Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 170 часть 5
— Вань, не шути так больше со мной, а то…— Татьяна перевела дыхание, подбирая нужные слова, муж уточнил.
— А то что?
— А то я за себя не ручаюсь, нервы сдадут и разведусь с тобой на самом деле, — предупредила Татьяна мужа.
— Так просто из-за шутки?
— Ну ты же знаешь, Вань, в каждой шутке есть доля правды. Если шутишь на подобную тему, значит — задумываешься над разводом. Разве нет?
Ивану не хотелось отвечать, но всё же пришлось.
— Задумываюсь, когда ты истерики закатываешь. У меня же тоже нервы, зая моя.
— Ты серьёзно?
Он кивнул в ответ подтверждая свои слова и тихо произнёс:
— Да. Когда ты истеришь, то я готов сбежать от тебя хоть на край света, лишь бы не слышать твои вопли.
— Слабак ты, Ваня… — с укором проговорила она и дунула на прядку волос, выбившуюся из-под шёлкового платка. Прядка приподнялась и опять опустилась на глаза, Татьяна нервно убрала её рукой под платок. Прибавила шаг. Иван пытаясь догнать на костылях её, ей вслед крикнул:
— Да погоди, зай! Ну куда ты так рванула? Да любой мужик не выдержит, когда баба истерит и плешь ему каждый день проедает.
Иван не поспевал за ней. Ему надоел гипс на ноге: хотелось его поскорее снять и выбросить. Кожа под гипсом чесалась, и ему было невмоготу терпеть. Татьяна шла впереди и как будто не слышала мужа. Он окликнул её ещё раз:
— Погоди! Ну что ты, обиделась что ли?
Татьяна оглянулась и взглянув на мужа сверху вниз, ответила:
— Да нет, чем быстрее ты от меня уйдёшь, тем я быстрее перестану бояться тебя потерять. Раз не любишь меня, то я тебя не держу. Ты свободен, Ваня!
Иван остолбенел от её слов. Он стоял как в воду опущенный, соображая, что делать дальше. Он уже и сам был не рад своей шутке и сожалел внутри себя: «Дёрнуло меня пошутить, теперь просто так она не успокоится. Ну, Танька, что за характер у тебя такой вздорный? Выносишь мозг так, что жизни не захочешь…»
Он перевёл дух и поплёлся за ней молча. Она намеренно покачивала бёдрами, чувствуя его взгляд на себе и упивалась тем, что он сейчас мучается и непременно будет уговаривать его простить. Подойдя к перекрёстку, Татьяна остановилась, ожидая, когда проедет машина. Иван подошёл к ней и спешно стал оправдываться:
— Зая, так я же не сказал, что тебя не люблю, я сказал не истери и будем жить, пока мы живы.
Она посмотрела на него надменно и задала вопрос:
— Ты мне условия что ли надумал ставить? — но Иван молчал, боясь сказать лишнее, — А не приборзе́л* ли ты, Ваня, а?
— Прости меня, а? Ну, пожалуйста прости, Тань. Я уж извёлся весь, — только проговорил он и запнулся за торчащий выступ тротуарной плиты и чуть-чуть не упал.
— Под ноги смотри, а то и вторую ногу загипсуют. Разведёмся и кому ты такой будешь нужен? Где ты ещё такую бабу найдёшь, которая с тебя пылинки сдувает?
— Даже и спорить не буду, ты права. — покорно ответил он, надеясь на её прощение.
— То-то и оно, — настроение у неё сразу приподнялось и она улыбаясь, с ехидцей в глазах взглянула на него, а потом улыбка исчезла с её лица и она изобразила вселенскую тоску. Ей хотелось заломить руки, как в кино для пущего эффекта, но ведро мешало и она с дрожью в голосе проговорила: — Мама узнает, что разводимся, боюсь, что это её подкосит. — она сделала паузу и продолжила давить на него психологически, — Но, что делать: жизнь — есть жизнь. Придётся маму поставить в известность, всё равно же узнает, как не скрывай. Уж лучше сразу сказать, а то обидится, что не сообщила. Судьба у нас с ней видать такая: она развелась, и я вот теперь тоже иду по её стопам. Ничего: мама развод пережила, и я переживу.
— Тань, может хватит, а? — раздражённо произнёс Иван, теряя терпение, — Я уж не знаю как у тебя прощение просить. Ну, ошибся я, пошутил неудачно, с кем не бывает? Что ты зудишь и зудишь как старая старуха?
Но Татьяна сделала вид что ей всё равно. Она несла пустое ведро под картошку бултыхая его из стороны в сторону как беспечная девчонка, спешащая в песочницу, напевая:
— А по ка-а-мушкам, а по ка-а-мушкам,
А по ка-а-мушкам речка бежи-и-ит*…
Пока шли до дома тёщи, Иван продолжал просить прощение как заезженная пластинка:
— Прости, Зая… Зая, прости… Ну простишь ты меня, или нет? Ну сколько можно, а?
Они подошли к дому матери. Мать уже махала им из окна, приветствуя. Иван кивнул тёще, здороваясь и ещё раз обратился к жене:
— Ты хоть мать свою пожалей. Сейчас ей брякнешь о разводе, а её шандара́хнет, потом ведь сама себе не простишь.
— Вань, ты первый о разводе заикнулся, а сейчас всё на меня свалить хочешь, так что ли?
— Да, рыбонька ты моя кареглазая, ну прости уж ты меня.
— Где это ты рыб кареглазых видал, а? — спросила она и залилась смехом. — С первым апреля, Ванечка-а!
— Разыграла что ли?
— Считай, что да.
— Разве ж так можно?
— А почему нет? — она смотрела на него и не понимала.
— Ну ты, Танька, и… — он ненадолго замолк и по слогам проговорил, — вы-ху-холь…
— Чего-о?
Он повторил опять по слогам:
— Вы-ху-холь.
— Что это ещё за хухоль такая? А вот то, что ты ко мне на вы — это похвально!
Сначала на него напал хохот, а потом слёзы появились в его глазах. Он смотрел на неё и не мог понять: «Ну как меня угораздило в эту бабу влюбиться? Где у меня глаза были?»
Тёща устала их ждать и выглянула во двор:
— Ну вы где-кась пропали? В избу проходите! Пирог и́сть будет, только что из печи достала, на столе лежит, отдыхает.
— Сейчас, тёща, сейчас! — откликнулся Иван, — Кто ж от пирога-то откажется?!
— Мам, а мы за картошкой так-то пришли, — доложила сходу Татьяна и протянула ведро.
— А я думала за деньгами.
— С ведром что ли? — пошутила Татьяна.
— А почему бы и нет, — улыбнулась мать и сунула ей в руки свёрнутую купюру. Татьяна взяла её, развернула и обомлела.
Пояснение:
приборзе́л* — обнаглел
Слова из песни: «Камушки» * — М. Рябинина
© 27.05.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 170 часть 6 В гостях у матери опубликовано 29 мая 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава