Глава 12
Маша Тропинкина застала Катю в мрачном расположении духа. Ещё бы – кто бы обрадовался переделыванию работы из-за того, что некто неуклюжий выдернул шнур компьютера. Да ещё и президент компании ясно дал понять, как ему не нравится происходящее. Теперь Катя маниакально сохраняла документ каждые две минуты.
– Пушкарёва, – Тропинкина словно не понимала, что они никакие не подружки, и Катя не горит желанием общаться с ней, – сделай личико попроще, твоего шефа всё равно нет.
– Шефа нет, работа есть.
– Обеденный перерыв, – по слогам произнесла Маша, – пойдём скорее к Шурупу, есть дело.
Шура, секретарша Воропаева-младшего, была куда менее бестолкова, чем Маша, и Катя подумала – можно ненадолго отлучиться, глянуть, что там у дамочек за дело. Пройтись, размяться, а там уже быстренько добить документ.
– Тебе нужно развеяться, – по дороге внушала Кате Тропинкина, – ты уже вон почти зелёная. На тебе дурно отражаются перемены в компании. Ты знаешь, что Шурка переписывается с баскетболистом?
– Знаю.
Подтолкнув Катю к Шуриному столу, Машка торжественно произнесла:
– Это сайт знакомств. Я вчера там посидела, и вот результат. Смотри, какой парень.
Равнодушно глянув в монитор и обнаружив там ничем не примечательного блондина, Катя поинтересовалась, зачем её звали. Шурочка закатила глаза к потолку и ткнула карандашом в Машину сторону. Мол, она тут ни при чём. И некая идея принадлежит исключительно работнице ресепшн.
– Катька, ты не понимаешь, – вдохновенно принялась объяснять Тропинкина, – интернет – это страшное место, ты же знакомишься бог знает с кем. А вдруг он маньяк? Вдруг он встречается с женщинами только чтобы их придушить? Лично я боюсь. Написала ему, что на первое свидание согласна, только если приду с подругой, а он с другом. Посидим, посмотрит на них, поймём – маньяки они или нет.
– И как мы это поймём? – Катя догадалась – Машка зовёт её на двойное свидание. И зовёт, скорее всего, потому, что все остальные секретари уже отказались. Как говорится, на безрыбье и рак рыба.
– Пушкарёва, не будь занудой. Тебе это просто необходимо – вечер в кафе, танцы… Ну не понравится – уйдёшь. Смотри, вот он прислал фотку друга.
Катя оперлась о стол – внутри у неё всё закипело. Если Воропаевы только подпортили ей настроение, то Маша нанесла контрольный удар. Невысокий, какой-то помятый и даже, кажется, плешивый типчик не вызывал ни малейшего желания с ним танцевать. Но Маша, конечно, об этом не задумалась. Главное – её личные интересы.
– Этот не маньяк, – сказала Катя Тропинкиной, – глянь на его ручонки, он и кошку не задушит. Иди на свидание смело. А у меня дела. И по глупым поводам прошу не отвлекать.
Снова занявшись документом, Катя попыталась успокоиться. Она ошиблась, считая, что в «Зималетто» найдёт не только работу, но и подруг. Ведь тут столько девушек её возраста или чуть старше, а секретари даже называют себя женсоветом, то есть командой… Но некоторые особи не устают демонстрировать вовсе не дружеское поведение. Значит, Маша считает Катю такой неудачницей, что она должна радоваться любому свиданию? Как бы не так. Лучше остаться одной, чем встречаться с кем попало.
Распечатав выписку, Катя отнесла её секретарше Воропаева-старшего – женщине в возрасте, суровой и правильной, в женсовет не входившей и глядевшей на всех свысока. Время до конца обеда ещё оставалось, только аппетита не было. По привычке автоматически выровняв на столе Андрея документы, Катя поправила и стопку писем. Наверное, почту начальников и разбирали их помощницы, но Андрей делал это сам. Он вообще делал сам многое из того, чего ему не следовало бы. То подхватывался принести себе кофе, то уносил к Воропаеву бумаги, с которыми мог бы отправить Катю. Это было понятно – он ещё не привык, что имеет подчинённых. А привыкнет? Что изменится, когда Андрей втянется в новую жизнь? Как Александр он себя вести точно не станет, а как Роман? Когда Андрей пытался реанимировать себя с утра крепким кофе, Катя понимала – это не оттого, что он ночами играет на компьютере или читает книжки под одеялом. И может быть, это правильно – молодые мужчины так себя и ведут. Но её неизменно царапало. Ведь все эти одноразовые девицы Андрея не любят, и в этом Катя усматривала какую-то несправедливость. Словно у Андрея должно было быть всё самое лучшее, а уж девушка – непременно любящая и любимая…
Когда дверь в кабинет открылась, Катя обрадовалась. Но вошёл Александр.
