«Да... река, она шутить не любит», — пишет в своем романе «Динка» Валентина Осеева. Почему же сегодня многие забывают о серьезной опасности, которую таит в себе природа? На месте бывших пикников остаются разбитые бутылки, пакеты, развороченные кострища, упаковки от чипсов и сухариков... Нетрезво мыслящие люди на пару с «белочкой» прыгают в реку или берутся управлять моторной лодкой. Как раз в последней ситуации мне «повезло» оказаться лично. Какие истории могут случиться на большой воде — читайте далее.
Богатырь, требующий уважения
Много веков по сибирской земле течет Енисей. Словно богатырь из древних сказаний, поднимает он широкие рукава-протоки, а по плечам рассыпаются седые кудри-волны. Рождаясь в Саянских предгорьях среди скал, ветра и суровой тайги, река пробегает путь длиной в 3 487 км до студеных вод Карского моря. Енисей имеет десятки ответвлений, затонов, озер, подводных пещер и островов. С ним связано и большинство моих детских воспоминаний: летние походы к большой воде, рыбалка старших братьев, рассказы взрослых об опасном обрыве на склоне горы, легенды про брошенное золото сибирских воинов, слова стариков о наводнении 1969 года...
Мы росли, а Енисей оставался неизменным. Словно родной отец, он ждет меня дома. Такой же молодой, сильный и быстрый, как и сотни лет назад. Знающие люди не устают напоминать об уважении к большой реке. Но, как правило, большинство из этих наставлений проходит мимо отдыхающих. А между тем река не городской фонтан и не искусственно созданный пруд, она не любит шутить. И не прощает ошибок. В подтверждение хочу вспомнить историю, которая произошла прошлым летом, а воспоминания о ней остаются и по сей день.
На дворе стоял август, хозяйки закатывали в банки огурцы и помидоры, солили грибы, а меня потянуло на очередные заработки в соседний поселок. Там как раз убирали трактором картофельные поля и искали рабочих для сбора и сортировки. Но самое интересное, что добраться до места можно было только на моторной лодке. Мы договорились о переправе и на следующий день отправились в путь.
Глухо волнуется большая река
Здесь и начинается приключение, которое оказалось важным жизненным уроком. На улице клубился утренний туман позднего лета. Он укутал Енисей большим светлым одеялом до самого горизонта. Один старый лодочник предложил подождать ясной погоды, но на часах было восемь утра, работа начиналась с девяти, а мой энтузиазм был неистребим. Поэтому были организованы поиски подходящего варианта. Работники станции вспомнили, что можно переплыть с другим, молодым лодочником. С ним мы уже встречались раньше. Этот факт может служить слабым оправданием того, почему я, будучи в трезвом уме и твердой памяти, согласилась на эту авантюру, наплевав на характерные неуверенные движения и отчетливый перегар, исходящий от этого «перевозчика».
Некоторые сомнения целесообразности поездки появились уже после того, как завелся мотор и судно отплыло от берега, который тут же утонул в тумане вместе с островами, водой и солнцем. Исчезло абсолютно все. Казалось, мы сами скоро пропадем в этом облаке. Тут же появилось мрачное предчувствие, а следом (естественно!) заглох двигатель. Неполадки часто возникают у лодочников; как правило, их быстро устраняют, но не в данной ситуации.
— Какие-то проблемы? — вкрадчиво поинтересовалась я, отчаянно надеясь на чудо.
— Не особо, просто не уверен, куда плыть, — неторопливо сказал водитель судна (десять лет ходивший по этому маршруту!), после чего не торопясь закурил и ударился в воспоминания о первой любви.
Да, дорогой читатель, признаю, только в этот момент пришло осознание того, что проводник в родственных отношениях не только с «белочкой», но и с самим зеленым змием. Перспектива выслушивать душевные терзания постороннего человека, мягко говоря, не вдохновляла, и стало понятно, что нужно выбираться отсюда. На робкое предложение двинуться дальше лодочник так же спокойно объяснил, что туман должен рассеяться, поскольку ничего не видно.
