Что значит быть русским?

#зыковавпрезиденты #дакаконсмеет #беситажтрясёт #отписываюсь #длягааги

Один славный коллега продолжает публиковать материалы докладов разных лет, которые делались при его участи на разного рода мероприятиях, так что вспомнил о них и я. На этот раз пришёл черёд последнего на данный момент моего публичного выступления (кажется это был 2019 год и форум, посвящённый русскому образу жизни), после которого "пригорело" абсолютно у всех.

Я ухитрился обидеть либералов — потому что русский должен платить и каяться, коммунистов — потому что "Ленин завещал бороться с великоросским шовинизмом", националистов — потому что "твои русские — это имперцы, а наши русские — жители пусть небольшой, но Руси", и традиционалистов-имперцев — потому что "Виталий, ты же опытный и умный дядька, ты зачем о таком вообще говоришь?"

В общем ко мне после того выступления подошли представители абсолютно всех политических течений и все высказали своё фе.

А я что? Я сказал и пошёл дальше. Потому что как уже говорил раньше "богатым с такими взглядами не стать", а значит можно озвучивать практически всё. Когда дают. Бгг. :)
———————

Зыков В. В.

Что значит быть русским?

Вынесенный в заголовок вопрос муссируется в российском обществе уже не одну сотню лет. Раз за разом, поколение за поколением выдающиеся умы своего времени поднимают эту тему с упорством, достойным лучшего применения. Как будто за многие века существования государства и народа ответ на этот вопрос так и не был дан…

А может быть и вправду, не был? Иначе почему мы с поистине ослиным упорством продолжаем отказываться от самих себя, от своей идентичности в угоду попыткам что-то доказать представителям иных народов, причём народов-конкурентов.
Разумеется, как и всякий простой вопрос, попытка разобраться в смысле русскости, чревата уходом в сложнейшие темы. Которые нельзя рассматривать по отдельности, вне комплексного восприятия проблемы. Ведь нельзя понять кто ты есть, не сказав чем ты отличаешься от других? А раз так, то говоря о русских и России надо вспомнить особенности взаимоотношений с соседями в период становления государственности, изучить языческий период, затем плавно перейти к Византии и осознать, почему "Москва — третий Рим, а четвёртому не бывать!", затронуть особенность монархии и фундаментальные отличия православного христианства от всех прочих его ветвей. Потом обязательно придётся говорить о расширении России, о смешении народов и взаимопроникновении культур, о завоевательных и освободительных войнах. Придётся вникнуть в суть Раскола и осознать подоплёку революции 17-го года. Мы слишком сложны, чтобы отвечать на такие вопросы просто. Да и масштабы данной статьи не позволяют серьёзно углубляться в суть темы.

Поэтому попробуем здесь рассмотреть лишь несколько моментов, сформировавших наше самоосознание.

1. Русский — это человек масштабного мышления.

Так получилось… точнее, благодаря стараниям наших предков русские, а так же все те, кто являются носителями родственной нам ментальности, на протяжении своей истории развиваются в условиях свободы.

Да, да, свободы! Понимаю, что данное утверждение противоречит фундаментальной жизненной позиции любого правоверного либерала, но тем не менее, это устоявшийся факт.
Мы, русские, живём в условиях отсутствия территориальной стеснённости. У нас иные представления о близких и далёких расстояниях, о многолюдности и зажатости. Вспомним, как выглядит Европа из окна автомобиля? Город, деревня, деревня, деревня, город… Свободного пространства очень мало. И это не может не влиять на психику, на глубинные национальные архетипы сознания. Европеец зажат, и эта его зажатость в его мироощущении.

У русских не так. Мы мыслим иными территориальными категориями. И это сказывается в том числе и в восприятии иных вопросов. Привычка к большим масштабам переносится у нас и на человеческие и на общественные взаимоотношения.

Зеркальное отображение этого влияния масштаба на отношение к соседям с позиции европейцев хорошо проиллюстрировал Н.Я. Данилевский в следующей цитате: «Взгляните на карту, — говорил мне один иностранец, — разве мы можем не чувствовать, что Россия давит на нас своей массой, как нависшая туча, как какой-то грозный кошмар?»

Наша огромность давит и это нельзя отрицать. Однако с другой стороны, эта самая фраза прозвучала во времена, когда самой большой империей в мире была Британская империя. И что-то её огромность никого из европейцев не возмущала. Значит что-то есть ещё?

Логика требует привести пример чуточку иного отношения к нашей "огромности", базирующегося не столько на страхе, сколько на желании обладания ею. Имеется ввиду классическая геополитическая модель Хартленда, введённая в обиход Маккиндером и до сих пор влияющая на внешнюю политику западных стран. Однако, тогда мы слишком далеко уйдём от обсуждения именно русскости, поэтому лучше перейти к следующему пункту.

2. Россия и русские — последние хранители истинной христовой веры!

Принятие византийской ромейской версии христианства — христианства глубоко мистического, коренным образом отличающегося от насквозь секуляритивного католичества и протестанства, повлияло на становление русскости едва ли не больше привычки к масштабности.

"Правосланый — это исихаст!" — эти бескомпромиссные слова Григория Паламы определили особое отношение русских к церкви и вере. Проистекающее из понимания того, что вера — это нечто большее, чем проповеди и воскресные молитвы. Ведь вера — это подвиг, это вечный поиск Бога и стремление к Богу через отрицания всего мирского. Отсюда и берёт начало концепция о глубинной духовности русского народа.

Мало того, осознание этой духовности после падения Константинополя усугубляется восприятием себя как последнего её оплота. Тот самый лозунг "Москва — третий Рим". Даже сейчас, когда исихазм едва ли не забыт, а имперская идея задвинута на задворки истории, "Третий Рим" нет-нет, и всплывает в лексиконе политиков.

3. Дух сильнее плоти

Наверное эту идею не стоило бы выносить в отдельный пункт, благо она уже заложена в саму основу христианского мистицизма, если бы она не сохранялась и не жила собственной жизнью даже в условиях гнёта со стороны атеистического и агрессивно материалистического коммунизма. Да, в мирском профанном понимании духа, но всё же!

Сила духа, в здоровом теле здоровый дух, трус не играет в хоккей — даже в условиях воинствующего материализма данные качества всячески поощрялись и поддерживались. Сила воли, твердость характера, готовность к самопожертвованию ради Родины — это всё формы концепта "дух превыше плоти", который идейно близок русским вне зависимости от того строя, что существует на данный момент в государстве.

И вот эта вот традиционалистская идея проходит красной нитью через всю историю народа. Мы — традционалисты (не важно, по Генону или по Лимонову). И это особенно заметно на представителях либеральных кругов, где русский, отказавшийся от традиционалистских взглядов, тотчас отказывается и от русскости.

Наш традиционализм не принимает в том числе и такой идейный концепт как общечеловеческая цивилизация. Которой по нашему понимаю нет и быть не может, ведь каждая цивилизация имеет самобытный характер и развивается по собственным законам.

Итог. Как уже было сказано выше, изучение вопроса понимания русскости требует гораздо более серьёзного подхода, выходящего за рамки данной статьи (в частности совсем не рассмотрено преобладание общественного над личностным, особенность формирования русской ментальности в условиях взаимопроникновения множества народов, влияние языческих аспектов и сакрализация власти). Тем не менее, отдельные моменты большой общей темы всё-таки затронуть получилось. И этого вполне хватает, чтобы понять исторически обусловленную фундаментальность нашей инаковости. Фундаментальность, которую не надо пестовать, но которую нужно принимать всем сердцем и от которой нельзя отказываться.