Евгений Водолазкин. Авиатор.
«– Что вы всё пишете?
– Описываю предметы, ощущения. Людей. Я теперь каждый день пишу, надеясь спасти их от забвения.
– Мир Божий слишком велик, чтобы рассчитывать здесь на успех. – Знаете, если каждый опишет свою, пусть небольшую, частицу этого мира… Хотя почему, собственно, небольшую? Всегда ведь найдется тот, чей обзор достаточно широк.
– Например?
– Например, авиатор» ©
Главный герой книги – ведет дневник. Он описывает в нём, что случилось с ним за день, что могло присниться ночью, что он чувствовал, о чем думал. Но подробнее всего в дневнике описываются его воспоминания - о детстве и юности, людях и событиях. Его размышления философски и глубоки, язык его повествования - образный и степенный. Он «не экономит слова», а кропотливо «жизнеописует» впечатления и малейшие детали, свои ощущения, даже звуки и запахи.
«Всё думаю о природе воспоминаний. Неужели то, что хранит моя память, – это всего лишь комбинация нейронов в голове? Запах рождественской елки, стеклянный перезвон гирлянд на сквозняке – это нейроны? А наше с Анастасией трепетное чувство, о котором благодарно помню и помнить буду до конца жизни, – тоже нейроны?»
Но вот что странно – хотя человек этот в расцвете лет и его повседневность проходит в конце 90-х годов двадцатого века, все воспоминания его явно относятся к началу этого столетия. Разве такое может быть? Может он актёр, что вживается в новую роль? Может быть - экстрасенс или обладает родовой памятью? Может - наделён способностью перемещаться во времени и пространстве?
Вы далеко не сразу сможете ответить на этот вопрос, потому что он и сам не помнит, кем был до того, как начал делать ежедневные записи.
«Ответ на вопрос, кем же я все-таки был, пришел сейчас, когда я подумал о Фемиде. Проявился в сознании со всей четкостью. Фемида. Форма. Совершенство. А я – художник, студент Академии художеств. Сфинксы на набережной. Ваза, лошадь, Аполлон. Шорох карандаша по бумаге. Почему я об этом не помнил?»
Посмотрите, какой ассоциативный ряд! Как будто это в моей голове пронеслась цепочка красочных воспоминаний, которые невозможно толком объяснить, можно лишь обозначить отдельными словами, которые для постороннего человека – бессмысленны, но для тебя – самая суть. Лично меня очень подкупило то, как автором строится повествование. Каждая страница дневника – маленький кусочек мозаики, своеобразного витража памяти, сквозь который можно подсмотреть за жизнью героя, понять, что же это за личность такая.
Даже больше – проникнуть в сознание, знать, о чем думает, мечтает, что чувствует герой. Оценить, – как сам «авиатор Платонов» оценивал своих современников, - и принять, или не принять его. Я не буду описывать весь сюжет – пересказ его будет слишком банален. Да и сюжет здесь, как мне кажется, имеет очень второстепенную роль – уж больно смехотворно и не реалистично выглядит настоящее, перед почти осязаемой историей «уходящего века». Всё это так, стаффаж, декорации, чтобы герой удачней на их фоне раскрылся. Но приведу ряд цитат. На мой взгляд – блестящие мысли.
«Вообще говоря, мне кажется, что, когда человека описываешь по-настоящему, не можешь его не любить. Он, даже самый плохой, становится твоим произведением, ты принимаешь его в себя и начинаешь чувствовать ответственность за него и его грехи – да, в каком-то смысле и за грехи. Ты пытаешься их понять и по возможности оправдать».
«Всё очень просто. В каждом человеке есть дерьмо. Когда твое дерьмо входит в резонанс с дерьмом других, начинаются революции, войны, фашизм, коммунизм…»
«Что меня в телевидении удивляет: они там всё время во что-то играют. Угадывают слова, мелодии, а еще, я читал, собираются отправить кого-то выживать на необитаемый остров. Все веселые, находчивые и довольно, я бы сказал, убогие. Получается, что у них в жизни не было острова, на котором нужно выжить. Им этого, что ли, не хватает?»
«Меня раз за разом спрашивают, как я выживал в лагере. Имеют в виду не только физическую сторону жизни, но и ту, что делает человека человеком. Вопрос законный, потому что лагерь – ад не столько из-за телесных мучений, сколько из-за расчеловечивания многих, туда попавших. Чтобы не позволить истребить в себе остатки человеческого, нужно этот ад хоть на время покидать – хотя бы мысленно. Думать о Рае.»
«Те, что создали соловецкий ад, лишили людей человеческого, а Робинзон – он ведь, наоборот, очеловечил всю окружавшую его природу, сделал ее продолжением себя. Они разрушали всякую память о цивилизации, а он из ничего цивилизацию создавал. По памяти.»
Уже с середины книги ты понимаешь, что хорошего конца у истории не будет. Никто не станет жить долго и счастливо. Хотя бы потому, что сам герой – частичка давно ушедшей эпохи, бесконечно одинокая душа, потерявшая самое драгоценное – свое время, анахронизм, которому нет места в современном мире. Ты уже знаешь, что его уход – вполне закономерен. Ты даже ждёшь этого – предвкушаешь, гадаешь «когда же?» и «как?».
И радуешься, что всё случается так быстро.
«Мне кажется, что у людей состоявшихся есть особенность: они мало зависят от окружающих. Независимость, конечно, не цель, но она – то, что помогает достигать цели. Вот бежишь ты по жизни со слабой надеждой взлететь, и все смотрят на тебя с жалостью, в лучшем случае – с непониманием. Но ты – взлетаешь, и все они с высоты кажутся точками. Не потому что в мгновение так уменьшились, а потому что план сверху (лекции по основам рисунка) делает их точками – сотней обращенных к тебе точек-лиц. С открытыми, как представляется, ртами.
А ты летишь в избранном тобой направлении и чертишь в эфире дорогие тебе фигуры. Стоящие внизу ими восхищаются (немножко, может быть, завидуют), но не в силах что-либо изменить, поскольку в этих сферах всё зависит лишь от умения летящего. От прекрасного в своем одиночестве авиатора.»
Прочитала и написала участница нашего Вызова.
2018 г.
#книжныйвызов #совместныечтения #книжный_вызов_рекомендуем #ячитаю #книжный_вызов_мы_прочли #люблючитать #книги #ЕвгенийВодолазкин #Водолазкин #Авиатор_Платонов