– Ждёшь своего ковбоя? Жди-жди, но на этот раз первым к финишу пришёл я, – бесцеремонно схватив с её стола мобильник, Александр покачал головой. – Андрюша жлоб, мог бы купить нечто поприличней. А ты, Катюша, не такая уж овечка. Как со мной – так она без любви не может, а как унюхала контрольный пакет акций, так и телефончик приняла, или уже не только телефончик…
Воропаев не договорил – появился Андрей, за Андреем волоклась Тропинкина, пересказывая ему какой-то важный, с её точки зрения, звонок.
Катя отвернулась. Столько всего за день – и пропавший документ, и Машка с плешивым дядькой из интернета, и Александр с новыми грязными намёками – как-то слишком. Даже слёзы на глаза навернулись. Никто её не любит, никому она не нужна и даже ни на что, на посторонний взгляд, не годится. Не могли эти неприятности рассредоточиться хотя бы дня на три?
– Я всё понял, непременно ей перезвоню, – отшил Андрей Тропинкину. – Александр, тебя ждут в кабинете президента. Катя, представляешь, какой нам дали шанс? Самостоятельно отобрать модели, ткани, сделать всё для выхода целой партии барахла!
Катя шмыгнула и вытерла глаза. Но Андрей уже заметил. Однако спрашивать, что случилось, не стал, заявив, что видит сам – Воропаев почему-то к ней постоянно лезет.
– Как третьеклассник к девочке мечты.
– Ну как раз обо мне он не мечтает, – фыркнула Катя. Это было смешно – влюблённый Воропаев. Или нет, не смешно, страшно. – Я бы не хотела об этом говорить.
– Но его явно заводит, что тебя некому защитить, – задумчиво сказал Андрей. – Я, конечно, мало видел и слышал, но, похоже, это так.
– Да, это так. И что я могу сама? Дать по морде вице-президенту компании и вылететь на улицу – конечно, красиво, но в моей ситуации непозволительная роскошь.
– Одна идея у меня есть, правда, я тороплюсь. Мне тоже надо к президенту. Вернусь – расскажу.
Катя выглянула в коридор, проводила Андрея взглядом, и на душе стало как-то спокойней. Даже если он ничего толкового не придумает, то хотя бы понял, что происходит. Заметил, что с ней не всё в порядке и даже вычислил причину Воропаевских гадостей – Катя ничего не может этому противопоставить. Может быть, то, что она чуть не распустила сопли в присутствии своего великолепного начальника, не так уж и плохо, не очень стыдно и теперь что-то изменится?
Андрей вернулся в приподнятом настроении, плюхнулся на стул, на стол свалил ворох каких-то папок и провозгласил:
– Я знаю, как заткнуть Воропаева раз и навсегда. Только не говори сразу «нет». Нужно сделать вид, что ты моя девушка. И за каждый вяк в твою сторону он выгребет от меня. Честно говоря, этим спектаклем не столько я прикрою тебя, сколько ты – меня. Я предпочитаю играть открыто и сейчас выложу тебе чистую правду.
Затаив дыхание, Катя слушала невозможное: Андрею нравится Рома Малиновский, как друг он очень хорош – умный, юморной и заводной, но интересы у них всё-таки не совсем совпадают. И если ещё лет в семнадцать Андрей бы порадовался карусели девушек вокруг себя, то теперь он чувствует, что это слишком и хотел бы заняться карьерой и работой. Получив такой мега-супер-дар как наследство Павла, пуститься в гулянки было бы безответственной глупостью. Поэтому появление у Андрея постоянной девушки позволило бы ему мягко и тактично увильнуть от Роминых излишеств, но при этом остаться с ним друзьями и создать рабочий тандем. Ведь как хорошо, что в компании есть кто-то…
– Кого можно назвать своим человеком. Пока я могу назвать так лишь вас двоих. Малиновского и тебя, Катя. Да и модели перестанут пожирать меня взглядами. Всё-таки человек с постоянной девушкой под боком уже не так аппетитен.
Это был спорный вопрос. Но Катя промолчала, ошеломлённая основной идеей Андрея – сделать её понарошку своей девушкой.
– Ну, как тебе?
– Нам не поверят.
Конечно. Такой мужчина – и вдруг с ним какая-то Катенька, сама себя называющая серой мышью? Люди не дураки.