Вздымаются сердитые волны...
Беспокойство стало нарастать. К счастью, меня ждали на другой стороне и позвонили, когда не увидели судна. После сообщения, что мы заглохли в тумане неизвестно где, на помощь отправилась лодка с противоположного берега. В этот момент проводник также сдвинулся с места, но через десять минут опять остановился. Теперь уже посреди Енисея. Вдали показались очертания островов. Лодка качалась в такт с проводником. Внутренний голос мрачно напомнил, что мы не умеем плавать. В один момент лодочник взял в руки двигатель, качнулся и чуть не выронил его в воду. Перегибаться через борт, чтобы оценить обстановку, было тоже плохой идеей. Намека на дно даже не было — лишь темная бездна воды и бесконечный туман вокруг.
Малая надежда оставалась на спасательный жилет, но он оказался... порванным. Уже упомянутая надежда корчилась в предсмертной агонии, а мне, у которой закончились все возможные варианты, осталось только вспомнить молитву «Живый в помощи» (помогавшую неоднократно). На словах «ибо ангелам Своим заповедает о тебе — охранять тебя...» услышала вдали гул моторной лодки. Я встрепенулась и подняла голову. Страдающему от безответной любви, кажется, было все равно, он откровенно клевал носом. Шум все приближался и приближался, пока из тумана не появился силуэт большой моторки.
Двое рыбаков (а именно они оказались на пристани) сокрушенно развели руками, с логичными вопросами о том, кто так вообще делает. В адрес лодочника также прилетела пара красивых эпитетов. Сама идея плыть в тумане была безумной изначально. На этом участке Енисея периодически выступали подводные косы — участки земли, скрытые от глаз; аналог морского айсберга. Встреча с подобным местом не сулила лодке ничего хорошего.
Но вот мы отправились к конечному пункту назначения. Все было относительно спокойно, пока мой лодочник не взялся снова за мотор, облокотившись при этом о борт «корабля». Лодка сильно накренилась направо, почти перевернувшись. Мои рука и плечи отчасти оказались в воде. Я больше не могла рисковать собой, поэтому попросилась перейти в лодку к рыбакам. Они согласились.
«Будет буря, мы поспорим, и поборемся мы с ней»
На суше, дорогой читатель, это минутное дело. Но напомню, две моторные лодки посреди Енисея. Вокруг волнуется вода, туман. Кажется, качается все на свете. Было страшно. Но желание жить пересилило страх. Сжав кулаки и обойдя вниманием пугающе близкую воду, стала перебираться. Лодки закачались сильней. Сердце стукнуло еще пару раз и решило сделать перерыв.
— Не бойся, давай резко! — крикнул кто-то из рыбаков.
Я кинула наугад рюкзак и полезла следом (подозреваю, что не очень красиво, но эпически точно).
«Только не смотри вниз», — осталась в голове единственная мысль. Наконец последний рывок — и мы в соседней лодке (которая, к слову, не переставала качаться). Рыбак протянул руку, за которую можно было ухватиться, ловко подхватил меня и перевел к веслам. Мир вернулся. Сквозь туман пробился луч солнца. Сердце застучало в прежнем ритме, легкие вспомнили о своих прямых обязанностях. На этом приключение заканчивается. Позже мы благополучно доплыли до соседнего берега, помогли горепроводнику, а потом поехали на картофельные поля в обрамлении сосновых лесов. Но это начало уже совсем другой истории.
А в конце хотелось бы призвать быть осторожными на воде. Особенно сейчас, когда многие устремились на природу. Не купаться в нетрезвом состоянии, вести себя аккуратно, не ходить на лодке в туман, знать законы реки, не мусорить. Просто уважать родной Енисей, который Виктор Астафьев описывал так: «Неожиданно лес расступился, открыв перед Васюткой отлогий берег Енисея... У него даже дух захватило — так красива, так широка была его родная река!» И тогда он, дорогой читатель, а также любой другой водоем нашей Хакасии обязательно ответят тебе взаимностью.
Мария ЦИЦИЛОШВИЛИ
Фото автора
