В 1806 году Робер Сюркуф решил тряхнуть стариной, и показать, как надо воевать на море.
Из книги Можейко «Пираты, корсары, рейдеры»: «На пути вокруг Африки Сюркуф, придававший большое значение подготовке экипажа, по нескольку часов в день учил моряков стрелять из пистолетов и драться на шпагах. Он даже не пожалел денег на то, чтобы нанять специальных инструкторов, понимая, что в корсарском ремесле главное — уметь брать корабли на абордаж.
Прибытие Сюркуфа в Индийский океан было встречено французами с энтузиазмом. К этому времени английская блокада практически прервала все связи с Европой, и французским владениям в Индийском океане угрожал голод. От Сюркуфа ждали, что он в одиночку прорвет блокаду и обеспечит острова продовольствием. И он постарался оправдать ожидания соотечественников. Уже само его имя было залогом успеха. Английские торговцы готовы были сдаться Сюркуфу без боя, да и военные фрегаты предпочитали в одиночку не встречаться с ним.»
В Сен-Мало по собственным чертежам Сюркуф построил 20-пушечный капер «Ревенан» (Revenant, буквально переводится, как «вернувшийся с того света» или «привидение», «призрак»), обшитый медными листами для скорости хода. 2 марта 1807 года он вышел к Иль-де-Франс, прибыл туда 10 июня, отремонтировался и в сентябре вышел в море, к Бенгальскому заливу.
Далее Сюркуф вышел море набить свои карманы, и навести страх на прибрежное судоходство. Победы следовали одна за другой – были захвачены торговые суда «Трафальгар», «Мэнджес», «Адмирал Эльфин», «Сьюзанна Хантер», «Саксесс», «Форчун», «Нью Эндевор», «Колонель Макколей», «Уильям Берроуз», «Ориент» и «Жан Лабдам». Поставив в колонию 20 тысяч мешков риса вместе с призами, он просто спас Иль-да-Франс от голодной смерти.
24 мая 1807 года Сюркуф атаковал идущий из Гоа «эн флюйт» 64-пушечный португальский корабль «Консесао-де-Санту-Антониу», реально несший 34 пушки (Португалия в конце 1807 года вступила в войну на стороне Англии). Корсар по старинке поставил все на старый добрый абордаж, подведя «Ревенан» вплотную к португальскому линкору и атаковав своими 120 матросами португальскую команду в 550 человек. После часа боя «Консесао-де-Санту-Антониу» был захвачен.
И опять-таки, как это обычно бывало ранее, Сюркуф в очередной раз поругался с губернатором, на этот раз с Деканом. Тот реквизировал у корсара «Ревенан», переименовал его в «Иену» и включил в состав регулярных морских сил колонии. Сюркуфу же отдал уже годящийся на дрова фрегат «Семилан» из эскадры Линуа, переименованный в «Карл», на который приказал загрузить пленных португальцев и доставить их во Францию. Опять цитата: «Такое задание в момент, когда каждый французский моряк был нужен на месте, можно объяснить лишь ненавистью губернатора к счастливому корсару. Команда фрегата «Карл» была сбродом, списанным с других кораблей, причем чуть ли не половину ее составляли португальцы, которые в свое время попали в плен и согласились служить Франции. Сюркуф пытался убедить губернатора, что с такой командой и таким числом пленных на борту корабль скорее всего кончит свой путь в Лиссабоне уже в качестве португальского судна, а сам Сюркуф и его офицеры будут выброшены за борт. Губернатор отказался слушать Сюркуфа. Он не имел ничего против такого конца корсара.
Тогда Сюркуф принял вызов. 21 ноября 1807 года он вышел в море в сопровождении лоцманского судна. Как только фрегат покинул бухту, Сюркуф приказал лоцманскому судну подойти к «Карлу» и, угрожая утопить его, передал на борт маленького корабля большинство португальцев. Теперь опасность бунта уменьшилась.
Путешествие во Францию заняло больше года. Несколько раз Сюркуфу лишь чудом удавалось ускользнуть от англичан. К глубокому разочарованию губернатора, весенняя почта 1809 года принесла сообщение о том, что линейный корабль «Карл» под командованием Робера Сюркуфа благополучно прибыл во Францию».
Почему же Сюркуф так легко добивался успеха? Ответ простой, но... который до 1810 года не поняли воротилы из ОИК.
Бомбейское представительство ОИК с одной стороны, и Мадрасское с Калькуттским – с другой, имели совершенно разные подходы к организации торговых и коммерческих перевозок в Европу и Китай. До недавних (относительно Сюркуфа) пор остров Сальсетт, фактически контролирующий гавань Бомбея, принадлежал маратхам, и оттуда постоянно действовали индийские корсары и пираты. Кроме того, практически все Малабарское побережье принадлежало Маратхской конфедерации, поэтому атаки мусульманских и индийских каперов были обычным делом. Соответственно, в Бомбее еще со времен Ангриа была введена конвойная система. Купеческие суда ОИК и частных торговцев собирались в большие караваны, которые эскортировались кораблями Роял Неви до южной оконечности Цейлона или до Джибутти, где дальше следовали либо в Европу, либо в Китай.
После завоевания Бенгалии и изгнания французов из Пондишерри у Мадраса и Калькутты такой проблемы не стояло. Уже в прошлой войне Сюркуф это наглядно доказал, а в новом противостоянии в Бенгальском заливе собрали богатую жатву и Потье, и Перро, и Линуа. Лишь из-за осторожности, граничащей с трусостью, Линуа не захватил богатейший караван судов в Китай. И все же судовладельцы из Мадраса и Калькутты просто презирали конвойную систему, хотя и терпели большие убытки от захватов французских корсаров. Они упорно посылали в море одиночные корабли без сопровождения, тем самым увеличивая трафик на морских путях, и мешая военным организовать эффективную оборону купцов. Естественно, что только за два месяца (сентябрь и октябрь 1807 года) французы захватили 19 торговых судов в качестве призов. Эти захваты упали тяжким бременем на арматоров и страховщиков, только страховые компании выплатили за эти захваты 291 256 фунтов стерлингов. Поэтому 10 декабря 1807 года торговцы послали очень жесткое письмо в Адмиралтейство, обвиняя в сложившейся ситуации всех и вся кроме себя. В нем писалось помимо прочего: «Эти захваты, произведенные всего двумя французскими фрегатами, производились в 400 милях от Калькутты и в 100 милях от Мадраса, а ведь последний – главная база нашего Адмиралтейства в регионе. Несмотря на постоянное присутствие нашей морской силы каперы врага с успехом грабят наши корабли и наше побережье, а это настолько разрушает торговлю, что моряки отказываются выходить в море, и страховые компании – выплачивать ущерб».
Что такое конвойная система во времена парусов? Большие массы купцов собирались либо в порту, либо в точке рандеву в единый ордер, где определялся порядок и скорость следования. В зависимости от значимости и размеров конвоя ему назначался эскорт из военных кораблей. По ситуации охранение могло быть ближним, могло быть дальним.
Что давала система конвоев? Здесь лучше всего процитировать признанного мастера крейсерской войны – Карла Деница, держа в уме, что роль подводных лодок во времена парусов играли каперы: «Во время Первой мировой войны немецкий подводный флот достиг больших успехов. Однако введение конвойной системы лишило его возможности стать решающей силой в войне. Моря сразу же опустели. Теперь подводные лодки, действовавшие в одиночку, могли долго не встретить ни одного судна, а потом неожиданно наткнуться на внушительное скопление судов (30–50 сразу), окруженное мощным эскортом военных кораблей всех типов. Одиночные подводные лодки обычно замечали конвои по чистой случайности, после чего предпринимали попытку атаки, причем обычно не одну. Они упорно нападали снова и снова, а если командир обладал крепкими нервами, преследование могло затянуться на несколько суток и прекращалось, только когда и командир и команда валились с ног от усталости. Одиночная подводная лодка вполне могла потопить одно или два судна, иногда даже больше, но эти результаты не впечатляли. Да и конвой продолжал следовать своим курсом. В большинстве случаев ни одной другой немецкой подлодке больше не удавалось наткнуться на этот конвой и он в положенный срок прибывал в Великобританию, доставив туда продовольствие и жизненно необходимое сырье.»
Каперы были в том же положении, что и подводные лодки Первой Мировой – связь возможна только на расстоянии видимости, либо посыльными судами, разведданные – отрывочные, и т.д. Причем даже конвой без военного эскорта сам по себе был большой силой, в чем мы могли убедиться на примере боя Дэнса.
А какие же тогда были минусы у конвоев? Ответ простой - экономические. Формирование конвоя занимало время. Допустим, ранее из Калькутты торговцы отсылали в Китай суда раз в два дня. А теперь – раз в две недели. Это требовало и больших вложений (надо нанять больше кораблей, чтобы компенсировать вынужденный простой), и новой системы финансового планирования (часть покупателей, привыкших оперативно получать товары, уходило к другим поставщикам), и больших вложений в систему складирования (для крупных партий грузов нужны большие склады, либо свои, либо арендованные).
Именно эти траты совершенно не устраивали купцов из Калькутты и Мадраса, которые продолжали торговать вне конвойной системы. И в результате капер, попадавший на оживленные торговые пути, почти гарантированно производил там захваты, и уходил до прихода военных кораблей. Флоту в этом случае, чтобы гарантированно избежать потерь среди торговых судов, надо было к каждому судну прикрепить по кораблю в качестве охранения, и тут проблема даже не в баснословной стоимости таких мероприятий, сколько – в их полной невозможности, ибо торговых судов в разы больше военных.
Но то, что выглядело недостатком с точки зрения коммерсантов, с точки зрения военных было однозначным достоинством. Смотрите сами – капер приходит в зону действия, крейсирует две недели, и… ничего. Ни одного судна, на которое можно напасть и захватить. Наконец он видит паруса, приближается – а там 30-40 торговых кораблей с охранением, то есть атака такого каравана – чистое самоубийство.
Морское командование раз за разом пыталось объяснить эту проблему генерал-губернатору Бенгалии и губернатору Мадраса, однако на тех давило лобби администраторов и арматоров Ост-Индской компании, и каждый раз бабло побеждало доводы разума. Однако решать проблему флоту все же пришлось, ибо ОИК, разозленное потерями торговых судов, грозила снять его с денежного и продуктового довольствия. В связи с этим Эдвардом Пэллью был принят план захвата ключевых точек, способных контролировать морской трафик, а так же морских баз французских и голландских каперов. Если у капера нет базы – значит ему негде ремонтироваться, пополнить экипажи, провиант, боеприпасы, и такой капер становится потенциальным мертвецом. Захвати базы корсаров – и их в регионе не останется, все логично и правильно.
