Итак, это случилось: я оказалась на операционном столе. Диагноз - острый аппендицит, перитонит под вопросом. На дворе 2004 год. Больница старая и, как все подобные лечебные заведения, со своей богатой и не всегда радостной историей. Помещения в таких больницах всегда огромные. Коридоры длинные и широкие. Сводчатые высокие потолки и арочные двери. Палаты, всё что футбольные поля - коек на 20. Операционные и того больше. И вот в одной такой операционной меня уже ждала бригада врачей.
...На какое-то время я остановилась в дверях. Большое, очень большое помещение с несколькими огромными незанавешенными тёмными окнами (это был зимний вечер, часов около 6-7), выше человеческого роста, посреди которого стоял высокий, довольно узкий, операционный стол, устланный несколькими, относительно мягкими, матами-подушками, покрытыми простынёй.
- Полностью раздевайтесь и проходите! - раздался властный голос пожилой медсестры.
- Обувь тоже снимайте! - скомандовал тот же голос.
Я наступила босой ногой на ледяной каменный пол. Холод и страх сковали меня. Я не могла сдвинуться с места.
- Чего Вы там встали? Забыли что-то?! Быстро на стол!!! - командовал тот же недовольный голос. Превозмогая боль и смущение (на меня смотрело несколько пар глаз, а я, знаете ли, не каждый день перед толпой незнакомых людей в “костюме Евы” щеголяю, пусть даже эта толпа и состоит из врачей!), я, как могла быстро, засеменила к столу. Еле взобравшись на него, я начала медленно укладываться, чувствуя, как подушки разъезжаются подо мной.
- Ничего! Потерпишь! - раздражённо сказала всё та же медсестра.
Меня трясло. Трясло от холода, от боли, от обиды, что со мной так по-хамски обращаются. Но я решила взять себя в руки - в конце концов мне же помогают, мне сейчас сделают хорошо - избавят меня от боли, которая мучает меня вот уже почти месяц! Я постаралась расслабиться. Люди вокруг меня начали движение. Зажглась большая операционная лампа. Моего живота коснулось что-то холодное и мокрое, которое быстро чем-то размазывали по всей поверхности моего худенького тела. Йод!
- Сейчас мы сделаем тебе укол, и ты ничего не будешь чувствовать. - сказал мужской голос.
Я почти успокоилась. В живот противно воткнулась игла.
- Немного ждём и начинаем. - сказал всё тот же мужской голос.
Я спокойно закрыла глаза.
Через некоторое время я почувствовала прикосновение холодного металла внизу живота:
- А это нормально? - насторожилась я.
- Да-да. Сейчас всё будет хорошо. - произнёс всё тот же мужской голос.
- Но по мне течёт что-то тёплое! - не унималась я.
- Тебе кажется. - вмешался голос пожилой медсестры.
Я почувствовала торопливые промакивающие прикосновения. И тут моё тело пронзила острая боль, расходящаяся откуда-то снизу. Я вскрикнула и инстинктивно потянулась руками к центру боли.
- А ну убрала руки! БЫСТРО!!! - рявкнула медсестра.
Из моих глаз брызнули слёзы. Голова закружилась. На какое-то время я даже оглохла. Затем звуки стали возвращаться. Я почувствовала, как моё тело “рвали” внизу, дёргая в разные стороны. Глухо, будто из небытия, до меня доносились обрывки фраз про закрепление, промакивание и тому подобное. Какие-то незнакомые слова, похожие на названия инструментов. И боль. Острая. Постоянная. Тошнотворная. Я открыла глаза.
- Мне больно!
- Тебе кажется!
- Я всё чувствую!!
- Не придумывай!!
- МНЕ РЕАЛЬНО БОЛЬНО!!! - уже кричала я.
У меня начались судороги. Руками мне удалось во что-то вцепиться, но ноги продолжали рефлекторно сгибаться, подтягиваясь к животу.
- А ну-ка прекрати немедленно! - рявкнула пожилая медсестра.
- Я не могу! Я не специально! Мне больно!! МНЕ ОЧЕНЬ БОЛЬНО!!! - ревела я. И в надежде, что мне поверят, я начала комментировать всё, что чувствовала. На пару секунд наступила тишина...
- Да, нееет! Этого не может быть!!! Ты бредишь! Ты не можешь всего этого чувствовать! Ты просто, видать, каких-то кино насмотрелась! И это всё у тебя побочный эффект от наркоза! А-ха-ха!!!