– Если тебя беспокоит только это, расслабься. Мне – поверят. В школе мне даже верили, что у меня температура, хотя я был полностью здоров. Иногда пользовался. Хотя… теперь я думаю, что меня просто слишком любили в моих школах и не вдавались в подробности.
Катя хихикнула, и вышло это глупо.
– Зря смеешься, я был ожившей мечтой училок среднего возраста. Значит, в принципе ты согласна?
Хороша бы она была, сказав сейчас «нет». Второго такого шанса не бывает, как второго огромного наследства.
– Тогда займёмся вот этим, – Андрей открыл верхнюю папку, – образцы тканей. Как мне объяснил президент, все коллекции Милко отшивались в двух вариантах – из дорогущих тканей и из тряпочек попроще. Те, что попроще, компания закупала у нескольких поставщиков, в том числе у Михаила Краевича. Повторять коллекции из дорогих тканей смысла нет, взыскательный покупатель приобретет нечто новое. А вот что подешевле…
– Это разумно.
– Правда, Александр предлагает ещё удешевить себестоимость. Даже по сравнению со второй линией. Где-то тут он насовал закладок.
– Милко будет недоволен.
– Милко уже недоволен тем, что повторяют недорогой вариант. Как я понял, его недовольство не так уж учитывается руководством.
Катя потрогала один из образцов на открытом листе. Ткань на ощупь напоминала жуткие синтетические водолазки, которые бабушкина подруга принесла из социального центра для малоимущих, решив, что Кате они подойдут. Водолазки было неприятно даже доставать из пакета, не то что надевать на себя. Надела их Катя лишь однажды – когда бабушка потребовала примерки. А потом вынесла к мусорке, развесив их там, где оставляли вещи для бомжей и прочих желающих, а бабушкин скандал мужественно перенесла. Она не мнит себя бог весть какой красоткой, но и такую гадость носить не станет.
– Это плохая идея.
Андрей попытался перевернуть лист, но Катя его остановила.
– Потрогай. Это не купят, оно зависнет в магазинах. Те, кто надевает подобное, не посещают торговые точки «Зималетто», а те кто посещает, никогда это не возьмёт.
Андрей провёл пальцем по образцу, потом по соседнему.
– Уверена? Я помню некоторые матушкины платья. Взять руками – какой-то колючий ужас, а она была от них в восторге. Надевала только на самые важные тусовки.
– Это другое. Представь, что эту вещь тебе самому надевать не на показ и не на приём, а носить ежедневно. И это много часов подряд прикасается к твоей коже.
– К вечеру буду чесаться, – согласился Андрей. – Но зачем Сашенька выбирает подобное? Я думал – у компании есть опыт реализации таких вещей.
– Павел Олегович всегда был за высокое качество. Даже недорогие модели шили пусть из дешёвых, но куда более натуральных тканей. Тут такие наверняка есть, – Катя принялась листать образцы. – Конечно, есть.
– Разница в цене заметна, – сверился с прайс-листом Андрей.
– Разница в том, получит ли компания хоть какую-то прибыль или вся коллекция застрянет на складах и продавать её мы будем потом за копейки, лишь бы отделаться.
– Ты чертовски убедительна.
Снова силясь не слишком улыбаться, Катя предложила Андрею выслушать, как она вообще видит всё это. Надо непременно придумать коллекции красивое название, что-то вроде – возвращение любимых, или воспоминания о… Но в этом пиар-отдел мастера – сделать рекламу и пусть маленький, но показ. И в магазинах разместить эти модели рядом с новинками. Не может быть, чтобы не разобрали.
– Представляешь счастье женщины, которая очень любила своё платье, но оно износилось, и вот она видит точно такое же новое? А ведь Милко не повторялся, и шансов на это у неё не было. Или она мечтала о таком платье, но на него не хватало денег, а теперь хватит.
– С тобой такое было?
Катя запнулась и пробормотала – нет, но хорошо может это себе представить. И сменила тему. О её гардеробе и проблемах с ним Андрею знать не стоит.
– Александр мог выбрать эти образцы и потому, что ему наплевать, из чего сошьют коллекцию, и чтобы подставить тебя. Пошёл бы ты к Юрию с готовым решением, а тот бы забраковал тебя как партнёра.
– Да ты спасла мне жизнь, – Андрей ещё раз потрогал синтетический образец, – я бы так и сделал. Пошёл бы с этим, потому что не очень разбираюсь в дамских нарядах. Придётся вникать.
Конечно, это не было спасением в полном смысле слова, но теперь Катя определенно не справилась с собой и густо покраснела. От счастья.