ответ: не поддавайтесь на провокации!
В Москве прекрасно понимали, что войну уже предотвратить, но старались оттянуть её начало, не дать немцам повода для её развязывания.
Лишь после полуночи, уже 22 июня, в Минск поступила директива наркома Тимошенко о возможном нападении немцев, но и в ней по-прежнему предписывалось «не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения».
Авиацию было приказано перед рассветом (то есть ночью) 22 июня рассредоточить по полевым аэродромам. Но летать ночью могли далеко не все пилоты.
А многие самолёты были вообще без вооружения. По воспоминаниям бывшего лётчика 122-го полка, Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Сергея Долгушина, у них прямо накануне войны всё вооружение с самолётов было снято:
«21 июня, в 6 вечера мы получили приказ: снять с самолётов пушки, пулемёты, ящики с боеприпасом, и сдать всё это на склад. Недоумевали, но приказы в армии не обсуждаются».
Когда ранним утром объявили тревогу – пришлось также срочно ставить вооружение обратно, теряя драгоценное время и неся неоправданные потери.
Жена генерала, Нина Копец, вспоминала, что лётчик-инспектор майор Ф.Олейников, друг её мужа, рассказал ей:
«В самый канун войны из Москвы пришёл приказ: подготовить самолёты к какому-то парадному смотру, то есть снять временно вооружение, и поэтому в момент фашистского нападения они оказались разоружёнными. Возможно, это одна из причин гибели Ивана».
🔵5 редких, но «удачных» советских самолётов Великой Отечественной Войны- что это за машины?
В первый же день войны
А погиб генерал Копец не в бою. По официальной версии, совершив облёт разрушенных аэродромов и осознав масштабы потерь, генерал Копец застрелился в своём служебном кабинете около 18 часов того же дня. По неофициальной – застрелился, когда его пришли арестовывать сотрудники Особого отдела. Возможно, 23-го, а не 22 июня. Возможно, был не жертвой обстоятельств, а предателем.
Сцена самоубийства генерал-майора Копеца есть в фильме «Битва за Москву».
Что стало причиной катастрофы авиации Западного Особого военного округа в первый день войны – разгильдяйство или измена, это вопрос дискуссионный.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍Rutube. Пишите своё мнение!
Как Вы считаете, в чём главная причина катастрофы советских ВВС?