Я уже ревела навзрыд. Адская боль, обида и униженность - немного не та смесь, чтобы обрести уверенность и спокойствие. Я попыталась отвернуться, но с одной стороны я утыкалась взглядом в чей-то живот в белом халате, а с другой стороны чёрные ночные окна работали как огромные киноэкраны, во всей красе транслирующие по средствам своих отражений всё то, что со мной делали и то, что так живо я ощущала. Смотреть в потолок оказалось совсем плохой идеей: в сверкающей хромом хирургической лампе во всей красе и цвете, на очень близком расстоянии, просто прям как в зеркале, отражались все красоты моего вскрытого чрева, фигуры и головы действующих лиц и невероятной “красоты” “милые” хирургические инструменты.
У меня начиналась истерика. Периодически дверь в операционную открывалась, раздавались шаги и над моим лицом склонялась чья-нибудь улыбающаяся голова:
- Это она, да? А-ха-ха!!! Вот так последствия наркоза!!! А-ха-ха!!!
Я поняла, что мне никто не верит. Из последних сил взяв себя в руки, я обратилась к хирургу:
- Хорошо! Раз вы считаете, что я всё выдумываю, тогда подыграйте мне: рассказывайте вслух всё, что делаете и что будете делать! Иначе я продолжу орать и мешать работать!
Хирург нехотя согласился.
40 минут он комментировал каждое своё действие! Отвечал на мои вопросы, объяснял, если я чего-то недопонимала. Я старалась не орать. Но не плакать я не могла - боль-то ведь никуда не делась, её стало только больше! Но тогда, поняв, что никто не верит, что я всё чувствую и наркоз не подействовал, я приняла решение мстить! Мне было плохо, очень плохо! Но и хирургу и всем остальным было тоже, мягко скажем, не хорошо - одно дело ведь просто молча, почти отрешённо, копаться, грубо говоря, в го&не, а другое дело, когда нужно ещё и в слух проговаривать свои действия. Психологически это в разы тяжелее и на психику, даже супер опытному профессионалу, действует совсем не как елей на душу!
...Вывозили меня из операционной под гомерический хохот почти всего персонала больницы, пришедшего посмотреть на удивительный “побочный эффект наркоза”. А я лежала на той каталке, закрытая простынёй, маленькая, слабая, уничтоженная, беззащитная девочка, для которой в тот момент вера в мир, человеческую доброту и справедливость рухнули, как будто их и вовсе не существовало...
В палате я всё-таки отключилась - потеряла сознание.
…"Месть” моя, как мне потом сказал муж, ждавший меня в коридоре возле операционной, возымела своё гадкое действие. Незадолго до того, как меня вывезли, из операционной, с бешенным лицом, вылетел хирург, сдиравший на ходу перчатки и злобно шипевший что-то типа: “Нееет! Так работать нельзя!!!”...
...В следующий раз я увидела его только через пару дней на обходе. Он как-то очень виновато и с осторожностью посмотрел на меня, спросив что-то типа “как Вы себя чувствуете?”, и больше мы с ним не встречались ни в больнице, ни где-то ещё.
...История про эту операцию, как выяснилось позже, очень быстро облетела чуть ли ни все больницы нашего города, как забавный случай. И через полгода вернулась ко мне же в виде рассказа случайного попутчика в купе поезда бессонной ночью, оказавшегося не то другом, не то братом (уже точно не помню) того хирурга, который меня оперировал. И каково же было его удивление, когда, спокойно выслушав его до конца, я улыбнулась и сказала: “Приятно познакомиться! Я - герой твоего рассказа! И знаешь, а ведь наркоз тогда действительно не подействовал”. Он огромными глазами посмотрел на меня в упор, побледнел и больше со мной не разговаривал. Даже не попрощался в конце поездки, лишь виновато взглянул и скрылся в толпе встречающих...
P.S. Долгие годы мне практически никто не верил. Ну, как так - наркоз не подействовал? Такое может быть только в кино и то в фантастическом! Честно, я и сама начала было сомневаться, пока однажды...
...Случилось мне не так давно пережить ещё одну операцию под местной анестезией. Что да как - рассказывать не стану. Скажу только одно: когда по окончанию послеоперационных процедур из меня, опять же под местной анестезией, вытаскивали отслужившее своё медицинское оборудование (а это, скажу я вам, процедура столь же болезненная, как и сама операция), врач, сделав необходимый укол, подождал немного, чем-то потыкал в район разреза, спросив, что я чувствую и сделал ещё один укол. И когда он начал проводить необходимые манипуляции, всё, что мне осталось - это констатировать забавное ощущением лёгкого движения внутри себя. “Будто Чужой во мне шевелится!”, - смеясь сказала я. Доктор с медсестрой только улыбнулись. А я поняла, что совсем не ошибалась, когда говорила, что аппендицит мне вырезали НА ЖИВУЮ!..
Вот так вот! А вы говорите “фантастика” !..
Алёна Герасимова
(июнь, 2022 года)